Читать книгу Вот это я попал… Сборник рассказов - Сергей Михайлович Кулагин - Страница 7

Иллюстрация Сергея Капустина

– Семён, смотри, опять «твой странный мужик» пришёл, – раздался голос официантки Юли, когда Семён только налил себе в чашку кипяток из вскипевшего чайника и собирался окунуть в него пакетик чая.

От запаха кофе Семёна уже воротило, а не пил он его уже почти год, хоть и работал бариста в одном из многочисленных кафе на центральной улице города. Городок был туристический, и от наплыва посетителей редко когда выпадала минутка сделать перерыв на чай. Вот и сегодня народу было предостаточно, несмотря на довольно жаркую, но хмурую погоду.

Семён всё же погрузил пакетик в чашку, но не стал по привычке макать несколько раз, чтоб он быстрее насытил кипяток цветом и ароматом, а поставил чашку на стол в кухне и вышел в зал за стойку. «Странный мужик» выглядел лет на десять старше его, лет тридцать-тридцать пять, среднего телосложения с короткими под «ёжик» стрижеными волосами, сидел за привычным столиком у окна и с завидной регулярностью проверял время. Часы были карманные, на длинной цепочке и хранились в кармашке жёлтого жилета, надетого поверх белой рубашки. Жёлтыми были и брюки, и пиджак, аккуратно висевший на спинке стула, и галстук с идеальным ровным узлом. Чёрными были только очки в роговой оправе и отполированные до блеска туфли. Семён тоже взглянул на экран смартфона, чтобы узнать точное время. 12:02. Как и все прошлые разы.

Этого странного мужичка Семён приметил почти год назад. Сначала он просто подавал ему заказанную чашечку кофе, когда ещё начинал работать официантом до повышения до бариста, а потом, заметив некую закономерность, стал более внимательно присматриваться к странному посетителю. Он приходил в кафе каждые две недели. Заказывал чашечку кофе и сразу расплачивался, потом сидел за столиком у окна и постоянно следил за временем. Глядя на это Семён тоже стал следить за стрелками на своих часах, и уже на четвёртый визит «странного» клиента отметил, что кафе он покидает всегда в одно и то же время, в 12:05.

Через минуту этот «жёлтый гражданин» встанет, наденет пиджак и выйдет из кафе, пересечёт улицу и войдёт в арку с коваными воротами. Семён пару раз после работы заходил в тот дворик. Это даже не дворик, а заросший высокой травой и кустарниками закуток, забытый давным-давно всеми и вся. И это было очень странно, учитывая местоположение. На центральной улице чистота и порядок, вывески и огни реклам, а стоит пройти через скрипучую калитку в кованых воротах, и словно попадаешь на поляну дикого леса. Но самым удивительным для Семёна оказалось то, что из двора не было никаких других выходов. По периметру только обшарпанные стены из красного кирпича строений царских времён и кое-где маленькие оконца, в которые если и смог бы пролезть, то, наверное, только ребёнок. Семён дважды обследовал двор, первый раз летом прошлого года, а потом ближе к зиме, надеясь, что когда не будет травы, он сможет найти какой-нибудь люк в некий погреб. Но ни люков с погребами, ни люков канализационных он найти не смог.

12:05. Мужик поднимается, вешает пиджак на руку, согнутую в локте и, выходит из кафе. Пересекает улицу и по противоположному тротуару направляется к арке.

– Юль, я отойду на минутку, – на ходу бросает официантке снятый фартук и практически бегом устремляется за «жёлтым».

Семён слышит, как скрипят петли, влетает в арку и распахивает ещё не успевшую закрыться дверцу. Входит во дворик и зажмуривается от вспышки бирюзового света. Позади со странным щелчком закрылась дверь. Тут же чья-то рука с силой схватила его за правое плечо и дёрнула вниз. Высокий жёсткий воротник впился Семёну в шею, а колени и по инерции выставленные руки больно ударились о камень, а не об землю. Парень открыл глаза и замер от увиденного.

Вместо дворика, заросшего травой, перед ним была широкая зелёная лощина, по которой прямо, с небольшими изгибами, текла река, деля лощину почти пополам. По обе стороны высились отвесные скалы. На противоположной стороне лощины река впадала в озеро, в центре которого возвышался замок.

Семён посмотрел на того, кто притянул его к земле. Это был «странный мужик», но теперь термин «странный» возводился в квадрат. Теперь на нём вместо жёлтого был тёмно-зелёный, скорее тёмно-изумрудный костюм, и если раньше он был примерно сорок восьмого размера, то сейчас никак не меньше пятьдесят четвёртого, а сидел на владельце также чинно. Очков не было, а вместо «ёжика» на плечи спадали длинные локоны волос из-под широкополой шляпы. Шикарные усы и бородка клинышком придавали его лицу схожесть с киношными мушкетёрами. Его рука по-прежнему сжимала плечо Семёна и с силой прижимала к камню, а сам он стоял, приклонив одно колено.

