Читать книгу Вот это я попал… Сборник рассказов - Сергей Михайлович Кулагин - Страница 4

Иллюстрация Татьяны Осиповой

Выбралась из подземки. Станция «Спортивная». И я спортивная, улыбаюсь, пытаясь не раскиснуть. Под ногами потоки воды. Иду и злюсь: на него, на себя, на его маму. Тюфяк, маменькин сынок! Ну и пофиг. В воздухе запах осени. Листья в каплях дождя невероятно красивы. Клёны. Буду думать о хорошем. Надо жить дальше. В двадцать пять жизнь не кончается. Главное – это я его бросила. Хватит о Славике. Иду к подруге, вот где мы перетрём его косточки, и пусть икает. Снова улыбнулась. Гудок автобуса. Перебежала дорогу. До дома Ларисы недалеко. Дождь прекратился разом. Я закрыла зонт и шагала к старой пятиэтажке на Большом проспекте. Люблю Петроградский. Вошла в парадную, вспомнила, что надо миновать двор. Пробежала по ступеням лестничной клетки. Вот какой дурацкий проход. Толкнула скрипучую дверь, выскочила наружу в предвкушение встречи с Лариской. Вынула смартфон… Туман какой-то. Что за…

За спиной глухо стукнуло. Знакомый запах сырости и мусора сменился чем-то острым, сладковатым, с едким привкусом озона. Я открыла глаза. Дом, в котором бывала много раз, исчез. Двор-колодец сгинул. Вместо него – небо цвета расплавленной меди и… лес. Но не из деревьев. Из гигантских, переливающихся всеми цветами радуги кристаллов, уходящих ввысь, словно иглы невероятного собора. Город на возвышенности – отсюда открывался удивительный вид. Где-то вдалеке алело огромное озеро. Розовое. По берегу бродили стаи фламинго, неестественно крупных, как розовые призраки. Над головой с грохотом и шипением пролетело что-то, похожее на дирижабль, сбитый на скорую руку из железа и дерева. Я стояла, вжавшись спиной в тёплую, гладкую поверхность кристалла, пытаясь понять, сон ли это. Гул земли – тяжёлый, ритмичный – заставил обернуться. По аллее, мощёной тем же розовым камнем, что и озеро вдали, прямо на меня надвигался… раптор? Настоящий, зубастый, покрытый блестящими чешуйчатыми доспехами. А на его спине, в развевающемся плаще цвета запёкшейся крови, сидел всадник. Холодные глаза, слишком молодое, но надменное лицо.

– Бродяжка из Нижних?! – его голос скрежетал, как сталь по камню. – Как ты просочилась сквозь Врата Гемариона?

Я не знала, что ответить. Не понимала, что это за Гемарион. Чувствовала только леденящий страх. Взгляд чужака, скользнувший по мне, вдруг замер. Странный браслет из кристалла на его руке, до этого тускло светившийся жёлтым, взревел ослепительно-белым светом, треснул и погас. Всадник вздрогнул, будто его ударили током.

«Пятая»… – прошептал он так тихо, что я едва разобрала. В его глазах промелькнуло нечто большее, чем удивление. Нечто опасное. Благоговение и ужас одновременно. Казалось, он колебался: преклонить колени или схватить. Выбрал второе, но… вежливо.

– Почему я должна идти за вами? – тихо спросила я. Страх сжал горло, голос сорвался.

– Простите, госпожа, – его руки в кожаных перчатках сжали поводья. Раптор нервно переминался с ноги на ногу, когти цокали по камню. – Здесь небезопасно. И на Торе вам ехать… не по рангу.

«Не по рангу? Вот те на!» – мелькнуло в моей голове.

– Здесь проходит трек Первогрупников к «Гемариту». Позвольте проводить вас в безопасное место.

«Трек? „Гемарит“?» Мысли путались. За спиной была только гладкая, холодная стена кристалла, похожая на огромный драгоценный камень. Ни двери, ни выхода. «Что это за место? Что мне делать?»

– Простите. Не подумал, – отрывисто сказал воин. Откинул кроваво-красный плащ, обнажив на поясе не меч, а странный прозрачный прямоугольник. Быстро провёл по нему пальцем – устройство вспыхнуло золотым, кивнул. – Сообщил в Кристаллгем о вашем прибытии. Но ждать здесь опасно. Рекомендую пройти со мной до «Прибежища королевы». – Он глянул на прямоугольник, который мигнул зелёным. Кивнул. Его взгляд скользнул по моей футболке и джинсам. – Ваша одежда… выделяет вас. Пройти недалеко. Это для вашей безопасности.

«Одежда? Да, в платье с кринолином тут явно было бы уместнее», – мелькнула ироничная мысль, тут же подавленная волной нового страха. «Прибежище королевы»? Звучит как ловушка».

– Как я могу обращаться к вам? – спрашиваю, а сама в ответ не знаю что отвечать. Настя – слишком просто для этого медного царства.

Воин приложил руку к груди, склонил голову:

– Эоган, Копьё из тиса, к вашим услугам.

– Анастасия, – выдавила я, чувствуя себя нелепой пародией на светскую львицу в этом безумном месте. Любопытство грызло, но его перекрывал нарастающий холодный ужас. «Во что я вляпалась?»

Эоган спешился. Взял под уздцы раптора, погладил рептилию по бронированной шее, что-то тихо сказал. Чудовище, ростом с лошадь, фыркнуло, но замерло. Мы пошли по серой мостовой. Улицы были пустынны. Здания по сторонам напоминали пещеру гномов – но не из камня, а из полированного, переливающегося материала, то ли кристалла, то ли стекла. Впереди показалось громадное строение с башнями и вывеской «Прибежище королевы». Витражные окна, стены, инкрустированные рубинами, тёплый жёлтый свет, лившийся из огромных окон.

Внезапно послышался гул – не сверху, а сбоку. Голоса. Много голосов. Эоган резко остановился.

– Прибавим шагу, Анастасия, – его голос стал жёстким. – Они близко.

– Кто? – прошептала я, инстинктивно прижимаясь к холодной стене ближайшего здания.

– Первогрупники. Идём!

