Читать книгу Пока не пришла Судьба - Сергей Александрович Кабанов - Страница 17

IV
2

Оглавление

После возвращения со скачек как участников, так и зрителей, в Императорском дворце началась трапезно-танцевальная часть празднования Дня рождения Сергиуса III Ариенкранца, которому исполнялось пятьдесят лет. Столы, расставленные в некотором симметрично-ординарном порядке, с быстрой, но молчаливой организацией были заняты приглашёнными. По правую руку от Императора сидел его Генеральный Канцлер, по левую – победитель скачек. Императрица Лайола с Джеллой и Йохеном располагались в стороне, в компании Ольмеи Мольтанни и остальных детей. Несколько особняком держались Слейксы, брат Императора будто бы не имел постоянного места, а Райнхард о чём-то болтал с Линдой Драггер, пока Исмор Мольтанни почти угрюмо тянул вино, а Гексель Фрапос скучал в компании Баштофа, Альциано, Рейби и Скамо. Отдельно располагались остальные Канцлеры и глава Учёной клики. В общем, День рождения Императора во всём был похож на множество других таких же праздников, проходивших как в этот, так и во все предыдущие годы до того, как незаметно начавшийся слабый ветерок незначительных событий дыхнул значительными переменами.

Бринхен Тайн, не слишком, видимо, горевший желанием общаться с Канцлером над религиями и – тем более – главой Учёной клики, верно подмечал все происходящие вокруг движения и перемены. Пили за здоровье Императора, за Империю, за процветание Династии (тосты предлагали в основном люди старшего поколения). Дайанис Эйстхарди предложил выпить за равновесие в мире (за что согласились пить все), а Манфир Драггер – за Бога бесчисленных проявлений (за что отказались пить Кальтоны). Подобные действия, однако, не могли никого ни на что спровоцировать, и Канцлер Тайных дел относился к ним спокойно. Гораздо больше его занимала другая загадка.

Уже долгое время Линда Драггер забирала себе всё внимание принца Райнхарда и, следовательно, вскоре, когда должны были заиграть музыканты, молодой принц был практически обязан пригласить её на первый танец, хотя ей и не было ещё шестнадцати. Генеральный Канцлер периодически бросал на молодых людей короткие, но много говорившие Бринхену взгляды, а Императрица с самого начала будто бы усмотрела в происходящем нечто такое, что сразу же и до конца поняла и, смиренно покачав головой, предпочла игнорировать. Исмор Мольтанни несколько раз встретил взгляд Бринхена, давая ему понять, что он не один здесь такой наблюдательный. Смысла этих взглядов бывшего Канцлера Финансов Канцлер Тайных дел, однако, не смог верно уловить сразу, а уловил только в тот момент, когда в зале добавили свечей, заиграла музыка, Сергиус пригласил всех желающих танцевать, а сын его, встав и извинившись перед своей компаньонкой по ужину, направился к Верене Кальтон.

Нужно было видеть, как изменилось лицо дочери Манфира, когда ей была предпочтена дочь Хельги. Надо было видеть, какая короткая невротическая усмешка скользнула по угловатому лицу Манфира. Нужно было видеть, как блеснули глаза сохранившей в остальном внешнее спокойствие Шайенны Эйстхарди. Нужно было видеть, какая непроницаемая, странная туманная пелена словно бы накрыла лицо с началом танца лицо Сергиуса. Нужно было, наконец, видеть, как ничего, абсолютно ничего не поменялось на лице самого Бринхена Тайна, внимательно, но почти неподвижно наблюдавшего за происходящим со своего места у столика у боковой колоннады зала.

С Линдой Драггер же взялся танцевать Гексель Фрапос, тогда как Альциано танцевал со своей матерью, Эрхард – с Хельгой, Болджон Слейкс – с императрицей Лайолой, а его старший сын, почти достигший шестнадцати лет Макк, – с Джеллой Ариенкранц, причём он, видимо, не считал подобное положение унизительным. Как бы там ни было, никто не показывал слишком открыто свои эмоции. Райнхард водил Верену будто специально в стороне от других, так что даже обмен взглядами между разными танцующими парами оказывался почти что немыслим.

