Читать книгу Лестер-Триксель: Энергия внутри - Ром Райантс - Страница 5

Всю ночь Чарли не мог сомкнуть глаз. Его постоянно мучали мысли «А вдруг не получится добрать баллы? И что тогда? Тогда все, можно попрощаться с мыслью о поступлении в Управление». Но больше всего его мучали мысли не о себе, а о том, что его подруга может не получить достаточное количество баллов для вступления и тогда ему придётся идти на работу одному, без неё. Но как это возможно? Они не расставались с того самого дня, как познакомились. Не расставались как друзья, конечно. Но все же. Как только Чарли удавалось уснуть хотя бы на пару минут, так сразу же в голове слышались слова Севинджа про то, что в тот раз ему просто повезло и на сей раз удача уже не будет на его стороне. Так, минута за минутой, час за часом прошла вся ночь. Как это обычно и бывает, но именно с восходом солнца, за полчаса до хрипа будильника ему удалось уснуть так крепко, словно его ничто и никогда не смогло бы разбудить. Но вот прозвучал этот надоедливый будильник и Чарли тут же вспомнил, что так и забыл наведать часовщика. Но все это уже было не важно. Надо поскорее одеваться и бежать в Университет. Чарли поднялся с кровати, умылся, надел белоснежную рубашку, чёрные классические брюки, свою любимую парадную жилетку (которая, по его собственному мнению, шла ему больше других), не забыл завязать на шее бабочку, начистил туфли, причесался и пошел на кухню. Там, по обыкновению, стояла мама Чарли и варила кофе для мужа. А Уильям сидел и пересчитывал баллы, каждый из которых был буквально выстрадан сыном на уже прошедших экзаменах.

– И что же нового ты там хочешь увидеть? – обратился Чарли к отцу.

– О, ты уже встал, – ответил Уильям, оглянувшись через плечо. – Доброе утро. Видимо, в этот раз будильник решил тебя не подводить?

– Да-да. Ну так сколько там у меня накопилось? – спросил Чарли, кивая на лист с оценками. Хотя он и так знал, что за три из четырёх уже минувших экзамена набрал двести пятьдесят девять баллов. Оставалось дождаться лишь результата вчерашнего последнего, чтобы можно было с уверенностью оценить шансы на поступление в Управление.

– Мне кажется ты и сам знаешь ответ, – немного нахмурив брови пробормотал отец. – Я в твои годы набирал за те же экзамены все триста. Представляешь? Триста из возможных трёх сотен.

– Он все помнит, Уилли. Ты рассказывал это перед каждым его финальным испытанием, – решила прервать его тогда жена и налила для Чарли кофе в картонный стаканчик, потому как поняла, что сын завтрак пропустит. – Кстати, ты подготовился к дополнительному испытанию?

Под дополнительным испытанием она имела в виду Зачет по Владению Наступательно-Оборонными Заклятиями.

– Нет. Я слышал, что сейчас его проходят лишь при поступлении на службу. Или не так?

– Ха! Слабаки. В наше время его сдавали без исключения все при окончании Университета. Зато умели ими владеть столь же искусно, сколь твоя мама умеет варить прекрасный кофе. А ты сам-то умеешь? – сказал Уильям с насмешкой продолжая делать вид, будто рассматривает свежую карикатуру в газете.

– Звучит как вызов. Хочешь проверить?

– А это и правда хорошая идея! Почему бы нам не устроить дуэль? Как вернёшься – готовься к бою. Посмотрим, чему там тебя научили на занятиях по НОЗ.

– Ладно. Заодно посмотрим не растерял ли ты боевую форму, – Чарли подошел к маме, взял стаканчик и направился к выходу.

– Эй! Палочку забыл, – крикнул вслед отец и уже держал в руке волшебную палочку сына. Хотя Чарли точно знал, что она должна была находиться во внутреннем кармане.

– Но как ты?! А, дядя Лера́н тебя этому научил? – удивился Чарли.

– Разумеется. Кто ж ещё? Кстати, тебе тоже следовало бы взять у него пару уроков.

Лера́н Лестер был братом Уильяма Лестера и, соответственно, дядей Чарли. Работал вместе с Уильямом в одном Управлении, но был уволен за утерю доверия руководства после того, как якобы случайно потерял пару листочков из дела. Как уверял сам дядя «в тех листах не было существенной информации», но руководство решило не рисковать и от него попросту избавились. Позднее, при до сих пор никому неизвестных обстоятельствах, он пропал. И вот уже как более четырёх лет ни его жена, ни родственники не видели лица Лерана Лестера. Он словно ушёл из дома и испарился.

– Обязательно возьму. Как-нибудь потом. Если он вернётся из своего «похода», – сказал Чарли надеясь, что теперь-то его наконец отпустят.

– Что значит «если»? Он обязательно вернётся! – повысив тон для пущей убедительности своих слов произнёс Уильям.

Он и впрямь искренне надеялся на то, что брат рано или поздно вернётся домой, обратно в обитель Лестеров. Хотя все остальные уже давно перестали верить в наилучший исход событий в данном крайне запутанном деле.

– Удачи! – вдогонку крикнула мама.

