Читать книгу В волне времени - Рене Луфф - Страница 4

Высоко в горах, над кипарисами, вблизи Научного центра по сейсмическим проблемам Земли, показался аэромобиль, несколько устаревшая модель конца двадцать второго века – серебристый ромб, точно утонувший в плотной, искрящейся оболочке фиолетового эллипса. Из кабины, находившейся в верхней части ромба, выглянула коротко стриженная голова, пилот осмотрелся: аппарат немного снизился и завис в двух метрах над посадочной площадкой. Затем эллипс разломился на две одинаковые половины, мгновенно сузившиеся в еле заметные пятна, и фиолетовое свечение вокруг ромба исчезло. Одна из стенок аппарата точно растворилась – и на землю спрыгнул крепкого телосложения молодой человек. Он замер у аэромобиля в ожидании пассажирки. Вверху, точно из воздуха, появилась верхняя ступень невидимой лестницы. На ней показалась девушка с копной чёрных шёлковых волос, высоко схваченных в узел. Шаг, другой… но очередная ступенька не выросла под ногами. Девушка остановилась в нетерпении, бросила возмущённый взгляд на кабину пилота. Аэромобиль издал усиленный звук, но «лестница» замерла на понравившейся ей высоте. Молодой человек подошёл поближе, демонстрируя своё желание помочь ей. Она нагнулась к нему, всем своим видом выражая неудовольствие, протянула руки, чтобы самой не пришлось прыгать вниз. И молодой человек подхватил её, мягко поставив на землю.

– Вот болван, стоило бы аппарат посадить, – буркнула раздражённо девушка и поправила высокую причёску.

– Какие проблемы, Аканта? Он спешит. Ты же знаешь.

– Можно подумать, этот трюк сэкономит ему время!

– Сэкономит топливо, – искренне рассмеялся молодой учёный.

– Игорь, – она пожала недоуменно плечами. – И кто додумался дать такое забытое имя пилоту? Он точно чокнутый пришелец из прошлых столетий.

– У нас, в двадцать втором веке, одни греческие имена, – усмехнулся собеседник, – даже скучно, если не сказать – глупо. Пора и скандинавские имена вспомнить, как думаешь, Аканта?

– Да уж, как назовёшь корабль, так он и поплывёт. Вот твой пилот и «плавает». Аппаратом еле-еле управляет: лестницу над площадкой заело, – язвительно заметила Аканта. – И не кажется ли тебе, Эо, что эту рухлядь давно пора сменить на новый аэромобиль с вихревым спуском?

– Тебя расстроило решение конгресса? – собеседник внимательно посмотрел на спутницу.

– А ты как считаешь? – Тон её стал вызывающим.

– Я уверен: я голосовал правильно.

– Правильно?! Да ты завалил проект, над которым работали десятилетия, – Аканта резко остановилась напротив своего спутника и зло посмотрела ему прямо в глаза.

– Аканта, испытывать вашу техническую махину у нас в горах равносильно убийству всего человечества.

– Нанотехнологии – ошибка?! Всего лишь опыт, безобидный опыт! Это так важно – поставить точку в вопросе влияния зет-частиц на возможность перемещения тел в пространстве. И ты не хочешь помочь! Но ты единственный учёный, кто может сделать это.

– Разве ты не услышала меня на конгрессе? Мне согласиться на ваше безрассудство – значит спровоцировать поток непрерывных землетрясений. Разбудить ядро Земли и отправить всех к праотцам. Ты отдаёшь себе отчёт, Аканта? Это ошибка, – спокойно отстаивал он своё мнение.

– Твои расчёты – всего лишь вероятность! – резко ответила она.

– Пятьдесят восемь процентов. Не слишком ли для вероятности катастрофы? Ваш проект требует кардинальной доработки. Пусть уменьшат риски хотя бы наполовину. Вот тогда и поговорим о сдерживающих возможностях моих зет-частиц. А пока на другое не соглашусь. Ещё раз повторяю: это ошибка!

– Вот такие ученые, как ты, Эо, всю цивилизацию на дно тянут. Человек давно мечтал перемещать гигантские предметы на огромные расстояния в пространстве в считаные секунды. Совсем скоро с помощью нашей установки антигравитационного подъёма мы сможем айсберг чистейшей воды в секунды поднять из глубин Северного Ледовитого океана и переместить путём антигравитационного скачка в резервуар Центральной станции питьевой воды. Или так: мгновение – и нефтяные ангары из Антарктиды уже транспортированы в промышленную зону Африки. Ты только представь, представь себе такое! Наша корпорация «Орион» почти приручила антигравитационные законы. Нужны испытания, а ты не даёшь согласия на их проведение. Ты бьёшь всех по рукам.

