Читать книгу Свиньи В Раю - Roger Maxson - Страница 21

1 14 В пределах досягаемости, но вне пределов разумного

Несмотря на то, что еврей сказал, а бедуин погиб, мусульмане все еще не были удовлетворены, еще не пролилось достаточно крови. Справедливость не была восстановлена. Несправедливость всего этого все еще жгла. Несправедливость всего этого оставалась без ответа. Не было призывов к полуденной молитве, над деревней повисло затишье, а над фермой - тень. Мел, пасшийся на пастбище, поднял голову. Его уши дергались, он чувствовал, что что-то случилось. Что-то должно было нарушить тишину и отзвучать, перекинувшись на ферму, но что именно, он еще не знал. Однако он чувствовал, что в воздухе витает запах, который доносился до мошава из египетской деревни.

Не желая ничего оставлять на волю случая и упускать возможность, Мэл отправился в амбар, чтобы найти Мессию, нюхающего зерно в корыте. Хотя многие приняли Бориса как своего спасителя, другие оставались скептиками, и, поскольку попугай-еврей все еще парил над ними в стропилах, а Большой Белый все еще крестился на солнце у пруда, Мэл был полон решимости сделать все необходимое, чтобы обеспечить свое законное положение среди животных, всех животных.

Мел ощутил тишину и почувствовал, что из деревни доносится гул. В сарае он призвал Бориса выйти на улицу и пройтись по ферме среди толпы своих верных последователей.

"В такой день, как этот, необходимо, чтобы ты, как Мессия, и ты, который хочешь оставаться Мессией, захотел продолжить свое правление в качестве Мессии, выйдя за двери среди верующих и по-княжески расхаживая, ибо им нужна пышность. Поторопись, они ждут". Мэл знал, что мусульмане, несомненно, будут наслаждаться зрелищем, так же как Борис, несомненно, будет наслаждаться парадом.

Расположившись на холме, весельчаки зализывали раны. Все еще обиженные, еще не отомщенные за нападение на них, когда они пытались собрать мясо для бедных и их стола, что нарушило естественный порядок вещей. Это был немилосердный поступок, ибо они были правы, когда кормили бедных. Это было милосердным поступком. Поэтому теперь настал их черед вернуть долг и ответить на призыв, исправить повинность, возложенную на них как на народ, как велит закон и как будет исполнена воля Аллаха. Мусульмане знали, что нападение на них возглавил великий сатана, красный джинн пустыни. Месть будет за них.

Борис пробирался сквозь своих подопечных, когда они купались в лучах солнца рядом с прудом, паслись на пастбище и вдоль ярусных склонов, ведущих к небольшим оливковым деревьям, где паслись в основном козы. Мэл увидел наплечную ракетную установку, вытащенную из коробки из гофрированного картона с надписью "сделано в Китае". Двое мужчин боролись за эту честь, пока другой мужчина, альфа-самец мусульманского мира, священнослужитель на краю мусульманской деревни, не выхватил у них ракетницу. Он приложил ее к плечу, установил прицел, прицелился и выстрелил. Ударная волна напугала и разбросала животных по всем углам фермы: птицы разлетелись по деревьям, а свиньи разбежались. Точная одиночная ракета клирика попала прямо в Брюса, разнеся его на куски, а плоть, кровь и кости посыпались с неба как град на пастбище. Большая часть туши свалилась в кучу, а цельный кусок грудной клетки быка упал рядом с дорогой, недалеко от того места, где Брюс стоял всего мгновение назад.

Свиньи решили, что это дар Божий. После того как туша и пыль осели, они разбежались по пастбищу, чтобы собрать кусочки костей и плоти, которые забрызгали траву красным. Борис, быстро передвигаясь на копытах, сам собрал несколько костей и мякоти, продолжая свое служение. Рабочие вышли, чтобы отогнать остальных. Они остались, чтобы не дать стервятникам заполонить ферму, пока Перельман не сказал им оставить стервятников в покое. Перельман сказал рабочим, что грифонам нужна любая помощь для сохранения их вида. "Им нужна любая помощь, - сказал Перельман, - и нам тоже. Верные слепые Мохаммеда оказали нам услугу".

