Читать книгу Нашествие с севера - Сергей Юрьев - Страница 4

Лорд Кардог, владетель Холм-Гранта, поздним утром, развалившись на ворохе шкур белых вепрей, принимал доклад секретаря.

– Участились случаи бегства землепашцев из ваших владений. Если раньше бежали только нищие, которым нечего терять, то теперь снимаются целые селища. Часто беглецы сжигают свои дома. Лорды демонстрируют свою враждебность вам, пропуская беглецов через свои земли в сторону Вольных Селищ, а наиболее искусным мастерам предлагают остаться у себя.

– Усилить заставы на рубежах! Днем и ночью патрулировать дороги! Всех пойманных записывать в мои личные холопы!

– Нижайше прошу прощения, но этот приказ, мой лорд, противоречит Заповедям Карола Безутешного. Лорды могут объявить нам войну, и в Холм-Готе их благословят…

– Потому и прозвали Карола Безутешным, что он давал такие Заповеди. Здесь мое слово – закон! Большинство моих предков ставили себя выше заповедей, придуманных не ими. И вот результат: я владею самым обширным Холмом, и если не я, то кто-то из моих потомков станет лордом лордов.

После окончания Великого Похода эллору Кардогу, оруженосцу самого Карола Безутешного, достались чуть ли не лучшие земли на побережье Великих Вод. Но его потомки еще до заключения союза против варваров успели оттяпать у соседей немалую часть их уделов, а старый Холм-Эл был вообще разрушен, его хозяева были изгнаны и обосновались на границе диких земель. Кардоги продолжили бы завоевания, но Служители Храма Творца пригрозили им, что прекратят совершать Таинства в часовнях Холм-Гранта и прекратят в этой земле врачевать, предрекать и советовать. Самих лордов это, возможно, и не остановило бы, но войска отказались воевать, какое бы вознаграждение им ни сулили.

– Пришла странная депеша из Холм-Дола, – продолжил доклад секретарь. – Там копия какого-то странного письма, полученного ими неведомо откуда, но лорд Бранборг считает, что это важно…

– Так и отдай его ведунам, пусть истолкуют, – небрежно сказал лорд.

– Им я уже показывал. То молчат, то посылают к Храму, мол, только Служители могут объяснить, – ответил секретарь. – Я подозреваю, что они и сами всё знают, но боятся произнести слова, за которые придется ответить…

– Гонец в Холм-Гот послан?

– Еще затемно! Завтра к вечеру должен вернуться с ответом, если, конечно, попы не будут думать слишком долго.

– Значит, это обсудим позже. Что еще?

Секретарь склонился к уху лорда и стал говорить полушепотом, хотя и так никто не мог их подслушать:

– С вашим братом, мой лорд, происходят странности… Он уже три дня не притрагивается ни к пище, ни к вину, сидит неподвижно в странной позе и чего-то бормочет.

– Он и раньше был слегка придурковат. – Любые упоминания о Дризе с некоторых пор вызывали у лорда чувство досады.

– В таком состоянии, мой лорд, он может быть для вас опасен…

– Хорошо! Если до вечера он не придет в себя, пришли кого-нибудь придушить его или прирезать… С ним теперь хлопот больше, чем от него толку. А мечом размахивать я и сам еще не разучился.

Лорд жестом дал понять, что на сегодня с него хватит новостей, и после того, как секретарь, пятясь, скрылся за дверью, протянул руку к шкатулке, стоявшей рядом на изящном резном столике. В шкатулке лежал драгоценный порошок, обостряющий ум и отгоняющий печали. Ведун, который его составил, хранил в секрете рецепт, передаваемый в его роду по наследству. По наследству передавали они и службу у Кардогов, которая обеспечивала им безбедную жизнь. Впрочем, вряд ли составителя порошка можно было назвать ведуном – он был всего лишь аптекарем, знавшим единственный рецепт. Всё остальное было забыто еще его прапрадедом.

Лорд бросил щепотку порошка в бокал с клюквенным вином и, отпивая маленькими глоточками, ждал, когда в голове настанет просветление, ждал состояния, когда сами по себе придут ответы на вопросы. Постепенно в его мозгу проснулись два голоса, каждый из которых принадлежал ему самому, и начали неторопливый разговор, неслышный постороннему уху:

– Как остановить беглецов?

– Есть два способа… Первый прост, но опасен… Можно объявить всех землепашцев своими личными холопами. Кое-кому из соседних владетелей эта идея может понравиться, и они последуют нашему примеру. И тогда можно будет уже не обращать внимания на Заповеди Безутешного. Но тогда придется гораздо щедрее вознаграждать дружину – работы у них прибавится, и если не отдавать им две десятины доходов Холма, они могут и сами податься в бега вместе с конями и оружием. Второй способ сложней… Он хоть и надежен, но не в нашем характере. Можно по примеру других лордов создать ночную стражу… Землепашцы бегут не потому, что им не нравится их лорд. Ни один лорд не нравится землепашцам… Они бегут от ночных оборотней, которым неплохо живется в наших владениях. Но воевать с оборотнями – тоже дорогое и опасное занятие…

– Что означает послание из Холм-Дола?

– А это – смотря как к нему отнестись… Может быть, это просто чей-то пьяный бред. Ведуны, объевшись мухоморов, и не такое выдумывали. А если и вправду происходит что-то серьезное, то мы об этом еще услышим. А когда это произойдет, надо будет извлечь наибольшую выгоду. Если будет война, нам надо будет стремиться стать верховным военным вождем. Если войны удастся избежать, можно заявить, что мир сохранен благодаря нам, потому что мы не начали в свое время паниковать… А если неведомый враг начнет одолевать, то, может быть, стоит ему помочь…

– Что мне делать с братом?

