Читать книгу Звёздная пыль - Регина Птица - Страница 5

Пока Амандин показывала Индрэ дом, Кэйтрин спустилась на первый этаж и обнаружила, что в музыкальной комнате её уже ожидает Фабрис.

Без тени мыслей о том, каков будет предмет разговора – Фабрис и Клод наведывались к ней время от времени просто так – она распорядилась принести им кофе и устроилась в кресле напротив окна. С этого места она хорошо видела и гостя, и супруга, которому Амандин как раз показывала парк.

Пригубив горячий напиток, Фабрис поинтересовался:

– Как у тебя?

Кэйтрин одарила его насмешливым взглядом.

– Гораздо сложнее, чем позавчера. Почему никто не предупредил меня о том, что творится у Агнессы в голове?

– Никто не знает её так хорошо, как ты, – пожал плечами Фабрис, – я узнал имя невесты только вчера, когда ты меня пригласила. Да и… Что бы ты сделала?

– Скрылась бы с глаз, – твёрдо сказала Кэйтрин, – уехала бы на воды и вернулась, только когда герцог обрёл бы другую жену.

– Ну и зря, – заметил Фабрис и положил в рот канапе. – Тебе достался весьма выгодный кандидат в мужья.

– Не кандидат… муж.

– Вот видишь. Тебе даже не пришлось соблазнять его и впустую тратить слова.

Кэйтрин хмыкнула, давая понять, что не убеждена, но спорить ей лень. Они помолчали, но Кэйтрин отчётливо видела по лицу Фабриса, что тот хочет, но никак не решается ей о чём-то сказать.

– Ну, – поторопила она.

– Ты должна иметь в виду, что о том, что я сейчас скажу, не знает пока никто, кроме императрицы.

Кэйтрин кивнула.

– Сквозь эти стены подслушать нельзя, – сказала она.

– Так вот… – Фабрис наклонился к ней, – принцесса Рудэна не была казнена, – почти что шёпотом произнёс он.

– Что?.. – переспросила Кэйтрин, которая сразу же оценила весь масштаб новости, которую только что узнала. Принцесса Рудэна должна была погибнуть у буйствующей толпы на глазах – иначе никак. Иначе всегда останутся те, кто будет верить, что она жива, и кто пойдёт против императрицы с её именем на устах.

– Что слышала, – тихо продолжил Фабрис, – мне доложили как распорядителю дворца, что она найдена мёртвой в своей камере. Времени было пять часов утра, меня подняли с постели, мне нужно было одеться, спуститься в подвал… одним словом, вся дорога заняла почти час. До казни оставалось совсем чуть-чуть. Я шёл и думал, что теперь делать: это же скандал. Потом решил, что мы попросту вынесем на площадь её неподвижное тело и обезглавим, люди удивятся, но никто ничего не поймёт, но…

– Но? – Кэйтрин стиснула подлокотники кресла.

– Но, когда я добрался до нужного этажа, в камере не было никого. Охранники сказали мне, что глаза Рудэны смотрели на них, вызывая такой страх, что они поспешили сбросить в реку труп.

– Ты с ума сошёл! И ты не сказал никому?

– Конечно никому! Только Императрице! Никто больше не должен об этом узнать, Кэйтрин. Я говорю тебе только потому, что давно знаю тебя, и потому что твой супруг – её супруг. Если Рудэна не умерла, если её мёртвое тело вышло из воды и пошло своим путём – весьма велик шанс, что оно направится домой. В Белый шпиль.

– Или к союзникам на восток.

– Всё может быть. Но я решил, что должен тебя предупредить.

Кэйтрин кивнула.

– Спасибо, – без особого чувства благодарности произнесла она. Куда больше её успокоила бы информация о том, что Рудэна не просто убита, но распилена на части и сожжена.

– Делаю, что могу, – подтвердил Фабрис, отлично понимая, что чувствует в эти мгновения его подруга.

– Ну, а теперь, – продолжил он, откидываясь на спинку кресла и навешивая на лицо улыбку, – расскажи мне, как твой супруг?

Кэйтрин повела плечом. Она толком не знала пока, что рассказать, да и годы разгульной жизни приучили её держать язык за зубами, когда спрашивали о тех, с кем она спит.

– Вам удалось, – Фабрис демонстративно сцепил руки в замок, – подтвердить свой брак?

– Нам что-то могло помешать? – спросила Кэйтрин, не решившая ещё, как отвечать. Раскрыть сразу, что между ней и Индрэ ничего не было, для неё было сравни тому чтобы признать, что она может очаровать не всех. Сказать, что брачная ночь прошла хорошо – означало отрезать себе путь к разводу – или, по крайней мере, усложнить его.

