Читать книгу Дом, который сломали… - Сергей Иванович Кириенко - Страница 4

Однако именно в понедельник утром начали разворачиваться основные события этой истории, и ни одного зеркального карпа в тот день я так и не поймал… Впрочем, всё по порядку.

Проснулся я от того, что за окном стоял странный шум. Немного полежав и вызвав в своей голове различные ассоциации, я постарался понять, на что больше всего походил странный шум, который меня разбудил. Но думал я недолго, так как в голову мне сразу пришло, что раздававшиеся за окном звуки больше всего напоминали шум, производимый старательными строителями, возводящими здание.

Подумав еще немного, я решил, что это было весьма необычно – ведь в нашей Долине, насколько я знал, в ближайшие десять лет никто не собирался строить домов. Посмотрев на часы, я отметил, что не было еще и половины седьмого, а повернув голову влево, увидел, что и жены сейчас не было рядом со мной на кровати. Положение становилось всё более интересным. Тогда я выскочил из кровати и подбежал к окну…

Вы знаете, друзья мои, иногда в жизни случаются ситуации, надолго западающие в нашу память. Иногда вы можете вспомнить о них через год, через два и даже через десять лет после случившегося. Так вот, ту картину, что я увидел под окнами нашего дома в то утро, я запомнил, наверное, до конца своих дней.

Прежде всего, я увидел жену – супруга стояла напротив крыльца, сложив руки на животе, и с любопытством глядела наверх. На улице было достаточно светло, так что я без труда мог разглядеть выражение интереса, блестевшего в ее глазах. Потом я заметил своего дядюшку. Дядя Коля стоял в паре метров от Даши, но его лицо не было поднято к небу – сунув руки в карманы потертых штанов, в коих он прибыл к нам вчера вечером, он разглядывал землю, и физиономия у него была преунылая. К тому же, он непрерывно ковырял землю носком башмака, так что, если бы не его лысая голова и шея, сплошь усеянная морщинами, то, глядя на него сверху вниз, можно было бы очень легко принять дядю Колю за чем-то опечаленного подростка. Впрочем, своего дядюшку я тоже разглядывал не очень-то долго, потому что самыми интересными объектами здесь были Сэры Чарльзы: Третий и Четвертый…

Кстати, я еще не представил вам Сэров Уилтонов? Если нет, то сейчас постараюсь исправить оплошность и в двух словах набросаю их портреты.

Итак, Сэр Чарльз Третий принадлежит к тому типу людей, которых мы называем высокими и костлявыми. У него сухое, лошадинообразное лицо, на котором горят полные жизни глаза и выступает большой, длинный нос. Кроме всего прочего, отличительной чертой Сэра Третьего являются его волосы – они соломенного цвета и торчат на макушке по сторонам. А вот Сэр Чарльз Четвертый – полная противоположность своего брата. Во-первых, он весит столько же, сколько и Третий, хотя на треть меньше ростом и на столько же шире. У Уилтона Четвертого голубые глаза, нос пуговкой и всегда гладко причесанные черные волосы…

Так вот, Сэры Чарльзы тоже находились на улице, но, в отличие от моего дяди и Даши, совсем не стояли на месте. Сэры Уилтоны, как заводные, бегали вокруг дяди Коли и достаточно громко орали всего лишь два слова: “Вира!” и “Майна!”. По всему было видно, что действие это доставляет им удовольствие, но больше всего меня поразило другое – то, как они умудрялись носиться по кругу с головокружительной скоростью, задрав свои головы к небу, и при этом не сталкивались друг с другом.

Выслушав, как Сэры Уилтоны в пятый раз прокричали: “Вира!” и “Майна!”, я решил, что пора, наконец, и мне посмотреть туда, куда были направлены взгляды Уилтонов, и поднял голову вверх. И то, что я увидел, друзья мои, оказалось… домом!

Да-да, это был самый обычный дом, одноэтажный, комнат на пять или шесть. Он висел в десяти метрах над землей и в каких-то пяти метрах от того окна, из которого смотрел я, и производил слабо-жужжащие звуки, похожие на жужжание роя голодных пчел. Дом медленно покачивался в воздухе, когда Уилтоны хором кричали: “Вира!” и “Майна!”, но так как Сэры Чарльзы орали свои команды невпопад, то и дом двигался вверх и вниз совершенно хаотическим образом.

