Читать книгу Пока не пришла Судьба - Сергей Александрович Кабанов - Страница 21

1

Первыми ранним утром следующего дня уехали Слейксы, причём Болджон попросил об отставке с поста Канцлера Флота в письменной форме, не встречаясь лично с Сергиусом – тот отставку, конечно, принял. Из всех шести Канцлеров на посту теперь оставалось только двое: Бринхен Тайн и Ульрик Полли – Канцлер над религиями, который, как человек щепетильный и очень участливый, взялся договориться с Медицинской академией об устройстве надлежащего сохранения тела Эрхарда и организовать доставку его в Фейрэнд, где он должен был быть похоронен в Промёрзлой пещере под стенами Уэстдена, где похоронены все Ариенкранцы, кто не были императорами. Что же до императоров, то их хоронили совершенно иначе – сжигая тела и помещая пепел в усыпальницу на верхних этажах бывшего донжона Старого замка в Лидерфларе.

Дальше уехали Мольтанни и все Драггеры, кроме Рейби, коль скоро ему это было запрещено. Исмор с семьёй всё же решил попрощаться с Ариенкранцами, да кроме того и принёс свои сожаления по поводу случившегося, несмотря на то, что после печально известного изменения статуса Пятиконечного Узла герцог Западных Равнин и Император Кондера едва ли общались.

Ещё несколько дней оставались в столице Кальтоны, но Хельге удалось только один раз добиться разговора с Сергиусом, разговора довольно безрезультатного в смысле плана дальнейших действий. Вернувшись от Императора поздно вечером и проверив, что Сейдэма уже спит, а Верена занята шитьём и совсем не склонна к обсуждению серьёзных тем, она позвала к себе Баштофа и сказала:

– Всё летит к чертям, сын мой. Катастрофы страшнее для Сергиуса сложно представить. У Драггеров на одного потенциального союзника больше, благодаря выходке покойного Эрхарда. Император теперь точно не сможет ни на что решиться.

– Ты хочешь услышать моё мнение, мама?

Хельга посмотрела на сына странным взглядом, вмещавшим в себя одновременно разочарование и ожидание:

– Я хочу хоть чьего-то мнения.

– Отправь курьерского голубя Стейе в Дэмбринк, пусть готовится поставить Холодную Страну к оружию.

– Но делает это не слишком открыто, – продолжила его мысль Хельга, – По крайней мере до того момента, пока мы не вернёмся. Нельзя первыми провоцировать Манфира и тех, кто к нему примкнёт.

– Ты думаешь, будет война?

– Я думаю, Манфир не из тех людей, кто берёт свои слова назад.

После того Кальтоны уехали, как бы случайно и не по своей воле прихватив с собой Гекселя Фрапоса, у которого не было компании до Хайспаунта. Он, конечно, мог переправиться на пароме через Айсфлар в столице и поехать к себе в Кукувойл более коротким путём, но что-то в таком маршруте ему не подходило, и он сопровождал северян до Пятиконечного Узла. Герцог Фрапос, бывший ненамного старше Баштофа, да к тому же отличавшийся, судя по его первым дням в Лидерфларе, некоторой впечатлительностью, теперь вёл себя чрезвычайно странно. Нельзя сказать, чтобы Кальтоны как-то особенно заметно переживали произошедшее на днях рождения, но всё же никто из них не был настолько отвлечённым, словно не присутствовавшим при всём произошедшем, как лорд Восточных Равнин, то и дело увивавшийся вокруг Верены.

Так и получилось, что дольше всех в городе задержались Эйстхарди. Дайанис, в отличие от Хельги, не пытался при каждой возможности поговорить с Сергиусом, а лишь ждал и наблюдал, с истинно восточным спокойствием, никого не посвящая в свои проекты. Когда все разъехались, Лайола, его тётя, пригласила молодого графа на обед к Ариенкранцам, где был и Император, и наследник, иными словами – все оставшиеся взрослые представители династии. Здесь властитель Кондера и сказал Дайанису, что хотел бы видеть его отца и своего старого друга Юниса своим новым Генеральным Канцлером, и что он рад был бы сообщить тому об этом сам, но по теперешним временам не может оставить Лидерфлар ради такого долгого путешествия, когда в Канцелярии две трети мест пустые. Тем более, что ещё одна угроза требовала к себе внимания, угроза уже внешняя.

У берегов Фаджейна, в восточной его части, как на раз на торговых путях, идущих из Кондера и других территорий Фаджейна в Союз процветающих городов, располагались острова, по большей части населённые бездельниками и разбойниками, которые и городов-то всерьёз не строили. Эти пираты всегда причиняли неудобства торговле, но покончить с ними навсегда было почему-то невозможно. Борьбой занимался как Союз процветающих городов, так и Кондер, посылавший через Хмурый Океан флот Слейксов, который уничтожал пиратские корабли, высаживал небольшие десанты и разорял разбойничьи склады с провиантом и оружием. Соответственно, занятие это входило всегда в компетенцию Канцлера Флота, каковым на протяжении почти всей письменной истории – за исключением короткого промежутка во время восстания Слейксов – был выходец из династии Странных Островов.

