Читать книгу Зуб Кобры. Цикл «Лицом к солнцу» - Сергей Дмитрюк - Страница 7

Учебный центр, в котором я проходил курс спецподготовки, находилась в Австрало-Азиатском жилом поясе, в Северной зоне, и дорога до Города отняла у меня больше трёх часов. Сидя в поезде магнитной дороги, у окна, протянувшегося во всю длину вагона, я старался понять, что могло послужить причиной столь срочного вызова меня в Город. Не прошло ещё и двух недель, как я вернулся с «Орбитальной» и был направлен на трёхмесячный курс повышения квалификации, проводившийся раз в два года, и вот Громов отзывает меня назад. Что могло произойти? Что могло заставить начальника Особого отдела, очень дотошного в вопросах профессиональной подготовки сотрудников, изменить своему принципу. Глядя на голубой туман, плывший по выпуклой поверхности оконного стекла, я обдумывал возможные причины столь необычного поведения Громова и всё больше склонялся к мысли о чрезвычайной серьёзности случившегося. Сейчас, после того, как Сида Новака назначили начальником Биологической защиты на Терре, далеко от Земли, я стал для Громова «сотрудником номер один», как шутили ребята в Отделе. Ведь ни для кого не было секретом то, что Громов ценил Сида и справедливо считал его лучшим оперативным сотрудником среди нас. Да и сам Громов не скрывал этого, хотя никогда не делал для Сида никаких отличий или скидок. Скорее даже наоборот, он был с ним более строг и требователен, чем с остальными ребятами.

Теперь, когда Сид на Терре, «сотрудником номер один» в глазах Громова стал я. Трудно сказать, что я испытывал от этого своеобразного назначения. Радость?.. Гордость?.. Нет, скорее чувство огромной ответственности, а ответственность – очень тяжелая ноша! Неожиданно мне в голову пришла новая мысль: «А что же должен был испытывать в своё время сам Сид, находясь в моём нынешнем положении?».

Эх, Сид, Сид! Старый дружище! Перед его отлётом мы даже не смогли по-настоящему попрощаться – я находился на другом конце планеты (на одном из титановых рудников у побережья Южной Америки произошла авария: в результате обвала под тысячетонным слоем породы было заживо погребено несколько сотен человек). Работая в спасательной команде, я не смог приехать, чтобы проводить друга в дальний путь: прощались мы по визиофону. Я считал себя виноватым перед ним, но больше всего перед его женой Светланой. В чём-то я даже завидовал ей, ведь она понимала своего любимого так, как его не понимал никто другой…

За окном вагона проносились бескрайние степи – поезд мчался по просторам Туранской низменности, и ветер, поднимавшийся от стремительного движения вагонов, широкими волнами разводил высокую серебристую траву, которой густо поросла степь. Горевшие тусклым гранатовым огнём маяки системы оповещения Дороги мелькали неуловимыми метеорами, почти не задерживаясь на сетчатке глаз. Бесшумное и плавное скольжение поезда убаюкивало и успокаивало, а мягкое тело глубокого кресла, покрытое тёплой искусственной кожей, услужливо поддерживало меня, чутко реагируя на каждое моё движение.

Острое ощущение чьего-то пристального взгляда отвлекло меня от воспоминаний. Приобретенное в длительных тренировках искусство видеть невидимое – харагей – не могло обмануть меня. Слегка повернув голову вправо, я встретился взглядом с совсем ещё юной девушкой, сидевшей в боковом ряду кресел. Тёмные волосы её, круто вьющиеся на затылке, трепал ветер, врывавшийся в приоткрытое окно. В серых глазах прекрасной незнакомки застыло любопытство. Через минуту я понял, чем привлёк её внимание: на мне был лиловый мундир. Я не стал переодеваться, а в учебном центре все ходили именно так. Всё же нужно было переодеться. В обычной жизни так никто не ходит. Мысленно усмехнувшись, я снова посмотрел на девушку. Губы маленького рта юной женщины дрогнули в сдержанной усмешке. Она ещё раз пристально посмотрела мне в глаза и отвернулась к окну, устремив задумчивый взгляд в бескрайнюю степную даль.

«Теперь мы с тобой имеем право носить эти мундиры с золотыми лебедями в петлицах всегда!» – пришли на память слова Сида в день окончания Школы ОСО.