Осмотревшись, Семён понял, что они находятся на одном из уступов скалы, подковой опоясывающей лощину с рекой. И сделай он один лишний шаг, то непременно сорвался бы вниз. Мушкетёр, схватив и прижав его к уступу, фактически спас ему жизнь. Он попытался отползти назад, к воротам, но державшая его рука не позволила сдвинуться.

– Поздно. Проход уже закрыт, – не смотря на Семёна, пояснил мужик. – Да и уходить уже поздно, нас приняли. Вставай.

И мужик поднялся, помогая встать Семёну.

– Что значит «приняли»? – первое, что спросил озадаченный бариста.

– Посмотри на себя, – сказал мужик, оглядев Семёна с головы до ног.

Семён опустил глаза и в удивлении стал себя ощупывать. Вместо привычных кроссовок, узких джинсов и белой рубашки на нём был подогнанный китель кофейного цвета с блестящими серебряными пуговицами и воротником стойка, брюки, больше напоминающие галифе, и высокие до колен чёрные хромовые сапоги. Пальцем он провёл между шеей и подшитым воротником, понимая теперь, что так больно впивалось ему в шею всё это время, пока он стоял на коленках.

– Кто ты? – спросил мужик Семёна. – А, кажется, узнаю. Ты тот парень из кафе. Как ты попал сюда?

– А где мы? – поинтересовался Семён у мужика, когда тот вновь вынул часы из жилета и начал вращать на них головки. Не одну, а целых пять.

– Мы в четвёртом пространственно-временном измерении Синего Гиганта, -буднично ответил тот.

– Где-где? – переспросил Семён.

– Солнце видишь?

– Вот это синее?

– Да. Только это не Солнце, в обычном для тебя понимании. Это Синий Гигант.

– Так мы не на земле? Я хотел сказать мы не на планете Земля?

– Если я скажу «да», от этого что-то изменится? Кстати, тебя как зовут?

– Семён, – ответил парень и протянул руку.

– Демитриус, – пожал протянутую руку мужик. – А имя не подходящее, надо придумать что-то другое, более приемлемое. Есть что-то на примете?

– Семёнус подойдёт?

– Наверное, да, хотя, – Демитриус вновь осмотрел Семёна с головы до ног, – думаю, Барон Фон-Нёмес звучит гораздо эффектнее.

– Ну, барон так барон. Так всё же, где мы? – ещё раз спросил новоиспечённый Барон Фон-Нёмес.

– Читать любишь? – вопросом на вопрос ответил Демитриус.

– В детстве любил, – ответил Семён, – сейчас времени на это не хватает.

– А сам что-то пробовал сочинять?

– Не-е-е, – протянул Семён. – У меня на такое фантазии не хватит.

– Странно, на одежду у тебя фантазии хватило. Я первый раз оказался здесь в виде маленького мальчика в шортах и с сачком. Только через пару месяцев я научился подбирать свой образ. Как тебе нынешний?

– Класс. Чем-то на мушкетёра похожи.

– Да. Именно. Собирательный образ из четвёрки Дюма.

– То есть, вы хотите сказать, что в этом месте я могу стать кем угодно? Хоть терминатором, хоть Халком?

– Ну, да, только при следующем заходе.

– Слушайте, мы во сне? Мы в стране грёз? В мире фантазий? Это как в фильме «Бесконечная история»?

– Фактически это можно считать одним и тем же, – пространственно ответил Демитриус. – Что ж, идём, мой юный друг. Мы и так подзадержались, а надо бы успеть к сроку. – Демитриус вновь извлёк из кармана часы. – В путь.

«Странный мужик», ловко перескакивая с уступа на уступ, стал спускаться в ущелье. Семён, глянув вниз с уступа, на котором стоял, оценил на взгляд высоту, что была никак не меньше полукилометра, вздохнул и не так резво, как его проводник, стал перескакивать с одной площадки на другую, стараясь скакать след в след. Преодолев треть спуска, Семён решил прервать тишину:

– Демитриус, слушайте, если это мир фантазии, то почему вы не нафантазировали себе планер, ну или параплан, или дельтап… – Семён чуть не сшиб остановившегося Демитриуса.

– А это и в самом деле хорошая идея! – воскликнул Демитриус и, широко улыбаясь, хлопнул Барона по плечу так, что тот чуть не упал. – Надо будет попробовать в следующий раз. Вот видишь, а говоришь, что не умеешь фантазировать, а я ведь реально об этом даже никогда и не задумывался.

