Читать книгу Хирургическое вмешательство - Серена Никки - Страница 11

Николай смотрел на свою жену и испытывал лишь отвращение. Как? Вот как его угораздило так ошибиться? А ведь бабушка его предупреждала и говорила не раз о том, что Ева собой представляет. Теперь ему даже казалось, что прозвище «Змея особа ядовитая» это еще мягко сказано. Хотелось хорошенько встряхнуть ее сейчас, а еще врезать этим двум любовникам, которых он видел впервые.

Когда Аверин ехал домой он приготовился разбираться по поводу видеосъемки с фитнес-тренером или массажистом, но никак не рассчитывал застать жену с двумя малолетками, ведь мужчинами их можно назвать с большой натяжкой. Гламурные мальчишки, которых явно избаловали родители. Один кареглазый брюнет, на теле которого невероятно много татуировок, а второй блондин.

– Евочка, кто это? – недовольно уточнил блондин, он не особо-то и растерялся. Второй же под покрывалом пытался одеться. Они поняли, что вновь прибывший является для их подруги кем-то значимым. Если бы взглядом можно было убить, то на три трупа в этой постели стало бы больше.

– Коля, это не то, что ты подумал… понимаешь…

– Ева, я хирург и отлично все понимаю. Уж в чём в чём, а в анатомии человека разбираюсь. Пошли вон из моего дома!

Парни принялись одеваться быстрее и даже не смотрели на Еву, а Николай едва сдерживался. Да, он очень сильно хотел врезать каждому из любовников, но понимал, что это дети богатых родителей – непрошенным гостям оказалось не больше двадцати. Нет, это не массажист и фитнес-тренер, а студенты, к тому же, под воздействием каких-то наркотиков. Где их нашла Ева, не ясно. Сама она тоже была немного не в себе.

– Почему ты не сказала, что у тебя есть муж? Мужик, извини. Кольца у нее нет, а в паспорт посмотреть мы не догадались. Очень виноваты. Только не бейте. Макс, давай за мной.

Блондин оценил опасность, ведь против Николая они даже вдвоем не выстоят.

– Сейчас, Ромыч. Вот черт, где мои джинсы?

– Коля, ты же должен быть на дежурстве?

Ева куталась в красный атласный халатик, а Макс рванул в сторону ванной комнаты. Ему вдруг стало плохо, неожиданно парня затрясло. Аверин услышал глухой стук и метнулся в ванную комнату. Эпилепсия. Николай забыл о том, что случилось, и принялся спасать горе-любовника от неминуемой смерти.

– Макс! Макс!

Роман не на шутку испугался, ведь его друг, когда падал, ударился головой.

– Карма настигла твоего Макса, но жить будет. Давно у него эпилепсия? – проговорил Аверин без доли страха и растерянности. Ему приходилось сталкиваться с подобными приступами и не раз.

– Не знаю, он со мной учится. Вот черт. Он в общаге живет, не местный.

– Ева, я все понимаю, но с каких пор тебе двадцатилетние мальчики нравятся? Решила научить их взрослым играм?

– Нет, не так все было. Коля, прости, я не хотела…

– Не прощу, все зашло слишком далеко. Если эти твои любовники не знали, что ты замужем, ты-то это знала!

Николай занялся тем, что контролировал приступ парня, и пока все шло по понятному сценарию. Тоническая фаза перешла в конвульсивную, время потянулось. Тишина стала гнетущей. Ева и Роман не на шутку испугались и растерянно стояли рядом с повинной головой.

– Что со мной? – наконец простонал побледневший Максим. Он лежал на ковре, Николай лишь подтянул его из ванной комнаты, а дальше контролировал приступ. Сейчас же счел возможным переложить парня на диван, и Роман помог хирургу.

– Полежи пока, не двигайся. Сейчас все пройдет. Эх и горе-любовнички. Какую дрянь вы принимали? Отвечай, Ева!

– Да никакую, – нахмурилась его женушка-изменщица.

– Никакую? Я что, не чувствую и ничего не понимаю? Я же вижу, что вы все трое под кайфом. На трезвую голову до такого бы не додумались, наверное…

– Я не знаю. Юрик дал в пакетике, порошок такой белый, а Еве мы в коктейль подмешали еще в клубе, чтобы податливой стала, – пробормотал Макс.

– Черт, угораздило же.

Николай осмотрел всех троих. Измена изменой, но он врач и не может допустить гибель этих ловеласов малолетних. Совсем еще дети. Ева сейчас явно была не в себе, взгляд помутневший. Сосредоточиться на происходящем получалось с трудом, парни тоже отвечали на вопросы не сразу.

– Родителям звони своим! – приказал Николай Ромке и протянул телефоны: и его, и Макса.

– Предки убьют меня, – обреченно заключил парень.

– Не позвонишь, я тебя убью. Макса этого с собой заберешь.

