Читать книгу Три блудных сына - Сергей Марнов - Страница 16
Non facio[1]!
14
Оглавление– Сносят? Но почему, крепкий еще дом…
– Не знаю… говорят – приказ императора…
– Какого, к Орку, императора?! Деций в походе, готов бьет!
– Ну, это уж кто кого… а приказ был сверху, это точно. Какой-то богач выкупил несколько домов, снесет – термы построит.
– Термы – это хорошо, давно пора. А какой богач-то?
– Скоро узнаем. Термы просто так не строят[35]; видно, человек во власть пошел. А нам что? Нам только лучше! Пусть хлеб раздает, деньги, пусть игры устраивает, а уж мы ему покричим: «Слава! Слава!»
– Кому?
– Какая разница – кому? Кому-то из семьи Катонов, говорят.
Такие разговоры шли в толпе зевак, собравшихся вокруг инсулы, из которой полным ходом шло выселение жильцов. На мостовой образовались кучки пожитков, около которых стояли их невозмутимые хозяева; среди большинства выселяемых господствовал здоровый фатализм. И то сказать – проверенному квартиросъемщику найти замену утраченной конуре было легче легкого; агенты-инсулярии уже сновали повсюду, хватали узлы с вещами, тащили за собой людей, громко расхваливая предлагаемые «хоромы».
Переселенцев интересовало, прежде всего, сколько лет дому: чем старше постройка, тем больше шансов, что она не рухнет среди ночи, погребая под собой спящих жильцов. Вселиться в новостройку соглашалась только распоследняя голытьба: оно и понятно – грохот падающей «скороспелки», наспех сооруженной жадным застройщиком, был звуком, привычным для римского уха.
– Метелл! Это ты?!
– Я-то Метелл, а вот ты что за гусь? Что-то не припомню…
Пожилой, чисто одетый инсулярий, италик по виду, лучился от восторга. Агент в сопровождении двух носильщиков – это не для последней бедноты, это для публики чуть-чуть почище, поэтому никого не удивил его выбор; да и сам Метелл ждал чего-то похожего.
– Я много раз видел тебя на арене, ставил на тебя и всегда выигрывал! Я твой должник!
– Пришел долг отдать? Давай…
– Ха-ха-ха! Можно сказать и так. Пойдем со мной, не пожалеешь!
– Дом новый? – подозрительно спросил Метелл.
– Что ты! Времен Траяна. Или Адриана… но уж никак не Антонина Пия[36]; если моложе – можешь свернуть мне шею!
– Сверну, не сомневайся. Где дом-то?
– На Эсквилине, рядом с Большим Цирком.
Метелл нахмурился: район считался дорогим, но расположение дома более чем устраивало.
– Больше пятидесяти денариев не дам[37].
– Договоримся!
– Папа, пойдем туда, – вступила в разговор Кассия, – тебе пора отдохнуть, да и я устала…
Носильщики подхватили узлы, и Метелл с Кассией двинулись за ними к новому месту жительства. Шли молча: Метелл пресек несколько попыток инсулярия завязать разговор, и тот отстал. Закончился массив инсул, пошла двухэтажная Сапожная улица, где они немного отдохнули у одного из шестисот римских фонтанов. На пересечении с Этрусской улицей Метелл встал.
– Куда идем?! Эсквилин заканчивается, а дальше инсул нет!
– Да пришли уже… вот сюда.
Инсулярий остановился перед воротами в серой, невзрачной стене.
– Издеваешься?! Это же особняк!
– Да, особняк. Твой особняк, Метелл. Прости мне глупый розыгрыш, но я не инсулярий; я нотариус Габиний Фуск. Гай Габиний Фуск – для тебя. Прежний владелец виллы[38], мой наниматель, умер, не оставив потомства. От немногочисленных дальних родственников он откупился деньгами, а дом в Риме оставил своему любимому гладиатору Гаю Кассию Метеллу и его дочери Кассии. Дом стоит… О, и не спрашивай, сколько он стоит! Захочешь продать – помогу, но это будет очень трудно: людей с такими средствами в Городе немного. Документы внутри, почитай, если хочешь, но там все ясно: собственность без всяких условий и ограничений, факт вступления в права уже состоялся. Заходи и владей!
