Читать книгу Прыжок в сказку. Сборник рассказов - Сергей Кулагин - Страница 10

Иллюстрация Григория Родственникова

Дед Мороз и его внук Холодок Холодкевич вышли из ледяного терема и отправились в лес. Для смертного холод и блеск снега под солнцем был бы невыносим, а то и вовсе смертелен, но для сказочных существ, могучих духов зимы – погодка была в самый раз. Молча, не торопясь, степенно и с достоинством, оставляя глубокие следы на свежем снегу, дед и внук добрались до места назначения: Большой волшебной поляны – самого сердца Ледяного царства, самого его магического центра. Настало время ежегодного Ритуала Чистки Звёзд. А как иначе смогут они освещать поляну, где будет проходить главное празднество? Нельзя же плясать в темноте: невесело, да и мало ли что в потёмках произойти может?

Внуку Холодку впервые доверили такую ответственную работу – снимать с неба звёзды, чистить и вешать обратно – этакое дело кому попало не доверят. Холодок в этом году достиг совершеннолетия (пятьсот пятьдесят три года – уже кое-что), и в груди паренька сейчас теснилась уйма самых разных чувств: гордость, желание оправдать доверие и, конечно же, лёгкий страх – вдруг не справится, подведёт знаменитого деда, что тогда? Какие слухи тогда пойдут по Ледяному царству? Потому Холодок и не удержался – начал спрашивать Деда Мороза обо всём на свете, хотя Ритуал требовал степенного молчания, осознания важности работы. Дедушка Мороз, однако, традиции чтил, поэтому вопросов внука не замечал, пока не спросил внучок, мол, а почему это на всех важных местах, особенно на границах царства, стоят дозором отряды снеговиков в крепкой ледяной броне. Да, да, самые обычные снеговики, каких дети смертных с удовольствием лепят зимой: в шарфах, с глазами и улыбками из угля, с ведром на голове, ветками вместо рук и морковкой вместо носа. Ведь они же не живые, а просто стоят и молча смотрят в сторону Великого Белого Безмолвия – пустынного пространства, которое тянется на невообразимые вёрсты и за которым, как говорят, лежат иные земли – неизведанные и жуткие. Тут Холодок поёжился – не от стужи, разумеется – от мыслей о приключениях, которые могут встретиться там, в неизведанных землях, в Великом Белом Безмолвии. Приключениях, что могут принести как славу, так и гибель.

Многое говорили о тех землях, что лежали за Великим Белым Безмолвием, но что из сказанного правда, а что сказка, чаще всего страшная, никто доподлинно не знал. Холодок улыбнулся, вспомнив, как ещё совсем недавно, мама Сне́жия – наместница восточной части Ледяного царства, внучка Деда Мороза, пугала его, если Холодок не слушался.

Мол, придёт страшный огненный великан Суртр из дальних Земель Огня и Пламени, и засунет тебя в мешок из пламенных языков сшитый – тут ты и растаешь, а из воды, что от тебя осталась – сварит великан пиво с Алым перцем, жгучим-жгучим и будет своих друзей угощать – огненных элементалей. Будут они пировать и смеяться; вот, мол, какая плоть нашего врага ледяного вкусная. Пиво-то вон какое наваристое.

В детстве Холодок, конечно, боялся, потом вырос и перестал. Страхи превратились в сказку.

Потому так удивился Холодок Холодкевич, когда увидел, как нахмурился Дед Мороз после его вопроса про снеговиков. Старейшина Мороз из-под рукавицы, словно бы пытаясь загородиться от чего-то, сурово глянул в ту же сторону, в какую безмолвно смотрели снеговики, окружавшие поляну. Тень пробежала по лицу Деда Мороза. Показалось ли Холодку или и снеговики, словно подобрались, напряглись и чуть плотнее сомкнули кольцо. Да нет, быть не может, они же неживые.

– Обожди, не время сейчас болтать, – сурово промолвил Дедушка Мороз, – вот сейчас дочищу эту звёздочку, повешу и передохнём. Тогда расскажу тебе кое-что. Пора уже, ведь когда-нибудь, ты, править своей частью царства будешь. Правитель такое знать должен, – с нетерпением и толикой страха ждал Холодок, пока дедушка закончит работу. Младшему отпрыску семьи Морозов было не по себе от той серьёзности, с которой с ним сейчас разговаривал обычно ласковый и весёлый Дедушка. Холодкевич чувствовал, что грядёт разговор серьёзный.