Он почти толкнул меня к сияющему порталу «Прибежища». У ступеней коснулся браслетом (уже другим, тот, что был на правой руке, испорчен) дверной панели. Дверь бесшумно открылась. Он жестом указал внутрь, коротко склонив голову. Я мельком оглянулась – Эоган щёлкнул пальцами, и раптор замер у входа. «Дрессировка или магия?» Шагнула в залитый золотым светом простор зала. Воздух дрожал от гула множества голосов. Знать. Их роскошь кричала даже на расстоянии. За моей спиной Эоган снял шлем. И теперь, впервые, я смогла хорошо разглядеть его лицо.

Его не назовёшь красавцем – смуглая кожа, крупные черты лица и тёмные коротко подстриженные волосы. На шее шрам. «От былых сражений»? Глаза ярко-голубые. Меня поразила их глубина. Наверное, для образа грубого солдата его взгляд казался слишком чистым и проницательным.

Музыка, звучавшая в зале, казалась приятной, но странно неуместной в этом великолепии – отдалённо напоминая что-то знакомое, но не вписывающееся в ожидаемый Вивальди или Грига. Мысленно прокрутила мелодию «В пещере горного короля». Вот это было бы в тему, улыбнулась я.

– Уйдём от любопытных глаз. – Рука Эогана коснулась моего запястья. Мурашки. Что-то в нём есть такое не от солдата, а от короля. Однако я ошибалась. – Поднимайтесь за мной, – махнул он рукой. Я с облегчением покинула залитый светом зал. Люди, потеряв интерес к моей персоне, вернулись к танцам и напиткам.

Мы поднялись на балкон башни, откуда открывался вид на весь город. Странно. Это здание не казалось поначалу настолько высоким. В этом мире размеры и расстояния часто обманывали.

Внизу в тени фиолетовых гигантских кристаллов, тянулась серая очередь. «Первогрупники. Кто они такие?» В серых робах люди двигались в густой колонне между зданий. Головы их смиренно склонены, казалось, они шли уже не в первый раз к гряде из лиловых скал-кристаллов. Вокруг – всадники на рапторах. Толпа двигалась молча – женщины, мужчины, дети.

– Куда они идут? – спросила я Эогана. Он молча протянул мне подзорную трубу. «Странно, что воин дал мне возможность понаблюдать».

– Смотрите, госпожа.

«Что, если бы моя группа крови не подошла, – спрашивала себя, – мне пришлось бы идти с этими людьми? Для чего?» Я наблюдала. По коже мороз. Страх подкрался и затих в складках мыслей. «Жуткий мир – красивый и жестокий».

Людей вели к массивным, похожим на пьедесталы, устройствам из полированного металла и тускло светящихся голубых кристаллов. Человек в белом халате с нашивкой – капля крови на шестерёнке – быстрым движением прикладывал к предплечью рабочего металлическую присоску, соединённую гибкой трубкой с пьедесталом. Рабочий вскрикнул, но его уже толкали вперёд. Багровая жидкость побежала по прозрачной трубке.

– «Гемосинтез». – Голос Эогана показался мне надломленным. – Первогрупники – низшее сословие. У воинов вторая группа, у магов и лекарей – третья. У знати – четвёртая.

– А пятая? – спросила я, хотя догадывалась. Просто хотелось услышать это вслух. Взгляд Эогана стал остекленевшим, в нём мелькнула боль. Губы криво дрогнули.

– Пятая группа… это кровь. Королевская кровь. Только они…

– Отчего у меня пятая? – не понимала я. Смотрела в его голубые глаза. Он проводник между мирами? В нём чувствовалась сила и чистота. – Там, где я живу, всего четыре группы. Но… Я даже не знала, какая у меня.

– По необъяснимой причине система Гемариона признала в вас носителя Пятой, – его голос звучал глухо. – Как… почему… не знаю. Но браслет не лжёт. Вы здесь, и для мира Сангустраты вы – королевская кровь. – Краска прилила к моим щекам. Сроду не краснела. Отвернулась и поднесла к глазам подзорную трубу.

Тусклый кристалл на пьедестале вспыхнул ярче, его голубой свет стал почти белым. Где-то вдали взревел двигатель летучего корабля, поднимая в небо очередного вельможу. «Батареи заряжены», – усмехнулся стоявший рядом стражник, одетый в доспехи цвета запёкшейся крови. – Благодаря «Нижнему Потоку», светит солнце над Кристаллгемом, гремят моторы, летают корабли“. Он бросил взгляд в сторону башни, словно видел меня и моего спутника. Разглядывал госпожу из мира за Дверью. „Вам, «высоким», не понять. Ваша кровь – не топливо. Ваша кровь… она «правит». Его взгляд упал на запястье женщины, стоящей рядом, где под тонкой кожей пульсировала жилка. Стражник не знал, «какая» именно кровь течёт во мне. Но я «слышала» его. Хотя он был слишком далеко. Почему? Знать бы…

– Даже королевский раптор, на котором вы отправитесь во дворец, питается энергией от кристалла, заряженного жизнями таких же, как те, что внизу. – Эоган тоже чувствовал слова стражника. Поприветствовал его, приложив пальцы к виску. – Вы слышите мысли, Анастасия. Это ещё одно доказательство вашей связи с миром Сангустраты. Нам пора.

* * *

До дворца добрались быстро. Кристаллгем – так называли его. Я впервые ехала верхом. Если учесть, что мой опыт никогда не связывал меня с лошадьми, на рапторе было… терпимо. Эоган помог мне забраться, посадив перед собой, и, держа поводья, ловко управлял ящером. От воина пахло металлом и мужским телом. Запах надёжности и силы. «Зачем мне встречаться с королём? Почему просто не вернуться домой?» Вспомнилась подруга, к которой я должна была сегодня зайти. «Боже. Мама будет волноваться. Задерживаться здесь нельзя».

– Эоган, зачем нам ехать во дворец? – спросила я. – Меня ждут дома.

– Во-первых, я дал клятву королю Ронгу, – холодно отозвался воин. – И ваш дом здесь, госпожа. – В его голосе вдруг прозвучала неуверенность.

– Мне здесь не нравится.

– Что поделать, – горько усмехнулся Эоган.

– А что, во-вторых?

– У каждого своё предназначение. И у вас тоже.

Понимала, что попала в ловушку. Хотелось сбежать, хотя куда и как – не ясно. И каким образом вернуться домой, я понятия не имела. Оставшуюся часть пути молчали. В тот момент не задумывалась, что попаду в силки охотника, как маленькая беззащитная птичка.