Дальнейший спуск прошёл в более дружественной атмосфере. Семён спрашивал, уточнял, предлагал новшества, а Демитриус отвечал на заданные вопросы и рассказывал про жизнь под синим солнцем. На спуск ушло чуть более трёх часов, но Семён не чувствовал усталости. Он прикинул, что на путь от дома до работы он тратит минут сорок, но на работу он приходит уже уставшим, а здесь он не просто шёл по ровному тротуару, а прыгал в постоянном напряжении с уступа на уступ.

Лощина встретила их приятным ветерком, колышущим высокую траву и доносящим стрекотания насекомых в этой траве. Утопая по пояс в траве, Демитриус словно ледокол проделывал путь для своего спутника. Барон Фон-Нёмес шёл следом, раскинув руки в стороны, а травинки ласково щекотали его ладони. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Сразу в голове яркими вспышками стали возникать воспоминания из детства, проведённого в деревне. Игры на лугу за околицей, ловля лягушек в ручье, вечер на реке с удочкой под постоянный писк комарья. Так за воспоминаниями он не заметил, как они дошли до реки. Выйдя на берег, Семён присел у кромки и опустил руку в воду. Она была настолько кристально прозрачной, что было видно, как у дна в трёх метрах от берега проплывает довольно большая рыбина, похожая на карпа. Семён зачерпнул в ладони прохладной воды и умылся. Затем зачерпнул ещё и попробовал её на вкус. Букет, если так можно выразиться о воде, поразил Семёна. Чувствовалась прохлада льда, освежающая мята и еле ощутимые нотки цитрусовых. Он озадаченно посмотрел на Демитриуса, а тот приняв позу «упор лёжа», «стоя» в воде руками по локоть, опустил лицо в речку и жадно пил. Семён последовал примеру. Он пил и наслаждался каждым глотком, и казалось, что с каждым глотком вкус воды немного менялся.

– Как тебе водичка? – Демитриус расправлял рукава, которые заранее закатал, прежде чем опустить руки в воду.

– Она всегда такая? Откуда она течёт?

– А что ты почувствовал?

– Что-то среднее между мятным и лимонным вкусом.

– Ха! – усмехнулся Демитриус. – Я наслаждался барбадосским ромом под кубинскую сигару.

– Что?! – удивлению Семёна не было границ, и он снова опустился на колени и припал губами к глади реки.

Когда он встал, Демитриус хохотал в голос, глядя на его разочарованное лицо:

– Ладно, пошли. Не переживай, в следующий раз повезёт. Может быть…

И они пошли вдоль берега по направлению к замку на озере. Семён шёл следом и молчал. Он всё никак не мог поверить во всё происходящее. Пытаясь проснуться, он себя ущипнул – было больно, но он по-прежнему шёл по берегу за Демитриусом. Оставив попытки проснуться на потом, он стал изучать местность. Ему показалось очень странным, что на всей лощине не было ни единого деревца. Только повсюду высокая зелёная трава и кое-где виднелись пятна: белые, синие, фиолетовые, жёлтые. И чем ближе они подходили к озеру, тем цветных мест становилось больше. Когда они уже были практически в устье, загадка цветных пятен разрешилась сама собой. Белые пятна это были ромашки, синие – колокольчики, фиолетовые – васильки, а жёлтые… Они были похожи на подсолнухи, но совсем маленькие. Семён прежде никогда не видел таких цветов.

Недалеко от устья на берегу озера был оборудован небольшой пирс, с привязанными к нему тремя лодками. Лодки были, а вёсел не было, но, несмотря на это, Демитриус запрыгнул в одну из них. Семён спрыгнул с пирса в лодку и сел на лавку. Проводник отшвартовался, и на удивление Семёна, лодка сама поплыла к Замку. Демитриус сел на лавку напротив и улыбался, глядя на удивлённое лицо его подопечного.

– Дракона не хватает и будет натуральное «фэнтози», – только и вымолвил изумлённый Барон Фон-Нёмес.

– Не, драконов здесь нет, – буднично ответил Демитриус. – Они живут вон там, – и он указал рукой куда-то левее от замка. – А великаны, если тебе вдруг интересно, вон там, – и он указал немного правее замка.

– А что тогда прямо за замком? – спросил Семён, думая, что ему сейчас начнут рассказывать про фей и гномов.

– Сам увидишь. Уж больно хочется посмотреть на твою физиономию.

