Читать книгу Русский штык на чужой войне - Сергей Балмасов - Страница 19

Примечательно, что, когда в декабре 1920 г. прежнее правительство Персии ушло в отставку (в том числе из-за «русского вопроса»), на его место пришел новый кабинет, который сразу же попытался создать новую армию вместо казачьих и сарбазских подразделений. По свидетельству бывших русских инструкторов, «в премьеры попал издатель газеты «Гром» Рэд Сейед Зия-эд-Дин. Случай небывалый в Персии, чтобы пост Председателя Совета Министров занял обыкновенный журналист»[200], да еще в условиях, когда большевики продолжили работу по советизации страны.

«Он состоял в партии, поставившей себе целью проведение в жизнь злополучного англо-персидского договора (так называемый «Железный Комитет»). Был сделан переворот. Казаки дивизии во главе с генералом Мирпэнорж Реза-хана Пехлеви (будущий шах Ирана, служивший ранее под командованием русских офицеров в казачестве) самовольно покинув Казвинские позиции, ночью 11 (24) февраля 1921 г. вошли в столицу, ознаменовав свой приход несколькими орудийными выстрелами»[201].

В результате Сейед (Сейид), совершивший много ошибок при внутреннем управлении, восстановив против себя не только народ, но и знать, был вынужден уйти со своего поста, занимая свою должность всего лишь два с половиной месяца[202].

По свидетельству бывших русских инструкторов, данной ситуацией воспользовались большевики, приславшие в Тегеран свое посольство, среди состава служащих которого было много евреев (в том числе и его временный глава Ротштейн), и сразу же начавшие здесь свою пропаганду[203].

А представители местной стороны при этом почти открыто говорили: «Деньги мы всегда берем, кто бы их нам не предлагал, русские или англичане, но вы знаете, какие из нас выйдут большевики»[204].

При этом прибывшие попытались распространить советское влияние и на имевшуюся здесь русскую колонию. Однако, по свидетельству Карташевского, «на зов большевиков откликнулся из Казачьей дивизии единственный бывший офицер-инструктор штаб-ротмистр Высоцкий»[205].

Однако бывшие русские инструкторы Персидской казачьей дивизии все же оказались замешаны в скандал с коммунистами, который, впрочем, вряд ли имеет смысл записывать в список их заслуг. Речь идет о деле Израиленко, занимавшего в комиссариате Советского Азербайджана серьезный пост, связанный с управлением нефтяными промыслами. Этот человек бежал в Персию и обвинялся коммунистами в растрате казенных средств.

По свидетельству бывшего капитана Персидской казачьей дивизии Константина Карташевского, большевики требовали его выдачи, и персы хотели его обменять на захваченных ими советских пленных и местных революционеров (по «официальной» версии – на укрывшегося в советском Закавказье персидского бандита).

Однако за него вступилась французская миссия в Тегеране, представители которой совместно с бывшими инструкторами Персидской казачьей дивизии и чины бывших белых армий, включая сотника Кравченко, поручика Похитонова и др., содействовали его побегу из тюрьмы. Это стало своего рода русским ответом на предыдущие действия местной стороны в отношении их службы, после которого им, впрочем, пришлось самим скрываться от властей Персии как преступникам[206].

Однако далее русская колония в Персии и в том числе в Тегеране, лишившись защиты казаков, стала разъезжаться.

Но некоторые из ее представителей и в том числе капитан Добромыслов, остались здесь и небезуспешно вели бизнес. Однако это продолжалось не так долго. Согласно утверждениям служившего здесь бывшего ротмистра Вербы, уже после расформирования дивизии, Добромыслов погиб по дороге из Тегерана в Бейрут (где он должен был «принимать» магазины) в Месопотамии.

Произошло это, по его словам, при следующих обстоятельствах: «Он выехал еще засветло на автомобиле с шофером и ночь застала их в дороге. Они заночевали, и в три часа утра Добромыслов поднял водителя, чтобы продолжить путь. Вскоре после этого их автомобиль был обстрелян неизвестными бандитами, ожидавшими появления почтовой машины. Пуля попала ему в сердце. Шофер был контужен. Бандиты ограбили остановившуюся машину и скрылись»[207].

В этот момент подоспела стража, но было уже слишком поздно: преступники успели бежать, а Добромыслов был убит наповал. Его труп доставили в Каср-Шерин и оттуда в Тегеран, где проживала его семья и где состоялись похороны. Верба писал, что «Персидское правительство ничего ей не уплатило, хотя он был одним из офицеров нашей военной миссии, присланных еще правительством Империи»[208].

Несмотря на роспуск Персидской казачьей дивизии, в 1925 г. некоторые бывшие офицеры Русской императорской и белой армий занимали важные посты в местных силовых структурах.

Об этом, в частности, свидетельствует «Агентурное сообщение ИНО ОГПУ с текстовым отчетом агента «ПК» о результатах поездки в Персию 16 августа 1925 г.»: «…Управляет страной командующий всеми персидскими войсками, он же военный министр и военный диктатор Персии – Реза-хан.

Помощником его во всех делах управления и начальником его штаба – бывший русский полковник Филаретов[209]. Крупным лицом в персидском войске является полковник бывшего русского войска Шихминский. В персидской армии служит большое число бывших офицеров русского войска…[210]»

В свою очередь, Н.Л. Марков (1882, Тифлис – 1957, Тегеран), адъютант знаменитого генерала Н.Н. Баратова, командовавшего корпусом в Персии в 1915–1917 гг., после революции 1917 г. служил инструктором в Персидской казачьей бригаде и некоторое время занимал здесь должность начальника ее штаба, а позднее остался в местной армии служить генералом[211].

Вместе с тем они, даже занимая в этой стране положение, о котором большинство жителей Персии могли только мечтать, порой грустили о тех временах, когда они были властителями положения в этой стране. Так, бывший инструктор Верба вспоминает: «Вдали мелькали огни города, в нем я был 14 лет тому назад и из него я вышел, чтобы присоединиться к своему полку под Варшавой. Помню, в него я вошел с отрядом, спасая его от разграбления курдами.