Читать книгу Тонкий холод. Книга баллад - Сергей Ильин - Страница 22

Наиважнейший вопрос – потому что для жизни насущный —

с древних времен по сей день, как заноза, тревожит людей:

черт – провокатор он есть или правит привычным нам миром?

Только об этом одном Мефистофеля с Воландом спор:

кроме как этих двоих даже близко в высоком искусстве

образа дьявола нет, чтоб и сердце, и ум убедить.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Первый в детали сидит – и другого ему как бы места

в мире, но также в мирах всемогущий господь не отвел.

Видимым миром второй – и неплохо по-своему правит:

также с трактовкой такой согласиться мы можем вполне.

Каждый из нас подтвердит, заглянув в себя чуточку глубже,

сколько чудовищ сидит в его вроде бы чистой душе:

так океанская глубь, по субстанции тоже прекрасна —

только лишь небо одно в этом плане мы с нею сравним —

чудищ лелеет в себе, сотворить коих суша не в силах,

ибо чем выше предмет, тем и двойственней сущность его.

Но у одних из людей поселяются в мыслях лишь монстры,

в волю не смея войти, а без воли нельзя совершать

в мире подлунном дела, что чудовищ тех имя и носит.

Дело, однако, все в том, что не знает вполне человек

степень предельную зла, на которую в жизни способен

он, при условии, что предоставится случай ему:

это, как правило, власть над людьми иль одним человеком —

тут и является черт, чтоб его до конца испытать.

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

В браке счастливый супруг также с женщиной и посторонней

может слегка флиртовать: между мыслью и волей тот флирт,

как по канату плясун, грациозно, с опаской танцует,

вправо и влево упасть неизбежно рискуя всегда.

Вправо: когда не всерьез с нею он – понарошке – флиртует,

и при раскладе любом невозможно соитье для них,

а это значит – и жизнь они строить совместно не могут:

в мысли общенье для них протекает, но мысль – разве жизнь?

Можно и влево упасть: если прямо поддаться соблазну

и совершить адюльтер – в прах счастливый рассыпется брак,

и неизвестно еще, отношение с женщиной новой —

будет ли прочным оно или вместе с изменой падет,

съедено как бы грехом, что засело в его сердцевине.

Так что описанный флирт, что по грани заветной скользя —

грань та поступок и мысль – и скользя как по лезвию бритвы,

первый пример есть того, как в детали наш черт и сидит,

и как зависит от нас – хоть все это совсем и не просто —

в мир не пуская его, в табакерке и дальше держать.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Или другой вам пример: о достойной мечтаем мы смерти,

чтобы обузой не быть нам в годах никому и ни в чем.

Старость, однако, идет, разрушая любимое тело:

может случиться и так, что не только ходить, но и есть,

что говорю? и дышать мы не сможем без помощи внешней,

смерть же пока не спешит – о, страшна без достоинства жизнь!

но и покончить нам с ней невозможно без римской закваски.

Также и здесь черт сидит – как в детали, в старенье любом

в виде вопроса в душе, на который нельзя нам ответить:

лучше ли ходу вещей предоставить печальный финал

или вмешаться самим, сделав то, что прекрасно, но – страшно?

будем молиться о том, чтоб нас минула чаша сия!

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Третий угодно ль пример? он относится к людям немногим,

что, пусть хоть раз, но всерьез для себя попытались найти

то, что привыкли мы звать громким именем истины вечной.

Казус их всех ожидал, ибо должен такой человек —

хочет того или нет – оказать уважение людям:

скажем, подобным Будде, Иисусу и прочим, но жизнь

не позволяет ему ради них изменить свою сущность.

Верным остаться себе суть природы верховный закон,

и остается ни с чем в путь отправившийся правдолюбец,

истины вместо подчас обретя лишь расстройство души.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Также в истории есть много ярких и точных примеров,

как в табакерке сидит абсолютно реальный тот черт,

и как опасно его выпускать человеку на волю:

разве что издавна он с человеком на воле живет.