Лодка плавно стукнулась носом о каменистый берег. Демитриус вылез из лодки, подождал, когда вылезет Семён, и оттолкнул лодку от берега. Та поплыла назад. Семён задрал голову, рассматривая дворцовую стену высотой метров восемь-десять. Бойниц не было, просто сплошная прямая стена, что в понимании Семёна никак не подходило под стену замка. Рассматривая стену, он не заметил, как Демитриус отошёл от него уже на приличное расстояние, и Семён побежал вдогонку, оскальзываясь на гладких, отполированных водой, камнях. Догнал его только у ворот, где Демитриус задержался, разговаривая с двумя парнями в странной, но почему-то знакомой одежде. Он подождал, когда они закончили разговор и почти шёпотом, чтоб не выглядеть неприлично, спросил:

– Погоди! Стой-стой-стой! Это что, были сталкеры? Как их, – начал вспоминать Семён, – Химик и Пригоршня?

– О! Да ты не совсем отсталый, как я погляжу, – усмехнулся Демитриус, – да, они самые. Любишь вселенную «Сталкер»?

– А то, – почти с вызовом ответил Барон Фон-Нёмес. – И играл, и читал, – и тут же сник, – когда было больше свободного времени, то есть в школьные годы.

– Что же тебе сейчас не даёт хоть пару страниц в день да прочитать? – Демитриус шёл по улице и то и дело с кем-то здоровался, то просто поднимал руку в знак приветствия, а для кого-то элегантно приподнимал шляпу.

– Не знаю, – ответил Семён, стараясь не отстать, и при этом с интересом рассматривал окружающие дома, улочки, переулки и тех, с кем здоровался его провожатый, стараясь узнать в них кого-то ему знакомого.

Они шли вглубь этого необычного города. Здесь смешались все эпохи и все стили. Одна улица была вымощена булыжником, другая заасфальтирована, а по некоторым переулкам, как средневековье, текли помои, которые выплёскивали прямо из окон. Мимо проехала чёрная Импала шестьдесят седьмого года, а через квартал им пришлось остановиться и пропустить роскошную карету с шестёркой лошадей, кучером и лакеем-японцем сзади. Однажды Семён увидел, как трое подростков, стоявших вот прямо посреди улицы, взяли и исчезли с небольшим хлопком. За стеклом одной таверны, мимо которой они проходили, ему показалось, что за одним столиком сидели Дракула и Ван-Хельсинг, и мило беседовали за чашечкой кофе. А через квартал в пабе шумно веселились тринадцать гномов.

Вскоре они вышли на площадь, посреди которой высился дворец со шпилем, упирающимся прямо в небо. Это было что-то нечто среднее между Собором Парижской Богоматери, Тадж-Махалом и Бурдж-Халифа. Окна выполнены изящными витражами, множественные выступы и парапеты укрощали искусная резьба по камню и диковинные горгульи. Весь дворец сиял перламутром чистейшего мрамора. Семён во все глаза рассматривал величие поистине сказочной архитектуры, когда они подошли к дверям невероятных размеров. Каждая створка была шириной метра три, а высота с пятиэтажное здание, но, несмотря на это, ворота открыл всего один человек. Это был рослый, широкоплечий пират, в кожаной треуголке, с повязкой на левом глазу и в красном мундире без знаков отличия. За широкий пояс без ножен вставлена сабля с богатым эфесом и рукоятью. Седые волосы, торчащие из-под треуголки, седые усы и бородка, сплетённая в короткую косичку, говорили о возрасте и опыте этого, скорее всего, капитана.

Демитриус снял шляпу и в элегантном реверансе поприветствовал пирата. Глядя на это, Семён не придумал ничего лучше, как выпрямится по стойке «смирно», щёлкнуть каблуками, и склонить голову. Пират же в знак приветствия просто слегка приподнял свою треуголку.

– Позвольте нам получить аудиенцию у Леди? – спросил Демитриус, когда ритуал приветствия был закончен.

– Прошу, господа. Леди вас ожидает.

– Премного благодарен, – ответил Демитриус со вторым поклоном, и они вместе с Семёном вошли внутрь. Позади них мягко закрылись двери.

Вестибюль, если этот огромнейший зал можно было назвать вестибюлем, поразил Семёна не только своими размерами, но и убранством. Отполированная до блеска напольная мозаика играла всеми цветами радуги от проникающих лучей Синей Звезды через разноцветные витражи. По бокам широкой лестницы, которая раздваивалась и плавными изгибами уходила вверх, стояли великолепные малахитовые вазы с цветами, сияющими на свету. Многочисленные картины украшали стены. Между картинами были кованные с вензелями канделябры. С потолка свисала огромнейшая люстра жирандоль из чистейших бриллиантов. От осознания цены одного камушка в этой люстре Семён невольно присвистнул, за что получил от Демитриуса увесистую затрещину. Эхо от свиста и хлопка ещё несколько секунд блуждало по залу.

– Пойдём, – позвал Демитриус, дав насладиться великолепием убранства своему крестнику. – Нам по лестнице направо.