Выйдя из дома, Чарли удивился тому, насколько серой и угрюмой уличная жизнь казалась сегодня. То есть она и раньше не блистала особой красочностью, но сегодня всё казалось как-то особенно обезжизненным. Люди шли с такими лицами, будто разом с них постирали улыбки. По пути Чарли так хотелось увидеть хотя бы одного человека, чьё настроение хоть немного было столь же светлым, как у него самого и потому он старался заметить даже едва различимый лучик надежды среди этой безэмоциональной массы. По пути ему постоянно казалось, что с Лондоном последнее время творится что-то неладное. Солнце уже давно не пробивалось сквозь тяжёлые облака, день за днём покрывающие небосвод. Но ведь на дворе лето. Да ещё и эти угрюмые прохожие своими мрачными физиономиями словно специально старались окончательно уничтожить последние капли оптимизма внутри. Чарли надоела эта гнетущая атмосфера и потому он решил остановить проезжающий мимо кэб. Сев в машину и указав путь, Чарли воткнул в уши наушники и включил любимый плейлист, в котором поп-песни перемежались с заводным англо-американским роком.

Спустя некоторое время кэб доехал до пункта назначения и Чарли, расплатившись, ступил за порог машины. Дойдя до Гриффонской площади он не увидел на ней Белль. «Снова опаздывает» – подумалось ему тогда. Чарли решил подождать подругу на их любимом месте у фонтана. Но едва он успел встать у его основания, как она подошла сзади и вновь обняла друга, причём ничуть не слабее прошлого раза.

– Привет. Почему опоздал? Договаривались же на девять сорок? А время… – протянула Белль отодвигая рукав с часов. – Вот, уже девять пятьдесят пять.

– Да меня снова отец разговорами задержал. А ты где была? Я подошёл, а тебя нет.

– Встретила Макси́ну Фли́ппер. Ты должен её помнить. Я так давно с ней не виделась. Вот и заболтались.

– Конечно помню. Вообще-то она училась с нами вместе, с первого по второй курс. Потом перешла на факультет защиты, кажется.

– Ей пришлось. Родители считают, что, видите ли, «профессия защитника намного более высокооплачиваема и она добьётся куда больших высот» – произнося эту фразу Белль всеми мышцами лица пыталась воспроизвести присущую Макси́не излишне эмоциональную мимику. – Кстати, она так же, как и мы заметила, что некоторые учителя стали вести себя как – то странновато.

– Давай не будем об этом сейчас? Лучше подумаем, что делать дальше.

– А что делать дальше? Сейчас пойдем, услышим наши высокие баллы и поймем, что служба в Управлении ждет нас! – на последних словах Белль даже немного вскликнула и её лицо озарила улыбка. Видимо, что-то внутри придавало ей сил и уверенности.

– Да ты, я вижу, ну очень серьезно настроена. Думаешь действительно так хорошо сдали? – Чарли не переставала удивлять непонятно откуда взявшаяся уверенность подруги. Тем более если учесть, что ещё вчера во время обсуждения прошедшего экзамена по её щеке чуть ли не покатилась слеза от пережитого волнения.

– А какой смысл сейчас думать о плохом? Ладно, пойдём уже.

Друзья вновь пошли по тому же пути до аудитории, по которому прошли днём ранее. Дойдя до места, их поразило то, что аудитория, всегда отличавшаяся опостылостью и обыденностью своих тёмно-коричневых древесных цветов на сей раз украшена всевозможными ярко-алыми бантами, в воздухе витали золотые шары и вообще всё выглядело так празднично, словно друзья очутились на чужом дне рождения. Снова сидели всё те же студенты на тех же местах, что и вчера. С одной лишь разницей – сегодня никто не пытался цитировать выдержки из учебников и лекций, тем самым пытаясь их напомнить их самим себе. Напротив, все были подчёркнуто веселы и бодры. Не было здесь лишь профессора Сма́ртблюм. Чарли сел за самую первую парту, рядом села Белль и оба достали палочки. На всякий случай. В аудитории стоял гул: все переговаривались, обсуждали что вчера не получилось, а что наоборот вышло удачнее, чем они ожидали. Резко распахнулась дверь и лёгкой, даже порхающей поступью вошла профессор. Вмиг воцарилась тишина. Преподаватель щелкнула пальцами и в ту же секунду в руках её появился длинный фолиант. Это был тот самый табель баллов, который все так долго ждали.

– Рада поприветствовать Вас, уважаемые студенты! – начала она привычно громким голосом. – Сегодня, наверное, Ваш самый главный и самый важный день за все прошедшие четыре года обучения в нашем великом Университете Магических Наук Британии. Я очень надеюсь, что все ожидания оправдаются и каждый из Вас получит ровно то количество баллов, которое бы хотел. Но, как я часто говорю, всё выйдет несколько иначе. Вы получите то, что ЗАСЛУЖИЛИ. А это означает, что каждый балл, присуждённый Вам – это результат долгой и упорной учебы. И абсолютно каждый из всех этих баллов соответствует тому, насколько Вы были усидчивы, трудолюбивы, старательны и пытливы в столь нелёгком деле, как постижение таинств магического мира. Но не буду Вас томить излишним ожиданием. Начнем!

Она развернула этот на первый взгляд длинный список, который, как оказалось, уместился всего лишь на одной странице.

– «Си́вурд – девяносто четыре балла!» Поздравляю! – после этих слов по залу пробежались лёгкие аплодисменты и тот самый студент по фамилии Си́вурд, сидевший где-то посередине аудитории, произнес тихое «УРА, я знал». Друзья шепотом поздравили его.

– «Го́сслер – восемьдесят семь баллов, Гви́ден – восемьдесят баллов, Ка́рфойл – семьдесят два балла» – продолжала перечислять Смартблюм не отвлекаясь от списка.

