Читать книгу Последний трюк - Себастьян де Кастелл - Страница 9

Я очнулся от слепящего света – смертельной угрозы и самого неожиданного спасения.

– Мы предупреждали тебя, Маленькая Тори, – произнёс хриплый женский голос, похожий на неодобрительный крик стервятника, кружащего над гниющей тушей на песке.

«Хех. „Маленькая Тори“. Поскорей бы назвать её так, когда она в следующий раз меня арестует».

– А я говорила тебе, – возразила Маленькая Тори – её тон напоминал то птичье пение, то скрежет лезвия бритвы, – если бы ты просто позволила меткому магу объясниться, в этом спектакле не было бы необходимости.

– Совет так не думает, – произнёс более низкий голос. Я представил себе самодовольного верблюда, стоящего на задних ногах посреди пустыни и готовящегося начать длинную проповедь о благородной природе песка. – До нас дошли о нём тревожные шепотки.

«Странный выбор слова. Он будто сказал… Вот чёрт. Шептуны!»

Уже несколько месяцев до меня доходили слухи о том, что в императорском дворце действует группа высокопоставленных генералов, шпионов и маршалов. Каждая крупица информации, добытая разведкой о возможных угрозах империи, сперва проходила через них, чтобы сведения отфильтровали, обсудили и, наконец, устранили угрозу. Эти двенадцать мужчин и женщин, насколько я мог судить, не обладали никакими официальными юридическими полномочиями – хотя я обнаружил в королевских отчётах мимолётные упоминания о так называемом Имперском Совете стратегической подготовки. Посвящённые называют их Шептунами.

Каждый раз, когда я заговаривал с Ториан о возможном существовании этой тёмной группы, та смеялась мне в лицо.

– Он идиот, – заявила она сейчас. – Фигляр, который торгует карточными фокусами и остроумными шуточками. Он не опасен для королевы.

– Интересы Совета простираются дальше личности Джиневры! – тявкнул новый голос, тонкий и пронзительный, как у рассерженного суриката, выскакивающего из норы в песке. – Мы служим империи.

– Совершенно верно, – согласился верблюд.

«Почему в этой пустыне так чертовски жарко?» – удивился я.

Мне всё время хотелось перевернуться, чтобы скрыться от шести солнц, танцующих в небе над головой, пока они не прожгли дыры в моих веках.

«Это не солнца, идиот. Должно быть, лампы, раскачивающиеся на цепях, вделанных в потолок. Возьми себя в руки. Используй арта фортезия, избавься от яда, как тебя учила Фериус, чтобы выбраться отсюда! Правильно. Хороший план. А что такое арта фортезия?»

– Хватит! – пронзительно крикнула стервятница. – Нет смысла тянуть резину. Если верить свидетелю…

Последовала пауза, во время которой у меня появилось ощущение, что она имеет в виду кого-то, находящегося в комнате.

– У нас нет причин сомневаться в его показаниях, – прошипел сурикат.

– Даже если мы доверимся его показаниям, – добавил кто-то новый, возможно, кобра или шипящий крокодил, – опасность для империи слишком велика. Мы должны действовать сейчас, пока не упустили шанс.

Стервятник снова взял слово.

– Именно. Мы все знаем, что меткий маг – тёмная лошадка, что он склонен принимать опрометчивые решения, основанные на его вздорном и сомнительном моральном кодексе. Хуже того, он имеет слишком большое влияние на королеву. Поэтому либо мы убьём его сейчас, либо… Вообще-то я не вижу альтернативы.

– Я голосую за казнь, – сказал сурикат.

– Точно, – выплюнул верблюд.

Несколько других – возможно, две выдры и некий поющий страус – быстро согласились.

«Что ж, все они говорят, как прекрасные, честные граждане, – подумал я. – Похоже, лучше их убить».

В течение следующих нескольких минут я почти не обращал внимания на их слова – они просто по очереди обсуждали необходимость моего уничтожения. Вместо этого я сосредоточился на том, что голоса рассказывают о комнате, в которой я нахожусь. Каждый раз, когда один из собравшихся подавал голос, звук доносился с другой стороны. Они или стояли, или сидели вокруг меня.

У меня ныла спина, значит, я лежал на чём-то твёрдом, но я отчётливо помнил, что Ториан поймала меня прежде, чем я упал на пол. Кроме того, мне не было холодно. Камень высасывает тепло из тела быстрее, чем холодный воздух, значит, я лежу на деревянном столе, вероятно, в центре комнаты.

