Читать книгу Три сестры мушкетера. Время поиска - Роман Иванович Веков (Кукуев) - Страница 31

Родоначальником славного рода Дерзайцевых считается Федюк сын Тимофеев, служивший во времена Ивана Грозного толмачом при его дворе. Заметим попутно, что толмачи жили тогда преимущественно в столичном Толмачевском переулке. Для несведующих стоит объяснить, что толмач – это переводчик, но не письменных источников, а устной речи. Поэтому нельзя уверенно сказать, мог ли предок Калерии Тимофеевны прочитать в подлиннике «Страдания молодого Вертера», тем более что они были написаны великим Гете лет через двести с лишним, но всякие посольские речи и приветствия он переводил вполне бойко, за что справедливо получил прозвище Дерфедюк, так как можно догадаться, переводил он с тогдашнего немецкого.

Собираясь идти воевать Казань, Дерфедюка взяли с собой на всякий случай, трезво понимая, что никакими немцами в бунтарской Казани и не пахнет. Но во время этого похода Дерфедюк так преуспел, что в позднейших документах он уже упоминается как стряпчий Федор Тимофеев сын Дерзайцев, пожалованный за Казанский поход не только полным именем, новой фамилией, чином стряпчего, но и деревенькой Зайцевкой на царских землях. Исследователь, не знакомый с семейной легендой, может предположить, что фамилия была образована от прозвища и названия царской дачи, но окажется не прав.

Семейное же предание гласит, что именно во время похода на Казань царево воинство испытывало сильную надобность в продовольствии, поэтому каждый промышлял, как мог. Федюк же, как оказалось, очень ловко умел ловить зайцев, и еще лучше умел их приготовлять, чем заслужил большое уважение у окружающих и новое прозвище Заяц. Однажды наш бойкий толмач имел дерзость поднести свое фирменное блюдо самому царю. Ивану Грозному так понравилась свежая зайчатина, что он, «утерев державною ручкою, – деликатно подчеркивает предание, – царскую бороду», изволил спросить:

– Кто таков?

– Федюк сын Тимофеев, немецкий толмач, по прозвищу Дерфедюк, – как положено бойко отрапортовал тот, поклонился и добавил: – Верный царев холопишко.

– Зайцем его у нас кличут, царь-батюшка, – доверительно добавил кто-то из приближенных.

Царь, как всякий русский человек, а можно сказать и просто, как человек, от еды добрел. Поэтому, похвалив еще раз толмачевскую, обратите внимание, стряпню, он строго приказал:

– Именоваться тебе впредь Федором Тимофеевым сыном Дерзайцевым, моим царским стряпчим. А в память об этом даю тебе свою деревеньку Зайцевку к северу от Москвы близ града Мышеславля.

Новоиспеченный стряпчий ответил, дескать, рад стараться, оказанную милость оправдает и живота своего щадить не намерен, и детям, паче такие появятся, царский завет наследственно передаст.

Источники подтверждают, что стряпчий Дерзайцев действительно живота не щадил и особую ревность при обращении мордвы выказал, за что был «из царевых рук золотым пожалован». Детками Федор Тимофеевич тоже не остался обижен, имел он семерых сыновей и четыре дочери. Дальнейшая судьба рода достаточно типична.

Добродушная Калерия Тимофеевна не стала мучить меня перечислением имен и дат жизни своих предков. Она просто сказала, что, с точки зрения научной и медицинской, любое генеалогическое древо представляет собой как бы наглядный результат такой, с позволения сказать, человеческой селекции. Следовательно, нет ничего удивительного в том, что получив ветеринарное образование, по причине необыкновенной любви к животным, она стала заниматься селекционной работой с кошками.

Как бы в подтверждение ее слов, Мурлина, которая ни на минуту не оставляла своей хозяйки, очень красиво изогнулась, выгнула крючком хвост и задушевно произнесла свое «мя». Остальная разномастная Калерина свита тоже зашевелилась и представила живыми фигурами ясное объяснение того факта, почему представительница древнего рода занялась именно кошками.

– Они же все такие красивые и ласковые существа, – продолжала хозяйка. – Ну, посмотрите.

Я понял, что ей хочется услышать похвалу своим сокровищам, и, искренне согласившись с ней, все же снова поинтересовался каменной кошкой из сейфа.

– Да, – улыбнулась Калерия, – эта-то кошечка и определила мою судьбу. К тому же с ней связана еще и романтическая история.