Читать книгу Сущность буддизма. Комментарии искусственного интеллекта к «Муламадхьямака-карике» Нагарджуны - С. М. Неаполитанский - Страница 9

darśanaṃ śravaṇaṃ ghrāṇaṃ rasanaṃ sparśanaṃ manaḥ /

indriyāṇi ṣaḍ eteṣāṃ draṣṭavyādīni gocaraḥ // 3.1 //

3.1. Зрение, слух, обоняние, вкус, осязание и ум – шесть органов чувств. Сферы их восприятия: видимое и т. п.

В этой главе Нагарджуна подходит к исследованию органов чувств, таких как зрение, как к явлениям, которые также не обладают независимым и постоянным существованием, а скорее проявляются взаимопроникающим образом. Он продолжает разрушать иллюзию о статичности и самостоятельности восприятия, предлагая глубокий анализ природы зрения и других органов чувств в контексте доктрины мадхьямаки.

Стих 3.1 говорит о шести органах чувств и их сферах восприятия. Нагарджуна упоминает зрение (darśanaṃ), слух (śravaṇaṃ), обоняние (ghrāṇaṃ), вкус (rasanaṃ), осязание (sparśanaṃ) и ум (manaḥ) как шесть органов чувств.

Зрение относится к способности воспринимать визуальные объекты, слух – к способности воспринимать звуки, обоняние – к способности воспринимать запахи, вкус – к способности воспринимать вкусы, осязание – к способности воспринимать тактильные ощущения, а ум – к способности воспринимать психические процессы и мысли.

Нагарджуна указывает, что все эти органы чувств имеют свои сферы восприятия, такие как видимое, слышимое, осязаемое, вкусное и т. д. Однако в контексте доктрины мадхьямаки Нагарджуна продолжает доказывать, что все эти органы чувств и их сферы восприятия лишены независимого и постоянного существования, и их природа также является пустотной и зависимой от других явлений.

svam ātmānaṃ darśanaṃ hi tat tam eva na paśyati /

na paśyati yad ātmānaṃ kathaṃ drakṣyati tat parān // 3.2 //

3.2. Однако это же зрение не видит само себя. Как же то, что не видит само себя, может видеть что-то другое?

Стих 3.2 подчеркивает парадоксальную природу зрения. Нагарджуна указывает, что зрение не может видеть само себя. Он спрашивает, каким образом то, что не видит само себя, может видеть что-то другое?

Этот стих поддерживает идею Нагарджуны о пустотности и зависимости всех явлений, включая органы чувств, от других явлений. Зрение, как и другие органы чувств, является зависимым и относительным явлением, не имеющим независимого существования. Оно не может быть самостоятельным свидетелем своего собственного существования, так как оно само является объектом восприятия и не может «видеть» себя.

Этот аргумент Нагарджуны направлен на поддержку его учения о пустотности и отсутствии постоянного «самого по себе существующего» в мире явлений. Он указывает на то, что все явления, включая органы чувств, имеют зависимую природу и не могут существовать независимо от других явлений. Это вызывает рассмотрение более глубоких аспектов природы реальности и вызывает сомнения в стабильности и непротиворечивости нашего восприятия и понимания мира.

na paryāpto ’gnidṛṣṭānto darśanasya prasiddhaye /

sadarśanaḥ sa pratyukto gamyamānagatāgataiḥ // 3.3 //

3.3. Примера с огнем недостаточно для доказательства наличия зрения. Этот вместе со зрением опровергается объяснением движущегося сейчас, завершившего движение и не начавшего движение.

Нагарджуна указывает на то, что пример с огнем не является достаточным для доказательства наличия зрения. Нагарджуна заявляет, что этот пример, хоть и объясняет зрение в совокупности с огнем, все же опровергается объяснением движущегося, которое сейчас завершило движение или еще не начало его.

