Читать книгу Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года - Сергей Чупринин - Страница 40

1 марта. В «Литературной газете» (с. 3) сообщение о том, что растет число кинофильмов, выпускаемых на экраны. Всего в течение года советские зрители увидят около 150 как отечественных, так и зарубежных кинокартин.

2 марта

Что же такое? Ведь я знала, что что-то не так. Но что не так – я не знала. Вот в чем секрет. А теперь надо разобраться. Но я разберусь. Все равно. Люди приходят и уходят, а поход в коммунизм продолжается, – откликается в дневнике Нина Бялосинская на слухи о «закрытом» докладе Н. С. Хрущева (Н. Бялосинская // Знамя. 2018. № 8. С. 47).

4 марта. Запись в дневнике Корнея Чуковского:

Из Третьяковки вынесли все картины, где холуи художники изображали Сталина. Из Военной Академии им. Фрунзе было невозможно унести его бюст. Тогда его раздробили на части – и вынесли по кускам.

Как кстати вышла «Лит. Москва». Роман Казакевича воспринимается как протест против сталинщины, против «угрюмого недоверия к людям»124 (К. Чуковский. Т. 13. С. 212).

Как сообщается в шифрограмме из Тбилиси председателю КГБ при Совете министров СССР генералу армии И. А. Серову от первого заместителя председателя КГБ при Совете министров Грузинской ССР генерал-майора М. Ф. Швыркова,

4 марта к памятнику Сталина в городе Тбилиси стихийно стали собираться граждане, число которых к вечеру достигло 5 тысяч. У памятника выступали с песнями, стихами, посвященными Сталину. Был организован почетный караул, в основном из молодежи (цит. по: Л. Лурье, И. Малярова. С. 157).

5 марта. Президиум ЦК КПСС принимает постановление «Об ознакомлении с докладом тов. Хрущева Н. С. „О культе личности и его последствиях“ на XX съезде КПСС»125. В постановлении указывается:

1. Предложить обкомам, крайкомам и ЦК компартий союзных республик ознакомить с докладом тов. Хрущева Н. С. <…> всех коммунистов и комсомольцев, а также беспартийный актив рабочих, служащих и колхозников. 2. Доклад тов. Хрущева разослать партийным организациям с грифом «не для печати», сняв с брошюры гриф «строго секретно» (Известия ЦК КПСС. 1989. № 3. С. 166)126.

Важно подчеркнуть, – считает необходимым напомнить Л. М. Каганович, – что члены Президиума Каганович, Молотов, Ворошилов и другие в докладах о XX съезде честно и дисциплинированно освещали вопрос о культе личности в соответствии с постановлением XX съезда (Л. Каганович. С. 571).

Дико, – 15 марта в дневнике комментирует это решение Сергей Дмитриев, – что доклад, видимо, думают не печатать для общего чтения. Это-то и есть наилучшее доказательство неизменности того режима, который установлен был Сталиным и остался в сущности своей неизменным и после смерти Сталина. Изменилась оболочка, приемы, но не существо. Письмо о процессе Берия также, ведь, официально не публиковали. Все это, очевидно, в порядке развития критики и самокритики (Отечественная история. 2000. № 1. С. 166).

Из дневника Нины Лашиной:

5‐го марта, в третью годовщину смерти Сталина в городе не было ни траурных митингов, ни траурных флагов, в газетах не было ни слова. А народ притаился, но глаза его, многомиллионные глаза народа спрашивают правителей: «А где же были вы все? Зачем говорите теперь, а не тогда? Вам было все равно, что гибнут тысячи невинных, а вы боялись за свою шкуру!»

Рассказывают, что Хрущев открыто признался в своей трусости на одном из собраний, где он в своем выступлении сослался на преступления Сталина. К нему пришла записка с вопросом: «А где вы были?» Громко, на весь зал, Хрущев спросил: «Кто писал эту записку?» Никто не ответил. Хрущев сказал: «Вот и ответ на ваш вопрос. Вы боитесь, и мы боялись» (Н. Лашина. С. 320).

