Читать книгу Бабье лето любви. Поэтический сборник - Сергей Евсеев - Страница 6
Самое сокровенное
ОглавлениеА ведь мама не поверила тогда, что я сам написал первое свое стихотворение в несколько столбцов, которое сейчас я уже, конечно, не воспроизведу, как ни старайся. Сначала для проверки, как строгая учительница (какой мама и была, собственно, в тот период, ведя спецкурс в ПТУ радистов-метеорологов), попросила меня зачитать его по памяти: дескать, если сам написал – значит, должен помнить его наизусть. Я с некоторым недоумением – мама мне не верит! – проделал это. Потом она задала мне еще несколько контрольных вопросов, типа: «Что побудило тебя взяться за ручку и лист бумаги?» И я, представьте, не смог внятно объяснить маме словами – что.
Ну, как, скажите, описать нахлынувшие на тебя ни с того ни с сего самые разнообразные чувства и переживания, которые поочередно окунали то в бурную беспричинную радость, то в необъяснимое уныние? Ну вот как?
И я просто прижался к маме, как в раннем детстве, обхватив ее за талию, вдыхая легкий аромат «Ландыша серебристого». И она в ответ на этот порыв ласково погладила меня по голове, не в силах уж, видимо, «держать лицо». И противостоять моему чувству. Но все равно ведь – так и не поверила.
А между тем – все, чем я жил, все, о чем грезил и писал впоследствии – все посвящено Женщине: маме, бабушке однокласснице, подруге, невесте, жене, любовнице и, наконец, моей единственной, в которой в одночасье соединилось все-все-все, о чем только можно было мечтать. И которая – подобна самой жизни… И весне, которая неизменно зовет к новым горизонтам и далям, к новым открытиям, обещая чудо-чудное и диво-дивное, и, конечно же – вечные любовь, и счастье!..
Но в начале, у истоков всего этого была мама. Недаром же Мама – это первое и самое главное слово в нашей жизни.
***
Движется времени скорый состав.
Тикают ходики, щелкают стрелки.
Спесь и гордыню в себе обуздав,
В прошлую жизнь открываем мы дверки.
В ту, где бесчинствует вечно весна,
Где каждый день узнаем мы по ноте,
Где оживает душа ото сна
В сладком блаженстве и вечном полете.
В жизнь ту, где мама берез молодей,
Где от любви задохнется враз сердце,
Где от счастливых, томительных дней
Нет – не сбежать и не отвертеться.
И не зарыться в барханы из книг.
И в коридорах фантазий не скрыться.
Сотни уловок, уверток, интриг —
Все перед мамой должно расступиться.
Все наши тайны, мечты и дела
Звездным дождем вдруг прольются из детства.
Все бы отдал – лишь бы мама была
Рядом – чтоб всласть на нее наглядеться.
***
Вот полночь, звезды, общая тетрадь.
Вот перышко, бумага – я рисую
Луну и звезды… Мама зовет спать.
Я сплю и вижу полосу косую
От света лампы в комнате соседней,
Куда, укрыв меня, вновь мама подалась.
Оттуда слышен смех и говорок соседей.
Ведь завтра Новый год: фей и снегурок власть.
И некуда спешить, ведь все еще на старте.
Каникулы! – и жизнь лишь только началась.
А на дворе январь. И крут его характер,
Но счастье детворе – чудес и сказок час.
Как много впереди
и радости и слез.
Восторг в твоей груди:
в пути уж Дед Мороз.
***
Продлить восторг январского заката,
Всласть насладившись чаем и малиной.
Как вдруг средь хаоса сплошного и разлада
В душе заслышать дивный рокот журавлиный.
В бескрайности полей – простая в общем сила.
Куда нам до нее – свирель души молчит.
И сколько б по земле нас, грешных, не носило,
Мы знаем: есть звезда, что в час глухой не спит…
У неба на краю, за далью перелесиц,
В безмолвии ночном, над маковками крыш
Горит одна звезда, тревожа тонкий месяц,
Гоня подальше сон – и ты опять не спишь…
Свет призрачной звезды разлился в сердце детском.
И как же тут уснешь – коль светом сон гоним.
И ты, как звездочет, притих за занавеской,
Внимая тайне звезд, предчувствием томим.