– Я уверен, когда ты все спокойно взвесишь, Аканта, ты согласишься со мной, – развёл руками Эо.

– Тебе не даёт покоя наше открытие. Оно значительнее твоих зет-частиц. Боишься потерять первенство?

– В науке не это главное. Главное – истина!

– А деньги? Ты понимаешь, какие в проект вложены деньги?

– Я хорошо услышал сумму за своё согласие. Ни много ни мало…

– Хватит! Вопрос ещё, к счастью, не закрыт! – Аканта отвернулась и, гордо тряхнув головой, пошла значительно быстрее, чтоб не идти рядом с ним. Затем она остановилась и набрала код на браслете мгновенной транспортировки. Вокруг Аканты образовался искрящийся вихревой поток, имеющий форму спирали, расширяющейся кверху. Через мгновение Аканта исчезла. Она задала координаты своей корпорации «Орион».

Молодые сотрудники Научного центра буквально прилипли к окну белого каменного замка, наблюдая за возвращением с конгресса этих двоих.

– Вот так живут цивилизованные люди, – усмехнулся Дионис, глядя на рассеивающийся вихревой след, оставшийся после Аканты. – Свои открытия они не совершают в старинных, никому не нужных постройках двадцать первого века, как мы, – при этом он скептически осмотрел стены Центра. – Они работают в лабораториях, быстро моделирующихся в любое запрограммированное пространство. Мобильно, сверх комфортно. Словом, нановсё!

– Нано – понятие, пришедшее к нам из двадцать первого века, – ловко подметил рыжеволосый Номики, стоявший спиной к Дионису. ― Так что не всё плохо, что связывает нас со стариной.

– Но слово – это не здание лаборатории. Оно нам никак не обеспечит научный прогресс, – усмехнулся Дионис.

– Наш Научный центр, коллега, тоже крут. Именно здесь, среди старинной каменной кладки, Эо открыл свои зет-частицы.

– Мы все к этому как бы причастны, – возразил Дионис.

– А к чему причастен «Орион»? Ни одной серьёзной разработки! Сплошная мифология или вред. Заметь, корпорация упакована нанооборудованием, а результат? Здесь наномозги нужны, как у Эо, – парировал Номики, все ещё глядя в окно.

– Мальчики, хватит вам, – вмешалась Ванджелис, отвернувшись от окна и строго посмотрев на Диониса. – Кажется, Аканта готова разорвать нашего Эо на мелкие кусочки, – хихикнула она. – А понимаете, что это значит? Значит, мы в выигрыше, ребята! – И она громко зааплодировала, подбивая на овации всех в поддержку любимого шефа.

– Не торопись, Ванджелис, в этой битве давно всем жарко. Посмотрим, что скажет шеф, – возразил ей все тот же Номики, худощавый рыжеволосый коллега.

– Главное, чтобы всё не вышло за рамки научной объективности. И не спустилось на тормозах безответственности, – громко заметила Анисия, сунув беспокойно руки в карманы халата.

Дионис в своей обычной раскованной манере навалился плечом на откос двери и с иронией наблюдал за командой Эо, которая всё ещё суетилась у окна. Командой Эо работников Научного центра окрестила именно Анисия.

– Переживаешь за него? – преградив Анисии дорогу, спросил Дионис и с ревностью посмотрел в сторону Эо. Затем он громко потянул напиток через трубочку из бумажного стакана.

– Как все, за общее дело, – пожала плечами Анисия, стараясь казаться равнодушной и ища глазами возможность обойти бесцеремонного коллегу. Дионис, заметив напряжённое лицо Анисии, с показной непринужденностью отстранился от двери и уступил ей дорогу.

– Это Аканта – такой острый шип! – заявила Ванджелис, наконец оторвавшись от окна, которое на какое-то время стало её смотровой позицией, и направилась вслед за Анисией.

– Шип? ― хмыкнул Дионис. – Это верно подмечено.