Похоже, что эту (скорее всего, выдуманную) историю пересказывали по всей стране. См., например, запись от 13 марта в дневнике ленинградки Любови Шапориной:

Говорят, будто бы, когда Хрущев читал это письмо на партийном собрании, кто-то передал ему записку: «Почему же вы молчали?» После доклада Хрущев спросил: «Кто прислал эту записку?» Молчание. «Ну вот, вы сами и ответили на свой вопрос» (Л. Шапорина. С. 330–331).

И новые вести из Грузии:

5 марта у памятника Сталину, – докладывает в той же шифротелеграмме генерал-майор Швырков, – собралось большое количество жителей города, приносивших и возлагавших венки. К вечеру число собравшихся достигло 10 тысяч. Сборы в основном произошли стихийно, за исключением одного случая, когда студенты различных вузов в количестве до 100 человек с 5 венками в организованном порядке, с пением грузинских народных песен, вопреки указаниям своих руководителей, прошли по центральной улице и остановились у строящегося памятника Ленину. <…> В Сухуми к памятнику Сталину собралось до 2 тысяч человек, в Батуми до тысячи человек, в Кутаиси до 2500 тысяч (цит. по: Л. Лурье, И. Малярова. С. 157–158).

В Тбилиси и других городах Грузии идут демонстрации молодежи в защиту Сталина под лозунгами «Долой Хрущева!», «Долой Булганина!», «Молотова – во главе КПСС!».

Но дело заключается в том, – свидетельствовал В. Константинов, – что информация о докладе Н. С. Хрущева <…> не могла поступить в Тбилиси официальным путем: заседание съезда было закрытым, а сам доклад был подготовлен для рассылки и чтения в партийных организациях и на собраниях комсомольско-профсоюзного актива лишь к концу марта – началу апреля 1956 года.

Следовательно, имело место явное <…> разглашение партийной тайны <…> Вдобавок разглашение тенденциозное, преднамеренно искажавшее смысл и направленность доклада и превращавшее его в своего рода оппозиционную «платформу» по терминологии «Краткого курса…».

И в этом контексте не случайно <…> телеграфное обращение к Молотову «с просьбой защитить имя Сталина и советский строй, связанный с этим именем, и встать во главе государства».

Потому что лишь человек, лично знакомый с версией о том, что после доклада Хрущева выступил Молотов «со словом для справок», где он будто бы сказал, что, несмотря на полученную на съезде информацию, он продолжает считать Сталина гениальным продолжателем дела Ленина, мог пустить эти сведения для «затравки»… (Кстати, факт выступления Молотова признается не всеми историками.) (В. Константинов. Несколько уточнений // Дружба народов. 1989. № 3. С. 174–175).

6 марта. В Тбилиси на собрании партийного актива Грузии выступает первый секретарь республиканского ЦК В. П. Мжаванадзе. Собравшимся зачитано закрытое письмо ЦК КПСС о культе личности. Это привело к тому, что демонстрации в городе начали носить ярко выраженный антихрущевский и антирусский характер. В грузинской столице введено военное патрулирование.

Между 11 и 12 часами вечера происходит первое вооруженное столкновение у здания Дома связи на проспекте Руставели. Митингующие решили проникнуть в Дом связи, чтобы отправить свои требования телеграфом в ЦК. Войска, оцепившие почтамт, никого туда не пускали. Толпа напирала. Солдаты дали предупреждающий залп в воздух. Но это не помогло. Появились первые жертвы. Но результатов это не принесло, толпа стала еще более агрессивна. Штурмовали городское управление милиции. Продолжались митинги у дома правительства и у монумента Сталину. На улице появились танки и бронетранспортеры. Зазвучал лозунг «кровь за кровь»… В эту ночь, по данным МВД Грузии, было убито 15 и ранено 54 человека, из которых 7 умерли в больницах, 200 человек арестованы (Л. Лурье, И. Малярова. С. 136).

Комментируя в дневнике слухи о волнениях в Грузии, Сергей Дмитриев 12 марта пишет:

Если это так было, то очень заслуживает внимания. Не то, что демонстрировали свои чувства к Сталину, а то, что демонстрировали свои чувства127. Главное, чтобы нарушилось «безумное молчание», в котором почти 30 лет все общество пребывает (Отечественная история. 2000. № 1. С. 166).

Запись в дневнике Нины Бялосинской:

Читали доклад Хрущева о культе личности.

