Читать книгу Темная власть. Как спасти детей от наркотиков - Сергей Баймухаметов - Страница 9

Почему наши дети начинают курить и колоться?

Подростки над этим не задумываются. А взрослые считают: дурь, мода, влияние западных фильмов, влияние улицы, делать нечего, много свободного времени, и вообще: «Да какие-такие у них могут быть проблемы?!»

Что бы ни случилось, мы, взрослые, знаем – перемелется. Но они-то еще не знают. Какая-нибудь история в школе, на наш взгляд, пустяковая, может привести подростка к мысли о самоубийстве. И в таком состоянии вовсе уж ничего не стоит согласиться на затяжку анаши или первый укол. Да какая разница, если все равно жизнь кончена…

Кто из взрослых задумывается, что такое подростковое сознание? Чем оно характерно? Что такое подросток как общественное и биологическое животное?

Подростковое сознание характерно тем, что его носитель – ваш сын, ваша дочь – все впитывает как губка и ничего не боится.

Вспомните себя: мы такими же были, стремление все попробовать биологически заложено. Как у щенка, которого впервые выводят на улицу, и он, припав к земле, втягивает в себя, как пылесос, все, что встречается на пути. Плохое, хорошее, соленое, пресное, горячее, кислое.

И – ничего не боится!

Поэтому смешны учительско-лекторские проповеди о вреде наркотиков, которые читаются на уровне: «Употребление наркотиков вызывает необратимые изменения в коре головного мозга, болезнь и смерть…»

Во-первых, это – сплошная абстракция. Взрослый человек с большим трудом принимает абстракции как практическое руководство в жизни, а уж подросток – тем более. Во-вторых, подростковое сознание характерно тем, что подросток живет сегодняшним днем и часом. О завтра он практически не думает, разве что о неминуемом приготовлении уроков. В-третьих, вспомните себя: вы в четырнадцать лет всерьез задумывались о болезни и смерти? Кто-нибудь думал, что ОН, такой единственный и неповторимый, вдруг заболеет и умрет? Смешно… Подросток по природе своей, по биологии, уверен, что жизнь его вечна.

Тем не менее, бормотание о «необратимых изменениях в коре головного мозга» считается у нас профилактикой и антинаркотической пропагандой. А какая пропаганда – такие последствия, результаты. То есть сплошной вред. Страшный вред. Потому что подросток уже уверился: всё, что мы говорим о вреде наркотиков – туфта, лапша на уши.

И в то же время, часто отвергая наши нравоучения, подросток особенно восприимчив к мнению своей среды, своего окружения, подростково-молодежного мира. К тому, что мы называем общественным мнением, модой или террором среды.

Отнесемся к этому серьезно. Вспомним, во что и как мы одевались 50—60 лет назад, и во что одеты сегодня. Да-да, мы с вами, такие умные, самостоятельно мыслящие, независимые! Этот самый простой пример с обескураживающей убедительностью доказывает: если все носят узкие штаны, широкие штаны, джинсы или слаксы – и ты будешь, никуда не денешься.

Безобидная по части штанов, мода стала убийственной, когда распространилась и на наркотики. В начале шестидесятых годов прошлого века в нашем областном городе некоторые мальчишки начали курить анашу. Мы их знали наперечет и называли придурками. Для нас престижным считалось купить пол-литра портвейна на троих и распить тайком в сквере – вот это круто, мы почти как взрослые, а анашисты – придурки.

С тех пор шкала дворового подросткового престижа перевернулась. Сейчас на пришкольных пустырях и во дворах курение анаши считается делом чести, доблести и геройства, показателем крутизны. Того, кто не курит марихуану, считают слабаком, трусом. Как устоять четырнадцатилетнему человеку перед таким напором, какие силы надо иметь, чтобы сказать – нет. А ведь во дворе он – живет, это его мир, его социальная ниша.

Вот и получается, что он не может отказаться. Он беспомощен перед террором среды. Да что дворы! То же самое происходит и в институтских коридорах, где вроде бы уже умненькие, почти взрослые юноши и девушки. Наркоманы, сидящие на игле, не пьют, они алкоголиков презирают, считают алкоголь грязным кайфом, бычьей тягой. Там, в институтах, наркоманы объявили себя продвинутыми, белыми людьми, а все остальные – быдло. Вот многие из обычных ребят и тянутся к ним почти поневоле: не хочется выглядеть быдлом…

Чтобы отказаться, надо иметь силы. А силы дает только знание.

На встречах с подростками я говорю: «Вот перед вами яма с дерьмом. Тот, кто прыгнет в нее, будет во всей округе считаться самым крутым парнем. Кто из вас прыгнет?»

Смеются. Потому что знают: это дерьмо, будет вонять.

Вот мы и пришли к главному, ошеломительному выводу. Наши дети начинают курить и колоться, потому что ничего не знают о последствиях.

Когда им во дворе предлагают: «Курни, получишь кайф», они понятия не имеют, как и чем будут расплачиваться за первую затяжку и первый укол. «Необратимые изменения в коре головного мозга» они давно считают туфтой. Кое-что знают о ломках, о привыкании, об угрозе подсесть… Но ведь КАЖДЫЙ считает себя крутым, это Васька и Петька тряпки безвольные, а Я – СИЛЬНЫЙ, Я все могу…

И потому подросток бесстрашно идет на первую затяжку, абсолютно уверенный, что это как прогулка в парк: захочу – войду, захочу – выйду. Не зная, что калитка тут в одну сторону, и она уже захлопнулась.

Получается, что у подростков практически не было и нет выбора, когда взрослые наркоманы обещают им золотые сны, кайф.

Расплачиваться придется образом жизни. А какой он, образ жизни наркомана?

Вот это и есть тайна, которую взрослые наркоманы подросткам никогда не выдают и не выдадут. В лучшем случае скажут, что да, трудно бывает, когда вмазаться нечем, но тут главное – быстро достать, вмазаться, и снова начнется кайф.

А как на самом деле – вы уже кое-что знаете, и еще узнаете.