– «Острый шип» – значение её имени, которое совсем не подходит для такой девушки, как Аканта, – тихо вставил Номики. Он последним из коллег тоскливо посмотрел в окно и, уже не надеясь увидеть Аканту ещё раз, медленно отошёл от него.

Все незаметно сгрудились вокруг Диониса, он закрыл очередной проход в узкую дверь и, размахивая руками, продолжал развивать общую тему: шеф и Аканта.

– Пока мы тут, в «хибаре», бьёмся за зет-частицы, наши соседи зарабатывают огромные деньги в новейшей из лабораторий. И установку они всё равно запустят, как бы мы ни сопротивлялись. Запуск сулит огромные прибыли корпорации.

– Хибара? Скажешь тоже! Прояви уважение к своему Научному центру, если ты в команде с нами, – раздражённо возразил Номики. – Это исторический памятник двухвековой давности. А пляж, прилегающий к нему? Это не мы, а твои нанодрузья из корпорации «Орион» напросились к нам на песочек, в почти девственное лоно природы. И первая среди них – Аканта. Чем их внутрикорпоративное море хуже? Оно в здании, под прозрачным раздвижным сводом, с искусственной волной любой силы, искусственным песком и пальмами? Так нет: к нам на берег рвутся. Человек всегда будет частью природы.

– Как известно, – Дионис победоносно взглянул на Анисию, желая блеснуть своими познаниями перед ней, – появление человека – результат космического заноса в подходящую земную среду. Так что насчёт того, что человек – часть природы… Увы, часть космоса скорее.

– Ничего нет случайного во Вселенной. Одни частицы встраиваются в другие, образуя новые миры. Даже квазары, пожирающие космическую материю, – результат закономерности физических процессов. Мы все – часть космоса. И наша природа – удивительное космическое творение. Так что не вижу причин для спора, – парировал Номики.

Дионис принял позу лектора, вознамерившегося оспорить доводы Номики.

– Вас не интересует вообще-то, с чем приехал Эо? – вставила весомый аргумент Анисия, раздражённо посмотрев на Диониса.

– И так всё понятно: как всегда, – протянул невозмутимо Дионис, – Эо со щитом.

– Хорошо бы не на щите, – ответила Анисия и наконец отстранила Диониса в сторону, чтобы дал возможность пройти ей и команде.

Из-за угла показался Эо. Мягкая походка молодого учёного совсем не гармонировала с его сильным обликом. И если бы не спокойная и вдумчивая речь, за учёного его сложно было бы принять.

– Мы рады видеть тебя. Наконец-то, Эо, – первой поприветствовала шефа Анисия.

– Верю, – сдержанно ответил он, глядя куда-то мимо неё.

Анисия опустила глаза, уловив его внутреннее напряжение, и уступила место шустрой Ванджелис.

– Когда вы готовы собрать нас у себя, шеф? – спросила с улыбкой Ванджелис, семеня за ним по пятам. – Нам нужны хорошие новости, имейте это в виду!

«Хорошие новости» ― значение твоего имени вполне соответствует твоему характеру, Ванджелис. Наивно веришь в лучшее, отсеиваешь все трудности, их точно для тебя не существует», – подумала Анисия, глядя с завистью на плотноватую, небольшого роста коллегу.

– Хорошие новости? Хм, – ответил шеф и направился к дискуссионному залу.

Команда Эо разместилась в глубоких креслах образца начала двадцать первого века. Дионис встал за креслом Анисии, вновь подпирая спиной стену.

– Ну, говори же, Эо, – начал рыжеволосый Номики.

– Трудно было. Скрывать не стану, – Эо развёл руками. – Этот Сет! Откуда он имеет такую безоговорочную поддержку вопреки разумной человеческой логике, вопреки инстинкту самосохранения? Пока я не сумел убедить конгресс в необходимости запретить испытание новой установки Сета. Через месяц, – он немного помолчал, как будто бы что-то обдумывая, – назначено повторное расширенное слушание.

– Уже хорошо, – вставила Ванджелис, оглядев с победоносным видом коллег.

– Все же Аканта придавила тебя? – хмыкнул Дионис и отвёл глаза в сторону, ожидая испепеляющих взглядов команды.

– Как она не понимает, – начал Эо, проигнорировав насмешливый тон Диониса, – что зона Иран – Кавказ – Анатолийский регион высокосейсмоактивная! Построить испытательную площадку в восточной части Северного Кавказа? Это безумие! На что они рассчитывали?