Но Чарли с Белль все это было слушать хоть и интересно, но неважно. Конечно же они оба радовались за сокурсников, чьи баллы перевалили за восемьдесят и даже за девяносто, но всё же всякий раз, стоило им лишь услышать, что кто-то набрал менее восьмидесяти, то тут же у обоих в голове проскальзывала мысль о том, что им хотя бы будет не так стыдно и гадко на душе, если сами они не получат необходимое количество. Во всяком случае будет возможность сказать, что не всё так уж и плохо.

– «Севиндж – восемьдесят восемь баллов!» Поздравляю, Кларк! – сказала профессор, переведя взгляд с фолианта на Кларка.

Тот сидел с таким видом, будто меньше ему дать и не могли вовсе. За все – то его «огромные» познания в области магии. Даже создавалось впечатление, словно, по его личному мнению, оценки были несколько занижены. Друзья хотели было его поздравить и приобнять, но Кларк взглянул на них своим гневным и полным недовольства взглядом и те утихли.

– Надеюсь, мы тобой наберем хотя бы не меньше этого зазнайки, – прошептала Белль.

– Тише, сейчас должны быть мы.

– «Лестер – восемьдесят девять баллов! Триксель – девяносто восемь баллов!» Мои поздравления нашей прославленной фигуристке Аннабелль Триксель! Это лучший результат из всего выпуска этого года! – мисс Смартблюм произнесла эти слова очень громко, еще и дополнительно повышая голос, хотя казалось, что выше уже было просто некуда. Она свернула список и захлопала в ладоши. Аудитория, подхватив этот порыв, устроила овации в честь Белль.

Чарли взглянул на подругу, ожидая увидеть её подпрыгивающей от счастья, но Белль просто сидела в шоке и огромными глазами смотрела на профессора. Она никак не могла поверить своему успеху. Ведь трудно было поверить в то, что самую высокую оценку получит ни кто-то иной, а она. Именно та, которая пропускала занятия ради фигурного катания. Именно та, которую за эти пропуски постоянно журили преподаватели. И именно та, которая чаще всех допускала мысль, что ей вовсе не удастся перешагнуть минимальный порог.

– Эм, Белль? – тихонечко прошептал Чарли в надежде разбудить подругу.

– Ты в это веришь?! – ответила она со все еще разинутыми глазами, но её оторопевший взгляд уже смотрел прямиком в глаза друга.

– Да, верю! Поздравляю! Ты – лучшая! Я всегда это знал! – сказал Чарли, преисполненный гордости.

– А ты понимаешь, что это значит?!

– Эм, и что же? – голос подруги стал слегка настораживать Чарли.

– Это же значит, что мы это сделали! – на лице Белль вновь засверкала её столь дивная улыбка. Чарли со всей силы обнял подругу и в такой позе они просидели около минуты. Потом Белль отвернулась к другим студентам и каждый из рядом сидящих норовил ее поздравить: кто-то похлопал по плечу, другие тянулись в надежде приобнять в меру своих возможностей. И только Се́виндж с кучкой приспешников сидел в раздумьях о том, что, возможно, их с Три́ксель фамилии перепутали. Это он должен был быть лучшим выпускником. По его личным, внутренним убеждениям. Всех прервала Смартблюм.

– Ну ладно, хватит. Все мы конечно же безумно рады за мисс Триксель, но давайте подходить к концу! Итак, я всех Вас искренне поздравляю с окончанием учёбы. Теперь остался лишь выпускной бал и всё – Вы дипломированные специалисты. Каждый в своей области! Удачи и до встречи на выпускном! – закончив, она указала рукой на дверь давая понять, что пора очистить аудиторию.

Выйдя из класса все с ещё большим шумом продолжали обсуждать результаты и, конечно же, каждый, в чьём поле зрения стоило оказаться Белль, не мог пройти мимо, не сказав ей слов поздравлений и восхищения её талантами. Белль вновь поволокла Чарли в «Еловые иглы» в надежде, что хотя бы там им удастся всё обсудить в тишине.

– Я все еще не могу в это поверить! У меня просто нет слов! – первой заговорила она по дороге, слегка размахивая руками.

– Ты же сама убеждала меня в том, что у тебя все получится. Кто ещё менее часа назад пытался буквально пропитать меня своим оптимизмом?

– Я, но… Я, конечно, пыталась показать свою уверенность, но внутри-то я не знала, что и думать. Даже готовилась к самому худшему. Кстати, я же совсем забыла тебя поздравить! Восемьдесят девять баллов – это прекрасный результат. На балл больше выскочки Кларки! Мы все-таки это сделали! Мы набрали все баллы для поступления!

– Теперь осталось лишь получить дипломы, отлично отпраздновать выпускной, набраться сил за август и в сентябре уже идти подавать документы.

В «Еловых иглах» как всегда витал лёгкий, непринуждённый аромат хвои. То ли это было из-за дерева, из которого и было построено здание кафе, то ли из-за пристрастия официантов к хвойным освежителям. Вдоль стен располагались видавшие виды квадратные столики из красного дерева, рядом с которыми стояли наиудобнейшие мягкие диванчики багрово-кровавого цвета. Друзья выбрали тот из столов, который расположился в самом дальнем от входа углу. Но едва они успели усесться, как тотчас же в кафе ввалилась целая толпа – то были их друзья с потока, прервавшие привычную для здешнего места тишину своим громким, хоровым распеванием гимна кафедры. Вернее, это было не совсем гимном, а скорее лишь четверостишием, повторявшимся ровно четыре раза подряд. Или столько раз, сколько будет угодно поющим. Звучал он так:

– Прошу Вас, тише, друзья! – недовольное ворчание раздалось откуда-то из середины зала.

