Читать книгу Золотые пауки (сборник) - Рекс Стаут - Страница 8

Назвав их приятелями, я поторопился: это я понял по взглядам, которыми они обменивались, пока я провожал их в кабинет и усаживал в кресла.

В облике Денниса Горана все было слегка преувеличено. Слишком длинные ресницы, слишком высокий, не по сложению, рост, да и костюм – не по возрасту: такие носят в колледже. Потребовалось бы вмешательство дизайнера, чтобы он стал похож на нормального человека, но так как он уже больше сорока лет приводил себя в нынешнее состояние, то я сомневаюсь, чтобы он на это согласился.

Мэддокс представился Вульфу полностью – Джеймс Альберт Мэддокс. Очевидно, еще с младенческих лет, примерно уже полстолетия, он страдал язвой желудка, а если это не так, то пусть сам объясняет, почему у него такое кислое выражение лица, что от одного вида Мэддокса даже его собственная собака превратилась бы в пессимиста. Не зная, кому из них отдать предпочтение и предложить красное кресло, я усадил обоих в желтые, которые только что освободили наши ребята.

Разговор начал Горан. Он сказал, что сегодня утром, беседуя с Ниро Вульфом по телефону, он не хотел обвинить его в предосудительном, нечестном или неэтичном поведении. Горан просто желал защитить интересы своего покойного друга и клиента – миссис Деймон Фромм, которая была…

– Не была она вашим клиентом, – вставил Мэддокс тоном, вполне соответствующим выражению его лица.

– Я давал ей юридические советы, – возразил Горан.

– Плохие, – отрезал Мэддокс.

Они обменялись далеко не дружелюбными взглядами.

– Может быть, для вас обоих будет лучше, если вы перестанете перебивать друг друга, – сухо произнес Вульф, – и сообщите мне, в каком качестве вы представляете интересы миссис Фромм. Мистер Горан?

Горан уже овладел собой. Его тенор был таким же писклявым, как и прежде, но не переходил в визг, как сегодня утром во время телефонного разговора с Вульфом.

– Действительно, я никогда не был поверенным в делах миссис Фромм, но она консультировалась со мной по многим вопросам, высоко ценила мои советы и зачастую следовала им. В качестве юрисконсульта АСПОПЕЛ, которым я по-прежнему являюсь, я был тесно связан с ней. Будь она в живых – уверен, она подтвердила бы, что я был ее другом.

– Вы ее душеприказчик?

– Нет.

– Благодарю вас. Мистер Мэддокс?

– Моя адвокатская контора «Мэддокс и Уэллинг» в течение двенадцати лет вела дела мистера Деймона Фромма, а после его кончины – дела его вдовы. Я ее душеприказчик. А перебил я мистера Горана потому, что его утверждение, будто миссис Фромм является его клиенткой, далеко от истины. Я должен еще кое-что добавить.

– Прошу вас.

– Сегодня утром, вернее днем, мне позвонил мистер Горан и рассказал о чеке, который миссис Фромм выписала вам вчера, и о своем разговоре с вами по телефону. Его звонок к вам был беспочвенным и наглым. Не сочтите таким же мое обращение к вам сейчас. В качестве юрисконсульта и душеприказчика миссис Фромм я официально спрашиваю, на каких условиях и с какой целью она выдала вам чек на десять тысяч долларов. Если вы предпочитаете сообщить мне об этом конфиденциально, давайте перейдем в другую комнату. Мистер Горан настоял на том, чтобы сопровождать меня сюда, но это ваш дом, и вы вправе распоряжаться как вам будет угодно. Этот молодой человек, надеюсь, сумеет удержать его здесь.

Если он считал, что взгляд, брошенный им в мою сторону, был приветливым, то страшно подумать, каким был бы его неодобрительный взгляд.

Вульф заговорил:

– Я вовсе не желаю сообщать вам об этом конфиденциально. Я вообще не желаю ничего вам сообщать.

Выражение лица Мэддокса не стало более кислым, это было попросту невозможно.

– Вы знаете законы, мистер Вульф?

– Нет.

– Тогда вам следует прислушиваться к советам. Если вы не сможете доказать, что миссис Фромм получила от вас что-либо взамен своих денег, то я могу принудить вас возвратить их. Даю вам возможность привести ваши доказательства.

– Не могу. Она ничего не получила взамен. Как я уже говорил мистеру Горану по телефону, я намерен эти деньги заработать.

– Каким образом?

– Добившись, чтобы убийца миссис Фромм был пойман и осужден.

– Смешно! Ведь это входит в обязанности служителей закона. Сведения, которые я сегодня собрал о вас, говорят о том, что вы не принадлежите к числу юристов, занимающихся сомнительными делами, однако, судя по вашим словам…

Вульф фыркнул:

– Вы предубеждены, мистер Мэддокс. Отношение добродетельных юристов к юристам-мошенникам похоже на отношение добродетельных женщин к проституткам. Конечно, они их осуждают. Но где-то в этом осуждении таится маленькое зернышко зависти, которую не следует выказывать и о которой не следует говорить во всеуслышание. Пожалуйста, не завидуйте мне. Юрист-мошенник – это либо глупец, либо фанатик, а я не являюсь ни тем ни другим. Вы позволите задать вам вопрос?