– На наши зет-частицы, – напомнил Дионис и бросил восхищенный взгляд на золотистые вьющиеся волосы впереди сидящей Анисии.

– Конечно, мы с точностью до минуты не только прогнозируем землетрясения, мы управляем ими с помощью зет-частиц, но… ― задержался на этом «но» Эо.

– Мы их отлично сдерживаем, шеф, – перебил Дионис, – будь объективен. Самые мощные и разрушительные колебания сводим к баллу. И это факт.

– За счёт других компенсаций, чтобы не навредить, – напомнил рыжеволосый Номики.

– У нашего Центра не было ни одного прокола. Твоё изобретение, Эо, работает безупречно. Так чего всё-таки боимся? – возразил опять Дионис. – Может, наши зет-частицы присоединятся к эксперименту Сета и добавят немного звона в пустые карманы? – Он выразительно пошевелил карманами своего халата.

Анисия обернулась и недовольно посмотрела на него.

– Я хотел сказать, – попытался исправиться Дионис, – что, вероятнее всего, мы сможем сдержать ожидаемые от установки Сета землетрясения.

– Слишком масштабные. Я просчитал точно. Это глобальная катастрофа. Можем не справиться, – поднявшись с кресла, напомнил Номики.

Анисия с тревогой посмотрела на Эо. Эо молчал.

– Никаких сомнений, – решительно встала Анисия на защиту шефа. – Эо прав: пусть наши оппоненты серьезно поработают над безопасностью установки Сета. Как можно подвергать цивилизацию риску? И если они продвинутся в своем открытии дальше, мы готовы помочь.

– Я согласна с Анисией, здесь поспешности быть не должно, – высказала свою точку зрения Ванджелис.

– Мы тут все едины, – заключил Номики, пожав плечами.

– Ты забыл, Дионис, об одном существенном обстоятельстве, – глядя в одну точку, задумчиво произнёс Эо. – Два месяца назад произошло сильнейшее землетрясение в Иране. Мы не справились с ним.

– Но мы и не прогнозировали его. По расчетам, вероятность такого события ноль целых одна десятая процента, – спокойно стоял на своём Дионис.

– Эта одна десятая процента обернулась массовой гибелью людей, – с укоризной в голосе возразил Эо.

Дионис замолчал.

– Но Дионис прав в одном, шеф. Если бы не наши зет-частицы, всё было бы значительно хуже! Повторные толчки унесли бы ещё тысячи и тысячи жизней. Установка нашего Центра свела потери к минимуму, – добавила оптимизма Ванджелис. – Точнее, мы просто сделали неощутимым движение земной коры.

– Слабым звеном оказался прогноз, Хорошие новости, – резко заметил Номики. Он всегда обращался к Ванджелис так, если команде необходимо было сосредоточиться на чём-то, что с его точки зрения было важным. – Нам есть над чем работать. И это, повторяю, прогноз наших датчиков, – подчеркнул Номики.

– Но вот что странно, – продолжил Эо. – На тот момент ни в одном из сейсмически нестабильных поясов Земли не должно было произойти никаких существенных колебаний суши, тем более такой разрушительной мощи.

– Вот именно, шеф, – опять оживился Дионис. – Конечно, мы готовы ещё раз проанализировать возможную погрешность в работе наших датчиков. Но смею предположить: кому-то очень не нравится наш тотальный контроль над землетрясениями.

Эо точно выжидал, кто же озвучит его версию, что истина кроется в чём-то другом. И едва ли в их датчиках.

– Я по-прежнему предполагаю, – продолжил Эо, – что толчки в Иране были искусственно спровоцированы неизвестным нам экспериментом. И тут я согласен с Дионисом.

– Может, космические инженеры что-нибудь испытывали? – вставила Ванджелис.

– Нет, коллега, – заговорила всё это время молчавшая Анисия. – Ты же знаешь, нас бы уведомил протокол.

В зале установилась тишина.

– Итак, шеф? Ждём следующее заседание конгресса? – напомнил Номики тему, с которой начинался разговор.

– Готовимся к битве в конгрессе, – поправил Эо и по привычке тряхнул головой. Он всегда делал так, когда прокрученная в голове информация была им проанализирована. – Особенно тщательно взвешиваем каждый из наших контраргументов. Нельзя дать возможность компании Сета протолкнуть опасный для человечества проект, – закончил он.