Чарли с Белль услышали до боли знакомый голос. Но тон этого голоса был больше знаком Белль, нежели другу. Ещё бы, ведь точно такой же тон она слышала всякий раз, стоило лишь ей пропустить занятие по Законоведению. Без всякого сомнения это был Максимум Грязль – тот самый преподаватель Законоведения, разговор которого с таким усердием ещё вчера пытались подслушать они оба. «Но что он здесь делает?» – подумалось тогда Чарли. Преподаватели крайне редко посещали это заведение, и именно потому его так сильно облюбовали студенты. Белль как могла пыталась разглядеть чем так увлёкся профессор на сей раз. Но увы, расстояние было слишком велико.

– У него на столе какая-то книга, – сощурив свои зеленоватые глазки прошептала Белль. – Но как узнать какая именно?

– Значит его нужно как-то отвлечь, – ответил Чарли и заметил, что один из официантов собирает на поднос маленькие стаканчики с напитками, которые заказала та самая группа шумливых студентов. – И я даже знаю как.

Чарли достал палочку.

– Стой! – шепнула Белль и прижала к столу руку друга. – Ты ведь не собираешься колдовать? Он может заметить откуда было послано заклинание.

– Я всё продумал, – решительно заявил Чарли. Хотя ничего как следует он не продумал. Как и всегда. Чарли опустил руку с палочкой под стол и, дождавшись, когда официант будет проходить мимо Грязля, шепнул наименее слабое из известных ему заклинаний. В сторону стаканчиков из палочки вылетела почти невидимая струйка. Едва выстрелившее заклинание достигло цели, повалились пять стаканов. Этого более чем хватило, так как содержимое трёх всё же перелилось через край подноса прямиком на брюки профессора.

– Простите, сэр! Я не знаю, как такое могло произойти. Позвольте я всё исправлю? – вытаращив от удивления и смятения глаза извинялся официант.

– Исправить подобного Вы не можете, молодой человек! – сердито кряхтя вскочил из-за стола профессор. – Но сделайте одолжение – не приближайтесь ко мне впредь до моего ухода из этого вашего как бы кафе! Стоило мне первый раз сюда зайти, как «Пожалуйста! Получите, сэр, газировку на брюки!»

Отряхивая руки от брызг газировки Грязль удалился в уборную.

– У нас есть пара минут. А может и того меньше. Так почему сидим? Вперёд! – скомандовал Чарли.

Белль схватила со стола смартфон и оба деловито зашагали в сторону барной стойки, выбрав путь, пролегающий возле столика профессора. И вот, проходя мимо, Белль направила камеру смартфона на столик и сделала несколько снимков.

– Что-то угодно? – спросил бармен в тот момент, когда Чарли с Белль уже стояли около стойки.

– Эм, да, – нерешительно произнёс Чарли и вспомнил, что он так и не придумал причину, по которой они вдруг сами решили подойти. – Дело в том, что мы с подругой поспорили. Я говорю, что ваше кафе называется «Еловые иглы». А она утверждает, что правильно будет «Еловые корни».

Белль в недоумении вытаращила глаза на друга.

– Ну что ж, видимо Вы выиграли спор, – ответил бармен, смотря на Чарли и показал пальцем на табличку, висящую за спиной. На ней потускневшими золотыми буквами было выведено «Еловые иглы». – Надеюсь, спорили не на деньги.

– На поцелуй, – улыбнувшись ответила Белль. Теперь уже Чарли вытаращил глаза на подругу.

– Вам очень повезло, сэр, – ответил бармен и, попрощавшись, удалился на кухню.

Чарли с Белль вернулись за свой столик. Белль принялась рассматривать фотографии с телефона.

– Этого я ожидала меньше всего, – шепнула она и протянула телефон другу.

Взяв телефон, Чарли увидел, что на одной из страниц книги нарисован зловещего вида человек с длинной волшебной палочкой из тёмного дерева. Весь рисунок был чёрно-белым. Но лишь одна деталь была выведена чересчур красочно – глаза. Они имели необычайный, тёмно-фиолетовый цвет. Причём от всей остальной палитры страницы они отличались настолько сильно, что создавалось впечатление, словно даже через экран телефона они смотрели столь пронзительно, будто этот человек стоял прямо перед Чарли. Ему сделалось дурно от этого взгляда и потому он решил уделить большее внимание тексту, располагавшемуся на следующей странице книги. Весь текст представлял собой сборище слов на латыни, которую так не любил изучать Чарли.

– Что тут написано? Ты хоть что-нибудь поняла? – спросил он у подруги, вернув телефон.

– Так, посмотрим… Весь текст мне разобрать не удастся, разве что сходить в библиотеку и попросить словарь. Но вот название заголовка мне почему-то очень знакомо. «Prímum sanguisúga», – Белль начала рыскать в телефонной галерее в поисках какой-то фотографии. Спустя минуту судорожных смахиваний пальцем по экрану она приблизила одну из фотографий и снова протянула телефон в руки Чарли. Взял его, он увидел, что на фотографии изображены несколько человек – сама Белль, ещё парочка людей в чудаковатых и одновременно мрачных костюмах и их общий друг Рузеус.

– И что ты мне хочешь этим сказать? – удивился Чарли.

– Ты посмотри на ленту у нас над головами. Это был ежемесячный сбор клуба любителей вампиризма. Видишь, что написано на ленте?