Святое небо! Сколько же с тех пор прошло времени? Шесть?.. Да, шесть лет! Как же давно это было! Прошли годы юности, остались одни воспоминания. Жизнь стремительно и неукротимо летит вперёд, и нельзя вернуться назад по Реке Времени, чтобы прожить снова неповторимые мгновения молодости. Как нельзя вернуться к началу становления Трудового Братства шесть веков назад. Войны, после Мирового Воссоединения, канули в прошлое, и люди приступили к грандиозным преобразованиям своей жизни, к строительству всепланетного бесклассового общества. Но старое не сдавалось без боя, оно проявлялось и в новой жизни в самых невероятных формах. У человечества тогда ещё не существовало тех замечательных воспитательных школ, без которых теперь немыслима жизнь в Трудовом Братстве. Тончайшая, требующая огромной затраты сил, воспитательная работа по формированию нового человека только-только начиналась. Должно было смениться не одно поколение землян, прежде чем самодисциплина и ответственность людей достигнут уровня высокоразвитой цивилизации, устремлённой на просторы Дальнего Космоса.

Именно в этот сложный исторический период и создавались Охранные Системы Общества. Им в обязанности вменялась охрана нарождающегося ростка новой жизни от любых проявлений прежней неустроенной жизни, наполненной распрями и войнами, разрозненностью народов и неустроенностью планеты. В наследство человечеству достался разрушенный последней мировой войной и всепланетной катастрофой мир, на восстановление которого ушло девять долгих веков. На этом пути было всё: и конфликты с проявлениями закостенелого старого мировоззрения, и вооружённые столкновения с группами психически нездоровых людей, которые не видели новых путей в будущее и отчаянно тянули человечество назад, в пропасть беззакония и анархии. Коммунарское движение тогда смогло противопоставить им сплочённые силы, взявшие на вооружение жестокий, но справедливый закон немедленного воздаяния за любое зло – Третий закон Трудового Братства. Так добро, обретшее силу, смогло постоять за себя и взять верх в той давнишней битве за становление справедливого социального устройства на Земле. Теперь оружие в деятельности Охранных Систем применялось крайне редко, в исключительных случаях, и то лишь с элетрошоковыми пулями, не способными причинить серьёзного вреда здоровью людей или животных. Поэтому в повседневной земной жизни это оружие воспринималось всеми, как музейная редкость. Видя его, люди пытались понять, зачем нужны эти диковинные металлические штуки, когда-то призванные убивать, в мире, где все люди стали братьями?..

«И все же, как та девушка похожа на Таню!» – подумал я, отвлекаясь от своих размышлений. Я снова взглянул в сторону своей спутницы. Та сидела в свободной позе, откинувшись и расслабившись в уютной глубине кресла, устремив задумчивый взгляд за окно вагона. Казалось, ничто окружающее не существовало сейчас для неё. Я всматривался в лицо этой девушки, ища в нём сходство с Таниным лицом… Нет, конечно, полного сходства не было: лишь отдельные, едва уловимые черты делали их немного похожими, в остальном же обе были совершенно разными. Наверное, мне только показалось, от долгой разлуки и оттого, что я постоянно думаю о Тане. После нашей встречи два года назад в каждом красивом женском лице мне теперь видится лицо Тани. Вот и сейчас я, казалось бы, думаю о вызове Громова, а на самом деле из головы не выходит Таня. Ведь она ещё ничего не знает о моём возвращении на Землю.

Как я хочу окунуться в её глаза и забыть обо всём! В эти удивительные, загадочные глаза, не похожие ни на одни глаза в мире: то зеленоватые, как морская вода в ясную погоду; то прозрачно-голубые, как бесконечно-высокое небо; то серые и чистые, вспыхивающие красными огоньками. Веселые, грустные, задумчивые, тревожные, требовательные и ласковые – мои дорогие глаза! Взгляд этих глаз однажды, раз и навсегда, перевернул всё в моей жизни, заставил взглянуть на окружающий мир по-новому. Всё, что раньше казалось таким важным и всеобъемлющим, теперь отошло на второй план, уступило место ей, которую я искал всю свою жизнь и, наконец, нашёл!