Читать книгу Тайна Несвижского замка - Сергей Бортников - Страница 6

31 мая 1941 года была суббота.

Именно в последний весенний день, солнечный и светлый, Плечова наконец-то выписали из надоевшей больницы. Естественно, на выходе из медучреждения в машине его поджидал верный друг Лёша. Простите, Алексей Иванович. Всё же майор ГУГБ, то есть целый полковник в армейской иерархии.

– Как самочувствие? – вместо приветствия бросил он из открытого окна машины.

– Отменно, – буркнул агент, по-хозяйски усаживаясь на переднее пассажирское сиденье.

– Может, хочешь повторить?

– Что именно?

– Трюк с усыплением.

– Значит, ты утверждаешь, что это был всего лишь трюк? – скорчил недоумённую физиономию Яра.

– Не придирайся к словам, братец!

– А что? Пожалуй, не помешает… – Философ задумчиво почесал нос. – Если честно, подобное наслаждение я испытывал впервые в жизни. По крайней мере, супротив этих, как их там…

– Барбитуратов?

– Ага… Даже отменный белорусский бимбер – газировка без сиропа. Не более того.

– Смотри, парень, шибко не увлекайся, – шутливым тоном предостерёг подчинённого Алексей Иванович. – Козлёночком станешь!

– Одним из результатов их применения является быстрое привыкание? – догадался Ярослав.

– Вот именно. Наркотический эффект, знаешь о таком?

– Нет… Я в химии слабоват, – искренне сознался секретный сотрудник.

– Ничего… Я тоже, – вытер пот со лба его куратор и запустил наконец двигатель. – Стопроцентный гу-ма-ни-та-рий… Звучит, словно ругань! Однако наши эксперты успели меня немного просветить, напичкать, так сказать, полезной информацией.

– Поделишься?

– Да. Все препараты подобного типа являются производными от барбитуровой кислоты, открытой немецким химиком Адольфом фон Байером ещё в 1864 году в день святой Варвары. По-ихнему – Барбары, – процедил Копытцев и притопил «до полика» педаль газа. Машина как раз выехала на широкий московский проспект и, ведомая опытной рукой, лихо стала лавировать в потоке автомобилей. – Да… Ещё… Ничего похожего на то, чем тебя пытались усыпить, наши химики пока не синтезировали.

– Значит, мы имеем дело не с доморощенными бандитами, а с иностранными спецслужбами? – сделал «глубокомысленный» вывод Ярослав.

– Однозначно. Тем более, что водитель ушёл из жизни не из-за моего тарана. Пара сломанных рёбер, как ты понимаешь, не могут привести к летальному исходу. Мерзавец добровольно принял лошадиную дозу яда. Цианида.

– Вот почему у него были розовые щёчки!

– А ты откуда знаешь? – тут же навострил уши Алексей.

– Сам ведь рассказывал…

– Когда?

– Перестань прикалываться, братец… Хочешь в очередной раз проверить меня на вшивость, поймать на неточностях? Зачем?

– Нет. Просто запамятовал, когда я выдал тебе такую информацию.

– Запамятовал? Записывать надо!

– И всё же? – никак не мог уняться майор.

– В больнице. «Крепыш надул розовые щёчки и умер!»

– Блин, точно… И что только творится с моей башкой?

– Сломалась?

– Не знаю… Итак, на чём мы с тобой остановились?

– На цианидах.

– О! Ну, с этим-то всё понятно… Наши спецы даже не смогли установить, надеюсь, временно, из чего тебя подстрелили. Что за чудо-оружие изобрели проклятые буржуины… По принципу действия похоже на какой-то шприц-пистолет.

– Вполне вероятно, – нагоняя важности на бледное лицо, заметил Плечов, в отличие от своего приятеля не очень разбиравшийся не только в химии, но и в стрелковом оружии. – Ведь под ампулы без особого труда можно переделать любое отстреливающее устройство. Ты сам знаешь, что на каждом нашем оборонном предприятии есть свой Кулибин, который легко превратит указательный палец в боевой ствол, а из дерьма сделает пулю.

– Не спорю, – миролюбиво подначил Копытцев. – Но и это не всё. Твоя соседка с первого этажа Мария Епифанцева…

– Не знаю такой.

– Баба Маша.

– А…

– Находясь в своей квартире, правда, с открытым окном на кухне, прекрасно разобрала, о чём разговаривали эти двое, но звука выстрела почему-то не расслышала!

– Может, нападавшие использовали какое-то ноу-хау, например, оружейный глушитель? – осторожно предположил нелегал.

– Сэр, вы даже о таком чуде слыхивали?

– Слыхал. Краем уха. Точнее, читал – в зарубежной научной литературе.

– И что установили буржуины?

– А то, что первые глушители практически одновременно – ещё в конце прошлого века – запатентовали швейцарец Кристоф Эппли и француз Гумберт…

– Однако наши отечественные учёные тоже не сидели сложа руки и давно обогнали их по всем техническим характеристикам! – хвастливо заявил Лёша, поворачивая на узкую дорожку, ведущую к хорошо знакомому дому. – «БраМит», знаешь такую хренотень?

– Это её уже лет десять устанавливают на наганы и винтовки Мосина?

– Да… Разработали устройство братья Митины. Иван и Василий.

– Вот откуда такое незатейливое название!

– …Под моим, между прочим, чутким руководством, в Особом конструкторском бюро НКВД по заказу Главного разведывательного управления Сухопутных войск РККА.

– В Особом? То есть в одном из тех, что действуют в местах лишения свободы?

Копытцев покосился на Ярослава, но ответил:

– Да. В Соловецком лагере.

– И что натворили эти братцы-кролики?

– Собственноручно писали листовки антисоветского содержания.

– Но…

– Отставить.

– Есть!

– Позже проектно-сметное бюро с одним из братьев – Иваном Григорьевичем – перевели в Ленинградский отдел опертехники, где он и закончил начатую работу.

– А второй куда девался?

– Его расстреляли.

– Да уж… Весёлая история.

– Обычная… Между прочим, в армии их изобретение почему-то не оценили. «Устройство „БраМит“ следует надевать на голову противника, что помешает ему не только слышать звук и видеть вспышку, но и разглядеть лицо стрелявшего», – так до сих пор шутят в войсках. А вот нашим с тобой коллегам прибор пришёлся по душе, – закончил свой рассказ Копытцев и плавно нажал на педаль тормоза.

– Всё правильно… Тёмные делишки лучше делать бесшумно, – вздохнул секретный сотрудник, собираясь покинуть салон автомобиля своего куратора.

– Э-э, дружище, чуточку осторожнее, – поставил его на место Алексей Иванович. – С такими шутками и нам с тобой можно запросто отправиться по стопам этих братьев.

– Думаешь?

– Знаю!

– Да, кстати… С чем ты собирался меня поздравить в день сорванного похищения?

– С первой государственной наградой. Орденом «Знак почёта». Как положено отвечать в таких случаях, знаешь?

Выйдя наконец из машины, Плечов что-то ехидно прошипел, прежде чем захлопнуть дверцу.

– Вы неисправимы, товарищ майор! – бросил вдогонку ему Алексей Иванович, давно изучивший характер своего особо секретного подопечного и даже тайно завидовавший тому из-за возможности говорить всё, что думаешь, которой он, как официальный (аттестованный) сотрудник, был, естественно, лишён.

– Капитан, – недоверчиво покосился Ярослав.

– Мне лучше знать! – улыбнулся Копытцев.