Уяснив себе картину происходящего за окном, я, наконец, отошел от него. Потом быстро натянул штаны и, на ходу застегивая рубаху, бросился вниз по лестнице – честно говоря, в тот момент действия Сэров мне не очень понравились, и я решил им помочь…

* * *

А теперь, друзья мои, пока я скатываюсь со второго этажа вниз, бегу через гостиную и прыгаю на землю с крыльца, я объясню вам, каким образом летающий дом оказался над Поместьем-ТриДэ; почему Сэры Уилтоны кричали: “Вира!” и “Майна!”; и почему, в конце концов, никто не упал в обморок при появлении летающего дома над нашим особняком. Дело в том, что где-то, когда-то, я краем уха слышал о существовании людей, ничего не знающих о летающих домах, и вот это-то для меня является странным – в нашей местности как раз нелетающие дома являются редкостью, а на летающие никто и внимания не обращает. Но раз эту историю могут читать те, кто никогда не слышал о летающих домах, то я считаю своим долгом дать им небольшое объяснение.

Итак, первые летающие дома – а их еще называют летушками и домолетами – появились в середине прошлого века. Еще мой дед со стороны отца

(мир праху его!)

в начале шестидесятых купил первый летающий дом. Тогда они только начинали входить в моду, были неуклюжими и тяжеловесными, но уже тогда быстро образовывались первые общества любителей летушек. Члены таких обществ часто собирались вместе, лихо рассекали на домолетах по небу, нередко сбивались в эскадры, а иногда даже перелетали целыми группами из города в город. Со временем таких домов становилось всё больше, а пик увлечения летающими домами пришелся на конец семидесятых годов прошлого века.

Дед часто рассказывал, как он и его друзья садились в летушки, поднимались в небо и летели за сотни километров в другой город. И тогда у всех дух захватывало от восторга, они закрывали собою полнеба и с земли были похожи

(в этом месте дедушка всегда начинал нервничать, сморкаться и вытирать слезы платком)

на “стайку птичек божьих”. Часто стаи летушек опускались на то место, которое нравилось их хозяевам, и тогда на голом месте вырастал целый город. Потом домолеты летели дальше…

К началу этого века города, построенные только из обычных домов, практически исчезли со всех континентов. Возникло множество городов-остовов, в которых на месте обычных высотных зданий торчали остовы, к которым могли прилепляться летающие дома. К этому времени все летушки оказались стандартизированными, и их владельцы легко могли прицепить свои домолеты к дому-остову в любом городе Земли.

Летающий дом с антигравитационным приводом, автономной системой отопления, вентиляции и утилизации отходов стал в этом веке главным видом жилья и транспорта. Часто целые многомиллионные города снимались с места и перемещались на тысячи километров.

(Обычно, это происходило осенью, когда люди двигались на юг – туда, где было теплей; и весной, когда на юге начинало припекать слишком сильно, и люди снова перебирались на север.)

И в такие моменты стаи летающих домов действительно становились похожими на “стайки птичек божьих”, как говаривал мой дед.

Не мне вас убеждать, друзья мои, как это удобно – иметь свой летающий дом. Вы ведь и сами сидите сейчас, наверное, в своей летушке, удобно устроившись в кресле, и читаете эту историю. Но и не мне вам говорить, что существуют некоторые неудобства, связанные с летающими домами. Первое из них – это, конечно же, их цена. Многим из вас приходится всю свою жизнь платить ипотеку за летающий дом, лишаясь других земных радостей. Но это еще полбеды – бог с ней, с ценой! Но ведь существуют и другие неудобства… Самое главное из них то, что порой вы просто не знаете, где искать нужного вам человека. Вы, например, прилетаете в один город, где еще вчера жил ваш горячо любимый и обожаемый друг, но обнаруживаете, что он уже сутки, как отдыхает на другом континенте, и вам снова нужно подниматься в воздух и отправляться в путь на его поиски, либо – что, согласитесь же, проще – просто плюнуть на этого друга…

Следует также сказать, что существуют небольшие поселения, вроде нашей Долины, где люди живут в обычных домах. Живут они в них, как правило, всего лишь по двум основным причинам: либо им просто нравится жить так – как в нашем случае с Дашей, – либо у них пока просто нет денег, чтобы купить себе собственную летушку. И вы знаете, друзья мои, с каждым годом подобных поселений становится меньше и меньше, и порой мне начинает казаться, что скоро их совсем не останется, и тогда весь мир уподобится неугомонному Икару.

