Читать книгу Новая жизнь мистера Брайна - Сергей Николаевич Фирсов - Страница 5

Пару недель спустя, Брайн уже перестал нервничать. Он уже догадывался сколько ему предстоит провести в заключении и в ожидании суда посвятил себя мечтам о том, как вернется на свободу, снова займется делом; на этот раз с учетом прежних ошибок, а затем неприлично разбогатеет.

Тот день стал для Брайна особенным. Началось все с того, что ему дали отвратительнейший завтрак: недоваренную чечевицу с какой-то вонючей рыбой, кусок черного хлеба и кружку бесцветной едва сладкой жидкости, которую охранник окрестил чаем. Все, кроме хлеба Брайн выкинул в отходы, основательно понадеявшись, что обед будет лучше завтрака. Но пришло время обеда, а еду не давали. Не дали ее и через час и даже через два.

– Эй! – крикнул он дежурным, что развозили ужин по камерам. – А где мой обед? И ужин?

– Не положено! – сухо ответили ему.

«Голодом решили заморить!» – подумал Брайн и пожалел, что выбросил завтрак. «Сейчас должно быть скажут: на выход! И поведут на допрос!» Брайн уже начал в серьез опасаться ляпнуть что-нибудь лишнее с голодухи. Щелкнул замок, на порог явился полицейский и объявил:

– На выход! Сегодня твой день!

«Мой день? Что это значит?» – мелькнуло у Брайна в голове. – «Чтобы ни случилось, надо прикусить язык!» Однако повели его не в комнату для допросов, а в помещение, расположенное рядом с выходом. Там суетился полицейский, то заполняя какие-то документы, то выходя в другую комнату и стоял молодой офицер с детским лицом, что допрашивал Брайна.

– Куда меня собираются переводить?

Дежурный выложил на стол носовой платок да серебряный подсигар с позолотой фирмы Cartier и принялся заполнять бумаги.

– За вас внесли залог, мистер Брайн. Получите свои вещи. Сейчас вам надо поставить свою подпись…

– Меня освобождают? – недоверчиво переспросил Брайн.

– К сожалению.

– И кто же внес залог?

– Некий господин Эванс.

На лице Брайна появилась улыбка, будто трещина на асфальте. Он не спеша спрятал в карман платок, но подсигар брать не торопился, так как заметил, что офицер смотрел на этот предмет роскоши, как смотрит голодный пес на сочный ароматный кусок мяса. Наконец офицер не выдержал и бросил в лицо Брайну:

– И сколько же такой подсигар стоит?

Трещина на асфальте стала шире, но Брайн сумел убрать ее:

– Думаю, он стоит ваше годовое жалование… до последнего цента. – Брайн раскрыл его, предлагая закурить. Офицер не решился взять. – Берите, берите! В дорогой подсигар дешевый табак не кладут!

Полицейский дабы окончательно не потерять свое детское лицо даже не пошевелился. Он уже успел тысячу раз пожалеть, что задал свой вопрос.

Зазвонил телефон, дежурный оторвался от бумаг:

– Да… да, сэр! – он бросил трубку и пулей рванул из дверей в глубь бесконечных коридоров, к великому огорчению офицера, который жаждал поскорее распрощаться с этим напыщенным ублюдком по имени Брайн. А Брайн небрежно вертел в руках свой подсигар и рассуждал:

– Вы надеетесь, меня упрятать подальше да поскорее и желательно навсегда. Это же ваша работа. И вы, конечно, стараетесь изо всех сил чтобы получить повышение… чтобы ваше жалование было побольше, а должность посолиднее. Чтобы встретить старость на собственном ранчо в кругу своих близких – я вас понимаю – так многие думают. И я тоже, как и вы хочу разбогатеть. Да! Представьте! У нас с вами общие цели! Но беда в том, что дядюшке Сэму не нужны богатые, ему нужны послушные.

Брайн помолчал, посмотрел на собеседника и тяжело вздохнул.