Дальше был второй танец, в котором пары перемешались, и уже наследный принц танцевал с Линдой, которая старалась быть по возможности более грациозной и, притом, обольстительной, старалась настолько заметно, что, когда с окончанием музыки все стали расходиться кто куда (ненадолго, конечно, но ведь нельзя же было там вечно оставаться!), а юная леди Драггер фактически утащила с собой Райнхарда, Бринхен Тайн только ухмыльнулся про себя и направился к семье Мольтанни, которым ещё не уделял времени на этом вечере, хотя правила приличия того требовали. Только несколько человек, кроме него, заметили совместное исчезновение этой парочки: то были герцог Фрапос и леди Верена.

Тем временем, молодой Ариенкранц и ещё более молодая Драггер прошли немного по коридору, чуть не столкнувшись с вывернувшим из-за угла слугой с подносом, полным сладостей, и вдруг завернули в сравнительно небольшую смежную с залом комнатку, бывшую библиотекой. Здесь горело всего несколько свечей, но принц, хорошо зная, где они находятся, сказал:

– Я люблю читать здесь после обеда, – он указал на окно: – Днём здесь хорошее освещение.

Девушка подбежала к окну, из которого была видна нижняя часть города с портом, и воскликнула:

– Так это библиотека! Значит, здесь вы учите ваш колдовской язык?!

– Колдовской? – улыбнулся принц.

– Ага! – хихикнула Линда с какой-то неестественной ехидцей. – Идите же сюда, Ваше Высочество, шепните мне что-нибудь! – она скуксилась: – Вы обещали мне вчера научить меня!..

Обходя в полусумраке столик, Райнхард ступил навстречу девушке, собираясь, вероятно, присесть на край диванчика, что стоял, повёрнутый к окну, но Линда его опередила, мгновенно метнувшись с места и бросившись принцу на шею, впиваясь в его губы своими полуоткрытыми пухловатыми губами и с цепкой плотоядностью его обнимая, имея осмысленное намерение не выпускать. Принц, поначалу ошарашенный, не мог в конце концов не ответить на этот поцелуй, тонкие пальцы его легли на её плечи в таком движении, что могли и прижать, и оттолкнуть одномоментно. Она потянулась руками, собираясь расстёгивать платье, но здесь уже была им остановлена – Ариенкранц отстранился и помотал головой:

– Мы с вами формально знакомы второй день… – пробормотал он горячечным шёпотом.

– Вы меня не любите? – спросила тоже шёпотом, но, скорее, обиженным, леди Драггер.

– Линда, послушайте, нельзя же так быстро…

Она снова кинулась к нему, схватила за плечи и, с сияющим из-под приподнятых бровей взглядом, спросила:

– Но вам понравилось? Понравилось, а? Как я вас поцеловала, а? Вы такой… такой… – она потянулась снова к губам принца, – Давайте про…

Здесь Райнхард смог спокойно выдохнуть, потому что из коридора послышались многочисленные шаги и голоса, одним из которых был самодовольно-громкий голос Белого Герцога:

– Где же наш драгоценный наследный принц? Ваше Высочество? Люди хотят зрелища!

Райнхарду эти оклики, хотя довольно грубые, были явно на руку. Он отёр губы и сказал:

– Посмотрите, как я выгляжу. Всё в порядке? – Линда кивнула. – Я сейчас выйду, вы идите потом, когда все уйдут. Пожалуйста!

Только он шагнул за порог маленькой библиотеки, как практически столкнулся лицом к лицу с Альциано. Тот, непринуждённо состроив бравурно-насмешливую мину, воскликнул:

– Ах, вот вы где, Ваше Высочество!

– Что вам угодно, граф? – с трудом улыбнулся в ответ Райнхард.

– Пойдёмте, принц Райнхард, пойдёмте!

Они вышли на центр зала, где перед тем танцевали. Ариенкранц чувствовал себя совершенно неловко в таком месте и таком положении жертвы неизвестной ему задумки. Вокруг люди улыбались, сидели сонные или, как Роджим Слейкс, интересовались, видно, ради шутки, есть ли рыба в составе принесённого торта. Принц успел заметить, что его мать о чём-то говорит с Хельгой Кальтон, а отец – с Генеральным Канцлером, который что-то весьма настойчиво и убедительно ему доказывает.

