Читать книгу МОЯ БОРЬБА за народ - Sasha Sim - Страница 12

Всякий раз, когда я вижу гигантские сооружения здании, мостов, театров и дворцов крупных городов Москвы, Санкт-Петербурга, Киева и других, у меня сердце щемит от обиды за своих земляков, и, прежде всего, за колхозницу маму, отца и всех моих предков, живших и работавших в сёлах Украины.

Почему в жизни такая несправедливость? Одним всё: и асфальтные тротуары, и зеленые газоны, фонтаны и праздничные фейерверки, концерты и радующие душу произведения искусства Третьяковской галереи и Эрмитажа. Другим – пыль и непролазная грязь, абсолютное отсутствие бытовых удобств (ванной, централизованного отопления, канализаций, тёплого туалета) и изнурительный физический труд на земле с утра до глубокой ночи, с детских лет и до глубокой старости. Труд этот не в своё удовольствие, а, как в древности, по вынужденной необходимости, чтобы выжить, не умереть с голоду и от холода. И никакие сказки о летней или осенней Природе, чарующей глаз и радующей Душу, не в силах компенсировать зимний холод нетопленной хаты и пронизывающей всё тело стужу, осеннюю слякоть и грязь по колено сельских дорог. Причём, каждый из этих «прелестей» протягивает к тебе костлявую, цепенеющую руку болезней, истощения и в конце концов смерти, если с ними не будешь бороться ежедневно, ежечасно, ежесекундно, хоть на миг забудешься и не будешь о них думать. В постоянной борьбе за жизнь, сродни борьбе за жизнь первобытного человека, закаляется, если не погубится, тело и дух жителя сельской глубинки. А сказки о прелестях Природы села и жизни в селе – для пассажиров скорого поезда, которые сидят в тёплых уютных купе или, тем более, в вагоне-ресторане и созерцают чудную Природу или вдыхают чистый воздух на двухминутных остановках полустанков.

Человек же, живущий в селе, ничего этого не видит, не слышит и не чувствует. Живя в этой прелести, он не осознаёт, что живёт в ней. Потому что между созерцанием прелестей окружающего мира и жизнью, он выбирает для себя более важное – жизнь.

В некоторой степени это касается и горожан. Приезжая из провинции в Москву, порой удивляешься, почему многие москвичи годами не бывают в Большом театре, Третьяковской галерее или Музее изобразительных искусств имени А.С.Пушкина? А некоторые даже ни разу в жизни. Да всё потому же, что жизнь, выживаемость физическая для многих важнее и дороже, чем эти духовные блага. Единственное их отличие от сельских жителей состоит в том, что количество земных и духовных благ и возможность ими воспользоваться тут же, как говорится, далеко не отходя от дома в десятки и сотни раз больше. В любой момент, при желании, ими можно воспользоваться. И все эти блага созданы десятками миллионов тружеников, а пользуются, или могут пользоваться ими только немногие.

Обидно за всех людей – селян, что они всю жизнь работают не на себя, а «на дядю». Создают то, чем сами никогда в жизни не могут воспользоваться, и чем с избытком пользуется неблагодарные их эксплуататоры, считающие такое положение в порядке вещей.

Давно уже ушли в прошлое времена, когда селян сдерживали от побега из такого рабства в города и привязывали их к сохе, не выдавая им паспорта. Тогда, в сталинское и послевоенное время действительно село было как резервация или гетто. Но ныне не намного лучше. Только изнурительный физический труд в селе позволял селянину хоть как-то жить в своём доме и выжить, а не скитаться десятилетиями (!) по снимаемым углам, будучи привязанным к шахте, металлургическому комбинату или другому вредному для жизни и здоровья предприятию, с мизерной зарплатой ради того, чтобы через десять-двадцать лет по очереди получить свой угол в «хрущёвке». Потому что «тёплые» места гарантированы для своих: родственников – по наследству и династиям, знакомых и т. п. И потому не каждый селянин решится на существование в качестве вечной «лимиты», даже во имя будущего своих детей…

23 сентября 1994г., Запорожье.

Правда об украинском селе7

Эксплуатация: вчера, сегодня, завтра.

Классическое понятие «эксплуатация», как присвоение чужого труда собственниками средств производства, не отражает многих изменений, как самого труда, так и средств производства, которые произошли за последние сто лет, со времён дачи данного определения, и будут иметь ещё большую тенденцию к изменению в следующие 20—50 лет. То есть, указанные понятия уже сегодня носят архаический характер, по следующей причине.

Да, действительно в течение нескольких тысяч лет физический труд был прочно привязан к средствам производства. Эти две категории были разделены в пространстве и принадлежали, чаще всего, различным категориям населения: одни имели одно, другие – другое. Причём, для обладателей потенциального физического труда сам труд был жизненной необходимостью, обеспечивающий питание, одежду, жилище и т. п. Для обладателей средств производства сами средства производства не являлись жизненной необходимостью, а позволяли при их соединении с физическим трудом извлекать прибыль, многократно превышающую жизненно необходимые средства. Это различие в зависимости собственников от их собственности и порождало эксплуатацию в одностороннем порядке: чтобы жить и выжить собственники потенциального физического труда «шли на поводу» условий, которые диктовали им собственники средств производства, а не наоборот. Хотя в период развития мощного профсоюзного движения, когда в профсоюзных организациях может быть сосредоточено достаточно средств, чтобы материально поддержать бастующих рабочих – обладателей потенциального физического труда, возможно было некоторое давление на капитал – собственника средств производства. Идеальное развитие таких протестов – это революционное движение со сменой полярности между эксплуатируемым и эксплуататорами, что и произошло во время социалистической Революции.