Они стали подниматься по извивающейся лестнице, которая уводила их в правое крыло дворца. Поднявшись на широкую площадку, которая уже была частью длинного коридора в обе стороны, они повернули налево и пошли в самый конец. Демитриус шёл быстро, не давая Семёну возможности, как следует разглядеть висевшие вдоль стен портреты людей, но Семёну показалось, что он смог узнать некоторых, среди которых были Пушкин, Толстой, Хемингуэй и ещё несколько титанов мировой литературы.

Дойдя до конца коридора, Демитриус остановился, снял шляпу, прижав её к груди, и свободной рукой постучал в белоснежные двери. Выждав несколько секунд, он потянул за позолоченную ручку, открыв створку, и кивком головы предложил Семёну войти внутрь первым. Растерявшийся парень, сначала было попятился, но совладав с нахлынувшей паникой, нерешительно вошёл. Немного подтолкнув его, следом вошёл Демитриус и закрыл за собой дверь. Вся комната была ярко освещена светом, льющимся из огромных окон от самого пола до самого потолка. Оглянувшись, Семён осознал, что этого не может быть, ведь окна занимали все стены, даже ту, где была дверь, через которую они вошли. Подобное остекление больше напоминало комнату на вершине башни с входом через люк в полу, но никак не комнату в конце коридора. Но это было не последнее его удивление. За массивным дубовым столом с резными ножками в под стать ему кресле, сидела изумительной красоты женщина. «Арвен» – в голове Семёна всплыл образ возлюбленной Арагорна, наикрасивейшей эльфийки Средиземья.

Подтолкнув Семёна в спину, Демитриус направился к столу и остановился в метре от него. Семён остановился чуть позади и всё никак не мог оторвать глаз от созерцания самого прекрасного лица за всю свою жизнь. Роскошные, густые, слегка вьющиеся серебристые волосы ниспадали на плечи спереди и закрывали практически всю спину до пояса. Усыпанное блёстками белое платье в пол с кокетливым декольте подчёркивало всю грацию и идеальность фигуры. Из украшений была только небольшая, но очень элегантная диадема.

– Здравствуй, Демитриус. Кто твой протеже? – нежным звоном колокольчиков прозвучал её голос.

– Здравствуйте, Леди. Я не в силах этого объяснить, но этот молодой человек смог пройти вслед за мной.

– И как же зовут этого удачливого молодого человека? – она вышла из-за стола и подошла вплотную к Семёну.

– С-с-с… – начал было, заикаясь, Семён, но опомнился, и также заикаясь, продолжил. – Б-б-барон Ф-ф-фон Н-нёмес, – и зачем-то добавил: – Ваше Величество.

Леди залилась искристым звонким смехом:

– Спасибо за комплимент, Барон Фон-Нёмес, но я не королева, не царица и даже не принцесса. Я Леди, просто Леди. Итак, Демитриус, – она подошла к нему и нежно пальчиком отодвинула волосы с его лица, – ты что-то хотел сказать, очевидно, что-то важное.

– Да, Леди, вы абсолютно правы. Видите ли, по неким обстоятельствам я вынужден буду отсутствовать какое-то время. Дело чести.

– Хорошо, – сказала она как-то грустно и ласково провела ладонью по его щеке.

Демитриус взял её руку и поцеловал изящные длинные пальчики. Поклонился, развернулся, Семён последовал его примеру, и оба направились к двери. Уже на выходе Леди добавила:

– Обязательно зайди к ушастику. Он очень будет рад новенькому.

– Разумеется, Леди, – с повторным поклоном ответил Демитриус.

Они вернулись к лестнице, спустились и поднялись теперь по левому пролёту. Семён отметил тот факт, что по высоте обе лестницы были одинаковые и по идее должны были выходить на один и тот же этаж, но когда они поднялись, это был уже совершенно другой коридор. Вдоль стен тоже висели портреты, но на этот раз на них были изображены герои книг. Это Семён понял, когда узнал в одном из них «мальчика, который выжил» с характерным шрамом в виде молнии на лбу.

На этот раз не пришлось идти далеко. Демитриус остановился у одной из дверей где-то посредине коридора и, не стуча, прошёл в дверь. У Семёна отвисла челюсть. Он уже успел повидать всякого, но чтоб живой человек прошёл сквозь закрытую дверь, видел впервые. Подойдя к двери, он робко протянул руку и попытался коснуться её. Ладонь исчезла за дверью. Он отдёрнул руку и посмотрел на свою ладонь, перебирая пальцами. Рука была в порядке.

– Ну, где ты там? – послышался голос Демитриуса из-за двери.