Кристаллгем. Огромное сооружение возвышалось над площадью. Чёрная скала среди розовых плит. Тут и там сновали мальчишки – разносчики еды и напитков. Богато одетые дамы и господа с интересом разглядывали меня. Девушек в джинсах и футболке они явно никогда не видели. «Неужели и на меня нацепят какое-нибудь платье, как из девятнадцатого века?» Не хотелось чувствовать себя неповоротливой куклой в тисках корсета.

– Мы приехали. – Эоган остановил ящера. Спрыгнул первым и принял меня в объятия. «Я уже начала задирать нос, – рассмеялась про себя, – куда ему прикасаться к особе с Пятой группой». Рассмеялась. И тут же поймала себя на мысли, что была бы не против отправиться в небольшое путешествие с Эоганом. Мне он нравился мужественностью и искренностью.

А как он отводил глаза, если я долго смотрела на него.

– И что дальше? – спросила его. Он опустил голову. Неужели сожаление? О чём? – Мы увидимся снова?

Он вскинул брови. На лице удивление и непонимание, почему я спросила об этом.

– Конечно, госпожа.

Щелчок пальцев. Раптор замер. Опять этот фокус. Я поднялась по гладким ступеням. Было весело, словно я играла в игру. Однако улыбка скоро улетучилась. Меня встретил не король. Хотя о чём я думала. Здесь всё не так, как можно представить.

Три дородные женщины разглядывали меня, как товар на рынке. Вертели в красных ручищах. Им бы жернова катать, а не осматривать, возможно, будущую принцессу.

– Спасибо, Эоган. Ты молодец, – пробасила самая старшая. – В ванную, – коротко бросила своим товаркам, и те потащили меня. Я сопротивлялась! Напрасно.

– Эй! Что вы вздумали, тётки! – выкрикнула от неожиданности. Бросила взгляд в спину моего провожатого. Он уходил. – Эоган! Что происходит? – Он обернулся. В глазах его я увидела боль и бессилие вассала. «Заигралась? Вот и получай полный комплект фэнтези по группам крови»!

– Не стоит сопротивляться, милочка! – Голос одной из женщин напоминал шёпот палача. Ласковый такой голосок, в глазах – ненависть. Стало по-настоящему страшно. Захотелось сбежать из Кристаллгема. Любой ценой.

Не вышло. Меня окунули в ванну, наполненную розовой водой. Говорили тихо, как маньяки. Стянули намокшие джинсы, футболку… всё. Боже. Я сидела под слоем густой пены совершенно голая, раздавленная, уставшая сопротивляться.

– Вот и славно, милочка, – проворковала самая толстая тётка. – Его Величество должен увидеть чистый цветок лотоса, а не бешеную кошку из преисподней. Я только открыла рот, чтобы возразить, но широкая ладонь легла мне на макушку. Словно младенца перед крещением меня окунули с головой под воду. Только не крестили – готовили как блюдо к подаче. Пока душа сопротивлялась, тело терпело мочалки, благовония, эпиляцию и лосьоны. Благоухала я, как жертва на заклании. В голове зрел план побега. Главное – не выдать себя. «Взгляните, мол, какая у нас королева из другого мира». Дёрнул же меня чёрт поехать в этот дворец.

Слава богу, мне дали одежду. Помогли надеть кружевное бельё, чулки, корсет (как я и думала – тиски империализма), тяжёлое платье. Высушили волосы и украсили перьями фламинго и диадемой с рубинами.

– Посмотрите, госпожа, – сладко улыбнулась старшая из тёток. Её благородный бас под стать Шаляпину. – Подойдите к зеркалу.

На меня смотрела принцесса из забытой сказки. Тёмные волосы струились локонами, кожа сияла. Платье цвета спелой вишни подчёркивало белизну кожи. Оно сидело идеально. Не скрыть восхищения. Тётки кивали, довольные. «Король обрадуется – кинет им косточку».

Идти в облачении тяжело. Туфли и платье лишь на вид были прекрасными.

Служанки втолкнули меня в раскрытые двери, и я увидела правителя. За спиной щелчок замка. Обернулась. Клетка захлопнулась. Я в западне.

В огромном зале всё сияло золотом и драгоценными камнями. Точно как в пещере горного короля.

Он не один. Перед ним преклонил колено… Эоган.

– Теперь ты заслуженно носишь звание капрала Сангустрата, первогрупник. – Смех Ронга разбился на тысячу осколков. – Благодари меня, пёс.

Воин коснулся губами перстня Ронга. Взгляд Эогана остановился на новой игрушке властителя – мне. В груди сжалось. «Проклятый корсет». Сердце колотилось. Этот взгляд ненависти к правителю, когда тот не видит. Стыд на лице. Наши глаза встретились. Он опустил голову.

Запах дорогой еды, напитков и парфюма. От меня пахло так же – богатством и титулом. Тётки постарались.

Его величество обернулся. Сколько ему? Тридцать или меньше? Лицо красиво, светлые густые волосы до плеч, тёмные брови и ярко-синие глаза. Но Ронг – воплощение всего, что мне отвратительно: пресыщенная жестокость, трата жизней первогрупников. Одного взгляда в его холодные глаза хватило, чтобы почувствовать себя косулей перед волком.

– Убирайся, – сказал он тихо Эогану. – Ты справился. Теперь никто не узнает твой секрет. Но помни. – Взгляд Ронга словно острый меч. – Я держу тебя, пыль, потому что ты нужен. Знаешь Нижние, как никто. Умеешь находить… интересное. И твоя ненависть греет мне душу. Напоминает, что даже сильнейший из первогрупников – грязь у моих ног.

– Спасибо, Ваше Величество. – Голос глухой, но со скрытой силой. Эоган не жалок. Я видела это. Король тоже знал: долго мучить зверя на привязи опасно.

– Ступай, – махнул рукой. – Я умею благодарить.

– Да, Ваше Величество. – Воин поднялся, склонил голову и быстрым шагом направился к двери. Прошёл мимо меня стремительно, словно ветер. Обернулась, видя, как он прикоснулся браслетом к дверной ручке. Щелчок замка. «Мне б такой ключ…».

– Милое дитя. – Король умел быть любезным. Чуть не фыркнула. Сдержалась. – Эоган сказал, что ты чужестранка?

– Типа того, – ответила я, желая скорее убраться. – Почему я здесь? Зачем меня нарядили…

– Тсс, – он прижал палец к пухлым губам. – Мне нравится твоя строптивость. Но во всём нужна мера.