Мы умышленно подчеркнули физический труд, так как в течение тысяч лет другого вида труда не существовало. Хотя в период расцвета рабовладельческого общества в Древнем Риме и в Древней Греции процветали различные искусства, создавались технические решения, на много веков обогнавшие свое время (например, «паровая машина» Герона), которые носили развлекательный характер, были средством отдыха и развлечений, но не были трудом, как жизненной необходимостью. И только в девятнадцатом веке – в период научно-технической революции появились профессиональные изобретатели. Возникла новая разновидность труда – интеллектуальный и творческий труд и новый класс его носителей – интеллигенция, иногда называемые «белые воротнички».

Интеллектуальный труд стал менее зависим от эксплуататорского класса, мог «выдать» более эффективный результат, был не массовым, как физический труд, а индивидуальным явлением и мог поставить свои условия материальной его компенсации. И для этого не нужно было давление профсоюза на эксплуататора. Потому то и цена его стала выше цены физического труда.

Для интеллектуального труда не нужны сторонние средства производства (если и нужны, то в незначительной мере), так как средством производства выступает мозг, как генератор мыслей. Таким образом, интеллектуальный труд и средства его производства принадлежат одному человеку. И человек может стать свободным от эксплуатации, от общества, государства и Власти.

Идейным отображением этого явления стало появление в середине XIX-го века анархизма. В СССР, учитывая тоталитарность режима, проблем с анархией не было, но были проблемы с классом интеллигенции – мыслящей и потому свободолюбивой. И поэтому ей партийно-номенклатурная элита «придумала» эпитет «гнилая интеллигенция» (парадокс: наиболее передовое и прогрессирующее явление в загнивающем обществе называется своей противоположностью: минус минуса – есть плюс!)

Но и в последнее время интеллектуальный труд стал всё более «заарканиваться» эксплуататорами через повышение в нём доли вспомогательных средств производства: персональных компьютеров, баз данных, средств коммуникации и источников информации. Постоянно исчезает возможность интеллектуального труда быть абсолютно свободным от эксплуатации.

Особенностью интеллектуального труда является то, что он относится к разряду «тонких» трудов (по сравнению с физическим – «грубым» трудом). И в более значительной степени зависит его результат от факта эксплуатации. Чем более он свободен, тем более он может быть производительным. Ведь в основе интеллектуального труда находится элемент творчества. А творчество – это свобода, полёт мысли! И поэтому творческий труд «заставляет» эксплуататора, если таковой возникает, «считаться» с собой.

Итак, сегодня, то есть в начале XXI-го века, два основных преобладающих труда: на первое место, утверждается всё более значимый – интеллектуальный и на второе место – физический труд. Но в нашем мире нет ничего застывшего, остановившегося в своём развитии. Труд – не является исключением. На смену интеллектуальному труду – труду мысли, идёт новый труд, который по эффективности будет многократно выше своих предшественников. Что же это за труд?

Корни Нового труда, опять же, надо искать в древности. Ведь всё развивается по спирали. На нижних ветвях спирали есть в зародыше то, что на верхних даст бурный рост. Мы предполагаем, что таким Новым трудом, абсолютно свободным от любой эксплуатации и в более новом, по сравнению с нынешними понятиями «труда», качественном его развитии, будет труд чувств Души.

Мы предполагаем, что не менее эффективным будет развитие и становление другого труда, противоположного труду чувств Души – труда на основе астральных сил – Астральный труд тёмных сил Зла. Борьба этих двух противоположных и взаимоисключающих видов труда будет способствовать развитию обоих значительными темпами, что в конечном итоге, к сожалению, приведёт и к Концу света…

Но это всё будет потом, а пока, будет наблюдаться рост антагонизма между интеллектуальным трудом и капиталом. А поскольку значительный капитал в нынешнем обществе сосредоточен в руках государства и Власти, то основной антагонизм будет проявляться между интеллектуальным трудом и государством. Но в силу того, что интеллектуальный труд будет определять темпы развития общества, и то общество будет более развито, в котором интеллектуальный потенциал выше, государство вынуждено будет идти на «уступки» интеллектуальному труду. «Утечка мозгов» и «концентрация умов» будет иметь всё более явственный характер. А учитывая «свободолюбивый характер» интеллектуального труда и значительную концентрацию его в одной из стран, предположительно, наиболее вероятно произойдёт социальная революция именно в этой стране. Таким образом, по объективным причинам общество, государство и Власть будет накапливать в себе силы, которые их же разрушат. Что эти силы предложат новое? – Возможно, концептуально новый Коммунизм (!) – гораздо более совершенный, чем был искусственно предложен на предыдущем витке спирали в конце XIX-го века с попыткой реализации в СССР в двадцатом веке. Но это уже тема отдельного исследования.

19 июля 2002 г., Киев, Оболонь