– Ромыч, что за дрянь ты купил? – простонал Макс, держась за голову.

– Ну да, а ничего беды не предвещало, верно? – горько усмехнулся Аверин. Наконец, парень позвонил родителям, но объяснить так ничего и не смог. Николай взял мобильник парня и объяснил ситуацию, опуская подробности.

Родители явно были не в курсе, чем их сынок занимается, так как он жил отдельно в собственной квартире.

Горе-любовников забрали родители Романа, а Николай попал с изменщицей, которую всю ночь рвало, и пришлось приводить ее в чувство. Перед глазами стояла картинка его жены и этих парней, а утром на ее телефон позвонили. Аверин никогда не позволял себе брать ее мобильник, но сейчас отступился от своих правил и активировал звонок.

– Слушаю?

– Николай, это мне звонят. Зачем ты мой телефон берешь? – протяжно потянула Ева.

– Ты же не в состоянии ответить.

– Кажется, Вы муж Евы? Послушайте, отпустите девочку, дайте ей развод. Мы уже год встречаемся, я готов дать ей все. Она несчастна с Вами.

– Еще один любовник? – да сколько же вас у нее?

– Ева ветрена, я знаю, но она такая, только потому, что живет с Вами. Она любит только меня, и прошу Вас по-человечески, отпустите ее, не держите возле себя.

– Значит любите? Ну что ж, если Ева, после того как придет в себя, подтвердит вашу связь, пусть так. Я дам ей развод.

Николай отключил телефон и хотел разбить его о стену. Ева превратила его жизнь в настоящий кошмар. Он посмотрел на нее по-другому. Глупая заносчивая девица.

На ум пришло недавнее бабушкино гадание на Таро. Что она там говорила? Твоей женщине начихать на твою работу? Да! Бабуля чуток ошиблась все же – его женщине наплевать вообще на все, что с ним связано. От этого на душе стало ужасно горько.

Электронные часы показали восемь утра, пора собираться на работу, а мужчина ощущал себя так, словно по нему трактор проехал. Хотелось спать. В собственной квартире не хватало воздуха.

Ева, промучившись до утра, наконец, крепко спала. В квартире стоял неприятный запах. Николай открыл окно, а потом отправился в ванную комнату, чтобы освежиться. Он принял решение, что с женой расстанется, так как не сможет больше лечь с ней в одну постель. Да, он помог ей этой ночью как врач, ведь ее смерти он не хотел. Спас этого Макса, а что ему оставалось? К слову, не появись он вовремя, и все могло закончиться очень и очень плохо.

Николай набрал номер Громова.

– Доброе утро, друг. Проблемы? – услышал мужчина насмешливый голос Дмитрия.

– Прикрой меня до обеда, – уставшим голосом проговорил Аверин.

– Хорошо, но только до обеда. Спать хочу, сил нет, а после обеда операция у Ивлевой и Швецова.

– Знаю. Буду ровно в двенадцать, – уверенно заявил мужчина.

– Хорошо, – ответил Громов.

Николай отключил телефон, а потом стал мерить комнату, шагая взад вперед и размышляя о своем. Позвонившего вчера незнакомца Николай пригласил прийти в десять утра. Ева простонала и проснулась в половине десятого.

– Николай, только не говори, что ты сегодня не работаешь, – недовольно проворчала Ева.

– Работаю. Ева, ты мне изменила с двумя студентами. Ты понимаешь, что я такое никогда не смогу простить?

– Ну что ты преувеличиваешь, я просто проспорила. Мы играли в ночном клубе в карты, и так вышло.

– Замечательно, Ева. Ты играла. Я очень рад за тебя, но ты отдаешь себе отчет, что я такое поведения не допускаю?

– Ой, да сколько можно? От твоего унылого лица у меня настроение портится. Да не люблю я тебя больше, понимаешь? Не люб-лю!!! Ты ужасный зануда, Коля.

– Что ж молчала так долго?

Николай окинул ее уставшим взглядом. Женщина слегка побледневшая, волосы спутаны, смотрит обиженно. Хочет в чем-то обвинить мужа, но пока не придумала, в чем именно.

«Так как ты теперь любишь проводить время в постели, я не способен принять. Удовлетворить твои потребности, увы, физиология не позволяет, а второго партнера в постель точно не допущу. Тут, пожалуй, без вариантов. Как же я мог так ошибиться? Как? Черт с ним! Надо заканчивать со всем этим».

– Ты меня устраивал как спонсор, но с меня хватит, – вдруг заявила Ева и уверенно посмотрела на Николая.

– Отлично, сейчас приедет, вероятно, тот, кого ты любишь. Как его зовут?

– Петр Иванович Рогов?

– Да, он сказал, что вы давно любите друг друга.

Ева задумалась, а потом в дверь позвонили. Николай открыл дверь, и окинул взглядом прибывшего. В дверях стоял коренастый блондин средних лет, плотного телосложения, в деловом светло-сером костюме с букетом белых роз. Он был ниже Евы, и Аверин перевел взгляд с жены на вновь прибывшего ухажера.