– Зачем вы унижаете воина? Он помог мне…

– Невоспитанная чужеземка. – Он рассмеялся и захлопал в ладоши. – Мне нужна ещё одна жена. Новая кровь принесёт в Кристаллгем отличную поросль.

– Чего?! – Хотелось врезать ему. «А меня спросили? Я тебе что, инкубатор?» – Не хочу быть грубой, Ронг, – сдерживалась. – Но я здесь не для того, чтобы стать твоей женой и рожать наследников. Я оказалась здесь случайно. Спасибо за гостеприимство, но насчёт замужества – я подожду. Да и ты не в моём вкусе.

Ронг ничего не ответил. Он сжал ладони, захихикал, а потом зааплодировал снова. Так ведёт себя бог, когда ты делишься с ним планами. Его лицо стало каменным.

– Иди сюда, бестия. – Он поманил меня пальцем и приблизился. – Я и не таких кобылок объезжал. По праву крови.

На лице оскал хищника. Ужас просочился под тяжёлым платьем. Запах страха заставил вздрогнуть. Бравада исчезла. Ронг приближался. Облизал губы.

– Мне сказали, тебя звать Анастасия, – усмехнулся он. – Вкусное имя, чужеземка.

Я увернулась от его выпада и рванулась на другой конец зала. Моё бегство раззадорило его. В два прыжка, словно тигр, он настиг меня. Схватил за волосы и притянул к себе. «Что он задумал? Только не это!» Ударить? А потом? Велит сжечь?

Его рот накрыл мои губы – влажный, тяжёлый. Пахло алкоголем и чем-то чужим. Мясистый язык. Я старалась не поддаваться. Упрашивать? Нет, только не показать слабость.

– Я не хочу! – выкрикнула ему в лицо. – В моём мире так не принято!

– О, великий «Гемарит». Это легко исправить. – Ронг подхватил меня на руки и швырнул на широкую кровать. – Нет желания и покорности? Ничего. Хотя я бы поиграл. – Король запрыгнул на кровать и мигом оказался на мне. Радовалась, что корсет и платье с тысячью пуговицами не так просто сорвать. Это не помешало ему целовать меня и сунуть руки под юбку. Влепила ему пощёчину, обозвав уродом. – Я не стану терпеть унижение от чужеземки.

На пальце Ронга перстень. Теперь я поняла – это не совсем простое кольцо. Сжав кулак, он поднёс руку с перстнем к моему лицу. Камень – огромный изумруд в оправе змеиного глаза – вспыхнул ядовито-зелёным. Ледяные иглы вонзились в виски, а следом хлынула волна огненного, чужого желания. «Магия!» – мелькнуло в панике. Разум захлебнулся в наваждении. Тело предательски рвалось навстречу.

* * *

Сколько прошло времени, не знаю. Лежала на шёлковых простынях, ощущая голод. Король. Где же он?

Ронг сидел на стуле, о чём-то размышлял. Разглядывала его. Тело гладкое, белая кожа с синевой вен. На боках жирок. Властитель обернулся:

– Ты хороша. Ты как спелая дыня…

– Но тебя что-то не устроило? – спросила я с издёвкой.

– Ты пятая… Ты не имела права…

– Право на что?

– Ты была с другим мужчиной. – Утверждение.

– Я не напрашивалась в твои невесты. – Приподнялась на подушках. Так хотелось одеться и смыться. – А ты ожидал девственницу? Прости. Теперь я не могу быть твоей женой. Но ты же не велишь отрубить мне голову?

– Нет. – Он хмурился. Ощущал себя осмеянным. Король не терпит насмешек, тем более от женщины. «Надо дать понять, что я не пыталась унизить его».

– Я хотела рассказать. Но ты набросился. Применил магию. У нас принято заниматься… этим… по любви. – На лице короля непонимание. Удивление и снова оскал. – Ты хочешь, чтобы я умоляла? – Молчание. Но глаза Ронга говорили – «Да». – Но я не стану. Ты циничный, скучающий, капризный мальчишка. Видишь мир как игрушку. Жестокость – способ развеять скуку. И твоя Пятая группа – не ответственность, а лицензия на вседозволенность.

Время шло. Ронг не приказал отрубить мне голову. Он не хотел чувствовать себя оскорблённым. Впервые столкнулся с женщиной, которая не хотела быть с ним. Это злило его. Желание становилось только сильнее. Что я могла сделать? «А что, если я и правда забеременею? Рожу ему наследников и стану медалью на стене его славы?» Страх остаться в этом мире навсегда терзал сильнее, чем ночи с королём Ронгом.

Надеялась, что игры со мной наскучат. Но властитель реально был влюблён. Опасно играть с правителем. Понимала это и надеялась выбраться из Кристаллгема. Как открыть дверь домой? Может, нужен тот самый браслет?

– Почему ты не любишь меня? – спрашивал король. – Разве я не осыпаю тебя подарками? Мои жёны плачут, потому что я больше не навещаю их.

– Это плохо, – ответила ему, смотрела в окно и вздыхала.

– Почему? – Голос обиженного мальчишки, у которого забрали любимую игрушку. «Неужели такой человек способен управлять королевством?» – Каждая из них получила в своё время мою любовь, но ни одна не подарила наследника.

– У тебя нет детей? – удивилась я. «Неужели король бесплоден?»

– Мои жёны способны рожать лишь девочек, – брезгливо проговорил он, отбросил длинные волосы со лба. – Мне нужен сын.

– А что же с дочерями? – Ответ, который я могла услышать, уже пугал. Ронг сказал, что их души на небесах. – Маги забрали их в обитель «Гемарита». Они не были нужны мне.

Не стала упрекать, что это твоя плоть и кровь. Убивать своих детей, потому что они не того самого пола? Не просто жестокость. Что говорить о Низших. О них Ронг предпочитал отзываться как о пыли.

– Я бы хотела прогуляться. – Надежда, что смогу усыпить бдительность короля, обретала силу.

– Это можно. – Внезапно он согласился. – Посмотришь на «Гемарит», кристальный лес. Он даёт энергию и пищу королевству. Также мы продаём кристаллы соседним странам.

– За счёт крови первогрупников? – не удержалась я.

– Кто-то в этом мире ест пищу, а кто-то становится едой. Закон жизни. – Король взял со стола кристалл для связи. Теперь я знала, что это был за прямоугольник у Эогана.

Эоган, почему-то вспомнила его и поняла, что соскучилась.