Страшный и в то же время светлый документ. Самое страшное письмо, из которого выводишь падение не кого-нибудь, а настоящих людей. И застрелился О<рджоникидзе>. Это то же самое. Деморализация закаленнейших людей.

Но поразительный конец. «В этом вся трагедия». Вот материал для художника – садись и с ходу пиши роман о раздирающей душу противоречивости (Н. Бялосинская // Знамя. 2018. № 8. С. 47).

Запись в дневнике Корнея Чуковского:

Всеволод утверждает со слов Комы128, что все книги, где было имя Сталина, изъемлются теперь из библиотек. Уничтожили миллионы календарей, напечатавших «Гимн». Все стихотворные сборники Суркова, Симонова и т. д. будто бы уничтожаются беспощадно.

Большая советская энциклопедия приостановлена. Она дошла до буквы С. Следующий том был целиком посвящен Сталину, как корифею наук и т. д. На заседании редколлегии «Вопросы истории» редактор сказал: «Вот письмо мерзавца Сталина к товарищу Троцкому». <…>

Всев. Иванов сообщил, что Фрунзе тоже убит Сталиным!!! Что фото, где Сталин изображен на одной скамье с Лениным, смонтировано жульнически. Крупская утверждает, что они никогда129 вместе не снимались (К. Чуковский. Т. 13. С. 213).

Принято постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР «О ежемесячном авансировании колхозников и дополнительной оплате труда в колхозах».

Альманах, выходивший в 1933–1937 и в 1949–1955 годах под ежегодно меняющимся названием: от «Год XVI» до «Год XXXVIII» (отсчет лет от Октябрьской революции), преобразован в ежеквартальный альманах «Наш современник». 6 марта первый номер подписан в печать. Главный редактор – Виктор Полторацкий.

7 марта. Для рабочих и служащих с 10 марта 1956 года установлен в предвыходные и предпраздничные дни сокращенный, против обычного, на два часа рабочий день, то есть продолжительностью шесть часов.

На закрытом партийном собрании в Ленинградском отделении СП СССР, куда выборочно пригласили и беспартийных писателей130, зачитан «секретный» доклад Н. С. Хрущева на XX съезде.

Доклад был длинный, – рассказывает Владимир Адмони, – и его чтецы менялись. Одним из них оказался писатель, который всем был известен как злостный стукач. Но читал он доклад Хрущева особенно выразительно. Зал молчал с такой сосредоточенностью, которую мы никогда еще не ощущали – даже тогда, когда Жданов в Смольном делал свой роковой доклад о Зощенко и Ахматовой. Потому что тогдашнее молчание было молчанием страха и растерянности. А теперь люди молчали, потому что на их глазах подводился итог эпохе, небывалой по своей жестокости – той эпохе, в которой они сами провели свою жизнь, почему-то уцелев (Т. Сильман, В. Адмони. Мы вспоминаем. С. 379).

А вот выразительное свидетельство Михаила Германа, в ту пору студента, о закрытом собрании коммунистов и комсомольцев в ленинградской Академии художеств:

Такой тишины за всю свою жизнь я не помню. По-моему, больше всего боялись переглянуться, высказать хоть какое-то свое отношение. О таком никогда не говорилось на людях. Нечто вроде публичного и опасного греха совершалось на глазах друг у друга, и никто друг на друга не смотрел. Лишь иногда по залу проносился испуганно-недоверчивый вздох, и вновь падала тишина. Плохо верится, что так уж все это было никому не ведомо. Скорее, поражало, что об этом говорят не шепотом, а при большом стечении народа. Вроде эффекта первых порнофильмов: всем известно, но чтобы смотреть публично! И главное – страх (это понял я позже), страх, что это не останется безнаказанным, что все теперь повязаны круговой порукой, все в опасности, все могут донести на всех. Расходились в молчании, как добродетельные отцы семейств из публичного дома – словно бы не узнавая друг друга (М. Герман. С. 390).

8 марта. Запись в дневнике Нины Бялосинской:

Шофер такси: «Что это в этот раз в день смерти Сталина и не помянули его нигде. Видно, он крепко всем насолил» (Н. Бялосинская // Знамя. 2018. № 8. С. 48).

На экраны страны выходит фильм Иосифа Хейфица «Дело Румянцева». В главной роли Алексей Баталов.