Этот стих подчеркивает несостоятельность применения аналогии и аргументации на основе примеров в доказательствах. Нагарджуна утверждает, что простое использование аналогий, таких как пример с огнем, не может полностью объяснить сложность и многообразие реальности, включая органы чувств, такие как зрение. Он подчеркивает, что необходимо учитывать более широкий контекст и разнообразные аспекты природы в своих рассуждениях и доказательствах.

nāpaśyamānaṃ bhavati yadā kiṃcana darśanam /

darśanaṃ paśyatīty evaṃ katham etat tu yujyate // 3.4 //

3.4. Когда нет зрения, то нет и видящего. Уместно ли утверждение «зрение видит»?

Этлт стих подчеркивает взаимосвязь между органами чувств и их функциями. Нагарджуна утверждает, что органы чувств, такие как зрение, существуют только взаимозависимо со своими объектами восприятия. Если объект восприятия отсутствует, то и функция органа чувства также невозможна.

Нагарджуна указывает на то, что когда нет зрения, то и нет видящего. Далее Нагарджуна ставит под сомнение уместность утверждения «зрение видит». Он призывает к осмыслению этого утверждения и предлагает дополнительные аргументы для критического подхода к пониманию природы органов чувств и их функций. Это направляет нас к осознанию ограниченности и условности нашего восприятия и понимания мира в целом.

paśyati darśanaṃ naiva naiva paśyaty adarśanam /

vyākhyāto darśanenaiva draṣṭā cāpy avagamyatām // 3.5 //

3.5. Итак, зрение не видит, отсутствие зрения также не видит. Следует понять, что зрящий устанавливается благодаря только зрению.

Нагарджуна подчеркивает, что зрение само по себе не может видеть, также как и отсутствие зрения не может видеть. Это указывает на то, что зрение и его функция восприятия тесно связаны и зависят друг от друга. Затем Нагарджуна предлагает осознать, что способность видеть зависит от зрения, и только благодаря функции зрения возникает понятие «зрящего» или «видящего».

Это утверждение вызывает размышление о том, что восприятие и функции органов чувств не могут быть отделены от самих органов чувств, и что все они взаимозависимы и взаимосвязаны. Это также подчеркивает, что наше восприятие и понимание мира основываются на органах чувств и их функциях, и эти органы чувств сами по себе имеют ограниченность и условность.

draṣṭā nāsty atiraskṛtya tiraskṛtya ca darśanam /

draṣṭavyaṃ darśanaṃ caiva draṣṭary asati te kutaḥ // 3.6 //

3.6. Не существует зрящего отдельно от зрения или неотдельно. А если нет зрящего, возможно ли зрение и зримое?

Этот стих представляет собой анализ взаимосвязи между субъектом и объектом, то есть между зрящим, зрением и зримым. В данном стихе, Нагарджуна критически рассматривает концепцию субъект-объектных отношений и приходит к выводу, что эти понятия не могут существовать независимо друг от друга. Санскритские термины в этом стихе также отражают этот философский анализ.

Ключевы термины:

draṣṭā – зрящий, субъект, наблюдатель.

darśanam – зрение, процесс видения, понимание.

draṣṭavya – зримое, объект видения, то, что должно быть увидено.

Нагарджуна начинает стих с аргумента, что «зрящий» (draṣṭā) не существует отдельно от «зрения» (darśanam) или «зримого» (draṣṭavya). Это означает, что без процесса зрения или объекта зрения, субъект (зрящий) не может быть определен. Он также добавляет, что зрящий не может существовать «не отдельно» от зрения и зримого, подчеркивая связь между этими понятиями.

Нагарджуна продолжает, задавая риторический вопрос: если зрящего нет, то возможны ли зрение и зримое? Этот вопрос подчеркивает абсурдность представления о существовании объекта видения без субъекта или процесса видения. В контексте буддийской философии это указывает на пустоту всех явлений и понятий, которые возникают взаимозависимо и не имеют абсолютного существования.

Важность этого понимания заключается в том, что при осознании пустоты и взаимозависимости всех явлений, возникает отношение к миру, лишенное привязанности, страдания и дуализма. Это, в свою очередь, ведет к освобождению от самсары и к просветлению (бодхи).