* * *

Впервые за время, что я провела в Гемарионе, над головой раскинулось голубое небо. А я-то думала, здесь оно всегда красно-жёлтое. Казалось, даже воздух посвежел. Втягивая его, я ловила себя на мысли о доме.

Король со свитой выехал из Кристаллгема. Его раптор в багровых доспехах ехал впереди. Я не умела управлять ящером и, к моему удивлению, сопровождающим оказался Эоган. После двух недель плена у короля воин, принёсший меня в жертву, стал единственной ниточкой, связывающей с надеждой на свободу.

– Король доверяет тебе? – спросила я, когда мы отстали. Эоган вёл раптора, поводья в правой руке, левой крепко придерживая меня за талию. Он не ответил. – Мне так плохо здесь, Эоган. Я в ловушке.

– Что вы хотите от меня, госпожа? – Конечно, что он мог сказать? Доверять мне было бы безумием.

– Помоги, – голос дрогнул, в нём застыли слёзы. Коснулась пальцами его запястья. Кожа мужчины покрылась мурашками. – Я ненавижу Ронга. Он монстр, пожирающий собственных подданных.

– Знаю.

– Капрал Эоган! – раздался окрик Брана, командира отряда. – Держим путь к «Гемариту»!

«Будь он проклят», – едва уловимо донёсся его шёпот. Я повернула голову, глядя на внезапно побледневшее лицо воина. На висках выступили капли пота. Рука инстинктивно сжала меня сильнее. Он не проронил больше ни слова.

На границе Гемариона нас встретили люди в белом. Позже я узнала – это маги, хранители «Гемарита». Разглядела шевроны с каплей крови и шестерёнкой. Совершенно лысые, неопределённого возраста, они склонили головы перед раптором короля Ронга.

– Сегодня готова большая партия кристаллов, Ваше Величество, – проговорил самый высокий.

– Это отличная новость, Дуарт, – Король спешился, передал поводья Брану.

– Дуарт – Страж Кровавого Сердца, – тихий шёпот прозвучал над самым ухом. Дыхание Эогана. По спине пробежал холодок. Неужели сегодня я снова вернусь в покои Ронга? Сжала зубы, продолжая играть роль.

Воин помог мне спуститься с Тора. Подвёл к королю, поклонился и отошёл в сторону.

– Идём, Анастасия, – Ронг с гордостью повёл меня к зловещей фабрике. Он показывал установки по зарядке кристаллов человеческой кровью. Рассказывал историю «Гемарита»: как тысячу лет назад упала звезда, породившая кристальный лес; как воин поранился, и его кровь заставила кристалл светиться; маг Гуллан открыл, что кровь даёт камню магическую силу.

Мы вошли внутрь. Множество металлических пьедесталов. Повсюду следы засохшей крови. Воздух пропитан дыханием боли.

– Маги кормят кристаллы. Они дают энергию. Рудники «Гемарита» – золотое дно для казны. И в то же время мы остановили наступление кристального леса.

– Неужели нельзя было уничтожить лес или создать подобие крови? – спросила я, ощущая себя на отвратительной ферме. – Люди остаются людьми.

– Зачем? – покачал головой король, на губах застыла усмешка. – Первогрупники созданы для жертвы. – Он бросил осторожный взгляд за спину. – К примеру, Эоган. Он первогрупник, хотя имеет статус воина. Былые заслуги… Я простил ему ложь. Он знает: если впадёт в немилость, отправится сюда, как и его семья.

– У него… дети? – спросила зачем-то я.

Ронг рассмеялся. Его хохот пронёсся неприятным эхом.

– Воин его звания не имеет права жениться. Его семья – отец, младший брат и сестра. Грязные первогрупники. – Мне стало противно до тошноты. Желание бежать стало почти физической болью. Главное – усыпить бдительность.

Ронг пресыщен, избалован и жесток, но не так уж глуп. Притворство давалось с трудом. К счастью, Эоган часто сопровождал свиту, а потом стал моим инструктором по верховой езде. Сам того не ведая, король облегчил путь к побегу.

Ронг хотел, чтобы я не скучала и меньше бродила по дворцу, где его жёны открыто ненавидели меня. «Устроил гарем. Вот и расхлёбывай», – думала я, удивляясь, как эти женщины могли желать властителя, погубившего их детей.

Наши встречи с Эоганом стали чаще. Мы избегали говорить о короле. Воин редко рассказывал о себе. Но порой на его лице вспыхивала редкая улыбка. Я знала, нас неудержимо тянет друг к другу. Только страх разоблачения сковывал чувства.

Но разве возможно затоптать пламя? Оно разгоралось всё сильнее.

Мы были на круглой арене, где я училась гарцевать на Торе. Никого вокруг.

– Мне пора, – легко спрыгнула на песок. – Спасибо. Здесь… я чувствую себя почти свободной.

– Мне тоже… легко с вами, госпожа, – неожиданно ответил он. Я застыла, ощущая под рёбрами дрожь.

– А что, если б ты был королём? – вдруг вырвалось у меня. – Ты бы правил иначе?

Мой учитель усмехнулся, горечь на его губах стала похожей на яд.

– Госпожа. Анастасия… Не вечны правители, вечна лишь грязь. Земля. Кто бы ни пришёл к власти, он подчиняется законам выживания. Жестокость иной раз оправдана. – Он помолчал. – Сейчас я бы сказал, что был бы справедливым. Но всё меняется, стоит ступить на путь власти. Если тигр не сожрёт гиен, гиены сожрут тигра.

Сердце колотилось. «Умчаться отсюда! Где дверь из этой клетки?» Наши взгляды встретились. Его глаза – голубые сапфиры. «Не могу вернуться сейчас… Признаться»…

Его поцелуй был внезапным и горячим. Я инстинктивно отпрянула. Краска залила щёки.

– Простите, госпожа, – страх сдавил ему горло. Он резко повернулся, но я схватила его за рукав.

– Эоган…

Мы стояли, смотря друг другу в глаза. Слёзы подступили к горлу. Понимала, что совершаю роковую ошибку. Но отказаться значило предать то, что зарождалось между нами.

Я притянула к себе воина. Он вздрогнул всем телом. «Поцелуй меня снова, – молила беззвучно, – спаси меня от него».

Скрываться оказалось несложно. Мы часто прогуливались до самых врат «Гемарита». Маги Ордена Крови пропускали нас.

– Король называет меня пылью, – говорил Эоган с горьковатой улыбкой. – Но он нуждается во мне. Иногда… мне даже жаль его.