Ждать, однако, пришлось немало – Мороз-Воевода не торопился. Сначала как следует вычистил свои шикарные вышитые рукавицы от налипшего снега, потом хлебнул из фляжки Ледяного Грога, молча протянул фляжку внуку и подмигнул, мол, ты теперь взрослый – можно. Не веря своему счастью, Холодок осторожно отхлебнул из фляжки и тут же закашлялся – напиток ошпарил горло живым огнём. Дедушка ласково похлопал его по спине, забрал фляжку, улыбнулся в густые усы и, ободряюще прогудев: «Ничего, привыкнешь», – принялся сосредоточенно раскуривать серебряную трубку. Холодок молча ждал; он знал, что Дедушку лучше не беспокоить, пока тот собирается с мыслями. Юноша ждал, а сердце его то колотилось, то замирало в предвкушении очередной дедушкиной истории.

Наконец, Старейшина Мороз заговорил:

– Давным-давно, когда был я чуть старше тебя теперешнего и велись на нашей земле войны, случилась одна… история. – Дед Мороз немного помолчал, – непростое было время, тем более что не было у нас нынешних доблестных защитников. – Мороз-Воевода вынул трубку изо рта и указал ей на кольцо снеговиков вокруг поляны. Те, казалось, тоже слушали историю Дедушки. Тишина вокруг установилась звенящая. – Ты называешь их неживыми, и поверь мне, братец, лучше бы они вовек такими и оставались. Ведь оживают они только, когда грядёт война.

– Война? – ошарашенно прошептал Холодок, – но как такое возможно? Никто во всех двадцати семи волшебных царствах уже давным-давно не воюет.

– Было возможно, – мрачно усмехнулся Мороз, – в моё время точно. Да и про теперешнее не говори, чего не знаешь. Думаешь, Суртр, которым тебя мама в детстве пугала – сказки? Там он, там, – махнул Дедушка Мороз трубкой в сторону границ Ледяного царства, – только и ждёт момента… и другие тоже. Да не дадут им возможности наши славные снеговики, – Холодок сглотнул и весь превратился в слух, а Старейшина Мороз продолжал: – так вот, в те далёкие времена, когда снеговиков не было, у нас случилась война. Не война даже, а… месть скорее… месть одного снежного духа, девушки… Ты же знаешь, что все снежные духи и боги, так или иначе, друг другу родня?

– Конечно, дедушка, знаю, – кивнул Холодок, боявшийся упустить хоть слово.

– Так вот, гостила тогда у нас знатная девушка из Восточного царства

– Как? – ахнул Холодок. – Неужто из Царства Слив под Снегом?

– Из него самого, – кивнул Мороз-Воевода, – звали её Юки-онна. И влюбилась она здесь в кого-то, подробностей я уж и не помню, и этот кто-то её предал… а женщины Царства Слив под Снегом, они всегда платят за предательство ужасом, кровью и смертью, – Дедушка Мороз помолчал, – так велики были её скорбь и ярость, что решила она ни много ни мало отомстить не только предателю, но и всей его стране. Наслала она на нас целую армию безжалостных и неуязвимых воинов, что звались Сенго́ку Дзида́й, а ещё тьму, ледяной чёрный огонь и живую хищную кровь, что пожирала всякого на своём пути и не было от неё спасения. Какие чары она использовала? Чем заплатила за такую мощь? Кто знает? Наши лучшие воины шли и шли в воющую, беспросветную тьму, но никто из них не вернулся. Тогда погиб мой отец, твой прадед – Имиир, – Дед Мороз невидяще глянул на внука.

– Прадедушка? – едва слышно выдохнул Холодок, но мама мне ничего о нём не рассказывала, почему?