С этими словами нотариус открыл окованную дверь в воротах особняка и сделал приглашающий жест. Метелл и Кассия, совершенно ошарашенные, вошли внутрь.
Уютный двор-атриум, выложенный мозаикой, в центре – фонтан с бассейном; по периметру – коринфские колонны, поддерживающие портик, словом – римская вилла, всю роскошь обращающая внутрь себя, для хозяев. Для прохожих – унылая, серая стена без окон!
– Папа, смотри, вода! – Кассия, не помня себя от восторга, кинулась к фонтану.
– Вода ворованная?[39] – Метелл едва пробил вдруг одеревеневшее горло.
– Что ты! Именное[40] разрешение от власти на тебя и дочь – покойный позаботился. Все чисто! – Фуск понизил голос и завистливо вздохнул. – Туалет свой, слив – прямо в городскую канализацию. Вот и документы, читай, изучай, а я пошел. Дела! Понадоблюсь – спроси на Субуре[41] нотариуса Фуска, моя контора у самых ворот. Прощай.
Атриум опустел, только сиротливо лежали около входа скромные узлы с пожитками бедняков. Мозаика пола под ними стоила в несколько раз дороже самих вещей.
* * *
– Как все прошло? – лениво спросил Катон. Он полулежал за низким столиком, уставленным фруктами и напитками. Нотариус стоял, застыв в полупоклоне у самых дверей.
– Все, как ты приказал! Я не дал им времени подумать, поставил перед фактом. Девчонка прыгает от восторга, гладиатор никак не поймет, что это с ним случилось! Ха-ха! Можно спросить, великий?
– Спрашивай.
– Документы составлены так, что отобрать виллу у гладиатора невозможно… ну, законным способом. Как ты собираешься на него воздействовать? Я не из любопытства, не думай! Надо же приготовиться…
– Метелл заглотил наживку, это хорошо, – задумчиво проговорил Катон. – Теперь пусть попробует содержать такой дом без денег или попытается от него отказаться. К хорошему быстро привыкают! Будь рядом с гладиатором: оказывайся у него на пути, встречайся с ним бане… как только заикнется о деньгах – дай. Сколько спросит.
– Расписка…
– Никаких расписок! Просто давай, и все!
– Но зачем?! Зачем такие расходы?! – решился вдруг Фуск. – Обыкновенная римская девчонка, таких…
Тут он посмотрел в глаза Катону и слова застряли в горле нотариуса. Он вдруг почувствовал нестерпимое желание скрыться, исчезнуть, испариться…
Катон брезгливо поморщился и процедил сквозь зубы:
– Пошел вон.
Фуск вылетел из дома и, не разбирая дороги, побежал в сторону ближайшего общественного туалета.
35
Строительство общественных бань – терм было в Риме одним из средств завоевания популярности. Сделать настоящую карьеру можно было только при поддержке большинства населения.
36
Траян, Адриан, Антонин Пий – императоры первой половины второго века.
37
Квартплата в Риме вносилась по полугодиям. Пятьдесят денариев – четверть годового жалования легионера.
38
Слово «вилла» у римлян означало, прежде всего, загородное поместье, но употреблялось и для обозначения особняка в Городе, наряду со словом «domus».
39
По ночам в Риме орудовали банды «водяных воров», которые перекапывали улицы, перекладывали мостовые, проводя водопровод от общественных фонтанов к частным домам. Наказание полагалось суровое, но профессия «черного водопроводчика» никак не умирала. Характерно, что утром нельзя было заметить и следа ночной возни. Вот бы у кого поучиться нашим коммунальным службам!
40
Разрешение на частный водопровод принадлежало человеку, а не дому. По наследству это разрешение не передавалось, и на новых владельцев надо было получать новое.
41
Субура – рынок и деловой центр Древнего Рима; считалось, что на Субуре можно достать все, что придет в голову.