– А меня? Нет? – воскликнула я, злость кольнула остро. – Я хочу быть только с тобой. Мы любим друг друга. Представь, что чувствую я, когда Ронг…

– Поверь, Анастасия, – его взгляд превратился во льдинки боли. – Стоит мне лишь подумать об этом – и разум заволакивает туман. Ты моя… но принадлежишь ему. – Он стиснул меня в объятиях так, что захватило дух, и прошептал, что нашёл способ спасти. – У нас мало времени. Дверь открывается на рассвете. Нужен ключ.

– Где же взять его? – Сердце бешено колотилось. И тут же душу сжала тоска: «Как я оставлю тебя? Сможешь ли уйти?» – А как же ты?

– Кроме ключа… нужна кровь, – ответил он, будто не расслышав. – Ключ – чёрный кристалл треугольной формы. В кабинете короля и защищён магией крови. – Эоган замолчал, сжал мои пальцы. – Но ты сможешь коснуться его. У тебя Пятая группа. Если я прикоснусь – ключ начнёт пить. Как и любое устройство.

– Ты говорил… о крови? – Мне стало страшно. – Чья же? Твоя? – Эоган кивнул. Тень печали легла на его лицо.

– Мы успеем уйти вместе.

– Ты честен со мной? – Прошептала я, терзаемая сомнениями.

– Нам пора, любимая, – его вздох полон боли. – Через неделю Ронг объявит о вашей свадьбе.

– Что?! – Я словно потеряла дар речи. – На мне? Зачем?

– Он жаждет окончательно покорить тебя. Его страсть – не любовь. До тебя было много девушек. Неугодных он отправлял к «Гемариту». У нас есть шанс. Через два дня у врат. Я помогу.

– А ТЫ? – почти крикнула я.

– Главное – спасти твою жизнь.

– Я не уйду без тебя!

– Идём. Да, чуть не забыл. – Эоган вынул из кармана кристалл-каплю, переливавшийся всеми цветами радуги на кожаном шнурке. – Наденешь перед тем, как мы отправимся сюда.

Мы стояли на крыше «Гемарита». Гудение машин внизу заглушало голоса. Маги пропускали невесту короля без вопросов. «Может… нам удастся сбежать? Вместе?» – мелькнула слабая надежда. Я верила, что мой мир примет его. Смотрела на раскинувшийся внизу Гемарион. Виднелась новая вереница первогрупников, бредущих к фабрике. Этот город – сплав роскоши и нищеты, цинизма знати, заражённой жестокостью короля.

– Уходим, – повторил Эоган твёрдо. Я кивнула, заглянула в его голубые сапфиры и обняла, крепко сжимая за плечи.

Нет, позволить ему остаться – смерти подобно. Король уничтожит его. «Мой воин. Вспомнились твои ласковые руки, поцелуи. Ты не давал обещаний, но я чувствовала искренность. Эта крыша – наше пристанище. О, как больно потом идти во дворец…» Возвращаясь к Эогану, я чувствовала себя осквернённой. Лишь его объятия были бальзамом. Вера, что Ронг ни о чём не догадывается, придавала смелости. Но это была смертельно опасная игра.

* * *

Король ничего не говорил о свадьбе. Оставался ненасытным хищником. Казалось, отпуская, он держал меня на невидимом поводке. Говорил, что мечтает о сыне, и если я подарю ему наследника, сделает королевой. Слова.

Ночью, когда зверь заснул, я выскользнула из постели. Прокралась в кабинет короля. Ключ-кристалл будто ждал меня. Смотрел прямо в душу. Прикоснулась с опаской. Пора. «Я буду ждать тебя. Сегодня». Голос Эогана звучал в голове.

Я схватила ключ. В ладони он простая стекляшка. Моя одежда громоздкая. Кроссовки и джинсы не помешали бы. Но тётки сожгли их. На мне ничего подходящего. Усмехнулась. Лихорадочно соображаю. Платье – смерть в шёлковой ловушке. Нужно стать тенью.

Коснулась ключом дверной ручки. Щелчок. Вздрогнула. Тишина. Выскользнула в тёмный коридор. Помню, где помещение с вещами пажей. Эоган говорил переодеться там. Ключ открывал все двери.

Маленькая комната. Темнота. Запахи кожи, тканей, мыла и старой обуви висели в спёртом воздухе.

Штаны. Тёмные. Плотные. Сапоги – чтобы бежать не оглядываясь. Куртка из грубой ткани, впитавшая пот и страх прежних хозяев. Капюшон – пелена для лица. Снять блеск драгоценностей, смыть запах духов, стереть свой облик. Одеться в чужую кожу. В кожу, которая не шуршит, не цепляется, не кричит «смотрите!». Время текло, как песок в королевских часах. Скрип двери гардеробной прислуги прозвучал громче выстрела в ночной тишине. Рука нащупала в темноте грубую ткань. Брюки. Рубаху. Жилет. Сапоги – чуть велики, но крепки. Капюшон. Натянуть глубже. Теперь бежать. Бежать, как пыль на ветру. Бежать к нему. К призраку свободы.

Я неслась по пустым коридорам, гонимая не страхом, а безумной надеждой. Королевский ключ послушно открывал одну дверь за другой. Четыре утра – мёртвый час, когда дворец спал крепким сном. Кралась вдоль холодных стен, сливаясь с тенями. Юркнула в узкую дверь для прислуги и вынырнула на задний дворик, где пахло землёй и гнилыми овощами – сюда привозили припасы.

Неужели никто не поднимет тревогу? Неужели Ронг позволит уйти так легко? Или это изощрённая ловушка? Сердце колотилось: «Боже, пусть всё получится!»

Рассвет в Сангустрате был не голубым, а кроваво-багровым, предвещая бурю. Маленький кристалл на кожаном шнурке лежал на груди тяжело и холодно, как осколок льда, впившийся в кожу. Ключ. Ключ к свободе и, возможно, к гибели. Я сжала его в ладони, ощущая едва уловимое, мерзкое биение – магию крови, дремлющую внутри. Эоган ждал у конюшни Тора. Его лицо в предрассветных сумерках было непроницаемой маской, только глаза – те самые голубые сапфиры – горели лихорадочным блеском. Он молча, почти грубо, помог вскочить на спину раптора. Его пальцы, обхватившие мою талию, дрожали – не от страха, а от напряжения стальной пружины, готовой вот-вот распрямиться.