Чарли присмотрелся внимательнее и увидел, что на белой ленте красной краской были старательно прописаны латинские слова. Среди них было и слово «Sanguisúga». Оно же стояло вторым словом и в названии заголовка над текстом в книге со стола Грязля.

– Хочешь сказать, что Грязль изучал ваш клуб? – с усмешкой ответил Чарли.

– Дело в том, что слово «Sanguisúga» с латыни переводится как «Кровопийца».

– Так, ладно. А первое слово? Что значит «Prímum»?

– Я уверена, но это либо «Первый», либо «Единственный», – подпорола рукой подбородок Белль, тем самым отдалённо напоминая статую Мыслителя.

– Ну смотри. Давай подытожим. Надпись переводится как «Первый кровопийца». Так? – разложив руки на столе начал Чарли.

– Либо «Единственный кровопийца». Не забывай, что возможен и такой вариант, – Белль выставила вперёд указательный пальчик правой руки.

– Особо роли не играет. Но, будь по-твоему. Кровопийца – что это может означать?

– Тут много вариантов. Может это вампир. Или какой-нибудь тиран, или маньяк.

– Давай тогда подумаем логично. Кто мог так сильно встревожить наших профессоров?

– Да любой из них! Ты же сам помнишь, как на уроках истории рассказывали случаи оживления всяких чудовищ.

– Ладно, с маньяками и тиранами всё понятно. Но расскажи мне чего такого интересного вам удалось узнать о вампиризме на этих ваших собраниях?

– Если вкратце, то вампиры – это очень злобные существа. Смесь простого волшебника и тьмы. Живут за счёт высасывания крови из людей, – принялась с выраженным удовольствием рассказывать Белль.

– Стой. Всё это я знаю и так. Между прочим, ты меня сама таскала на так горячо любимые тобой фильмы. И во время просмотра я, знаешь ли, не только попкорн ел, но ещё и за сюжетом следил.

– Ладно, перейду сразу к части, где описывается чем именно наши, реальные вампиры отличаются от этих киношных псевдовампирских красавчиков. Как ты знаешь из уроков биологии, в крови каждого волшебника с рождения присутствует Magicus potentis, что переводится как…

– Магическая энергия. Я в курсе что это.

– Не перебивай, пожалуйста, – сделав строгий учительский взгляд указала Белль. – Так вот, именно эта энергия и отличает нас от обычных людей. И настоящие вампиры питаются не кровью, как ты думаешь. Главная их цель – эта энергия. А кровь лишь как жидкость, её переносящая. Нам удалось выяснить, что волшебная энергия наделяет вампиров гораздо большей силой, чем та, которая есть у нас, простых волшебников.

– «Простых волшебников»? Хм, многие из обычных людей всё бы отдали, лишь бы обладать хоть частью той силы, которой обладаю я, ты и подобные нам.

– Но ты представь каково это, обладать силой ещё большей. Гораздо, гораздо большей. Разве ты бы не хотел этого?

– Это философский вопрос, требующий серьёзных раздумий, на которые я сейчас не готов.

– Впрочем, как и всегда, – подмигнула Белль другу.

– А потом-то с ними что стало? Куда они все делись? Эти кровопийцы.

– Мы читали, что волшебники их уничтожили. По одной из версий, вампирам хотелось всё больше и больше могущества и потому они начали охотиться за кровью каждого. И нашим далёким предкам пришлось их остановить.

– А есть вероятность, что это всего лишь легенда и на самом деле всего этого никогда не было? – с надеждой на утвердительный ответ подруги спросил Чарли.

– Есть, но…

– Вот и закончим на этом. Давай-ка лучше вспомним подслушанный нами вчера разговор. Что они говорили? Про какие-то «истории» и «сценарии»?

– Да-да, точно! – прервала друга Белль и заметила, что воскликнула слишком громко.

– И вот тут мы зашли в тупик. Наших знаний об этом явно недостаточно. А может нам вовсе и не стоит об этом знать? Не думала об этом?

– Ты что? Это же так интересно. К тому же чем нам ещё заняться, пока ждём сентября?

– Ну, можно отдохнуть. Восстановить силы. Как один из вариантов.

– Ну да, ты прав. Мне ещё нужно к новому спортивному сезону подготовиться.

– Ладно, с этим более-менее разобрались. А может расспросить Рузеуса? Он ведь вроде как главный в этом вашем клубе.

– Вообще-то мы там оба главные. И я не уверена, что он знает об этом больше меня. Но попробовать можно.

В это время Грязль, уже вернувшийся из уборной и поменявший свой фрак, вдруг резко выпучил глаза глядя на одну из страниц лежавшей на столе книги, затем задумчиво перевел взгляд в тарелку и что-то тихо и угрюмо пробормотал. После этого он вскочил, схватил книгу и удалился из кафе так быстро, что по дороге чуть не сбил едва вошедшего в кафе Рузеуса. Тот сделал вид, что ничего не случилось. Увидев друзей, он решил подойти, но тут Белль сама резко встала, фыркнула Чарли «Нам пора. Я жду тебя снаружи» и пошла к выходу по дороге лишь вежливо поприветствовав оторопевшего друга. Чарли тоже встал, но по дороге его остановил Рузеус и спросил:

– Что с ней? Или вот она, та самая «звездная болезнь»?

– Я и сам порой не понимаю, что творится в этой златовласой голове. Кстати, поздравляю с успешной сдачей экзамена, – похлопал друга по плечу Чарли.

– Спасибо. Я затем сюда и пришел – вас же хотел поздравить! И да, Чарльз, я бы также хотел с тобой кое-что обсудить. Для меня это ОЧЕНЬ важно, – вид Рузеуса был слишком обеспокоенным и встревоженным.