– Убей его, не дожидаясь вечера! В нем и раньше человеческого было меньше, чем в любом из Кардогов. С ним что-то случилось на охоте… Погибли все, кто был рядом с ним, а он остался невредим. Сейчас он более опасен, чем полезен… Убей его! – С этими словами неведомый собеседник, заменяющий ему разум, покинул лорда.

Действие порошка иссякало, и Кардог начал тупо рассматривать кинжалы, лежавшие на столике рядом со шкатулкой. «Нет, этот коротковат, – подумал он, выбирая оружие братоубийства. – Может быть, вон тот, с широким лезвием? Нет, если не оставить его в теле, всю комнату кровищей заляпаю…» В конце концов он выбрал длинный тонкий стилет с изображение молнии на рукояти, неторопливо взвесил его на ладони и спрятал в рукав. Подниматься очень не хотелось, но дело предстояло важное, государственное. Сегодня для блага Холма лорд не поленится встать. Хотя можно и поручить кому-нибудь… Нет, сам… Брат всё-таки… Родная кровь. Родная кровь прольется… Мурлыкая про себя последнюю фразу на мотив застольной песенки, лорд направился к портьере, за которой скрывалась тяжелая, обитая бронзовыми пластинами дверь в комнату Дриза. Некоторое время Кардог, гремя связкой ключей, выбирал нужный. Он впервые сам открывал эту дверь. Обычно общение с братом он поручал секретарю. Но вот наконец-то ключ с тремя бороздками послушно вошел в скважину, и замок мелодично щелкнул. Дверь сама отворилась вовнутрь.

Дриз сидел, скрестив ноги, прямо на каменном полу, руками он держался за голову и действительно что-то бормотал. Лорд некоторое время пытался что-нибудь разобрать из его лепета, но среди полной бессмыслицы проскальзывали лишь отдельные бессвязные слова: «…хозяйка….тимся на пиру….орого дара». Лорд подошел к брату вплотную, но тот, казалось, этого не заметил, глаза его были пусты, на лице застыла странная гримаса, нижняя губа свалилась на подбородок. «Жалкое зрелище, – подумал лорд. – Пожалуй, на его труп будет куда приятнее смотреть…» Стилет без усилия проколол кожаный нагрудник, прошел между ребрами и вонзился в сердце. Бормотание тут же прекратилось, и Дриз беззвучно упал вперед, накрыв своим телом орудие убийства. «Нет, дружок, – подумал лорд, – эту игрушку мы у тебя заберем… Эта вещица нам еще пригодится». Он схватил мертвеца за волосы и откинул тело назад. В тот момент, когда лорд взялся за рукоять стилета и потянул его на себя, взгляд его встретился с мертвыми глазами Дриза, в глубине которых разгорались красные огоньки. В меркнущее сознание Кардога ворвался чужой властный голос: «Уйди из этого тела! Уйди по своей воле или я выжгу тебя адским пламенем!»

– Не-е-е-ет! – услышал лорд собственный вопль, и это было последнее, что он вообще услышал. Страшная боль пронзила всё его существо, а душу его втягивал в себя вечный мрак, не оскверненный ни малейшим всполохом света.

В комнате за бронзовой дверью лежало на каменном полу окровавленное тело Дриза. А лорд Кардог, переставший быть самим собой, вытирал стилет о свое бывшее тело. «Получи второй свой дар!» – услышал он далекий голос Хозяйки, и хищная нечеловеческая улыбка нарисовалась на его лице.

Дриз Кардог, лорд Холм-Гранта, возвратился в свою опочивальню, не прикрыв за собой бронзовую дверь. Он возлег на шкуры вепря, дернул за сигнальный шнурок, и по коридорам покатился перезвон колокольчиков. Вскоре к нему с поклоном приблизился секретарь, его верный Сак, самый приближенный из всех приближенных.

– Сак, ты не знаешь, почему я такой беззубый? – спросил Дриз, ощупывая языком зубы, которых действительно оказалось непривычно мало.

– Стоит вам приказать, и лучший ювелир вставит вам зубы из платины, – ответил секретарь, не разгибаясь. – Но я уже имел честь вас предупреждать, что это больно…

– Считай, что я приказал! – рявкнул Дриз. – А теперь слушай мою волю: во-первых, объявить дружине, что плата за службу повышается втрое, во-вторых, я объявляю всех землепашцев Холм-Гранта своими личным рабами. За попытку бегства – немедленная смерть!

У секретаря отвисла нижняя челюсть, и он часто захлопал своими поросячьими глазками.

– И ты, кстати, тоже объявляешься моим личным рабом, – добавил лорд и весело рассмеялся. – И еще – прибери там тело моего братца. Этот греховодник, кажется, отошел в лучший мир. Можешь выбросить его прямо в окно, куда он бросал своих девок.

– Но не лучше ли, мой лорд, сохранить в тайне то, что он вообще был? – попытался по старой памяти дать совет Сак.

– У меня нет секретов от моего возлюбленного народа, – с улыбкой сказал Дриз. – А ты будь скромнее, а то вылетишь вслед за ним. Я тебя предупредил, и это великая милость, которой, кроме тебя, никто уже не удостоится…