Читать книгу Собрание сочинений. Том седьмой - Сергий Чернец - Страница 9

Темперамент.

Некоторые люди, бывает, часто раздражаются, «психуют», а другого человека – невозможно вывести из себя. Одни легко переносят невзгоды и неудачи, а другие – расстраиваются из-за каждой маленькой мелочи: просыпалась случайно соль – «ой! По приметам, быть ссоре, ой-ёй-ёй!».

Особенно заметно проявление темперамента человека во время принятия решений или исполнения важного дела.

Сидя за письменным столом мне вспоминаются дни моего студенчества. Во время сдачи экзаменов-зачетов профессорам по разным предметам видно было, среди моих товарищей, – кто из них флегматик, покорно несущий «свой крест», терпеливо и не торгуясь с профессорами. «Торговались» и ходили на пересдачу зачетов к профессорам даже на дом только сангвиники: натуры широкие, которым неудача на экзаменах портит аппетит и мешает посещать дискотеки испортив настроение. К флегматикам профессора относились благосклоннее, а сангвиников гоняли на пересдачу не раз и не два до конца года.

Кстати. Все эти названия дали темпераментам по учению Гиппократа, ещё 2 тысячи лет назад он объяснял эти особенности поведения человека преобладанием в организме одного из «жизненных соков».

По Гиппократу – преобладание желтой желчи, «холе», делает человека импульсивным, «горячим». А человек становится спокойным и медлительным из-за наличия большого количества в его организме лимфы – «флегмы». Если же в организме преобладает кровь – по-гречески «сангвис», человек бывает подвижен и весел. Грусть и страх в человеке порождает черная желчь – «мелайна холе».

Вот, по названию четырех «жизненных соков» Гиппократа впоследствии были названы четыре типа темперамента человека: холерик, флегматик, меланхолик, сангвиник.

И так различали многие врачи и философы, вплоть до начала 20-го века поддерживая и разделяя выдвинутую Гиппократом «жидкостную» теорию темперамента.

Принципиально новый взгляд на темперамент высказал Павлов И. П., который с собаками экспериментировал. Он пришел к выводу, что тип темперамента зависит от особенностей функционирования нервной системы, а также от скорости, от силы. Уравновешенности и подвижности процессов возбуждения и торможения в нервной системе.

Согласно теории Павлова: у холерика – сильный тип нервной системы, но основные нервные процессы неуравновешены, возбуждение преобладает над торможением; у флегматика – сильные, уравновешенные, но малоподвижные нервные процессы; сангвиник – сильный, уравновешенный, но в отличие от флегматика подвижный тип; слабый тип нервной системы, со слабыми процессами возбуждения и торможения соответствует – меланхолику.

Темперамент считают из числа личностных качеств, а личность формируется в процессе становления человека, и темперамент можно сформировать. Однако, строго говоря, это и врожденное и неизменное свойство человеческой психики. Темперамент дается с рождения и можно его только чуть подправить воспитанием в ребенке. Темперамент проявляется вскоре после рождения и сохраняется на всю жизнь: если уж медленный человек, таким он и будет, если порывистый, резкий таким «горячим» он и вырастет.

«Хорошего» или «плохого» темперамента не существует, у каждого типа есть свои достоинства и недостатки.

Может кто-то мало знаком с характеристиками:

Холерики – это вспыльчивые люди, раздражительные, невыдержанные, зато они могут страстно отдаваться какому-нибудь делу. Быстро мобилизоваться для решения проблемы и работу свою они стараются выполнить быстро. Им не занимать смелости и решимости.

Флегматики – невозмутимые люди. Медлительные, и им трудно быстро принимать решения. Многолюдные сборища их утомляют. Они терпеть не могут делать что-либо впопыхах. Зато – люди с этим типом темперамента обладают большой работоспособностью, умеют они рассчитывать свои силы, всегда выполняют работу до конца и не теряют голову в трудных ситуациях.

Сангвиники – это весельчаки, шутники, «легкие» люди. Они активно начинают противостоять трудностям, но не всегда выдерживают все до конца. Им свойственно приспосабливаться к меняющимся условиям. Однако сангвиники не способны к кропотливой длительной работе – они быстро увлекаются и быстро теряют интерес.

Меланхоликам свойственно глубоко переживать неприятности, всякую смену обстановки. Они легко впадают в уныние, и испытывают трудности в общении. Эти люди нерешительны, подвержены страхам и панике. Но высокая чувствительность, как раз позволяет им тоньше воспринимать окружающую действительность, предсказывать даже беды и события. Среди меланхоликов бывает много творческих людей – поэтов, художников, музыкантов.