– Насколько я успел заметить, жених холоден как лёд, – хмыкнул Фабрис.

Кэйтрин повела плечом.

– Нет такого айсберга, который нельзя растопить.

– Ну-ну, – пробормотал Фабрис, – хочу тебя предупредить, Агнесс хочет, чтобы брак был спаян на века.

– Вы с Агнес ставите меня в идиотское положение, – огрызнулась Кэйтрин, – Может, мне и ребёнка завести от него? Что это вообще за идиотский ритуал? Никого, в конце концов, не касается, с кем я сплю, а с кем не сплю! Настоящую любовь не должны омрачать ни обручальные кольца, ни крики младенцев, ни прочая ерунда!

– Ты дитя мифов Эллады, – Фабрис пожал плечами, – на севере всё не так.

– Может быть, как-то ещё? Кто вообще придумал этот идиотский брак?

– Для народов севера изначально был характерен тройственный союз, – сказал Фабрис и пригубил кофе, – сложно объяснить… Но это был не столько брак, сколько способ строить семью. Старший муж вёл войну. Женщина управляла домом. А младший муж ей помогал. Поначалу это мог быть просто раб, который поддерживал её, пока муж отправлялся в поход.

– Хочешь сказать, что, помимо мужа, мне предстоит завести ещё и постоянного раба?

– Понятия не имею, но думаю, что нет. Ты женщина, и никто не может тебя заставить. По северным традициям это ты выбираешь, с кем тебе быть. Но крепость твоего супруга удерживает перевал, который отделяет настоящих северян от нас. Об этом нельзя забывать. Они нужны нам. Плюс же состоит в том, что обитатели Белого Шпиля куда цивилизованней тех, кто живёт по ту сторону гор.

– Мда… – протянула Кэйтрин и тоже пригубила чашку, но кофе в горло не лез. Она не хотела иметь и одного мужа – что уж говорить о двух.

– Есть ещё кое-что… – продолжил Фабрис и искоса посмотрел на неё, – чтобы ты поняла, твоя власть над семьёй абсолютно. Ты определяешь, кто из мужей станет старшим, а кто младшим. Разумеется, если сумеешь с ними совладать… Как я сказал, северянки часто выбирают для брака свободолюбивых мужчин-воинов, а второго наложника берут из рабов. Такому наложнику могут приказывать и старший муж, и жена.

– И кем я должна сделать Индрэ? Ни на воина, ни на раба он не похож., – Кэйтрин и сама не заметила, что в первый раз назвала супруга по имени, но это получилось у неё неожиданно легко, и имя рассыпалось брызгами игристого вина на языке.

– Именно так, – подтвердил Фабрис, – он – сын Хранительницы Белого шпиля, его обучали лучшие учителя… Весьма сомневаюсь, что родители готовили его в младшие мужья. Но потом Остеррайху удалось присоединить эту часть гор, и принцесса Рудэна получила его в мужья. Это был весьма ценный дар – огромная и богатая земля. И в то же время откуп – прежний Император хотел отослать сестру как можно дальше от себя.

Перед мысленным взором Кэйтрин вдруг всплыло лицо Агнес, которая некогда тоже была ей как сестра.

– Разумеется, установить господство Империи над Белым Шпилем было не легко… Оппозиция там сильна, скорее всего, до сих пор. И Император Август прибег к тому же приёму, что теперь и наша Агнесс.

– Брак.

– Да. Он таким образом убивал двоих зайцев: указывал молодому наследнику его роль в империи, и в то же время подтверждал перед северянами, что чтит их традиции и не собирается ничего менять. Что было потом – трудно сказать… Вести с севера доходят до нас не часто. Полагаю, это тебе предстоит узнать самой.

– Значит ли это, – задумчиво произнесла Кэйтрин, – что там на меняс будут показывать пальцем так же, как здесь? Кроме меня уроженок Империи там нет?

Фабрис пожал плечами.

– Понятия не имею, – сказал он, – но думаю всё же, что нет. Понимаешь, мы до сих пор ничего не знаем о них.

Кэйтрин выглянула в окно. Индрэ и его спутница уже скрылись вдали.

«Он знает», – подумала Кэйтрин. Но всё, что произошло между ними за последние дни, не слишком располагало к тому, чтобы говорить.

– Когда ты уезжаешь? – спросил тем временем Фабрис.