Читать книгу Радикальная неопределенность. Манифест о природе экономических кризисов, их прогнозировании и преодолении - Ричард Букстейбер - Страница 7

Для начала не забывайте, что мы люди. Бытие человека заключается в том, что мы социальны. Наши взаимодействия значимы, они меняют мир и наши отношения друг с другом. Бытие человека заключается в том, что у нас есть история. Мы сформированы опытом, который обеспечивает контекст нашего мировоззрения. Наши действия не могут быть отделены от опыта, влияющего на отношения друг к другу, наши ценности – то, что мы покупаем, продаем и потребляем, все, что мотивирует нас и управляет нашими целями. Динамика жизни богата и сложна, потому что наши взаимодействия дополняют опыт, меняя контекст будущих коммуникаций.

По критериям взаимодействия и опыта кризис – это глубоко человеческое событие. Во время кризисов интенсивность взаимодействий возрастает вместе с неуверенностью, поскольку мы сталкиваемся с незнакомыми переживаниями в тревожащих контекстах. Финансовый кризис – это не просто череда типичных плохих дней или неудачное вращение колеса в казино на Уолл-стрит. И это не просто «примерно то же самое, только хуже». Никому не показалось, что воскресенье 14 сентября 2008 года, когда рухнул банк Lehman Brothers, – это просто очередной плохой день.

У кризиса своя собственная динамика, часто не имеющая прецедента. Повседневная деятельность финансовых рынков стремится уменьшить значимые взаимодействия, «летать под радаром». Мы стараемся минимизировать влияние наших транзакций на ситуацию на рынке и держать в тайне наши намерения. Но все меняется, если наступает кризис. Когда инвесторы обнаруживают снижение прибылей, банки сталкиваются с падением или нестабильностью перед дефолтом, существенная динамика кризиса охватывает всю систему, изменяя цены, поднимая кредитные проблемы и меняя восприятие риска, тем самым влияя на тех, кто не связан непосредственно с событиями, вызвавшими кризис.

Мы извлекли некие уроки из всех этих кризисов. Мы меняем наши стратегии, отказываясь от одних финансовых инструментов и готовя новые. Таким образом, каждый кризис действительно отличается от остальных. Выбираясь из одного, мы сеем семена следующего.

Тем не менее регуляторы и ученые, похоже, всегда готовятся к прошлой войне. После 2008 года все, о чем мы говорили, – это сокращение банковского кредитного плеча и разработка новых критериев риска, основанных на банковском кредитном плече. Но я сомневаюсь, что в следующий раз мы получим удар по голове именно банковским кредитным плечом. То, что создает конкретный кризис, как он распространяется, чтобы охватить финансовую систему, и причины превращения события в кризис – уникальны. Каждый кризис порождается новым потрясением, связанным с различными финансовыми институтами.

Мы строим оборонительные линии, чтобы не дать втянуть себя в кризис. При этом мы не задумываемся о новых позициях за пределами прежних лимитов, позволяющих нам безболезненно покинуть рынок. Мы устанавливаем пределы вместо того, чтобы переоценить обычные инвестиции и покинуть рынок, если что-то пойдет не так. Мы управляем нашими рисками через диверсификацию, вкладываясь в разрозненные рынки. Если рынок снижается, делаем ставку на хеджирование. Нам трудно найти покупателей, и поэтому сокращаем цену еще больше и делаем это прямо сейчас. Мы не собираемся продавать, потому что новая цена заставит переоценить портфель, и придется продать еще больше.

Посмотрите на любой бизнес, поговорите со знакомыми людьми, и вы увидите разумных, вдумчивых профессионалов. Но посмотрите на общий результат их действий, и порой это будет нечто, совершенно безалаберное, граничащее с хаосом. Результат индивидуальных рациональных действий может спровоцировать кризис. Все (ну, почти все) совершают действия, которые, по их убеждению, являются стабильными, рациональными и благоразумными. Но посмотрите на общую систему. Она может быть глобально неустойчивой. Это может показаться иррациональным, конечным результатом неосторожности. Хотелось, чтобы кто-то сказал: «Пожалуйста, выходите по очереди, один за другим». Но этого не происходит, потому что никто не контролирует ситуацию. Каждый действует на небольшом островке окружающего мира. Результат – паническое бегство к выходу, что называется эмерджентным поведением.

Странные вещи случаются во время кризиса. «Экономика для чайников» говорит, когда цены падают, появляется больше покупателей. При этом вам не сообщают, что в кризис, когда цены падают, увеличивается число продавцов. Не все хотят продать; некоторые вынуждены. Другие, те, кто хочет совершить сделку по выгодной цене, выжидают время, оставаясь в стороне.

«Финансы для чайников» поясняют, что риск можно уменьшить путем диверсификации и хеджирования. Но в кризисных ситуациях у рынков, обычно богатых и разнообразных, управляемых многими факторами, сгорает их «плавкий предохранитель», и они превращаются в раскаленный шарик риска. Все, что было опасным и неликвидным, рушится, независимо от рассуждений о техниках снижения рисков и роста ликвидности. Хеджи распадаются. Если вы хеджировали рискованную или неликвидную позицию с той, у которой более низкий риск и выше ликвидность (а именно это вы и делали), две стороны хеджирования движутся в противоположных направлениях, и хедж становится бумерангом. Активы, которые были схожими на нормальном рынке, теперь движутся в разных направлениях, потому что характеристики, о которых вы никогда не думали, теперь доминируют. Когда все рынки движутся в одном направлении (то есть вниз), диверсификация – последний рубеж защиты – не работает.

Типичный количественный анализ не имеет значения. Во время кризисов мы наблюдаем крах институтов и теоретических предположений, которые регулируют нормальную экономику. Люди действуют не задумываясь. Человеческое поведение невозможно предсказать на основе повседневной деятельности. Некоторые становятся осторожными (или трусливыми), уходят с рынка. Другие действуют от отчаяния. Третьи застывают в ожидании. Когда институты начинают разрушаться, хитрость заменяется тихой паникой, и люди, пытавшиеся незаметно получить хорошее место, фактически обращаются в бегство. Мы наблюдаем действия, которые вне контекста казались бы нецивилизованными. Условия финансирования не продлеваются, требования о выкупе опровергаются, торговые партнеры не берут телефонную трубку, возможно, они заняты торговлей против вас. Становятся важными части контрактов, набранные мелким шрифтом, и хорошо, если у вас было время прочитать и оценить их. Люди вынуждены стрелять с бедра, они должны действовать быстро, или решения будут приняты за них. Любое понятие аналитического процесса становится неуместным, потому что мир не выглядит рациональным, не следует нормальным теоретическим предположениям и тому, что вы обычно наблюдаете.

Между тем, еще недавно сплоченная толпа, которая разделяла сходные взгляды, что более или менее соответствовало уровню рынка и темпам мирового развития, теперь разбегается во все стороны. Некоторые из них борются за свою жизнь перед лицом требований по маржинальной торговле и погашения, другие – отходят в сторону, чтобы стать наблюдателями.

Можем ли мы предсказать хотя бы что-то из этого заранее?