– Давай чуть позже, ладно? Мне нужно посмотреть куда она побежала.

– Ладно, встретимся около твоего дома сегодня в шесть вечера. Пойдет?

– Как скажешь. В шесть так в шесть. Я побежал. До встречи! – Чарли старался побыстрее догнать уже вышедшую из кафе подругу, но и друга оставить вот так он не мог.

– Поздравь Белль от меня! Не забудь! И не забудь о нашей договорённости, пожалуйста! Это ОЧЕНЬ важно! – крикнул ему вслед Рузеус.

Чарли вышел за дверь в надежде, что подруга не успела отдалиться чересчур далеко. Но тут она сама подошла к нему сзади и сказала: – Пойдём скорее.

– Куда на этот раз? Судя по всему, у Рузеуса был серьёзный разговор к нам, но ты убежала. Кстати, он просил тебя поздравить.

– Знаю, но я обязана проследить за профессором.

– Это еще зачем? Хочешь узнать сдаст ли он книгу вовремя и не просрочит её?

– «Очень смешно». Я хочу понять, что он будет делать дальше. Видел, как он себя повёл? Тут явно что-то нечисто. И, если это хоть как-то связано с вампирами, то я просто должна это знать.

– Ох, Белль. Ты снова о них. Я думал уже успокоилась.

– Замолчи и пошли быстрее. Мы не можем его упустить из виду.

Друзья поспешили по следам Грязля. Как оказалось в итоге, он шёл на встречу с двумя другими профессорами. Теми самыми, что вели себя так же странно. Затем они вместе заперлись в кабинете профессора Смартблюм.

– Ну, что дальше предлагаешь делать? Учти – вламываться к ним в кабинет и обвинять в международном заговоре я не буду. Я тебя знаю так же хорошо, как и ты меня, – сказал Чарли.

– Пока не знаю. Но зачем они заперлись втроём в кабинете, да ещё и с этой книгой? Как бы нам это узнать? Есть идеи?

– Это ты у нас мастер по выведыванию всяких тайн и секретов. Моим максимумом было догадаться швырнуть заклинание в стаканчики на подносе. А сейчас мне бы жутко хотелось пойти домой и чтобы этот день поскорее закончился. Да еще и в шесть обещал встречу Рузеусу.

– А где вы встречаетесь?

– Как-то подозрительно сильно ты вдруг заинтересовалась нашей встречей. Но ладно, скажу – у моего дома.

– Серьезно? Обычно он «слишком занят для того, чтобы ходить по гостям» как он сам же и говорит. Он не намекал о чём конкретно будет разговор?

– Нет, лишь пару раз упомянул, что это «ОЧЕНЬ важно». Ну вот встретимся и узнаем, что он там хочет сказать. А сейчас, как мне кажется, мы всё-таки должны пойти по домам. Родители давно ждут приятных новостей. Как, кстати, и твои.

– Точно. Значит до встречи на выпускном?

– Ну, как я понимаю, да.

Чарли заметил, что у Белль резко сменилось настроение с решительного на абсолютно противоположное: она задумавшись смотрела в сторону. Притом вела себя так, будто хочет о чём-то спросить, но никак не может решиться. Чарли решил спросить сам:

– Что-то не так?

– Что? С чего ты взял? – удивилась она.

– Я же вижу, что что-то не так. Зная тебя, думаю, что ты хочешь мне что-то сказать. И, готов поспорить, это связано с вампирами? – Чарли сложил руки на груди.

– Нет, я о другом. Я… Мне немного неудобно.

– Тебе неудобно? И это говоришь ты? Вот уж новости. Давай, спрашивай.

– Я тут подумала, – нерешительно начала она. – А может мы пойдем на выпускной бал вместе? Сам понимаешь, если и я пойду одна, и ты пойдёшь один, то это будет немного неловко. И мы же всё-таки друзья, так что мне кажется это был бы идеальный выход.

Чарли так сильно обрадовало это предложение, что он еле сдерживался, чтобы не крикнуть ей «Да» на всю улицу. В тот момент его досадовала лишь одна мысль – почему он первым так и не решился ей это предложить? Может, просто постеснялся или побоялся услышать «Нет»? Да, скорее всего именно этого он и боялся. Но, максимально собравшись и изо всех сил пытаясь сдерживать эмоции, он спросил: – Но я слышал, что Тью Лупп звал тебя. Я думал ты с ним идёшь.

– Да, он звал. Но… – Белль старалась тщательнее подобрать слова.

– Что но?

– Я сказала ему, что ты меня уже позвал.

– Значит ты изначально была уверена, что я соглашусь? – улыбнулся Чарли заглядывая в глаза Белль, которые смущённо смотрели на кроссовки.

– Не начинай. Я просто не хотела идти именно с ним. Он слащавый и слишком большого мнения о себе. Думает, что если он фигурист, как и я, то мы просто должны быть вместе.

– Да, – горделиво сказал Чарли.

– Нет! Ты считаешь так же, как этот…

– Да – это значит, что мы пойдем на бал вместе.

– Отлично! – по Белль пробежала лёгкое радостное волнение и всю её стеснительность как рукой сняло. – Значит, буду ждать тебя через неделю в четыре у себя дома.

– Надеюсь, ты умеешь танцевать и двигаться под музыку, – пошутил Чарли зная о том, как прекрасно и грациозно она двигалась даже на коньках. А в туфлях уж тем более.

