Читать книгу Золотой томик поэзии II - Сборник - Страница 12

Когда окно – как будто из бумаги,

И стены – из бумаги, и мосты,

И ты – из той же чёртовой бумаги:

Не можешь ни согреться, ни простыть;

Киношным крупнокадровым наплывом,

Раздвинув позолоченный киот,

Себя найдёшь сидящим над обрывом,

И снизу – в самом деле – ничего,

Лишь ветерок зелёной веткой правит

Над моря слишком синим лоскутом.

А за спиной нервозно топчут гравий,

Чтоб сделать селфи с этой пустотой.

В гудрон воды забиты волнорезы,

Ползёт гнилой баркас «Владивосток».

Когда захочешь посмотреться в бездну,

Пожалуй в наш негромкий уголок.

Здесь мята зацветает на газоне,

Но с запахом картофельной ботвы,

Здесь треплет зажигалку на балконе

Стальная высь;

В моей парадной бабушка с клюкою

Нетвёрдо вычисляет возраст свой,

И что-то сверху сыплется такое —

Приглушено листвой,

Как будто совершенно не проснулся,

И бабушка жива,

А губы непослушные трясутся:

Семьдесят… два…

Ночью, взглянув на большой проспект —

Жёлтый фонарь сквозь рябые листья —

В ненастоящей тупой тоске

Будто всё снится —

Бабочка вертится бесполезно

Вокруг своей огневой руды.

Кроме дыры, кроме чёрной бездны —

Вспомни, что было в твоей груди?

Трасса гудит и молчат часы,

Ноет нога от былых событий —

Столько чудесных больших открытий!

Господи, мимо меня неси.

Вот эпилог и цветы на скатерть,

Звонкий комар в костяном глазу —

Вспомнишь внезапно такую матерь,

Что, пробудившись, заноет зуб;

Что, пробудившись, заноешь сердцем,

Гвоздиком в белой большой стене.

Звёздной руды пятаки под берцы —

Господи, мне?