Читать книгу Геракл - Сергей Быльцов - Страница 68

Однажды, Амфитрион отвез перворожденного восьмилетнего сына по его просьбе в Спарту, в палестру.

Палестрой Гермес в честь своей возлюбленной дочери аркадского царя Хорика Палестры, о красоте которой ходили легенды, назвал место для состязаний, где мальчики сначала занимались только гимнастикой, а впоследствии обучались различным видам спорта и красивой походке. Главным упражнением в палестре была борьба, которую изобрели братья Палестры Плексипп и Энет, и свое искусство они долго держали в тайне, пока ее не выдала Гермесу влюбленная Палестра. Тогда братья по приказу отца отсекли спящему на горе Гермесу руки (гору назвали Килленой, от «увечный). Пеан вырастил Гермесу новые руки, а с Хорика сняли кожу и превратили в кожаный мешок.

Пока Амфитрион разговаривал с учителями, Алкид пошел один искать площадку, где борются и был неприветливо, с задиристыми насмешками встречен учениками. Там он на узкой дороге, ведущей к песчаной площадке с глиной и восковой мазью для борьбы и кулачного боя, столкнулся с группой мальчиков, и их предводитель юноша по имени Тимофей преградил ему путь. Высоко задрав узкий подбородок, он процедил с надменной усмешкой:

– Смотрите новенький к нам пришел, наверное, чтоб показать всем, как надо бороться. Мальчик, а родители тебя не учили почтительно сторониться и дорогу давать, когда навстречу старший идет?

– Ты мне не старший, а равный. А пришел я сюда, действительно чтоб побороться.

Ответил Алкид, бесстрашно глядя снизу вверх на сильно превосходящего его ростом юношу. Это был крупный и сильный двадцатилетний спартанец. Он уже окончил обученье в блестящей маслом палестре, в которой мальчиков обучали борьбе, кулачному бою, бросанию диска, бегу и прыганью. Он был ирэном (командир) над большой агелой (стая) мальчиков от 8 до 12 лет, которые должны были слушаться всех его приказаний. Ирэн вел свою агелу в гимнасий, но непочтительное поведение маленького по сравнению с ним Алкида, разозлило его. Сын Алкмены хоть и был очень крупным для своего возраста мальчиком, но лицо и особенно ясные голубые глаза были еще совсем детскими.

Тимофей демонстративно заложил руки за спину и, выпятив живот, грубо толкнул им Алкида, который был на целую голову ниже его. Ученики дружно засмеялись и стали показывать руками на неловкого новичка. Тимофей же, сморщив длинный, костлявый нос, сказал голосом полным презрения:

– У тебя материнское молоко на губах не обсохло, тебе надо еще подрасти, почтения к старшим набраться, а ты хочешь сразу бороться…

Покрасневший Алкид сильно боднул Тимофея в грудь головой и сказал, зло прищурив под нависавшими бровями голубые глаза:

– Ты не очень толкайся своим животом. Тебе ничего ни сказал я, ни сделал плохого. Ты ж мне пройти не даешь и на смех среди товарищей поднимаешь. Смотри же! Издевательства я ни от кого не потерплю, рассержусь и тогда тебе будет плохо!

Ирэн, притворяясь испуганным, замахал руками, а потом под общий смех язвительно крикнул:

– Боги, как сыплет словами этот вздорный мальчишка! Вот возьму его сейчас за ухо и, как щенка поведу…

– Хватит слов! Давай прямо тут бороться без глины и без восковой мази!

Крикнул, оскалив зубы, Алкид.