– Это как раз таки мне бы стоило больше опасаться за свои ноги. Как бы кое-кто их не оттоптал, – ответила Белль, подмигнув.

Друзья попрощались и пошли по домам радовать родителей новостями.

Когда сын вернулся, родители встретили его с широчайшими улыбками на лицах и, как только он переступил порог, хором спросили: – Сколько?

– Восемьдесят девять, – со смесью облегчения и некой досады в голосе ответил Чарли.

– Ну вот видишь! Сдал же! Хотя, мог бы лучше, – сказал отец, подойдя и обняв сына.

Следом подошла мама, тоже обняла его, потеребила рыжую копну волос и произнесла: – Поздравляю! Вот, это я испекла для тебя!

Она подошла к одному из кухонных шкафчиков, запустила в него руку и достала красивый шоколадный торт, на котором яркими буквами, сделанными из золотисто-белой мастики, было написано «Нашему выпускнику».

– Ну не стоило, мам, – ответил Чарли скромно, хотя и пытался выразить радость. Все вместе сели за стол пить чай.

– А как там Белль? Надеюсь, она набрала хотя бы минимум? – спросил Уильям, отрезая себе второй кусочек торта.

– Набрала, не сомневайся. Вы даже не поверите сколько именно она набрала.

– Что, неужто побольше тебя? – удивлённо посмотрела на него мать.

– Еще как больше. У неё девяносто восемь. Она оказалась лучшей из всего курса, – сказал Чарли, одновременно испытывая как некое чувство стыда за себя, так и невероятно сильно гордясь за подругу.

– Восхитительно, великолепно! Хотя, чему я удивляюсь? Она подошла к вопросам заучивания явно усерднее, чем ты, – посмеялся отец.

Так, в лёгкой беседе и обсуждении результатов прошел и весь вечер. Тут Чарли вспомнил, что настало время встречи с Рузеусом.

– Извините, но меня ждут. Мы хотели, эм, погулять. Я ненадолго.

Вставая из-за стола, Чарли заметил, как в зеркале отражался ещё один торт, стоящий под столом. Тёмно-синяя мастика на нём гласила «Бывают в жизни и огорчения. Но ты справишься.».

Мама поняла, что сын его заметил, и потому неловко произнесла: – Это я так, испекла на всякий случай. Всякое бывает. Сам знаешь.

– Если он такой же вкусный, как и этот, то ты его испекла не зря, – прервал её Чарли, заметив нотки смущения в голосе. – Ладно, скоро вернусь.

Чарли вышел на улицу и, ожидая увидеть друга где-то поблизости, начал оглядываться по сторонам. Рузеус мог легко перепутать дом с Чарли с теми, что находились по соседству. Ведь он крайне редко ходил по гостям, о чем чуть ранее упоминала Белль. Но друга не было ни у соседних домов, ни в сквере напротив дома Лестеров, ни где бы то ни было ещё в поле зрения. Чарли встал у заборчика, прилегающего к дому, и стал ждать. Тут его сбоку окликнул знакомый голос. Повернувшись, он увидел, что к нему на всех парах спешит Белль.

– Рузеус ещё не пришел? Фух. Значит я успела, – произнесла она, подойдя поближе и пытаясь перевести дух.

– А ты тут откуда взялась? И что за «успела»?

– Ты что, думал я могу пропустить ваш «тайный» разговор? Мне же тоже интересно чего такого интересного он там хочет нам поведать.

– «Нам»? Вообще-то он хотел поговорить только со мной.

– Думаю, он не откажется от небольшой компании. А даже если откажется, то от меня вам всё равно не отделаться.

Чарли прекрасно понимал, что если уж Белль чем-то заинтересовалась, то её ничто не сможет остановить в желании узнать об этом как можно больше. Как её ни отговаривай и как её ни проси, но она всё узнает так или иначе. Хочет того Чарли или нет. А если это было нечто особо секретное и мистически-таинственное, то тем более не стоило тратить ни сил, ни времени на уговоры в это не лезть. Чарли в тот момент подумал, что зря он рассказал про разговор. Хотя, может она и права. Может её тоже стоит посвятить в мысли Рузеуса. Только вот что именно у него в голове? И, кстати, где он? Друзья стали ждать вместе. Тут наконец появился он сам и, увидев Белль, удивился еще больше Чарли.

– Белль? А ты что тут делаешь? Я думал, здесь будет только Чарли.

– Ты не поверишь, но я сказал ей почти слово в слово. Но, как, наверное, ты уже и сам понял, нам придётся поговорить при ней.

– Ладно, это даже хорошо. Думаю, что тебе тоже это покажется интересным и необычным. В общем, дело такое. Недавно я подслушал разговор учителей и понял, что они говорили о вампирах. Вас не удивляет это? Что это они вдруг вспомнили об этих мерзких существах?

После двух последних слов друга Чарли взглянул на Белль и понял, что та была крайне разозлена. А как ей было не злиться, когда её «любимых вампирчиков» кто-то назвал мерзкими?

– Ну, должен заметить, что не такие уж они и «мерзкие», – Чарли захотелось поддержать подругу в ее симпатии и, тем самым, уберечь друга от выслушивания долгой и пламенной речи Белль о том, какие же они всё-таки сильные и что все им должны завидовать.

– Ты, должно быть, шутишь?! – возмутился Рузеус слегка озлобившись.

– Ни капельки не шучу, поверь мне, – Чарли кивнул на подругу. – Так ты хотел поговорить именно об этом?

– Мы с Чарли тоже слышали странные разговоры, – решила напомнить о своём присутствии Белль. – И даже видели, как Грязль сидел в «Еловых иглах» и читал книгу про них. Это и впрямь странно. Что ты слышал конкретного?