Начало сценической деятельности эстрадного ансамбля «Дружба» под руководством Александра Броневицкого. Солистка Эдита Пьеха.

11 марта. Из письма, которое Кара Караеву направил Дмитрий Шостакович:

Завтра у меня собирается комиссия для прослушивания моей оперы «Леди Макбет». Означенная комиссия должна решить вопрос о том, можно или нельзя ставить эту оперу. <…> Я жду завтрашнего дня с волнением и любопытством <…> (Д. Шостакович. Из писем к Кара Караеву. С. 54).

Эта опера, в новой редакции получившая название «Катерина Измайлова», будет поставлена только 8 января 1963 года на сцене Московского музыкального театра имени К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко.

13 марта. Из письма, которое Любовь Шапорина получила от только что реабилитированной Елены Тагер:

Умерщвленных товарищей не вернешь, но я счастлива, что дожила до отмены клеветы, тяготевшей над их памятью.

Знаете, как называют нашу эпоху? Поздний реабилитанс131 (Л. Шапорина. С. 331).

14 марта – 1 апреля. В выставочном зале МОСХа в Ермолаевском переулке выставка произведений Михаила Врубеля к 100-летию со дня его рождения.

Триумфальное возвращение Врубеля продолжится ноябрьской выставкой в Русском музее и декабрьской в Третьяковской галерее. Пройдут также его персональные выставки в Киевском музее русского искусства и в Абрамцеве.

15 марта. Секретариат правления Ленинградской писательской организации поддерживает инициативу о подготовке и выпуске кооперативного литературно-критического альманаха, который в дальнейшем будет называться «Литературной трибуной». Редактором альманаха назначен Анатолий Горелов.

19 марта. Принято постановление Президиума ЦК КПСС «О рассмотрении дел на лиц, отбывающих наказание за политические, должностные и хозяйственные преступления», где сказано:

В целях быстрейшего освобождения указанных лиц из мест лишения свободы Центральный Комитет КПСС постановляет:

1. Образовать комиссии Президиума Верховного Совета СССР для проверки в местах лишения свободы обоснованности осуждения каждого лица, обвиненного в совершении преступления политического характера, а также для рассмотрения вопроса о целесообразности содержания в заключении тех лиц, которые хотя и совершили политические или должностные и хозяйственные преступления, но не представляют государственной и общественной опасности.

Проверка должна производиться путем личного ознакомления с заключенным, а также рассмотрения имеющихся в местах лишения свободы дел и других материалов, характеризующих поведение заключенного до его ареста и в местах лишения свободы, а в необходимых случаях путем истребования и рассмотрения следственных и судебных дел.

Предоставить указанным комиссиям право принимать на месте окончательные решения об освобождении лиц, неправильно осужденных, и лиц, дальнейшее содержание которых под стражей не вызывается необходимостью. Разрешить комиссиям принимать также решения о сокращении срока лишения свободы осужденным к несоразмерно большим наказаниям или об освобождении отдельных осужденных под личное поручительство их родственников или поручительство общественных организаций. Срок поручительства установить до двух лет. <…>

Установить, что рассмотрение дел комиссиями является единовременным мероприятием и должно быть закончено до 1 октября 1956 г. (Реабилитация. Т. 2. С. 29–30).

Начинаются массовые освобождения из лагерей политзаключенных и их реабилитация.

На экранах страны фильм Сергея Юткевича «Отелло». В заглавной роли Сергей Бондарчук.

20 марта. Из дневника Нины Бялосинской:

Конечно же, надо снимать портреты. А то вон что делается: в Основе132 статуя. Видимо, кто-то швырнул в нее камнем. Лицо и рука разбита. У ограды стоят железнодорожники:

– Сколько же он народу уничтожил!..

Парни бегут, злорадно смеются:

– Разбили ему нос…

Это мальчишеский восторг перед вчера еще запретным, как бешеная беготня щенка, спущенного с поводка. Но я не могу ни смотреть на его портреты, ни слышать эти легковесные разговоры: «Сколько он уничтожил!»

В магазине продавцы:

– Лучше бы вы нам не читали. Тяжело очень.

– Нет, это хорошо. Не будет никаких кривотолков. Будете знать все, как есть.

