Читать книгу Хранительница его сокровищ - Салма Кальк - Страница 3

Часть первая. Город на островах
2. Лизавета приходит в себя

Оглавление

Она разом ощутила свет и услышала звук. И никак не могла сообразить – где она есть и что с ней происходит. Вроде она упала на работе, в кабинете? Неужели так упала, что разбила голову, и её отправили в больницу? По ощущениям было похоже на пробуждение в операционной после наркоза – всё тело разбито, голова болит, мысли путаются. И яркий свет, такие лампы как раз над операционным столом.

Ничего так упала! Вот мама-то с ума сойдёт, как узнает!

Невнятный гул вокруг вдруг сконцентрировался в речь, да только на каком-то явно иностранном языке. Не хватало ещё, что за глюк-то такой? Во всех больницах, где Лизавете довелось побывать, а у неё был богатый опыт, говорили на нормальном русском языке. Местами на русском матерном, но с кем не бывает? И ещё обсуждали её внутренние органы, а они давали столько поводов для обсуждения, что ой.

Резкий вибрирующий звук проник в голову аж до зубов, усилив и без того нехилую головную боль, и вдруг всё стихло.

Лизавету похлопали по щекам.

– Как вас зовут? – услышала она.

Ну, блин, точно больница. После наркоза её спрашивали именно так, когда она плохо из него выходила, и всё время в беспамятство проваливалась.

– Лизавета, – прохрипела она. – Шерстянникова Елизавета Сергеевна.

Язык натурально не ворочался, но эти ж не отстанут, пока не начнёшь разумно говорить.

Шаги, кто-то подошёл. Дотронулся до неё.

– Это женщина? В самом деле, женщина? Великое Солнце, зачем нам женщина? – говорил, несомненно, мужчина, и голос показался ей каким-то писклявым.

Тут уж Лизавета не стерпела и открыла глаза.

И то, что она увидела, ни разу не было похоже ни на какую операционную. Это вообще не было похоже ни на что!

Она лежала на столе, но стол был из какого-то зелёного камня. Свет, который сквозь ресницы был похож на лампу над таким столом, исходил из двенадцати белых прозрачных столбов. Ну как будто такие огромные вертикальные светодиодные лампы. Холодного света, ага. Они окружали стол.

Вокруг стояли. Лизавета уже не взялась бы утверждать, кто именно. Фигуры. В каких-то одёжках с капюшонами. Двое – в белых с золотом, шитьё так и сверкало, а ещё у троих – как будто из небелёного льна.

Границы помещения терялись в темноте.

Лизавета попыталась приподняться и оглянуться, но сил не хватало. Тогда она зажмурилась и пронзительно завизжала.

Прохладные ладони опустились на плечи, возвращая её на стол.

– Тихо, госпожа моя, тихо. Вам никто не причинит вреда, – сказал ещё один мужской голос, бархатный и глубокий.

Силы кончились, звук иссяк. Зато в лоб справа будто кто штырь воткнул. И тошнота усилилась. Правильно, нечего напрягаться.

– Госпожа Агнесса, подойдите, – произнёс тот же бархатный голос. – Осмотрите нашу гостью.

Шаги на грани слышимости отзываются в голове набатом, Лизавета слышит дыхание каждого, стоящего у стола. Её легко касаются пальцы. Или не пальцы. Но вроде не инструменты, от тех холодит и они металлические. Впрочем, у неё местами с ощущениями беда, может и обознаться.

– Да она же старая и больная! – изумлённо произносит женский голос. – И в ней нет никакой магии!

Вот именно, дорогие друзья. Старая – ну да, через три дня сорок пять, и это вовсе не молодость, а совсем наоборот. Ещё забыли – толстая. Вадим под занавес говорил именно так – старая и толстая. И совершенно верно, больная. И вы ещё не знаете, насколько.

Лизавета приподняла голову над краем стола, и её вывернуло прямо на чьё-то одеяние.

Возмущённых возгласов она уже не слышала, потому что снова потеряла сознание.

Хранительница его сокровищ

Подняться наверх