– Вы когда-нибудь играли в казино? Нет? А знаете почему ни один из игроков так и не разбогател? Да потому что невозможно стать победителем в чужой игре. Вы меня считаете преступником, но… на самом деле я игрок. И вы тоже. Только вы играете по чужим правилам, а я – по своим.

Вернулся дежурный и офицеру сразу стало легче дышать. Бумаги легли на стол перед Брайном, он отложил в сторону подсигар и поставил подпись.

– Можете быть свободны. – сказал офицер.

Брайн улыбнулся и направился к выходу, где судорожно ковырялся в замке дежурный.

– Надеюсь, скоро увидимся, мистер Брайн! – у офицера в голосе звучала обида.

– Вряд ли…

– Вы забыли свой подсигар!..

– Это вам… на память!

– Заберите, нам не положено… – засуетился офицер, видя изумление дежурного, который открыл нараспашку и входную дверь, и свой рот.

Брайн остановился на пороге и обернулся:

– Тогда выбросите… – и, усмехнувшись, добавил: – если сможете!

На выходе из тюрьмы стоял темный паккард, а возле него, кутаясь в бежевый плащ, пускал в небо табачный дым Эванс, увидев Чарльза он выкинул сигару и застыл. Брайн сделал несколько шагов в его сторону и остановился…

– А я тебя с самого утра жду! До костей замерз!

Брайн не спешил с ответом. Он посмотрел на заходящее красное солнце, багровые облака, на растерянную фигуру Джорджа и улыбнулся одними глазами, быть может первый раз за свои тридцать лет. Эванс сделал несколько шагов навстречу, но смутившись, замер: он не чаял видеть у Брайна такого лица.

– Такое чувство, что ты не рад свободе?

– Приятно… – ответил Брайн

– Пустяки! Мы же компаньоны, верно?

Эванс суетился возле Чарльза, пока тот размеренно и неторопливо шел к автомобилю: говорил в какой ресторан лучше поехать, рассказывал, как заново наладил производство товара, про какие-то мелочные проблемы, но Брайн его не слушал он был в себе.

Вечером в ресторане народу было битком. Висел табачный дым, играл сонный джаз. Для разминки Брайн заглотил несколько устриц, а потом принялся разделывать свиную рульку. Едва он проткнул хрустящую зажаристую кожицу вилкой, из нее брызнул горячий жирный сок прямо ему в лицо. Брайн промокнул салфеткой лоб, и отправил первый кусок себе в рот. Парное мясо со жгучим перцем и свежим укропом мягко таяло на языке. А нежный паштет из гусиной печени приятно сглаживал лишнюю остроту. В завершении трапезы Брайн пожелал отведать пару блинчиков с красной икрой слабого засола и запить это все дело брютом.

Обильная еда и неторопливая музыка навевала такое полусонное состояние, когда хочется сидеть, облокотившись на спинку мягкого кресла, закинув ногу на ногу, думать о чем-то возвышенном и расслабленно покачивать вилкой словно дирижёрской палочкой в такт блюзу. И Брайн не смог отказать себе в этом удовольствии.

– Ну! Как тебе эта кухня, после казенных харчей, а? Я специально привел тебя сюда, чтобы ты оценил контраст! – Эванс в поте лица своего работал над бараньими ребрышками.

– Сколько ты отдал федералам? – как бы промежду прочим спросил Брайн.

– Все наши деньги. – не задумываясь ответил Джордж.

Вилка брякнулась в тарелку, а приятный полусон исчез в одно мгновенье.

– Как все?

– Все что было в тайнике все и отдал!

– Ну ты и кретин. Просто тупица!

– Эй! Я, между прочим, вытащил тебя из тюрьмы. Ты был в полной заднице.

– Надо было поторговаться!

– С кем?

– Да ладно! Это моя вина. – Брайн схватил себя за голову. – Надо было взять в дело кого-нибудь по сообразительнее. Как чувствовал, что где-то напортачишь. И вот тебе!

– Ты на свободе!

– На свободе, но без денег!

– Нам повезло, что федералы не нашли тайник. А если бы…

– А если бы у тебя были мозги, а не пудинг в голове, ты… Нет, конечно… Мне просто нужен новый компаньон. – сказал Брайн, встал из-за стола и вышел вон.