– То есть, настолько деньги любим? – шепнул Николай Еве на ушко, а она как-то неопределенно кивнула.

– Евочка, твой муж сказал, что отпускает тебя. Не такой уж он и тиран. А ты говорила, голодом морит, из квартиры не выпускает, – для мужчины голос Петра оказался высоким, и Аверин чуть не рассмеялся от понимания, на кого его променяли.

– Я? – Николай посмотрел на Еву недоуменным взглядом. Стало непонятно, какую игру она затеяла, но мужчина не хотел больше в этом участвовать.

– Петя, подожди меня в машине, я сейчас спущусь.

– Хорошо, жду, куколка моя, – послал ей воздушный поцелуй Петр и вместе с цветами удалился, а Ева тут же начала собираться.

– Ева-Ева, ну что ж, это твой выбор. Предпочитаешь мне его? Отлично, видимо, оно того стоит. Вероятно, он старательный любовник, раз ты с ним мне изменяла.

– Тебе не понять меня, Коля. У тебя в голове только твои пациенты и все. Тебе всегда было не до меня! Я хочу внимания и не от случая к случаю, а каждый день, мне надоело ждать тебя с тапочками в руках. Хватит, я жить хочу. Я хочу путешествовать.

– Надеюсь, он удовлетворит твои потребности, а если нет, всегда можно позвонить Максу и Ромычу? Хотя на счет Макса рисковать не стоит. Эпилепсия – дело серьезное.

– Очень смешно, – Ева, хлопнув дверью, закрылась в ванной, а потом вышла оттуда в облегающем платье и идеальной прической.

– Все, прощай, Коля. Надеюсь, ты не покроешься плесенью в своей квартире. Ненавижу тебя! Если бы ты знал, как ты мне противен. Такой весь правильный, наутюженный, как классический герой восьмидесятых. Точно! Ты совершенно меня не понимаешь. Ты если и отдыхаешь, так только в России. Мне кажется, что тебе кроме дивана и телевизора ничего не надо.

Слова Евы больно ранили. Николай не думал, что все настолько плохо. А плохо ли? Просто он прожил много лет с человеком, который использовал его, а до любви… так со стороны Евы ее и не было. Он хотел, чтобы она красиво одевалась, нередко дарил золото, отпускал за границу, но этого девушке оказалось недостаточно.

Николай глубоко вздохнул. Он знал, что такое настоящее несчастье, и как людям порой приходится по осколкам собирать свое сердце, разорванное на клочки, а то, что происходило сейчас, похоже на разговор с душевнобольным пациентом. Существует только Ева, ее желания, а Николай стал всего лишь золотой рыбкой. Но эти самые хотелки вышли за рамки допустимого, и ему еще говорят при этом, что он во всем виноват.

Мужчина сдержался от едкого комментария и проговорил, обращаясь скорее к себе, чем к жене:

– Да, я работаю сутками. Жизни спасаю. Тебе не знакомо слово усталость, Ева?

– А ты рассчитывал, что я всю жизнь буду ждать тебя дома с парой тапочек в зубах?

– Ева, ну зачем ты так?

– Да, я люблю острые ощущения, и, кстати, не рассчитывай на то, что я не заявлю свои права. Я тебя столько лет терпела, и мне нужна компенсация.

– Терпела? Ева, это теперь так называется? Ты совершенно не отдаешь себе отчет в том, что творишь. Да, я, может быть, бываю скучным, но любовь для меня это взаимопонимание и забота.

– А ты меня не понимаешь!

– Если ты желаешь наставлять мне рога направо и налево, то да, я тебя не понимаю. Ты знала за кого ты выходишь замуж, знала, какая у меня работа. Но я мужчина, и рядом с собой хочу видеть порядочную верную понимающую женщину.

– Поищи, может и найдется какая-нибудь дурочка.

– Встретимся в суде. А в остальном, я готов с тобой разговаривать только как врач и пациент, но я уверен, что если нужда возникнет, ты обратишься в частную клинику.

– Будь в этом уверен. Я вообще сомневаюсь в твоей профпригодности. Сколько смертельных случаев у тебя было? Вспомни, как ты мне все это рассказывал, душу изливал. У нормальных врачей пациенты не умирают.

Снова словно кинжал вонзила в сердце и провернула рукоять. Ева старалась унизить его, сделать максимально больно, и Николаю стоило больших усилий, чтобы не свести неприятный разговор к применению нецензурной лексики. Бабушка воспитала его так, что какой бы ни была женщина, он не имеет права срываться на ней. Мужчина промолчал, отошел к окну, а потом добавил:

– Уходи, Ева. Надеюсь, ты не разочаруешься.

– У меня все будет отлично, а тебе счастливо оставаться, несчастный докторишка. Пока!