– Слишком много разговоров. Распространится куда не следует.

– Не беспокойтесь, кому надо, давно знает.

– А грузины волнуются.

– Еще бы: «Великий сын грузинского народа».

Ну что с ними делать. Вот тебе уж – не русские, евреи. Сами знают, что такое шовинизм. Нет, надо другой народ порочить (Н. Бялосинская // Знамя. 2018. № 7. С. 48).

Из дневника Сергея Дмитриева:

Писательская братия срочно чистит свои романы и повести от «культа личности», то бишь от Сталина. Впереди других, говорят, неутомимый Фадеев, создающий новую редакцию «Молодой гвардии». Какая школа нравов для молодого поколения! (Отечественная история. 2000. № 1. С. 166).

21 марта. Выступая на закрытом партийном собрании ленинградских писателей, Ольга Берггольц предлагает отменить Постановление ЦК ВКП(б) «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“».

Комментируя эти высказывания на заседании бюро той же партийной организации, состоявшемся 11 апреля, Александр Прокофьев заявил:

Мыслями относительно постановления ЦК надо делиться с ЦК, а не на собрании. <…> Считаю, что ничего в позициях социалистического реализма сдавать нельзя. Надо давать отпор тем, кто пытается извращать решения ЦК по идеологическим вопросам (М. Золотоносов. Гадюшник. С. 329, 327).

25 марта. Из дневника Сергея Дмитриева:

Реабилитировано до сих пор несколько тысяч осужденных, очень многие посмертно. Особая комиссия президиума ЦК КПСС до сих пор рассмотрела около 8 000 прошлых дел. Рассмотрение таких дел продолжается. Среди реабилитированных недавних жертв Лозовский, книги которого будто бы уже выдаются в библиотеках (Отечественная история. 2000. № 1. С. 167).

26 марта. Указом Президиума Верховного Совета СССР с 1 апреля 1956 года отпуск по беременности и родам увеличен с 77 до 112 календарных дней с выдачей за этот период пособия в установленном порядке.

Председатель Совета министров СССР Н. А. Булганин принимает Святейшего Патриарха Алексия и председателя Отдела внешних церковных сношений митрополита Николая (Ярушкевича) по их просьбе. Обсуждаются вопросы об открытии православных храмов по ходатайству верующих, о передаче Церкви некоторых помещений в Троице-Сергиевой лавре, об открытии Троицкого собора в Александро-Невской лавре, о распространении трудового законодательства на рабочих и служащих в церковных организациях, об изменении порядка обложения духовенства подоходным налогом. В конце разговора глава правительства заверил, что никакого наступления на религию не будет. И что после осуждения сталинских беззаконий должна появиться возможность дальнейшего развития демократических начал в обществе. Иерархи отреагировали на эти слова тотчас, напомнив о необходимости скорейшего освобождения духовенства из ссылок и лагерей. Им было дано обещание, что невиновные священники скоро выйдут на свободу.

Корней Чуковский, Вс. Иванов, В. Каверин, Лев Кассиль, Эм. Казакевич, Николай Тихонов обращаются с письмом в Президиум ЦК КПСС. В письме сказано:

Считаем своим нравственным долгом поставить вопрос о восстановлении доброго имени Михаила Михайловича Зощенко, известного русского писателя, высоко ценимого Горьким.

Уже десять лет этот большой художник, безупречный советский гражданин и честнейший человек заклеймен в глазах народа как враждебный нашему обществу «подонок» и «мещанин».

<…> Необходимо как можно скорее принять меры к защите писателя, к спасению человека. Необходимо организовать издание его сочинений, вернуть писателя Зощенко советской литературе. Мы просим Президиум Центрального Комитета восстановить справедливость в отношении М. М. Зощенко (Дружба народов. 1988. № 3. С. 189).

На партийном собрании московских писателей выступает недавно реабилитированный Иван Макарьев, который, – по воспоминаниям Раисы Орловой, – в частности, сказал:

…Культ нельзя рассматривать как некое количество фактов, касающихся только лично Сталина. Культ – это уже отрицание ленинизма. Надо высмеивать, вытравливать культ… <…>

Необходимо восстановить атмосферу первых лет советской власти, простоту отношений, доступность руководства… Вернуться к настоящей внутрипартийной демократии, к неподдельным рабоче-крестьянским Советам, вернуться к тому, что было провозглашено в октябре 1917 года (Р. Орлова, Л. Копелев. С. 49–50).