– Дамы и господа, сеньоры и сеньорины! – с напускным пафосом заговорил Белый Герцог. – Наследный принц показал сегодня всем нам, что он – превосходный наездник, который выиг… – Мольтанни театрально споткнулся и, слащаво улыбнувшись Дайанису, продолжил: – Едва ли не выиграл гонку. Давайте же попросим Его Высочество сэра Райнхарда, в преддверии его восемнадцатилетия показать нам и свои навыки в фехтовании! Я предлагаю показательную дуэль на мечах!

По залу прошла волна самых разнообразных эмоций. Хельга отвлеклась от разговора с Лайолой и спросила:

– Вы бросаете вызов наследнику Короны Ариенкранцов?

– Шуточный вызов, леди Кальтон, – ответил Альциано.

Райнхард осторожно оглядывался, не зная, как ему реагировать, чтобы не опозориться. Его выручил Бринхен Тайн.

– Я верно понимаю, что вы предлагаете дуэль на боевых мечах, сеньор Альциано? – спросил тот.

– Да, сэр Тайн.

– Тогда это уже не шутки, – встрял, подхриповатым басом, Эрхард.

– Вы примете мой вызов? – с максимально возможной любезностью в тоне обратился Белый Герцог к Райнхарду.

Тот не успел ответить, потому что в этот момент, остававшийся до сих пор внешне спокойным и хранивший молчание Сергиус встал и практически крикнул сильным, но не грубым голосом с не терпящей возражений интонацией:

– Прекратить весь этот идиотский цирк! – Хельга Кальтон взглянула на Императора, чуть улыбнувшись; Манфир сидел рядом с ним с надменно-безразличным лицом; все вмиг замолкли, и даже молодой сеньор Мольтанни утратил свою неуёмную весёлость. Сергиус продолжил: – Я хочу объявить нечто важное, чем вы все станете свидетелями. Я, Сергиус III Ариенкранц, Император Кондера, Владетель Девяти клятв и Защитник Лидерфлара отстраняю от должности Генерального Канцлера сэра Манфира Драггера, герцога Полуострова, – говоря это, он смотрел прямо перед собой, скорее не в какую-то точку, а в пространство, не фокусируясь, – А также позволяю ему остаться в столице до завтрашнего вечера, после чего лишаю сэра Манфира права пребывать в Лидерфларе. Я делаю это потому, что только что… – Сергиус коротко споткнулся, – Герцог Драггер осмелился выдвинуть мне ультиматум с требованием изменить правила наследования престола, позволить его династии занимать трон, а его самого – назначить моим преемником. Тому я призываю всех вас в свидетели. Несмотря на эту вопиющую дерзость, из уважения к семье Драггеров я не приказываю расстрелять сэра Манфира, повесить его или отрубить ему голову, а лишь высылаю его из Лидерфлара. В то же время повелеваю Рейби Драггеру оставаться в столице до тех пор… пока не будет назначено разбирательство, – Император обвёл взглядом зал: – Можем продолжать праздновать мой День рождения!

Слова эти произвели на присутствующих глубокое впечатление – все, кроме музыкантов бросили свои занятия, да и те недолго продолжали наигрывать лёгкую фоновую мелодию и, в последний раз ударив, нервно, по струнам, бросили инструменты, так что зал погрузился в полное молчание. Сеньор Альциано и принц Райнхард всё ещё стояли в центре, но ни о какой потешной дуэли на боевых мечах речи уже не шло. Император сел на своё место, не глядя на ещё остающегося подле него Манфира, и все будто бы ждали, кто первый нарушит это тяготящее безмолвие. Этим человеком стал Эрхард Ариенкранц, громко ударивший бокалом по столу и спросивший, вставая и глядя прямо на лорда Драггера:

– Это что, государственный переворот?! Измена?!

– Нет, господин Армейский Канцлер, – сказал Манфир. – Это – разумное предложение! – он встал из-за стола и, сорвав с себя шестиконечную звезду в форме снежинки с расширяющимися лучами, бывшую знаком отличия Генерального Канцлера, покинул зал, сопровождаемый Рейби. Скамо и Линда остались то ли не успев сориентироваться, то ли не желая уходить. Звезда Генерального Канцлера на оборванной красной тесёмке глухо легла на стол.

Пока не пришла Судьба

Подняться наверх