Читать книгу Маруся отравилась. Секс и смерть в 1920-е. Антология - Сборник - Страница 28

Тумин заехал за Велярской на автомобиле.

– Почему закрытый?

– Погода дождливая.

Выехали за город.

– Ваша пропаганда начинает действовать, Тумин. Я прочла сегодня обе газеты – «Известия» и «Правду».

– Ну и как?

– Очень скучно.

Тумин бросился целовать ручки.

– Милая вы, очаровательная Нина Георгиевна.

– Ну это ничего не значит. Я твердо решила заниматься политикой и требую, чтобы вы достали мне всякие книжки.

Тумин стремительно обнял ее. Целовал в голову, в глаза, в плечи. Велярская отбивалась.

– Вы с ума сошли. Я вам про политику, про коммунизм, а вы меня целуете. Вы буржуй. Вы меня развращаете.

Хохотали оба. Тумин был вне себя.

– Это замечательно. Это моя величайшая победа на коммунистическом фронте. Это трофей.

– Подождите, Тумин. Рано торжествовать.

– Это не важно. Важно, что есть начало, что Нина Георгиевна Велярская сбита с позиции, что она заколебалась.

Велярская посмотрела ему в глаза.

– А вам это очень важно?

– Ужасно важно. Важней всего.

Велярская прижалась к нему и поцеловала в щеку.

– Милый вы человек.

Тумин схватил ее за руку.

– Вас, должно быть, удивляет, при чем тут коммунизм. Это очень трудно объяснить. Но поймите, мне невыносимо, когда коммунизм делается таким же делом, как торговать или служить в конторе. От десяти до четырех коммунист, а потом делай что хочешь. Для меня коммунизм – все. Где его нет, там пусто.

– Я только неясно понимаю, про что вы говорите, когда говорите «коммунизм». Про политику, про рабочих, что ли?

– Не только про политику, про рабочих – про все. Нет ничего такого, где коммунизм был бы ни при чем. Коммунизм – во всем.

– А книжки про все это есть?

– В том-то и дело, что книжек нет. Есть, да не про все.

– Это печально.

– Не в том суть. Вам бы только войти во вкус. Вы сами книжки напишете.

– Вы обо мне очень высокого мнения.

– Очень. Я считаю, что вы замечательная женщина и если войдете в работу, то развернетесь вовсю.

– Не спешите, Тумин. Вы как будто собираетесь меня уже в партию записывать.

– О нет! Это было бы чрезвычайно вредно и для вас, и для партии.

Велярская хитро сощурилась.

– Пока что вы будете моей партией? Так?

– Так точно.

Подъехали к дому.

– Когда же мы увидимся?

– Приходите в среду вечером ко мне. Муж уезжает в Питер. Я буду совершенно одна дома.

– Слушаюсь.

Велярская вошла в подъезд. Тумин подошел к автомобилю. Шофер открыл дверцы.

– Нет, не надо. Поезжайте в гараж и скажите там, что прождали меня зря, что я никуда не ездил.

Шофер кивнул головой и покатил.