26 марта – 8 мая. В Государственном музее изобразительных искусств имени Пушкина выставка английского искусства, на которой представлено 513 произведений искусства.

28 марта. В «Правде» (с. 2–3) редакционная статья «Почему культ личности чужд духу марксизма-ленинизма?», в которой впервые печатно критикуется Сталин (названный, впрочем, «одним из сильнейших марксистов») и, в частности, его «Краткая биография».

Теперь, – комментирует в дневнике Сергей Дмитриев, – дело пойдет явно, хотя и постепенно, и с сохранением некоторых реверансов, к полному «захоронению» Сталина как вождя, теоретика марксизма и т. д.

Хорошо, что тайное начинает становиться явным. Полуправда сменится когда-нибудь правдой. Но не для людей нашего времени, конечно. И нашей страны – добавим для полной ясности (Отечественная история. 2000. № 1. С. 167).

29 марта. Из дневника Сергея Дмитриева:

<П. А.> Зайончковский рассказывал, будто бы на закрытых партийных собраниях, где обмениваются суждениями в связи с докладом (закрытым) Хрущева, бывают весьма резкие выступления и трудные для докладчика вопросы. В выступлениях и вопросах преобладают такие:

1) А что же изменилось у нас существенно после смерти Сталина в сравнении с порядком, существовавшим при покойном?

2) Чем и как можно действительно предупредить повторение явлений, связанных с культом личности Сталина, повторение в будущем применительно ли к Сталину и, что гораздо вероятнее, к какому-либо другому лицу?

3) Кто же ответственен в культе личности Сталина?

На одном из таких собраний Шепилов, отвечая на первый из этих вопросов, сказал: «А вот хотя бы то, что вы (спрашивающий) после собрания пойдете домой и будете спокойно спать, а прежде бы вас немедленно по окончания собрания арестовали» (Там же).

И – как позже, 3 апреля, пишет С. Дмитриев, – на том же, видимо, собрании в Московском университете Д. Т. Шепилов «предупреждал <…> против проявления нигилизма, огульного неверия во всё, что было сделано и решено в предшествующие годы. Наблюдается известное шатание умов. Так, например, композитор Шостакович прислал в ЦК КПСС письмо, с котором заявляет об ошибочности всего похода партии против так называемого формализма в музыке. Композитор Мурадели заявляет, будто бы известное постановление об опере «Великая дружба» насквозь несостоятельно, а его осужденная опера вовсе не плоха. <…> Шепилову такое вольномыслие, конечно, не по душе (Там же. С. 168).

В «Литературной газете» (с. 3) письмо в редакцию А. Салынского «Равнодушие к работе молодого скульптора», где высказывается сожаление в связи с тем, что до сих пор не переведена в бронзу и не установлена скульптура Э. Неизвестного «Первые крылья».

30 марта. Из письма Варлама Шаламова Аркадию Добровольскому:

Сейчас по Москве ходит рукописная поэма «Василий Теркин на небесах» – сатирическая расправа с живущими на земле литераторами. Я ее не читал, обещали достать (В. Шаламов. Т. 6. С. 513).

Март. Из дневника Дмитрия Голубкова:

В субботу читали в Гослите письмо Хрущева к делегатам съезда «О культе личности»… Два марта – март 53 г. и март 56 г. – одинаково холодно, сыро, бесприютно. Но тогда – улицы полны, скорбные лица, траур, «Реквием Моцарта по радио. Теперь – растерянность, недоверие и ненависть. Обман продолжался тридцать лет. Тридцать лет люди молились идолу – жесткому, холодному, одинокому. Стыдно и позорно (Д. Голубков. С. 196).

Возобновлено издание журнала «Молодая гвардия». Главным редактором назначен Александр Макаров.

На Трубной улице в квартире Владимира Слепяна выставка картин Олега Целкова.

Журналы в марте

В «Новом мире» (№ 3) стихотворение Евгения Евтушенко «Цельность».

В «Пионере» (№ 3) стихотворение Бориса Слуцкого «Лошади в океане».