Семён встряхнул головой, зажмурился и шагнул вперёд. Ничего не произошло. Семён открыл глаза, и челюсть снова отвисла. Это была нора. Натуральная нора, вырытая в земле. Плотно утрамбованный земляной пол, земляные стены плавно переходили в сводчатый потолок, из которого то там, то тут торчали корешки. Посредине комнаты стоял круглый столик, а вокруг него стояло шесть больших чёрных кожаных кресел. В одном сидел Демитриус, а в другом сидел заяц. Да, ростом под метр восемьдесят, да, в шикарном с иголочки костюме «тройка» с галстуком «бабочка», но заяц. Заячья голова с длинными ушами и носиком с усиками, которые время от времени подёргивались. Заячьи лапки вместо рук и ног высовывались из рукавов и брючин. На ногах, если считать задние лапы ногами, не было обуви. В одной руке, точнее, в передней лапке бокал с оранжевым напитком и трубочкой, которая входила в рот с выпирающими двумя зубами.

– Заяц, это Барон Фон-Нёмес, – представил Демитриус Семёна зайцу. – Барон, это Заяц.

А Семён стоял заворожённый, глядя на заячьи уши. Ушки между тем сначала вертикально выпрямились, потом согнулось левое, затем левое выпрямилось, а правое согнулось, потом оба выпрямились и стали плавно раздвигаться в разные стороны, и когда они стали практически горизонтально, с хлопком резко сомкнулись. От звука хлопка Семён вздрогнул, отойдя от оцепенения. По норе разнёсся безудержный смех с дробью ударов ногой зайца по полу норы. Демитриус от хохота в кресле сложился пополам.

– Как мне нравится прикалываться над новичками, вы бы только знали, – сквозь смех выдавил Заяц. – Ладно, приятель, не тушуйся. Падай в кресло и чувствуй себя как зайчик в норке.

Семён принял приглашение и сел через кресло слева от Демитриуса, который сидел в соседнем справа от Зайца.

– Что желаете? Могу предложить морковный сок, сладкие морковные палочки, сушёные морковные колечки…

– Спасибо, я не особо голоден, – ответил Семён, перебив Зайца.

– Ну, не хочешь как хочешь, было бы предложено, – ответил Заяц с усмешкой. – Тебе как обычно, одно солодовый виски и безо льда? – обратился он к Демитриусу, подходя к буфету, вмонтированному прямо в стену, и распахнул дверцы. – Или ирландский тёмный эль? – Заяц извлёк запотевшую бутылочку.

– Давай эль, – соблазнился Демитриус. – И хватит подколов, угости парня.

Заяц вытащил ещё пару бутылок и протянул гостям по одной, когда уселся в своё кресло. Ловко отвернул крышку, вытер горлышко лапкой и прям-таки присосался к бутылке. Семён и Демитриус отвернули пробки со своих бутылок и пригубили по глоточку. Вкуснее напитка Семён ещё не пробовал. Никакое, даже самое дорогое пиво из алкомаркета не сравнится с этим нектаром. Он закрыл глаза, тая от наслаждения. И каждый следующий глоток не терял дара первовкусия.

– Ну, так чего ты припёрся? – голос Зайца вернул Семёна на землю, точнее, под землю.

– Я уже сообщил Леди, что буду вынужден отсутствовать какое-то время.

– Ну и что? Чего ты от меня-то хочешь?

– Позволь этому юноше, пока меня не будет, временно попользоваться моим входом?

– Это почему же? – не унимался Заяц.

– Видишь ли, я не знаю почему, но ему сегодня удалось войти вместе со мной.

– Это как? – удивился Заяц. – Да не может такого быть! Одна точка доступа – один посетитель. Ты меня дуришь?!

– Ни в коем разе, дружище. Поверь, я сам озадачен не менее твоего.

– Интересно зайцы скачут… – Заяц чесал горлышком бутылки между ушек. – Так, ладно. Допустим, что я открою для него твой проход, а если у него не получится?

– Я отдам ему свой прокалыватель, – сказал Демитриус, доставая из кармана жилета свои часы с пятью головками. – На время, разумеется.

– Хорошо. Если ты готов пойти на такие жертвы… – Заяц развёл лапки, – будь по-твоему. Другой вопрос, как он будет выходить? – И оба, Заяц и Демитриус уставились на Семёна.

– Выходить? – не понял Семён. – А как выходят?

– Ты ему не рассказывал? – спросил Заяц.

– Не успел, – ответил Демитриус, – да и времени как-то не было.

– Слухай сюда, парниша, – и Заяц начал объяснять.