– А она о нём ничего и не знает. Родилась-то она гораздо после войны, а я ничего ей не говорил никогда. Сам не знаю почему… тяжело мне до сих пор мне вспоминать тяжело… может, и зря я… – Мороз-Воевода умолк, и Холодок увидел, как по лицу могучего старца скатилась блестящая, словно бриллиант, слеза. Но Дедушка тут же взял себя в руки и продолжил, – в тот год я впервые в руки настоящий меч взял, моя очередь была воевать идти… сколько матушка Ледени́ка слёз пролила… а делать нечего. И вот аккурат перед тем, как нам выдвигаться, нежданно-негаданно появляется перед войском человек. Как сейчас помню: роста небольшого, кожа смуглая, нос с горбинкой, пальто и шляпа чёрные, поношенные, вокруг шеи длинный шарф полосатый повязан. У нас никто так не ходил никогда, поэтому он мне и запомнился. Кланяется, значит, нам, и просит немедленно к царю Ледоставу его провести. Ну мы-то, конечно, ни в какую: мало ли – шпион, уловка вражеская. Уже и мечи обнажить хотели, да тут, веришь ли, нет ли – сам царь Ледостав на балкон дворца вышел, чтобы узнать из-за чего шум. Да и увидел этого человека. И тут же повелел его во дворец проводить, двери за ними закрыть и никому не входить, пока велено не будет. Человек в шляпе царю поклонился до земли и во дворец прошёл. О чём они там говорили, кто знает? Да только одно ясно: были царь наш и этот чужестранец добрыми знакомцами. Вышел наш царь Ледостав, спустя сколько-то времени, а у самого глаза так и сияют, а чужеземец рядом с ним стоит, тоже радостный. И вот что царь нам тогда рассказал: чужеземец тот не враг никакой, а друг нашего царя давнишний. Услышал тот человек, какая беда с нами приключилась, и на помощь поспешил. Насилу пробился.

Звали его, оказывается, Мальтиэ́ль Го́фер, и был он волшебником из Царства Песков. И когда-то давно их царство с Царством сливы под Снегом тоже воевало, и нашли они управу на войско жуткое, и на тьму кровавую. Теперь и нам помочь хотят. Обрадовались мы, да давай спрашивать, что, мол, делать надо, а мастер Мальтиэль и говорит: «Приведите ко мне самых ваших лучших волшебников, я им объясню, как из глины и земли с песком славных воинов делать, что силу вражью мигом побьют», – волшебников-то привели, да вот беда: где же в Ледяном царстве столько песка, земли и глины взять? У нас же снег и лёд один. Но мастер Мальтиэль подумал и говорит:

«Это не беда, раз есть только снег и лёд – их и берите, заклинание чуть изменим» – вот так снеговики и появились. С ними мы быстро силы Восточного царства от наших земель отбросили и даже до их столицы дошли – очень славные они воины оказались. Ну тут Император Восточного царства увидел беду для себя неминучую и мир с нами заключил; даже Юки-онна потом прощения просила. Хоть и не сразу, а простили.

– Как простили? – удивлённо и обиженно спросил Холодок, – из-за неё же столько наших погибло.

– Да поняли мы, что не со зла она всё это учинила, просто от горя и боли с ума сошла, связалась не с теми силами, а когда поняла, что натворила – уже поздно было. Она ведь себя убить хотела. Такой у них там обычай – кто сильно провинится – сейчас живот ножом разрезает. Еле отговорили. Правда настояла она, чтобы волшебной силы её лишили, мол, недостойна. Ну на всякий случай сделали так. Говорят, она до сих пор у себя в Царстве в императорских садах садовницей простой служит и ничего другого не хочет.

– А мастер Мальтиэль? – с интересом спросил Холодок.

– А друга своего, царь Ледостав хотел главным советником назначить, дворец ему не хуже своего построить и памятник в столице Зимнегорске поставить, да только мастер тот скромным очень оказался; говорил, мол, не надо мне этого всего, в библиотеку лучше пустите столичную, я там много трудов прочитать хочу. Побыл он у нас какое-то время, а потом в путь отправился. А снеговиков волшебных, да секрет их изготовления нам оставил. С тех пор они нас и охраняют. И ни один враг и носа на наших границах показать не смеет. Так-то. А ты всё, неживые, неживые. Ладно, делу – время, потехе – час. Давай-ка, к работе возвращаться.

До вечера Дедушка Мороз и Холодок чистили звёзды, а потом, уставшие, но довольные, пошли домой.

Перед тем как уйти, Холодок Холодкевич встал в самую середину поляны и низко, на все четыре стороны, поклонился неподвижным снеговикам:

«Благодарствую вам, славные воины, за службу вашу верную! От всего сердца благодарствую. Вы уж простите, коли что не так о вас сказал, иль подумал. Пусть дозор ваш мирным будет», – прозвенел над поляной его чистый голос. Показалось или нет? Улыбки снеговиков на мгновение стали шире.