Часто делали так: Кондер присылал флот с небольшим десантом, остальную же долю сухопутных войск, нанятых для налёта на пиратские гавани, поставлял Союз процветающих городов, причём он же отчасти и оплачивал найм. Теперь же, после отставки Болджона, становилось невозможным, во-первых, собрать значительный флот (но кое-какой собрать удавалось), зато, во-вторых, было совершенно неясно, кто должен возглавить экспедицию. Сергиус вспомнил об Онэте Ристарро, дальнем родственнике герцогини Дельта Мальвины, получившем хорошее военное образование и много путешествовавшем, к тому же находившемся где-то в Фаджейне. Тут, однако, выяснилось, через Дайаниса, что Онэт писал Юнису в Сарахар, что возвращается в Кондер и желает прибыть сначала в Эйстер, а значит теперь он был, скорее всего, или на пути туда, или уже там. В Эйстере Онэт был желанным гостем, знали и уважали его в том числе за то, что он смог организовать матрилинейный брак Мальвины Ристарро с троюродным братом Юниса Эйстхарди, который должен был положить конец разногласиям между двумя династиями, занимающими соседствующие земли. Итак, кандидатура Онэта как главы экспедиции отпадала.

После уезда Дайаниса, который должен был привезти в столицу Юниса, совещаться можно было только с Бринхеном Тайном, который во время беседы на эту тему производил, как и в большинстве случаев, впечатление подготовившегося и весьма информированного человека. Он сказал Сергиусу, что уже думал об организации экспедиции, что в этот раз внутриполитическая ситуация (как ненавидел Император это слово!) такова, что, если бы пришлось принимать решение раньше, следовало бы послать Эрхарда, но теперь ничего не остаётся кроме того, чтобы послать Райнхарда. Без сомнения, участие наследного принца в такой далёкой и незначительной экспедиции рискованно, но род Ариенкранцов должен показать, что он чего-то стоит, и, в особенности, что наследник престола – не такой уже мягкотелый и меланхоличный человек. Теперь, когда наступил опасный внутренний кризис, пора было прибегать к подобным мерам.

Император некоторое колебался, хотя и доверял Бринхену Тайну, почему и посылал его в Эйстер перед днями рождения. Экспедиция собиралась, небольшая армия на небольшой флотилии была готова отправляться в любой момент, а почтовое сообщение с Процветающими городами было налажено таким образом, что удалось быстро договориться о наёмниках, которые прибудут к Вольной Пристани – главному «городу» пиратов, чтобы поддержать северный десант. Тут ещё некстати заболел Йохен, вдруг почувствовавший себя плохо и лёгший в постель с лёгкой лихорадкой. Император хотел обратиться в Медицинскую академию, чтобы позвать докторов оттуда, потому что он был недоволен дворцовыми лекарями, но Лайола его отговорила, утверждая, что, очевидно, ничего страшного в болезни маленького принца нет, и что все дети могут болеть. В конце концов долго тянуть было нельзя, и, как нелегко ни было Сергиусу смиряться с мыслью, что он на некоторое время расстанется со своим старшим сыном, он решился на разговор с Райнхардом.

Молодой принц, уже несколько недель слышавший разговоры об экспедиции, которой он, казалось, мало интересовался, воспринял слова отца о своём назначении командующем армией (как громко звучало это слово применительно к отряду в полторы тысячи солдат с четырьмя артиллерийскими орудиями!) как нечто само собой разумеющееся. Сыграла ли здесь роль его врождённая черта удерживать проявления сильных эмоциональных порывов чаще, чем давать им волю, или же он был рад удалиться от и так не слишком жалуемого им двора – пытаться узнать трудно, да и бессмысленно. Важно, что Райнхард не противился решению отца и, надев тот тёмно-синий костюм, в котором он был на скачках, дополненный пистолетом и одним из наследственных мечей Ариенкранцов из Ледяной стали, отправился в далёкую, обещавшую продлиться несколько месяцев экспедицию.

Теперь всё внимание Сергиуса внутри своей семьи переключилось на больного шестилетнего Йохена. Император часто навещал его, играл с ним, выгоняя милых, но, как он их называл, «нелепых» служанок и даже саму Императрицу. Мальчик долго не выздоравливал, но состояние его и не ухудшалось, и властитель Кондера перестал переживать насчёт приглашения врачей до тех пор, пока сам не заболел с похожими симптомами. Дворцовые лекари наперебой утверждали, что никакой связи между болезнями нет или, по меньшей мере, рано утверждать, что она имеется. Болезнь, по словам врачей, не представляла опасности, но весть о ней распространилась, и Сергиус, в первый же день устав отвечать на многочисленные вопросы, стал тихо ждать дальнейшего развития событий и, в первую очередь, прибытия Юниса Эйстхарди.