Чтобы попасть в это измерение, нужно всего-то в определённое время войти в определённую дверь. Не важно, где эта дверь будет находиться. Главное, чтоб эта дверь не была проходной. То есть через неё можно куда-то попасть и только через неё можно выйти обратно. Если не будет выполнено это условие, перемещение не случится. Заяц напомнил несколько случаев, когда вошедшие не могли выйти обратно из-за того, что их точка входа теряла единственность прохода. Были случаи, когда дверь ломали и пока её не починили, приходилось ждать. Самые печальные случаи, когда дверь сносили вместе со зданием и тогда посетитель оставался в четвёртом измерении навечно. Но, как оговорился Заяц, известны случаи, когда друзья или близкие родственники, попавшие сюда, находили своих пропавших родных или близких и через свои точки прохода выводили «потеряшек». В таком случае для них, в смысле для «потеряшек», обратной дороги уже не было. Из-за этого многие отказывались возвращаться, пожелав остаться под Синим Гигантом навечно.

– Так, хорошо, как попасть это вроде как понятно, – заговорил Семён, когда Заяц откинулся на спинку кресла, – а как выйти отсюда?

– Проще, чем выдернуть морковку.

– Как? – Семён даже отставил бутылку с элем.

– Книги.

– Какие?

– Да любые, – ответил Заяц. – Ну, кроме научных, энциклопедий и религиозных…

– В общем, нужна художественная литература, – подвёл итог Демитриус.

– Да, – подтвердил Заяц.

– Кажется, я попал… – расстроился Семён.

– В каком смысле «попал», куда «попал»? – обеспокоился Заяц.

– Я не читал книг уже несколько лет, – пояснил Семён.

– Да, брат, дела плохи, – призадумался Заяц, лапкой разглаживая свои усики. – Вспомни какую-нибудь книгу, у которой ты более или менее помнишь сюжет.

– Последнее, что я читал, это «Гарри Поттер и философский камень». Мне эту книгу подарили на пятнадцатилетие.

– Ага. Уже хорошо, – оживился Заяц. – Помнишь, как она заканчивается?

– Не смотри на меня, подсказывать не допускается, иначе не сработает магия, – отверг умоляющий взгляд Семёна Демитриус.

– Он прав, – подтвердил Заяц. – Видишь ли, недаром даётся две недели на прочтение новой книги, чтобы запомнить её как следует и мухлёж не прокатит – прочитанные несколько последних страниц не помогут вернуться, проход не сработает. Нужно знание всей книги.

– Гарри на поезде вернулся на вокзал Кинг-Кросс, прошёл через барьер и встретился с дядей и тётей.

– Во-от! Помнишь, значит, читал с удовольствием, и отложилось в памяти, – одобрил пытки памяти Заяц.

– И что мне это даст? – до сих пор не понимал Семён.

– Как что, – заулыбался Демитриус. – Тебе надо найти этот проход.

– Какой?! – почти в истерике вскрикнул Семён.

– Так, зайчонок, узбагойся, – Заяц примирительно выставил пушистые лапки, растопырив пальчики. – Даю первую и единственную подсказку: тебе надо найти вокзал и на нём платформу с барьером, через который надо пройти.

Семён переводил взгляд с Зайца на Демитриуса, который спокойно попивал эль. Паника, зарождающаяся в голове, была готова выплеснуться наружу. Чтоб как-то успокоиться, он схватил бутылку со стола и залпом допил эль крупными глотками. Не помогло.

– Ещё? – спросил Заяц.

– Что «ещё»?

– Ещё бутылочку? – уточнил Заяц.

Семён уронил голову в ладони. Весь этот абсурд начинал ему надоедать.

– Значит, мне, где-то в этом городе надо найти вокзал, чтоб на этом вокзале была платформа 9 ¾, на этой платформе найти барьер, через который я смогу выйти. Так? – не поднимая головы из рук, подвёл итог, немного успокоившийся Семён.

– Да, – дуэтом прозвучали голоса Зайца и Демитриуса.

– Дайте выпить, – попросил Семён. – Только чего-нибудь покрепче.

* * *

Прошло пять месяцев.

Барон Фон-Нёмес отстегнул параплан и аккуратно стал укладывать его в рюкзак. Параплан у него получился только с седьмого посещения, а вот вода в реке по-прежнему была вкуса мяты. Закинув рюкзак за спину, он направился к пирсу с лодками. Перелететь прямо в замок не получалось, словно невидимая стена не пропускало его дальше. Запрыгнув в лодку, он отвязал швартовый и уселся на центральную лавку. Замок вечером был так же прекрасен, как и днём. Заходящее светило освещало башни и башенки своим голубоватым светом, а восходящая луна монохромным белым цветом покрывала противоположные их части. Луна в четвёртом измерении была великолепна. Она свела бы с ума любого романтика. Всегда полная, всегда яркая и всегда большая, гораздо больше чем наша луна. На ней можно было рассмотреть любой кратер, не прибегая к оптическим приборам. Именно Луной и любовался Барон Фон-Нёмес, пока лодка плавно несла его к замку.