Я, конечно, не спорю, это здорово – носиться по воздуху в домолетах, парить подобно птицам в небесах, но если вспомнить о том, что Икар… Впрочем, стоп! Не будем вспоминать о трагической участи Икара и увлажнять воздух слезами, а вернемся к нашему летающему дому и Сэрам Уилтонам…

* * *

Когда я оказался на улице рядом с женой и вновь перевел взгляд на небо, то увидел, что дом по-прежнему дергался хаотическим образом. Сэры Уилтоны по-прежнему весело орали: “Вира!” и “Майна!”, но я быстро понял, что так у них ничего путного не получится – они только перебивали друг друга. Поэтому я сделал к ним шаг, поймал в охапку сначала Сэра Уилтона Третьего, а потом – его брата, и гаркнул:

– ТИ-И-ХО-О!

И, к моему удивлению, вокруг действительно стало тихо. Сэры Чарльзы не пытались вырваться из моих рук, а просто стояли и глазели на дом с любопытством. Я перевел взгляд с братьев Уилтонов на летающий дом и начал уже было подумывать: ну, а что делать дальше? Но думал не очень-то долго, так как в доме вдруг распахнулось окно, и из него высунулась красная, как свекла, физиономия Антона Подлецова

(к вашему сведению, Антон – мой двоюродный братец)

и гаркнула:

– Здорово, Дэн!

– Привет, Антон! – ответил я.

Кузен прочистил глотку и весело выпалил:

– Куда приземляться, братан?!

Я почесал нос и задумался…

А теперь я скажу вам о том, как устроен наш дом. Дело в том, что он не летающий – об этом я вам уже говорил, – но на втором этаже, снаружи, у него есть разъемы для подцепления домолетов. Разъемы эти просто необходимы, так как иногда к нам прилетают гости и вот тогда, чтобы не садиться на голую землю

(как вы знаете, для летушек это вредно – портится электроника нижних разъемов),

они «прилипают» ко второму этажу нашего особняка. На втором этаже нашего дома имеется пять разъемов для подцепления летушек: четыре летающих здания могут «прилипнуть» по бокам нашего дома и еще одно – сверху…

Так вот, глядя на дом Подлецовых – а он, скажу я вам, был довольно внушительных размеров: с десяток метров в ширину и длину, и метра три в высоту, – я подумал, что лучше всего ему будет прилепиться сверху. И как вы понимаете сами, мои размышления не были лишены резона – если бы дом моего кузена прицепился к нашему особняку сбоку, то наш милый домик мог просто не выдержать нагрузки, которая появится, когда Антон выключит антигравитационный привод своего домолета…

“В этом случае наш особняк не выдержит веса и рухнет вместе с летушкой кузена на бок,” – решил я и, не долго раздумывая, выкрикнул:

– Садись сверху, Антон!

Кузен радостно улыбнулся и закивал головой, соглашаясь со мною. Потом окошко летушки захлопнулось, и началась стыковка…

Думаю, вы не раз видели, как происходит “прилепливание” домолета, поэтому не буду утомлять вас излишними подробностями. Летушка Подлецовых оказалась оборудованной обычными сигнальными указателями – на секунду включились красные огни стоп-сигналов, когда Антон затормозил домолет в воздухе, потом замигал сигнал правого поворота, и летушка медленно двинулась в сторону. Через четверть минуты она зависла точно над нашим особняком, и загорелся оранжевый огонек – Антон нажал рычаг спуска. Через десять секунд раздался хлопок, когда стыковочный узел летушки вошел в посадочный разъем нашего особняка, и щелкнул фиксирующий замок. Наш домик слегка проскрипел, но играючи выдержал вес домолета кузена

(хотя он и деревянный, но при вертикальной нагрузке способен выдержать хоть дюжину подобных летушек!),

а затем все мы – я имею в виду себя, жену, дядю Колю и Сэров Уилтонов – принялись ждать дальнейших событий…

Секунд через двадцать наверху что-то грохнуло. Потом внутри нашего дома прозвучал громкий топот, словно по нему пронеслось целое стадо бизонов, распахнулась входная дверь дома, и на крыльце нашего особняка очутились Антон Подлецов, собственной персоной, и его жена Лиза.