В своей бесконечной мудрости, скандировали они с вершины холма, Аллах милосерден и справедлив, раз не позволяет осквернять истинных верующих от неподобающих ночных прикосновений рук грязных неверных свинопасов Сатаны! И по их радостной реакции на убийство Брюса Мелу стало ясно, что Брюс был их целью с самого начала. "Идиоты", - сказал Мел и удалился в убежище сарая. Блейз и Беатрис находились в своих стойлах, защищая себя, а овцы и козы были сложены в молитве в углу святилища. Молли в своем стойле кормила ягнят-близнецов. Мел присоединилась к Пралине, сгрудившейся в молитве, спрятавшись в своем стойле.

"Где Джулиус?" прошептала Беатрис. "Его никогда нет там, где он нужен".

"Серьезно, Беатрис, что мог сделать Юлий?"

"Он всегда куда-то улетает".

"Он волен лететь, куда ему вздумается", - сказал Блейз. "В конце концов, он птица. Он не один из нас. Он не домашний скот".

"Нет, это не так".

Чтобы утешить всех присутствующих, Мел провел церковную службу и повел собравшихся на ферме животных за чтением "Правил жизни, четырнадцати столпов мудрости", как он делал каждый вечер: "1: Человек создан по образу и подобию Божьему, поэтому человек свят, благочестив". Животные декламировали за ним, причем голос Пралины был выше всех остальных.

Перельман сказал рабочим: "Его мясо уже испортилось, и он все равно был бесполезен для нас. Он отнимал ценные ресурсы". Свиньи визжали от удовольствия и носились по пастбищу, сражаясь за остатки плоти и крови в траве и грязи, поедая все, что могли найти из костей и кусочков мяса. Перельман сказал: "Свиньи всеядны. Мы не можем ожидать, что они будут жить на отбросах и зерне, которыми мы их кормим". Пока остальные укрывались и разбегались по мошаву, свиньи оставались бдительными и голодными и пожирали все, что могли разбросать по пастбищу. "Независимо от питательной ценности и витаминов, для них это не имеет значения. Это еда для них".

Тропер и Споттер, два ротвейлера, дрались за череп и съели то, что осталось от мозгов быка.

"Хуан, - сказала Изабелла, - я не хочу, чтобы эти отвратительные собаки были в доме сегодня, и, возможно, больше никогда". Ничего не ответив, она повернулась к дому.

"Что?" - заскулили они и побежали в сарай к Мэлу.

Хуан Перельман сказал трем рабочим, что он собирается расширить молочное производство по обе стороны дороги. "Мы собираемся избавиться от этих животных и продать их американцам".

"Даже красный теленок?" спросил таец.

"Какая разница? Красный теленок уже не красный. Они хотят корову и теленка. Пусть забирают их, свиней тоже, и овец. У нас есть все, с чем мы можем справиться сейчас, с двенадцатью голштинами и их телятами. Кроме того, избавившись от свиней, мы сможем обрести покой. Я знаю, это сделает Изабеллу более спокойной".

После концерта Мэл утешил собак.

"Она ничего не говорила о них", - ныл Споттер. "Почему к ним особое отношение?"

"Вот, вот, все в порядке. Вы должны помнить, что свиньи - особенные, отдельная порода, превосходящая более низкие формы животных, такие как собаки", - сказал Мел, успокаивая Споттера и Трупера. "Свиньи важнее нас. Их выращивают для потребления людьми, а нас - нет".

"Это и для нас объедки!"

"Теперь, теперь, мальчики, помните, что популяция свиней находится под защитой, на них смотрят более благосклонно, чем на остальных низших форм животных и скота".