«Они расселись вокруг меня, как обжоры, готовые разделать жареного поросёнка».

Ториан помешала мне сосредоточиться, закричав достаточно громко, чтобы заставить замолчать остальных:

– Следующий, кто прочтёт мне лекцию о необходимости сделать трудный выбор во благо империи, очнётся со сломанной челюстью! – объявила она. – Никто не убьёт этого идиота, кроме меня!

Я был тронут. Типа того.

– Подобный приговор может быть вынесен и вашей голове, лейтенант Либри, если вы снова начнёте угрожать Совету, – предупредил верблюд.

«Не верблюд, – напомнил я себе. – Человек. Которого, возможно, вскоре придётся взорвать».

Мой мозг теперь хотя бы приближался к своему обычному медленному темпу работы, поэтому я переключил внимание на тело. Исподтишка, методично я начал напрягать и расслаблять мускулы один за другим, хотя не чувствовал, как они работают. Онемение нервных окончаний в течение некоторого времени, как правило, приводит к быстрой дыхательной недостаточности. Значит, либо я получил от Ториан смертельную дозу яда, либо я вскоре смогу сделать свой ход.

Теперь мне просто нужно что-то предпринять.

Большая часть дворца была защищена от магии джен-теп, поэтому моё взрывное заклинание, скорее всего, не сработает, даже если я смогу вернуть себе достаточно проворства – а я, скорее всего, не смогу. Для магии кастрадази тоже нужна ловкость пальцев, иначе монеты не заставить танцевать. Если я попробую сейчас что-нибудь настолько сложное, монеты просто разлетятся по всему полу. Даже мои стальные метательные карты требовали тщательного прицеливания, что бы там ни говорила Фериус.

«В ближайшие дни нужно придумать способ убивать людей, не чувствуя рук».

– Шестеро из нас проголосовали за смертный приговор, пока безрассудство меткого мага не поставило под угрозу и корону, и империю, – сказала стервятница, называвшая Ториан «Маленькой Тори».

«Предки, пожалуйста, позвольте мне прожить достаточно долго, чтобы назвать её так хотя бы раз».

Стервятница продолжала:

– Давайте выслушаем остальных членов Совета. Требуется ещё один голос, чтобы набрать необходимое большинство, поэтому поторопимся. Нам нужно обсудить более важные дела.

Её голос звучал где-то рядом с моим правым ухом. В голове у меня начал складываться план. Не слишком хороший, но, с другой стороны, планы никогда не бывают слишком хорошими, пока их успешно не претворят в жизнь.

Вот тогда они становятся чертовски гениальными.

Эту забавную штуку стоит попробовать: представьте, что вы быстро катитесь и одновременно вытаскиваете стальную карту из кожаного футляра, пристёгнутого к вашему правому бедру. Не очень трудно, правда? Проблема в том, что, не чувствуя рук и ног, вы понятия не имеете, сработало идеально или вы просто плюхнулись на живот, как мёртвая рыба.

Затем представьте, что ваша свободная рука оттолкнулась от стола, подняв вас на колени. Лучше проделать это быстро, иначе кто-нибудь в комнате успеет ударить вас, пырнуть или иным образом прервать ваш дерзкий побег.

Опять же, поскольку вы ничего не чувствуете, вы понятия не имеете, удалась ли ваша задумка.

Но будем оптимистами.

…Подними ноги и сильно оттолкнись от стола – не слишком сильно, в противном случае, ты без всякого изящества врежешься в дальнюю стену. Нет, ты должен вложить в прыжок столько силы, сколько требуется для того, чтобы приземлиться прямо за стулом, о существовании которого ты можешь только догадываться.

Теперь, если ты вообще двигался и это не было последней, отчаянной галлюцинацией, вызванной подбирающимся к сердцу ядом, развернись и приложи стальную карту, которую ты вытащил – помнишь про карту? Не роняй её! Ты должен осторожно приставить её острым краем к шее женщины, за несколько секунд до этого требовавшей твоей казни.

Ах да, и последнее: проделай всё это с закрытыми глазами, потому что ты так долго пролежал под полудюжиной ламп, что сейчас почти слеп.

Трудно? Да это совершенно невозможно!

С другой стороны, обучение у сумасшедшей аргоси, которая учит драться в танце, преподаёт языки под музыку и приобщает к искусству стойкости, принуждая «доверять себе», очень часто окупается.

– Та-дам! – объявил я комнате.

И открыл глаза, чтобы посмотреть, чего же я добился. Тут-то и начались… трудности.