Люди все – неоднозначны настолько, чтобы представлять один и тот же вид психотипа. В чистом виде темпераменты встречаются крайне редко. Большинство людей в разных ситуациях обнаруживают черты разных типов темперамента. А примеры «чистых» темпераментов можно встретить в литературе: как Пьеро в известной сказке – это типичный меланхолик, Буратино – сангвиник, Карабас-Барабас – холерик, Тортилла – флегматик. И Дюма в своем романе «Три мушкетера» описал все четыре типа темперамента на примере главных героев. У него – вспыльчивый Д’Артаньян – холерик, спокойный Арамис – флегматик, весёлый Портос – сангвиник, а неулыбчивый Атос – меланхолик.

__________________

Я вспоминаю моего друга сангвиника. Как-то раз мы вошли в кабинет профессора, чтобы пересдать зачет. Мой друг первым подошел к столу, за которым сидел профессор, а я смотрел на это со стороны. Так как остался стоять у дверей длинного кабинета, чтобы не мешать: с этой стороны стола стоял один стул для приходящего.

– Садитесь – говорит профессор моему другу «Ивану». – Что скажете? —

– Извините. Профессор – начинает Иван, заикаясь и не глядя профессору в глаза. Взгляд его был устремлен в пол и голова чуть виновато наклонена вперед, – Я у вас уже пять раз был и… и все пять раз срезался. Прошу вас, будьте добры, поставьте мне троечку, потому что…. —

Аргументы, которые все «лентяи» (по мнению профессоров) приводят в свою защиту, всегда одни и те же: будто бы они прекрасно сдали зачеты по всем предметам и срезаются только на этом. И будто это тем более удивительно, что они по этому предмету именно занимались всегда усердно, посещали все лекции и знают предмет прекрасно, а срезаются же они благодаря какому-то непонятному недоразумению.

Профессор знает, что всё это не так: и на лекциях студент-лентяй не всегда бывал и предмет он знает опосредованно….

– Извините, друг мой, – говорит профессор Ивану, поставить вам удовлетворительно я не могу. Чтобы не портить зачетку плохой отметкой – пойдите, почитайте конспекты лекций у своих товарищей. Кто посещает действительно все лекции, и приходите в другой раз. Тогда посмотрим. —

Возникает пауза. Иван замер, не решаясь брать со стола отодвинутую профессором от себя на край стола зачетку. Профессору приходит охота помучить студента за то, что он любит пиво и дискотеки больше, чем науку, и он говорит со вздохом:

– По-моему, самое лучшее, что вы можете теперь сделать, – это совсем оставить факультет. Если при ваших «способностях» вам никак не удается выдержать экзамен по основному предмету, то, очевидно, у вас нет ни желания, ни призвания к науке…

Лицо сангвиника Ивана вытягивается в непонятном удивлении.

– Простите профессор, – усмехается он, – но это было бы с моей стороны, как-то странно. Проучиться пять лет, и вдруг… уйти! —

– Ну да! – профессор в восторженном тоне… – Лучше потерять даром пять лет, чем потом всю жизнь заниматься делом, которое не любишь —

Но тотчас же профессору становится будто жаль студента, и он спешит сказать:

– Впрочем, как знаете. Итак, почитайте еще немножко и приходите. —

– Когда? – глухо спрашивает Иван.

– Когда хотите. Хоть завтра. —

Я начинаю подходить раньше того, как Иван уже встал с зачёткой в руках и слушает последние слова профессора. И мне виден взгляд профессора: в его глазах, смотрящих ещё на Ивана, читается: «Прийти-то можно хоть завтра; но ведь ты, скотина, ничего не выучишь!». Короткое молчание прерывает сангвиник Иван. Голос у сангвиника приятный, сочный, глаза умные, насмешливые, и лицо благодушное, несколько помятое от частого употребления пива. – Профессор! Даю вам честное слово, что если вы мне поставите удовлетворительно, то я… – но тут, как только дело дошло до «честного слова», профессор замахал обеими руками, и Иван замолк на полуслове. Он стоял думал еще с минуту и сказал уныло:

– В таком случае прощайте… Извините. —

– Прощай, мой друг. И здравствуйте, молодой человек! – уже ко мне обратился профессор – Садитесь. —

Через минут 20 – 25 я вышел от профессора, в моей зачетке красовалась четверка. А подзадержался я тогда с зачетом из-за болезни. Иван-сангвиник ожидал меня в коридоре. Он посмотрел на мою зачётку, опять долго думал (полторы минуты, примерно); ничего не придумав, кроме «старый черт» в адрес профессора, – он пригласил меня в ближайшую пивную, где мы пили пиво и обедали. Свою тройку Иван таки получил через неделю и был так обрадован, что пригласил на пиво не меня одного…

Конец.