– Да очнись, ты, наконец! – бежал за ним Эванс.

– А что если половину денег ты отдал федералам, а остальное забрал себе, а? Что скажешь? – схватил его за отворот пиджака Брайн. – Отвечай!

– Д… Да ты что!.. – Эванс никак не ожидал такого вопроса. Он искренне не понимал причину резкого перепада настроения у Чарльза; чувствовал за собой вину, но не мог взять в толк за что именно.

– Смотри у меня! – глухо зарычал на бедолагу Чарльз. – Смотри!

Постепенно жизнь Брайна и Эванса вернулась на круги своя. Им удалось не только наладить заново производство и расширить сбыт, но и взять в дело еще одного помощника – Майка по кличке Мексиканец. Когда-то Майк был профессиональным боксером, но после нескольких неудачных выступлений на ринге понял, что заработать серьезные деньги в спорте задача не из легких, потому и стал заниматься боксом на улице, а в качестве гонорара за поединок Майк забирал себе кошелек поверженного врага. Мексиканцем по рождению он, конечно же не был, а прозвище свое он получил за непреодолимую тягу к острой пище. Однажды этот Мексиканец завалился в питейное заведение Брайна. Первая же бутылка для Майка оказалась лишней – он устроил серьезный погром: разбил стойку, табуретки и парочку нетрезвых лиц. Его схватили, расквасили ему нос, а после – культурно попросили расплатиться за ущерб, но так как у Майка в тот день денег не было, а силы еще оставались, культурный разговор закончился повторным мордобоем. Пришлось вмешаться самому Брайну… Так они и познакомились. Надо заметить, под дулом пистолета Майк оказался вполне покладистым парнем, даже в какой-то степени душевным собеседником и впоследствии Брайн не раз благодарил судьбу, что свела его с таким прекрасным человеком.

Знакомство с Майком позволило Брайну тряхнуть стариной, но уже на новом уровне: он вновь занялся налогообложением. Брал мзду с клубов, с публичных домов, и прочих увеселительно – игорных заведений. Владельцы казино и клубов безропотно платили дань, потому, что Брайн снискал себе славу человека хоть и не кровожадного, но жесткого.

Еженедельную дань собирали двое расторопных ребят – Близнецы. По-настоящему близнецами они не были, и даже не являлись братьями, но почему-то всегда держались вместе и чем-то походили друг на друга: оба невысокого роста, оба полноватые, с хитринкой в глазах при этом весьма подвижные; этакие живчики… Звали их Моррис и Хилл. В свое время они занимались вскрытием сейфов, а потом примкнули к Майку – были у него на подхвате. Да и на Брайна они работали исправно, лишних хлопот не доставляли. Кто бы мог подумать, что эти самые Близнецы окажутся…

А получилось вот как: однажды Брайн решил отдохнуть в одном подконтрольном ему казино; забыть на время о делах мирских, посорить деньгами, пообщаться с дамами не слишком строгих правил и вообще почувствовать себя полноценно счастливым человеком. Но пришел хозяин заведения, засвидетельствовал свое глубочайшее почтение и сообщил следующее. Оказывается, близнецы во время последней передачи денег намекнули ему, что являются тайными агентами полиции, и, если хозяин выступит в суде с обвинением в адрес Брайна, казино будет освобождено от податей, а сам Брайн за вымогательства отправится за решетку и надолго. Видимо хозяин казино понимал: свято место пусто не бывает; один бандит уйдет, придет другой, а может и не один… И не известно какой из них окажется хуже. Потому и выложил перед Брайном все как есть.

Брайн слегка огорчился – раздавил в руках бокал и велел Майку срочно найти близнецов.

На рассвете близнецы с побитыми рожами, со связанными за спиной руками и спутанными бичевой ногами стояли на крыше одного из домов недалеко от того самого казино. Стояли на самом краю и смотрели на Брайна. Майк и Эванс были рядом и тоже, как и Чарльз ждали от близнецов прояснения ситуации.