– Кто-то из них сказал: «Неужели вы действительно думаете, что все то, что говорят о современных вампирах – это сущая правда?» – Рузеус попытался воспроизвести мимику одного из профессоров, но Чарли так и не удалось отгадать кого именно тот пытался спародировать.

– Что бы это могло значить? И вообще почему это вдруг создания, исчезнувшие сотни лет назад, стали именоваться «современными»?

– Может появились какие-нибудь фанаты этих старых легенд? Вот и называют себя так. Помните, что подобные случаи не редкость. У нескольких злодеев были последователи, решившие, что если назваться именем «кумира», то часть способностей перейдёт к ним? А, думаю я понял в чём тут дело. Просто это спортивный клуб с названием «Современные вампиры»? Как вам такая версия? – Чарли ожидал услышать хоть каплю одобрения любой из своих теорий.

В ответ друзья лишь посмотрели таким взглядом, словно минуту назад узнали, что друга выписали из психушки. Поняв, что ни одна из предложенных им версий друзей не устроила, Чарли решил просто замолчать.

– Нет-нет, тут явно всё не так просто. Может тут и вовсе замешаны некие тёмные силы или что ещё хуже, – сказал Рузеус и Белль оживленно закивала, охотно соглашаясь с каждым услышанным словом.

– Вы серьезно? Вы всего лишь верите в то, во что хотите верить. Рузеус, друг мой, у меня есть к тебе предложение – давай ты сходишь и сам спросишь у профессора Грязля или сразу у всех трёх, что они вообще знают про всё вот это вот? – решил предложить в шутку Чарли.

– Ты правда думаешь, что это хорошая идея? – несколько удивился Рузеус и почесал подбородок. Но с радостью поверил в то, что предложение Чарли было всерьёз.

– Неужели не видишь, что он снова шутит? – возмутилась Белль ещё больше.

– А может действительно стоит сходить и спросить у кого-то? Вдруг всё не так, как мы думаем и Чарли окажется прав? – опустив голову вниз ответил Рузеус.

В тот момент Чарли услышал в голосе друга едва различимые нотки грусти от того, что его версии про последователей или, тем более, про спортивную команду вдруг могут оказаться правдой.

– Да-да, обязательно сходи спроси и, когда встретимся на выпускном, ты нам всё расскажешь. Всё то, что тебе так охотно поведают мастера тайн, – слегка хлопнув друга по плечу сказал Чарли. – Кстати, с кем идёшь на бал?

– Не знаю. Я думал пойти одному. А вы, разве, не по одному идете?

– Нет, – с удовольствием ответил Чарли. – Я позвал Белль и она с радостью согласилась. Мы идем вместе.

Чарли посмотрел на подругу и подмигнул. Ему казалось, что довольно стыдно рассказывать кому-то, что он так и не решился позвать её первым. Да и разве не парень должен проявлять инициативу в подобных случаях? К тому же ему мнилось, что Белль и сама была бы не рада поведать полную правду.

– Ого. Значит мне придётся найти пару всего за неделю. Как думаешь, Аманда с кем идет?

– Аманда Честер? Ты действительно веришь, что её могли позвать? Она же чудаковатая.

– Не говори так! Она всего лишь любит то, что мы отвергаем. Ну да, она не понимает зачем нужен выпускной бал и ей кажется удивительным то, что мы учимся на разных факультетах. Но это не повод называть её чудаковатой. Я бы сказала, что она, скорее, своеобразная.

– Да, своеобразная чудачка, – сказал Чарли и прочувствовал на себе знакомый колкий взгляд подруги. – Может она была бы не против, если бы её пригласили. Попробуй, вдруг она будет рада.

– Обязательно. Значит, договорились. Встречаемся на балу? А пока я постараюсь выведать побольше информации про то, что мы обсуждали. Ну, вы поняли, – Рузеус заозирался по сторонам словно шпион.

– Договорились, – подтвердили друзья. На удивление обоих, прежде чем уйти, Рузеус вдруг обнял их. Да к тому же ещё и слегка похлопал Чарли по плечу. Развернувшись в противоположную от дома Лестеров сторону, он оглянулся напоследок, на минуту задержал взгляд и удалился. Друзья ещё пару секунд постояли молча, провожая взглядом удаляющегося за угол друга и тут Белль спросила:

– Как думаешь, он действительно решится расспрашивать профессоров? На мой взгляд это неудачная идея.

– На мой тоже. Но кто знает, что творится в этой чудачной голове. Да и думаю, что уже не в наших силах его переубедить.

– Все-то у тебя чудачки и чудаки. Будто сам лучше, мистер Нерешительность.

– Да ладно тебе, – Чарли захотелось поменять тему. – Моя мама приготовила два торта к моему приходу.

– Один на случай удачи, а другой наоборот? – ухмыльнулась Белль. – У меня папа сделал то же самое. Вернее, он их не сам испёк, а заказал в лавке. Хотя, учитывая его навыки готовки, он сделал правильно. Иначе снова пришлось бы менять шторы.

– Может зайдешь? Они будут рады тебя видеть. Но предупреждаю – приготовься к шквалу вопросов.

– Лучше в следующий раз. Мне надо в библиотеку книги сдать. Не хочу просрочки как в тот раз. Да и я не ем торты. Сам знаешь почему.

– Ну да, тренер Хофф запрещает. Тогда до встречи на балу?

– До встречи, – друзья обнялись на прощание и разошлись.