Выдержав эффектную паузу, Антон распростер свои руки и бросился с крыльца мне на грудь. Немного потискав меня в своих потных объятиях, отскочил на шаг в сторону и весело заорал:

– Дэн, помнишь, в прошлом году ты приглашал меня с Лизой погостить у вас несколько дней?.. Дэн, старина, мы приняли твое предложенье! Ты рад?!

Возможно, он ждал, что я сейчас разрыдаюсь от радости и тоже начну его обнимать, – не знаю, возможно, и так… Но я сделал паузу и ответил спокойно:

– Да, это славно, Антон! Это славно… Добро пожаловать в Поместье-ТриДэ!

Даша сделала шаг к Антону и поздоровалась с ним и его женой Лизой. Потом последовал обмен любезностями между четой Подлецовых и Сэрами Чарльзами. А затем мой кузен увидел моего дядюшку, и…

Друзья мои, с его лицом произошла катастрофа! Это самое удачное слово в отношении того, что случилось с физиономией моего кузена, – с ней произошла катастрофа!

Глядя округлившимися глазами на дядю, который по-прежнему ковырял землю носком башмака, Антон пролепетал:

– Дядя Коля, это Вы? А что Вы здесь делаете?! – Потом он обернулся ко мне и спросил уже у меня своим дрогнувшим голосом: – Дэн, что здесь делает дядя Коля?!

Я пожал плечами и ничего не ответил. Зато дядя Коля оторвал, наконец, от земли мрачный взгляд и сморщил лицо, отчего еще больше стал походить на состарившегося раньше времени подростка. Затем он презрительно сплюнул на землю и, пробормотав нечто похожее на: “Ну-ну, Антон Подлецов… Ну-ну!..”, резко повернулся на сто восемьдесят градусов и побрел в сторону земляничной плантации…

* * *

Таким образом, день был непоправимо испорчен. Я имею в виду, что ни о какой рыбалке не могло идти речи. До десяти утра мы с Дашей готовили праздничный стол – ведь не могли же мы отказать в этом Антону и его жене Лизе? – а после того, как ближе к полудню мы вылезли из-за стола, мне было не до рыбалки уже чисто физически. Мы с Антоном немного пригубили за встречу наших семейств – так, чисто символически, – но следить за поплавком в течение нескольких следующих часов я уже был не в состоянии.

Дядя Коля был за столом очень мрачен, ничего не пил, зато ел очень много. С Антоном он почти не общался

(кстати, если вас заинтриговала реакция дяди Коли на моего кузена, то вы поймете ее причины, осилив хотя бы еще две главы этой истории),

со мной же дядюшка разговаривал, хотя и с тем же кисло-тоскующим выражением на лице.

После обеда дядя Коля приступил к плотному и планомерному изучению фруктов и овощей, росших в нашем Поместье. Делал он это довольно-таки странным образом – а именно: каждый овощ и фрукт пробовал на вкус, причем с некоторыми сортами проделывал это неоднократно. Мой кузен и его жена после обеда тоже вышли побродить по Поместью, но… странное дело, друзья мои, – они постоянно натыкались на дядю Колю, вежливо с ним раскланивались и пытались завести с ним беседу. Однако мой дядя был непреклонен, тверд, как скала, и не обращал никакого внимания на Антона и Лизу. Могу даже предположить, что точно с таким же успехом последние могли обращаться со своими вопросами к крыльцу нашего особняка – дядя Коля не удостоил их ни единою фразой. И таким вот макаром дядя Коля и чета Подлецовых пробродили по Поместью-ТриДэ до наступления сумерек…

Что же касается меня, то в последний раз насытив Животных – а случилось это где-то около восьми часов вечера, – я тоже немножко погулял между грядок Поместья и с грустью отметил, что плантация земляники стала девственно зеленой – хотя еще этим утром она была розовой.

Но потом я немного подумал и решил, что, в конце концов, не произошло ничего страшного – ведь Подлецовы и дядя мне родственники, и нет ничего плохого в том, что они отведали ягод на грядках Поместья. Наоборот, было бы гораздо ужасней, если бы они не сделали этого – а так они просто продемонстрировали свое доброе ко мне отношение.

Поэтому я не стал ничего говорить дяде Коле насчет земляники, чтобы не разочаровывать его в своем гостеприимстве, а вскоре на Поместье-ТриДэ опустилась ночь.