В воротах он повстречал старых знакомых, трёх подростков-волшебников, которые помогли найти ему выход в самый первый раз. Как же давно это было и как смешно сейчас вспомнить поиски вокзала и нужной платформы. Как оказалось, на территории замка было не меньше двадцати вокзалов. Три дня ему тогда потребовалось, чтобы найти искомый вокзал, с выходом в обычный мир. С тех пор каждый раз находить выход удавалось всё быстрей и быстрей. Он несколько раз побывал в Припяти вместе со Стрелком, Кальтером и другими сталкерами. Штурмовал замок вместе с Айвенго. Преодолевал снежные бураны с Белым Клыком. Нырял на дно с Ихтиандром. За полгода в четвёртом измерении у него появилось больше друзей, чем за всю жизнь.

Чтобы не отлучаться с работы, он договорился с Зайцем о переносе времени прохода. Теперь он входил в арку и отворял заветную калитку в 20:37. Барон Фон-Нёмес узнал через знакомого в администрации города, что в данном районе, где располагалась «потайная дверца» не будут производиться никакие ремонтные, и тем более строительные работы. Это порадовало, но он не переставал искать собственный вход, но пока безрезультатно. Вроде бы подходящую дверь однажды спилили на металл бомжи. Их вычислили, поймали, нашли пункт приёма, куда они сдали искорёженные двери, но поскольку двери не представляли исторической достопримечательностью, проход просто замуровали кирпичом и нарисовали на них украденные ворота. Именно после этого случая Семён и обратился к знакомому в администрации. Вторые двери, подходящие под условия, пришлось отвергнуть на второй визит. Один из собственников смежного здания прорубил в стене проём, чтобы сделать пожарный выход. Была ещё одна дверь, подходящая по всем критериям, но чтобы её проверить, нужно было получить персональный прокалыватель.

Так что пока приходилось пользоваться временно одолженным входом.

Барон Фон-Нёмес шёл по одной из многочисленных улочек нескончаемого замка (он, кстати, так и не узнал, что же находится за ним, так как пока не смог добраться до противоположного конца) и рассматривал прохожих. С кем-то он здоровался, кому-то кивал, но многие просто проходили мимо или обгоняли его, идущего неспешной походкой. Вдруг боковым зрением он уловил жёлтое пятно за одним из икон какого-то заведения. Он остановился и присмотрелся. За столиком у окна с чашкой в руке сидел Демитриус в жёлтом костюме и в очках с роговой оправой. Улыбка расползлась от уха до уха. Как же он был рад видеть своего крёстного. Он перешёл улицу, вошёл в кафе, машинально поздоровался с Юлей и сел напротив «странного мужичка».

– С возвращением, Демитриус. Как же я рад тебя видеть, – и протянул руку.

– А, Семён, – крёстный пожал протянутую руку. – То есть я хотел сказать Барон Фон-Нёмес.

– Вот, – Семён выложил перед Демитриусом его прокалыватель. – Премного благодарен. Завтра зайду к Зайцу и возьму свой, персональный. Тем более Заяц уже дано на это намекает.

– Не надо. Не ходи. Можешь продолжать пользоваться этим. – Как-то грустно предложил Демитриус.

– А как же ты? Как ты будешь проходить?

– А я… – Демитриус посмотрел в глаза крестника. – Что ты видишь, Семён?

– Как что? – не понял Семён. – Тебя вижу, стол вижу, вон Юльку ви… жу…

Семён осёкся. Огляделся. Помещение, в котором они сидели, было тем самым кафе, где он работал. Он был так рад встречи с Демитриусом, что не сразу понял, что официантка Юля не ответила ему на приветствие, а сейчас чем-то занималась за стойкой, не обращая внимания на двух посетителей. Всего двух. Хотя в кафе обычно заняты почти все столики.

– Что это значит, Демитриус? – от радости встречи не осталось и следа.

– Вспомни, что ты говорил в нашу первую встречу? – спросил Демитриус и, не дожидаясь ответа, процитировал: – «Мы во сне? Мы в стране грёз? В мире фантазий? Это как в фильме „Бесконечная история“?» Помнишь?

Семён молча кивнул.

– Есть ещё один момент. Понимаешь какой? – спросил Демитриус.

– Воспоминание… – на глазах Семёна проступили слёзы. – Вы умерли, ведь так?

– Да, Семён. И поэтому всё, что ты здесь видишь – это лишь мои воспоминания. Возможно, это день, когда мы познакомились, а возможно, какой-то другой. Не горюй, малой, по крайней мере, здесь я могу жить вечно, пока обо мне существуют воспоминания. Вот хотя бы этой очаровательной девчушки. Её, кажется, Юля зовут. – Семён молча кивал, смахивая рукавом настырно лезущие слёзы.

Демитриус пододвинул прокалыватель к Семёну:

– Пользуйся, крестник, а теперь ещё и наследник.

Иллюстрация Григория Родственникова