– Готов? – шепнула я, прижимаясь к его спине, чувствуя под латами жёсткий, учащённый ритм его сердца.

– Никогда не был так готов, – голос сорвался на хрип. – И никогда не был так напуган. За тебя.

Тор рванул вперёд, унося нас сквозь спящий город к зловещему силуэту «Гемарита».

– Когда окажемся в самом сердце кристального леса, – его слова едва пробивались сквозь свист ветра, – «Гемарит» останется за спиной. Вытяни руку с ключом навстречу первым лучам. Они укажут на дверь. Ты узнаешь её. Главное – вдохнуть в замок жизнь. А ещё… приправить его кровью. Моей кровью.

– Но, Эоган… – в горле встал ком.

– Молчи, – мне на губы легли его пальцы, шершавые от рукояти меча. – Ты справишься. Если что-то пойдёт не так – беги. Не оглядывайся.

– Нет! – протест вырвался сам собой.

– Ты должна…

«Гемарит» возвышался среди переливающихся игл кристального леса, как чудовищный жук на спине умирающего гиганта. Он светился, дышал, переваривая жизни. У главного входа, словно белые изваяния, замерли двое боевых магов. Мы въехали через старый, полузаброшенный проход в стене – лазейку, известную лишь таким же, как Эоган, «пылинкам» королевской службы. Воздух здесь был густым, пропитанным запахом серы и тяжёлым ожиданием. Тор ступал бесшумно, его чешуйчатые бока едва шевелились под нами. Город спал мертвецким сном измождённого раба. Лишь со стороны «Гемарита» плыл в ночи ровный, зловещий гул – ненасытные машины продолжали свою вечную жатву.

Добрались до главных врат быстрее, чем ожидали. Маги Ордена Крови, застывшие у входа, не шелохнулись. Их лысые, безликие головы были повёрнуты в одну сторону – к чёрным зубьям Кристаллгема. «Ждут сигнала? Или уже знают?» Холодная струйка пота скатилась по спине.

Эоган спрыгнул, оставив Тора в глубокой тени, и жестом велел следовать за ним.

– Они применят колдовство при малейшей угрозе. Тогда нам не поздоровится.

Нападение было молниеносным и безжалостным. Одним точным ударом меча Эоган снёс головы обоим магам. Тела рухнули беззвучно. Внезапно воцарилась тишина, нарушаемая лишь гудением машин изнутри. Он бросил на меня быстрый взгляд. На скуле и подбородке – алые брызги.

– Идём. Быстро.

Внутри «Гемарита» царила зловещая пустота, нарушаемая лишь призрачным блеском тысяч кристаллов. Они светились тускло, насытившись. «Сколько жизней ушло сегодня, чтобы заставить вас сиять?» Сердце сжалось. Мы миновали главный зал и вышли в низкую штольню. Серая мгла стелилась под ногами. Стены дышали сыростью и сладковатым запахом разложения. Впереди, за арочным проёмом, в свете голубой луны сиял кристальный лес. Огромные иглы тянулись к багровому небу. Странное ощущение закралось в душу: не слишком ли гладко всё?

– Ключ, – прошептал Эоган, спешиваясь и помогая мне слезть. Его рука инстинктивно легла на эфес меча. – Иди к Центральному Пьедесталу. Там… должна быть дверь.

Я кивнула, пальцы судорожно сжали холодный кристалл. Сердце бешено колотилось, грозя вырваться. Оставив его с Тором в тени гигантской трубы, извергавшей клубы пара с резким запахом железа, я скользнула обратно в знакомый зал смерти.

Внутри царил полумрак, разрываемый лишь призрачным свечением кристаллов, жадно впитывающих энергию по металлическим желобам. Воздух был густым, пропитанным озоном и… свежей кровью. Я прижималась к холодным стенам, стараясь слиться с тенями. Центральный Пьедестал возвышался в самом сердце зала – массивная чёрная конструкция, испещрённая жилами светящегося минерала. На его вершине пульсировал тусклым светом сложный механизм – сплетение кристаллов и меди. И там, в центре механизма, висела в воздухе неровная линза из тёмного, почти чёрного стекла. «Дверь?»

Я поднялась по узкой винтовой лестнице, каждый шаг отдавался гулким эхом в зловещей тишине. Вот он. Момент истины. Вытянула руку с кристаллом-ключом. Пятая группа. Королевская кровь. Кристалл в моей ладони внезапно ожил, засветившись изнутри тёплым, золотистым светом, резко контрастируя с холодным мерцанием вокруг. Чувствовалась незримая нить, связывающая меня с порталом. Магический замок на Пьедестале отозвался – медные шестерни завертелись с тихим шипением, жилы кристаллов вспыхнули ярче. Тёмная линза двери заколебалась, в её глубине заплясали искры, наметился вихревой проход, ведущий в сумрак…

– СТОЙ! – Рёв, подобный удару грома, разорвал тишину. Я обернулась, сердце провалилось в бездну. В проёме входа, залитый багровым светом восходящего солнца, стоял Ронг. Не один. С ним Бран и десяток королевских стражей в чёрных, как ночь, доспехах. На их лицах – чистая ярость и торжество загнавшего зверя охотника. – ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! И ты… ПЫЛЬ!

Эоган! Он был уже рядом, меч обнажён, клинок направлен на врага. Лицо искажено гримасой ярости и бездонного отчаяния.

– Беги, Анастасия! В дверь! СЕЙЧАС! – он рванулся вперёд, подставляя себя под удар, чтобы прикрыть меня. – Я задержу их!

– Нет! Мы уйдём вместе! – отчаянный крик сорвался с губ, но его заглушил свист первых стрел. Они просвистели мимо, вонзившись в ближайшие кристаллы с противным «чвяком». Бран с рёвом бросился на Эогана, их клинки скрестились с оглушительным лязгом, высекая снопы искр.

Я метнулась к вихревому порталу. Кристалл в руке горел, как раскалённый уголь, тянул к спасительному сумраку. Ещё шаг… Ещё…

– НЕ ОТДАМ! – Король, игнорируя схватку, ринулся по лестнице. Его лицо, искажённое бешенством, было похоже на демоническую маску. Он занёс руку, перстень с зелёным камнем вспыхнул зловещим светом. Волна невидимой силы ударила в меня, как таран. Я вскрикнула, потеряв равновесие, и кубарем скатилась с верхней площадки Пьедестала. Кристалл-ключ вырвался из пальцев и со звоном покатился по холодному металлическому полу, его свет погас. Портал заколебался, стал расплываться!