– Задавайте.

– Знали ли вы, что миссис Фромм собирается ко мне?

– Нет.

– А знали ли вы, что она встречалась со мной?

– Нет. Я узнал об этом только сегодня.

Вульф перевел глаза на Горана:

– А вы, мистер Горан? Те же вопросы.

– Я не вижу… – Горан запнулся. – Я ставлю под сомнение ваше право задавать эти вопросы.

Мэддокс взглянул на него:

– Пойдите ему навстречу, Горан. Вы же сами настаивали на том, чтобы прийти сюда. Вы утверждали, что миссис Фромм советовалась с вами в важных делах. Мистер Вульф пытается нащупать истину. Если он узнает, что она не говорила нам с вами о намерении посетить дом мистера Вульфа или о цели своего посещения, то он решит, что миссис Фромм явно не желала ставить нас об этом в известность, и таким образом сможет опровергнуть ваши утверждения, будто она нам доверяла.

Но Горан не поддавался.

– Я отказываюсь подвергаться допросу.

Мэддокс хотел возразить, но Вульф перебил его:

– Ваши разъяснения, мистер Мэддокс, могут быть весьма убедительными, но вы должны понять сложность положения, в котором оказался мистер Горан. Он в тупике. Если на мой второй вопрос он ответит утвердительно, то вы правы, у меня на руках окажется козырь, и я не премину им воспользоваться. Но если он ответит отрицательно, тогда я спрошу, откуда он узнал об этом чеке. Я хочу это знать и надеюсь, что и вы тоже.

– Я уже знаю. С его слов. Сегодня утром, услышав о смерти миссис Фромм, он позвонил к ней домой и разговаривал с мисс Эстей, секретаршей миссис Фромм. Она и рассказала ему о чеке. Я проводил выходной за городом, и Горан разыскал меня там. Я немедленно приехал в город.

– Где именно вы были?

– Это наглость! – Мэддокс вздернул подбородок.

– Пожалуй… Приношу вам свои извинения – не за наглость, а за глупость. Задавать этот вопрос не имело смысла. Сила привычки. В этой путанице мне следовало бы забыть об обычной процедуре ведения дела. Например, установить алиби и предоставить все остальное полиции. Ну как, мистер Горан, вы будете отвечать на мои вопросы?

– Нет. Из принципа. Вы не имеете права мне их задавать.

– Но вы же рассчитываете, чтобы я отвечал на ваши вопросы.

– Нет, не на мои, потому что и я не имею на это права. Но мистер Мэддокс правомочен их задавать, являясь душеприказчиком миссис Фромм. Вы будете отвечать ему.

– Посмотрим! – Вульф был сдержан. Он обратился к Мэддоксу: – Насколько я понимаю, сэр, вы не требуете от меня возврата денег, которые миссис Фромм мне заплатила.

– Как сказать… Сообщите мне, для какой цели и на каких условиях вам был выдан чек, и тогда я решу. Я не могу позволить, чтобы смерть моего высокопоставленного клиента была использована частным детективом ради сенсации или для его личного обогащения.

– Достойные и здравые слова, – произнес Вульф. – Замечу только, что я вряд ли смогу сделать это дело более сенсационным, чем оно есть сейчас, но даже при этом ваши слова вызывают восхищение. Однако тут есть одна загвоздка: я ровным счетом ничего не скажу вам о том, какой разговор произошел у меня вчера с миссис Фромм.

– Следовательно, вы намерены утаивать улики?

– Фу! Я уже сообщил обо всем в полицию. В письменном виде за собственной подписью.

– Почему же вы не можете рассказать это мне?

– Потому что я не такой простак. У меня есть основания думать, что этот разговор был одним из звеньев цепи, которая привела к смерти миссис Фромм, и если это так, то человек, больше всего интересующийся тем, что она мне рассказала, возможно, и есть убийца.

– Но ведь не я ее убил.

– Это требует проверки.

На мгновенье я подумал, что Мэддокс задохнется от ярости. Но старый адвокат умел владеть своими чувствами и сдержался.

– Это больше чем глупость, это бред сумасшедшего!

– Не могу с вами согласиться. Полиция беседовала с вами?

– Конечно.

– Сколько их было?

– Двое. Нет, трое.

– Не будете ли вы любезны сказать, кто именно?

– Капитан Банди и помощник комиссара Юменс. А также помощник окружного прокурора Мандельбаум.

– Не говорил ли вам кто-нибудь из них, о чем миссис Фромм вчера консультировалась со мной?

– Нет. Мы не разговаривали об этом.

