Читать книгу Геракл - Сергей Быльцов - Страница 87

Алкид долго неподвижно сидел на земле и остервенело всей пятерней крепкий скреб подбородок, обильно покрытый первой бородкой. Наконец, юноша оставил подбородок в покое и, посмотрев в глаза Добродетели, нерешительным голосом молвил:

– Видно еще многого я не понимаю в этой удивительной жизни. Но из твоей речи я понял, что мне за все придется платить: приятелям за прочную дружбу надо будет делать добро, гражданам за почет – приносить пользу, за славу – много и тяжко трудиться для великой Эллады… Если я выберу твою дорогу, Арета, то мне непрерывно придется платить и бороться за все – за честь и свободу свою и других, за справедливость, за жизнь свою и незнакомых мне людей, даже за женщин и пищу… Мне же на этой стезе за тяжкие труды, пропитанные потом и кровью, далеко не всегда люди будут платить даже простой благодарностью, которая для каждого стоит так мало! Но ведь это не справедливо, а справедливость самое главное для людей и богов!

С жаром закончил Алкид, взмахивая обеими руками и с явным неудовольствием глядя на блеклую красавицу по имени Добродетель.

– Справедливость действительно крайне важна для всех разумных существ, но она не самая главная…

– Что же может быть важнее Правды, сильнее Справедливости?

– Важнее Правды Необходимость, сильнее Справедливости Неизбежность. Необходимость одолевает все, только она правит Вселенной. Пред неизбежным склоняются и самые мудрые, и самые сильные.

Юноша помотал головой и ответил Арете:

– Только глупец или безумец добровольно выберет тяжкий труд, лишения и смертельный риск ради незнакомых людей, притом часто без всякой награды…за призрачную славу в конце или после окончания жизни. А я не глупый.

Алкид повернулся к роскошнейшей женщине, когда – либо виденной им, и ей с мечтательной надеждой сказал:

– Да, царствовать, конечно, дело совсем не плохое; скопляются скоро в доме царевом богатства, и властитель в большой чести у народа. Ведь сам Зевс вскормил царей и скипетр, символ могущества, им даровал, и власть, и законы, чтоб царствовали они над другими. Знаю я и на что большое богатство способно. Слыхал от одного пастуха, что на кого прогневается Плутос, того не выручит и сама Афина – Паллада; к кому же он благоволит, тому не страшен и Зевс со всеми его громами и молниями…

Тут Алкид опять помотал головой и, раздумывая, сказал:

– И все же и богатство, и власть, и все те удовольствия, которые они дают, не многого стоят, ибо они не преодолевают самого главного – смерть. Поэтому каждый здравомыслящий эллин богатству и власти предпочтет нетленную славу. И потом все пожелали бы лучше иметь здоровое сильное тело, чем богатеть, золото накопляя.

Тут юный герой начал смеяться громко и не приятно, приговаривая:

– Хе – хе… Я не знаю кого из вас, хе-хе, выбрать…хе-хе…, а выбирать, чувствую, надо…хе-хе. Наверное, надо царский путь все-таки выбрать, ведь царю всегда легко перейти в пастухи иль охотники, а обратный переход ох как не прост… С другой стороны, говорят, чем выше взлетишь – тем больней будет падать… Нет, я не знаю, как мне жить дальше и какую выбрать дорогу. Пусть Мойра за меня сделает выбор.

– Нет! Ты должен сам выбрать свой путь, чтобы потом на Мойру не обижаться!

Хором ответили обе женщины. Говорят, это был самый трудный выбор в жизни Геракла. С тех пор человека, сильно затрудняющегося в выборе между двумя решениями, называют «Гераклом на распутье».