Вывод, который можно сделать из этого стиха, заключается в том, что Нагарджуна использует свою аналитическую логику для разрушения существующих представлений о субъекте и объекте, чтобы указать на взаимозависимость всех явлений. Этот анализ имеет большое значение для буддийской философии и практики, поскольку помогает устранить искажения и непонимание относительно природы реальности и существования.

pratītya mātāpitarau yathoktaḥ putrasaṃbhavaḥ /

cakṣūrūpe pratītyaivamukto vijñānasaṃbhavaḥ // 3.7 //

3.7. Точно так же, как говорится, что рождение сына зависит от матери и отца, так и возникновение зрительного сознания считается зависимым от глаз и материальной формы.

В этом стихе автор использует аналогию, сравнивая возникновение зрительного сознания с рождением сына, которое зависит от матери и отца. Так же как рождение сына требует наличия матери и отца, так и возникновение зрительного сознания считается зависимым от наличия глаз и материальной формы.

Этот стих подчеркивает важность физиологических и материальных условий для возникновения зрительного сознания. Глаза (cakṣū) играют роль физического органа, который позволяет воспринимать зримое, а материальная форма (rūpa) является объектом восприятия. Вместе они обеспечивают возникновение зрительного сознания (vijñāna).

Таким образом, автор подчеркивает взаимосвязь между физическими органами восприятия, объектами восприятия и сознанием, и утверждает, что зрительное сознание возникает на основе этих взаимодействий, поддерживая концепцию зависимого возникновения (pratītya-samutpāda) в буддийской философии.

draṣṭavyadarśanābhāvād vijñānādicatuṣṭayam /

nāstīty upādānādīni bhaviṣyanti punaḥ katham // 3.8 //

3.8. Поскольку не существует зрения и зримого, не существуют и другие четыре, начиная с сознания. Как же тогда могут существовать последующие, начиная с цепляния?

Если нет зрения и зримого, то не существуют и другие четыре аспекта, начиная с сознания. Как может быть существование последующих аспектов, таких как цепляние (upādāna) и других, если первоначальные аспекты, такие как зрение и зримое, отсутствуют?

Санскритские термины:

draṣṭavya – зримое, объект видения, то, что должно быть увидено.

darśana – зрение, процесс видения, понимание.

vijñāna – сознание, различительное знание.

upādāna – цепляние, привязанность, желание.

adi – «начиная с» или «и другие»; указывает на последующие феномены в перечислении.

catuṣṭayam – четыре элемента или группы.

Этот стих продолжает аргументацию автора о зависимости всех аспектов существования друг от друга. Если отсутствуют основные аспекты, такие как зрение и зримое, то и другие аспекты, такие как сознание (vijñāna) и цепляние (upādāna), также не могут существовать. Автор выражает свою точку зрения о том, что все аспекты существования взаимосвязаны и зависят друг от друга, и отсутствие одного аспекта может привести к отсутствию других аспектов.

vyākhyātaṃ śravaṇaṃ ghrāṇaṃ rasanaṃ sparśanaṃ manaḥ /

darśanenaiva jānīyāc chrotṛśrotavyakādi ca // 3.9 //

3.9. Подобно разъяснению зрения объясняются слух, обоняние, вкус, осязание и ум, а также слышащий, слышимое и т. п.

Нагарджуна здесь говорит, что, подобно тому, как он разъяснил зрение (darśanam) и его отношение к зрящему (draṣṭā) и зримому (draṣṭavya) в предыдущих стихах, также могут быть объяснены другие чувственные опыты и связанные с ними субъекты и объекты. Он перечисляет слух (śravaṇa), обоняние (ghrāṇa), вкус (rasana), осязание (sparśana) и ум (manaḥ) в качестве примеров таких опытов.

Затем Нагарджуна отмечает, что аналогично зрению и его связям, аспекты, такие как слышащий (śrotr), слышимое (śrotavya) и т.п., также могут быть поняты через пример зрения (darśanena). Это указывает на то, что все чувственные опыты и связанные с ними субъекты и объекты также взаимозависимы и не обладают самостоятельным с существованием. Таким образом, Нагарджуна использует принцип взаимозависимости и пустоты, сформулированный на примере зрения, для расширения этого понимания на все чувственные опыты и связанные с ними явления.