Читать книгу Спина с печатью. Записки поседевшего - Сергей Чевгун - Страница 3

Как-то дружно у нас на Руси заговорили писатели! И все почему-то исключительно на больную тему. Одни говорят, мол, нам не нужен писательский союз. И я их хорошо понимаю: прежней лафы в виде Коктебеля с Переделкино за счёт профсоюза для писателей уже не будет. Закончилась, извините, лафа.

Другие, напротив, всеми своими конечностями за писательское содружество. Особенно если власть деньжонок подкинет на реанимацию того, что называлось раньше СП СССР. И я с ними тоже солидарен, потому как в душе давно законченный гуманист, хотя и с высшим образованием.

Однако же, не могу избавиться от чувства, что истина и на этот раз заняла своё законное место – аккурат посередине. Что я имею в виду? Сейчас объясню.

Представьте себе Достоевского с членским билетом Союза писателей. Или Куприна, выпрашивающего в Литфонде путёвку в Переделкино. Лично я Достоевского с билетом или Куприна с путёвкой и в радужном сне не вижу. Однако хорошо себе представляю того же Федора Михайловича в редакции журнала «Гражданин».

« – Ну, что, Фёдор Михалыч, всё пишете?

– Да так как-то, знаете… Нужда заставляет…

– Чайку не желаете? С мороза? Под самовар и о «Бедных людях» поговорить приятно.

– Ну, разве что о бедных… с мороза..».

Ну и т. д.

О чём это я? О таланте. И о писателе, первым среди своих собратьев разглядевшем надвигающийся капитализм, главной ценностью для которого, как известно, являются деньги. Но что характерно, работая ради заработка, Федор Михайлович оставался писателем, а не дешёвым гламурщиком из Петергофа. И бедность свою нёс как крест, хорошо понимая, что бедность на Руси – не порок, а возможность понять, что деньги – отнюдь не то, ради чего человек страдает и мучается в этом мире.

С тех пор, как пореформенная Россия ухнула в доморощенный капитализм, много разных писателей изломало свои перья о хрестоматийный вопрос: «Что делать?» Но ещё больше – затупило их в попытках удержаться на краю. Одни, как писатель А., закончили свои дни программным: «Мне нечего вам сказать!», другие, как писатель Б., запрятались в ракушку ПЭН-клуба, и даже устричного писка от них не услышишь.

А третьи предпочитают переживать за Отечество по маленькой (когда нальют). Но это, в основном, поэты. Люди в душе ранимые, с печатью гения на челе, а потому имеющие склонность бомжевать даже при наличии писательского билета в кармане.

Но я – не о пьяных поэтах (бог им судья!). И не о гневных прозаиках, домогающихся у функционеров из СПР, куда они подевали недвижимость Литфонда (общественность им в помощь!). Я о писателях, которые пишут, потому что не могут не писать. Или – не пишут, когда им делать это не хочется.

Поверьте, этим писателям всё равно, есть Сопис или его уже нет, продали Литфонд или всё ещё распродают его жалкие крохи.

Им даже писательский билет не нужен. Ведь когда автор работает над своей новой вещью, зачем ему этот билет? Он ведь и без него сейчас самый что ни на есть доподлинный инженер человеческих душ. А когда вещь закончена, то билет опять же ни к чему. Ибо когда автор в творческом простое, какой же он тогда, извините, писатель?