– Предлагаю вам повидать кого-нибудь в канцелярии окружного прокурора, предпочтительно человека, хорошо вам знакомого, и попросить об этом рассказать. Если он или другое официальное лицо это сделает, я верну деньги, которые мне уплатила миссис Фромм.

Мэддокс выглядел так, словно кто-то пытался убедить его в том, что нос у него растет снизу вверх.

– Уверяю вас, – продолжал Вульф, – я не осел, чтобы утаивать улики, особенно в таком сенсационном деле. Поверьте, в этом отношении я весьма педантичен. Если у полиции нет о вас информации, которая известна мне, я сомневаюсь, чтобы она рассматривала вас как возможного убийцу, но вы можете оказаться в неприятном положении, когда я сообщу полиции о том, как настойчиво вы домогались узнать содержание моей беседы с миссис Фромм. Это, конечно, мой долг. Но на этот раз его исполнение доставит мне удовольствие.

– Вы… вы… – Мэддокс чуть не задохнулся от негодования. – Вы мне угрожаете?

– Ничуть. Просто информирую вас о том, что позвоню в полицию немедленно после вашего ухода.

– Я ухожу сейчас же. – Он поднялся. – Я предъявлю вам иск на эти десять тысяч.

Мэддокс повернулся и вышел. Я последовал за ним, чтобы открыть дверь, но он опередил меня, хотя ему пришлось зайти в приемную за шляпой. Когда я вернулся в кабинет, Горан тоже уже был на ногах. Он глядел на Вульфа сверху вниз, не произнося ни единого слова.

– Соедини меня с канцелярией мистера Кремера, Арчи, – обратился ко мне Вульф.

– Подождите минуту. – Тоненький голосок Горана звучал повелительно. – Вы совершаете ошибку, Вульф, если действительно хотите заняться расследованием этого убийства. Но я не верю вам. Два самых близких к миссис Фромм и ее делам человека находились у вас в кабинете, и вы прогнали одного из них. Где тут здравый смысл?

– Вздор! – Вульф был раздражен. – Вы не хотите сказать мне даже о том, сообщила ли вам миссис Фромм о свидании со мной!

– Вы задали вопрос в оскорбительном тоне.

– Тогда я попытаюсь задать его вежливо. Не будете ли вы любезны изложить мне суть того, что говорилось в вашем доме в тот вечер, когда у вас были гости?

Длинные ресницы Горана затрепетали.

– Сомневаюсь, что я должен это сделать. Я сообщил все полиции, и мне велено об этом молчать.

– Естественно. А вы будете молчать?

– Нет.

– Опишете ли вы, полностью и откровенно, суть ваших отношений с миссис Фромм?

– Конечно нет.

– Если я пошлю мистера Гудвина в контору АСПОПЕЛ, юрисконсультом которой вы являетесь, дадите ли вы указание сотрудникам полностью и честно отвечать на его вопросы?

– Нет.

– Значит, дело тут не в оскорбительном тоне. – Вульф обернулся ко мне: – Арчи, соедини меня с Кремером.

Я набрал номер, но никого из наших друзей, да и врагов, не оказалось на месте. В конце концов пришлось остановить выбор на сержанте Гриффине. Я сообщил об этом Вульфу, и он поднял трубку:

– Мистер Гриффин? Говорит Ниро Вульф. Информация для мистера Кремера. Пожалуйста, не забудьте передать ему. Мистер Джеймс Мэддокс и мистер Деннис Горан, адвокаты, явились ко мне сегодня вечером. Вы правильно записали имена и фамилии? Да, понимаю, что они вам знакомы. Они просили рассказать о содержании моего вчерашнего разговора с миссис Деймон Фромм, когда она была у меня. Я отказался, но они настаивали. Не буду утверждать, что мистер Мэддокс пытался подкупить меня, но у меня создалось впечатление, что, если бы я передал ему содержание этого разговора, он согласился бы не требовать от меня возврата денег, которые мне заплатила миссис Фромм. Когда мистер Мэддокс в припадке раздражения ушел, мистер Горан сказал, что я совершаю ошибку. Пожалуйста, проследите, чтобы это дошло до мистера Кремера. Нет, это все. Если мистер Кремер захочет узнать подробности или получить эти сведения в письменном виде – я к его услугам.

Вульф положил трубку и буркнул, глядя на адвоката:

– Вы все еще здесь?

Горан направился к двери, но, сделав три шага, обернулся:

– Вы можете не знать законов, но вы хорошо умеете балансировать на грани клеветы. После этого представления мне непонятно, как вы смогли заработать свою репутацию.

Я вышел в прихожую в тот самый момент, когда он появился из приемной со шляпой в руках. Наложив цепочку на входную дверь, я вернулся в кабинет и восторженно воскликнул:

– Хорошо вы их отбрили! Выдоили и выбросили.

– Заткнись, – сказал Вульф и взял со стола книгу, но не затем, чтобы швырнуть ее в меня.