– Ключ! – хриплый стон донёсся от Эогана, отбивающего яростный натиск Брана. По его рукаву текла тёмная струйка крови. – ВОЗЬМИ КЛЮЧ!

Я поползла по полу, игнорируя боль в боку и ссадины. Рука нащупала гладкую, холодную поверхность кристалла. В тот же миг на меня упала тень. Ронг. Он стоял надо мной, тяжело дыша, с неоспоримым торжеством палача в глазах.

– Моя, – прошипел он, и его рука потянулась, чтобы схватить. – Только моя. Навеки.

Рык Тора, дикий и яростный, прокатился по залу, заглушив на мгновение гул машин и лязг стали. Огромный раптор, ведомый инстинктом или отчаянием, ворвался внутрь! Он сбил с ног пару стражей, его мощный хвост, как бич, хлестнул по ближайшим установкам, сметая хрупкие кристаллы. Хаос достиг апогея. Маги Ордена, наконец, пришли в движение, их безликие маски повернулись к незваному гостю, амулеты на груди засветились угрожающе.

Эоган, воспользовавшись секундной неразберихой, отшвырнул Брана сильным ударом эфеса в лицо и рванул не к Ронгу, а ко мне – к угасающему порталу! Он схватил меня под руку, с нечеловеческой силой дёрнул на ноги и толкнул к основанию Пьедестала.

– Заводи! Кровь! Моя кровь! – в его глазах горела решимость.

Он ранен. Рубаха на плече пропиталась тёмным. В отчаянии я прижала треугольный кристалл к его окровавленной ладони. Алые капли упали на гладкую поверхность ключа. Он вспыхнул ослепительно! Золотой свет ударил в своды зала. Угасающий вихрь портала с оглушительным рёвом ожил, стал плотным, стабильным, зовущим!

– ВПЕРЁД! – закричал Эоган, вталкивая меня в светящуюся, холодную спираль. Я шагнула в пустоту, чувствуя, как неведомая сила затягивает…

Оглянулась в последний миг. Он стоял спиной к порталу, лицом к Ронгу и его воинам. Меч поднят в готовности. Обернулся. На мгновение – всего на мгновение – наши взгляды встретились. В его глазах нет страха. Только спокойная решимость и… прощание. Губы шевельнулись, формируя беззвучное: «Беги!»

За его спиной Ронг завыл от бессильной ярости, махнув рукой:

– ВСЕ ЗА МНОЙ! ПОЙМА-А-АТЬ! ЖИВОЙ…

Солдаты ринулись вперёд. Эоган принял бой, его фигура на мгновение слилась с атакующими тенями. Потом всё исчезло в ослепительной вспышке света портала. Я летела в никуда, сжимая в одной руке горячий кристалл-ключ, а в другой – леденящий ужас и тлеющую искру надежды. Позади оставались гул «Гемарита», лязг стали, яростный рык Тора и… его крик? Или это был лишь вой ветра в ушах?

Очнулась в холодном, знакомом сумраке подъезда. Пахло сыростью, пылью и кошками. Гробовая тишина. И вдруг воздух тонко зазвенел, словно незримые кристаллы Сангустраты прощально пели свою ледяную песню. Кристальный Лес. «Гемарит». Гемарион. Всё осталось позади.

Ключ в руке погас, лишь слабое, угасающее тепло напоминало о его невероятной силе. Где Эоган? Успел ли шагнуть вслед? Или… Нет. Не могла допустить мысли об «или». Сзади, сквозь толщу стен и реальностей, донёсся приглушённый, искажённый рёв – то ли раптора, то ли неутолённой ярости короля. И последний, зловещий лязг оружия. В глазах потемнело, и я рухнула на холодные ступени, теряя сознание.

* * *

Время не лечит. Оно лишь притупляет остроту.

Его не хватало каждый день. Глупо, месяцами я искала следы, намёки – газеты, необычные новости, сны. Вернулась я странно: мама нашла меня у подъезда в чужой, грубой одежде, без сознания. Она не поверила бреду о другом мире. И я солгала, что всё привиделось. Но сердце… сердце помнило каждый взгляд, каждое прикосновение. Скучала по воину, чья судьба навсегда осталась завесой тумана. Ключ, когда я разжала ладонь, рассыпался в пыль, словно его и не было. Лишь кристалл-капля, подаренный Эоганом, холодом и переливами напоминал о любимом.

Известие о беременности стало ударом под дых. Чей он? Плод насилия монстра? Или… дитя той единственной, чистой ночи перед побегом? Мама уговаривала, умоляла, плакала – «избавься, пока не поздно». Но я не смогла. И когда я клала холодный кристалл на округлившийся живот, он вдруг слабо светился, как далёкая звезда, даруя странную надежду. Страх и эта хрупкая вера помогали оставаться на ногах.

* * *

– Ваш малыш чувствует себя отлично, – улыбнулась медсестра, протягивая крошечный свёрток. Я взяла его на руки, прижала к груди. Смотрела на него сквозь стекло бокса раньше – теперь он был здесь. Тёплый. Живой. Страх отступил, уступив место потоку нежности. Мне было всё равно, чья кровь текла в его жилах. Я любила своего ребёнка. Безусловно.

Листок из лаборатории был холодным в руке. Цифры, буквы, стандартные графы. Всё в пределах нормы. И внизу, жирным шрифтом, как приговор или ключ:

ГРУППА КРОВИ: O (I) Rh+ (Первая положительная)

* * *

Прошли годы. Забыть Эогана, когда его живое напоминание смотрит на тебя его же глазами – невозможно.

– Мама. – Голос Максима, уже не детский, а подростковый, вернул меня из глубин памяти. Сын смотрел с беспокойством, сморщив лоб. Его глаза – чистые сапфиры, точь-в-точь как у отца. – Почему ты плачешь?

– Это слёзы счастья, солнышко, – выдохнула я, быстро смахивая влагу с щеки. Ложь? Или правда? Горько-сладкая амброзия воспоминаний. – Просто вспомнила одного… очень смелого человека. С такими же, как у тебя, удивительными глазами.

Отвела взгляд к окну. За стеклом был обычный городской пейзаж. Но где-то там, за невероятными просторами и границами реальности, лежала Сангустрата с её багровыми небесами и вечно жаждущими кристаллами. Кристаллами, что пили кровь первогруппников. Как у моего сына.