– Ну, рассказывайте, рассказывайте… – оповестил Брайн Морриса и Хилла, неспешно прохаживаясь перед ними. – Но помните, любое слово может стать вашим последним звуком.

Близнецы переглянулись.

– Это не мы, – начал один из них, – нас заставили…

– Ну это понятно! – сочувственно ответил Брайн.

– В полиции сказали, если мы согласимся сотрудничать, то не попадем за решетку.

– … И получим вознаграждение…

– У нас не было выбора!

– А вы случаем не знаете кто вам это все пообещал? Может имя его запомнили, а может и фамилию…

– Да…Его зовут лейтенант… лейтенант… м… или… или нет..

– Его зовут лейтенант Илинет? Он что не американец?

– Я не помню, клянусь богом, не помню.

– А ты?

– А я… я не знаю…

– Говорят, хороший удар головой об асфальт поможет вспомнить все! Даже то, о чем вы и не знали. Как вы относитесь к этой гипотезе?

Брайн вплотную подошел к ним, и близнецам пришлось наклонится назад, от чего Хилл едва не потерял равновесие, а Моррис посмотрел на собрата по несчастью, невольно бросил взгляд вниз, где спокойно ходили люди размером меньше таракана и катилось одинокое авто меньше спичечного коробка. От этой картины он громко и судорожно задышал, открыв рот нараспашку и тут же отвернулся, чтоб голова не закружилась.

– Я не… не знаю…

– Может проверим? – предложил Брайн.

– Не надо…пожалуйста, не надо…

– А что этот лейтенант Илинет знает обо мне?

– Мы… я… не знаю, что он не знает…

– Мы ему ничего не скажем, – захныкал Моррис, – Правда! пожалуйста…

– Ну конечно вы ему ничего не скажете! – согласился Брайн. – Вы же случайно оступитесь и упадете с крыши! А все потому что вы любите ходить по краю бездны… Но бездна затягивает…

Брайн выпустил Моррису в лицо струю сигарного дыма, тот отшатнулся покачнулся, но равновесие удержал.

– Мы готовы сделать все, что вы скажете, только отпустите…

– Отпустить? – Брайн посмотрел на Эванса и Майка да усмехнулся. – А вы верите в судьбу? – с этими словами он вытащил из кармана монетку, продемонстрировал ее близнецам и предложил: – Смотрите! Все будет по-честному. Выпадет решка – останетесь живы, если нет – значит, не судьба…

Брайн подкинул монету, и хотел было поймать, но коварный пятицентовик в руки даваться не пожелал и, описав в воздухе дугу, со звоном отскочил от края крыши и шмякнулся на кирпичный козырек двумя метрами ниже.

– Какая досада! А вас тоже интересует что выпало? – спросил Брайн.

– Д… да

– Ну так посмотри!

Хилл повернулся и крикнул:

– Решка! Выпала Решка! – но вдруг случайно толкнул плечом Морриса, а тот не удержался и полетел вниз.

– Ты что наделал?! – возмутился Брайн. – Придурок! Ты ж его убил!

Близнец замотал головой и попытался выдавить из себя очередное оправдание, но из его рта вылетали лишь непонятные звуки…

– Я думаю тебе стоит перед ним извиниться… – и указательным пальцем Брайн слегка толкнул Хилла; тот с криком отправился вдогонку Моррису.

Майк подошел и глянул вниз:

– Надо было ну… веревки снять… А то на самоубийство как-то ну… не похоже.

– Знаешь, что самое скверное в этом деле? – заметил Брайн. – Нет? Самое скверное что им действительно выпала решка.

Там внизу остановились две машины, высочили какие-то люди и засуетились возле тел. И Брайну и Эвансу показалось, что эти двое близнецов еще шевелятся, но каждый из них промолчал…

Так Эванс в первый раз стал свидетелем убийства. Это было почти двенадцать лет назад. В тот день он выкурил две пачки разом, а почувствовав легкое недомогание еще и крепко выпил. Но так и не смог отделаться от навязчивых мыслей, которые он настойчиво пытался прогнать из своей головы алкоголем.