Читать книгу Вечные Пилигримы Вселенной. Сердце - Сет-Амон Сигео - Страница 12

Тишина. Редкие всплески воды. Снова лодка Сигео в тумане летит… Сквозь облака. Сквозь клубы дыма… Зандор, как обычно, в носовой части ладьи. Сигео – в роли кормчего напротив.

– Вы посадить на цепь меня забыли, друг. Или связать хотя бы по рукам и по ногам.

– Нет надобности в этом – еды достаточно у нас, – невозмутимо отвечает компаньон, указывая на предусмотрительно под ноги брошенные части трупа каннибала – его руку и ногу.

– Вы уже подкрепились? – любопытствует Зандор.

– На полнолунье? Нет. В эту пору отсутствует аппетит у меня.

– И у меня.

– Но это… ведь по меньшей мере странно.

– Да.

– Совпадение?.

– Такое?!.

– Вас это напрягает?

– Что?

– Ну. Разве что…

– А кстати, как намерены вы продавать меня на сей раз? – в розницу, оптом? Может, в кредит?

– Но согласитесь: платить за знания из недр тысячелетий – надо.

– Как тут не согласиться? Об одном только прошу: товар свой не продешевите.

– Что вы! Я толк в этом деле знаю. И к тому же, мы у цели. На этот раз в гостях у местного шамана.

Под гул барабана, ритм бубнов, бряцанье побрякушек и протяжные звуки рожков и свирелей въезжаем в каменный век.

Верховный шаман, словно паук в засаде, нас поджидает сидя на троне.

Медленно, важно… подходим к нему.

Тем временем подручные владыки с пристрастием вершат досмотр нашей ладьи. Причём небезуспешно: их радостные возгласы оповещают всю округу, что наш пикантный провиант ими успешно найден, конфискован и неотложно доставляется на вычурный алтарь для жертвоприношений.

На алтарь пред троном господина.

Воспламеняются! алчно горят его глаза. И он хватает жареную руку и откусывает её лакомую часть. И пожирает.

От наслаждения стенает, стонет, чавкает. Жуёт.

И тошнотворное зрелище это дополняется «любезностью» допроса:

– Рабы? Чем промышляете? Трупы едите?

– Из будущего мы, ваше преосвященство, – представляется Сигео. – Пред вами друг мой и Каннибалиссимус Заката Золотого Века Сапиенсов Гомо.

– Надеюсь, вам не надо объяснять, что вы окружены и участь ваша мной предрешена. Так что не лучше ли вам обломаться и не впаривать мне всякую туфту?

– Надеюсь, понимаете и вы, чем ваша трапеза чревата: вы съели завтрак самого высокородного и почитаемого Каннибала. Оторопь пронимает лишь от мысли, что может на моих глазах сейчас произойти.

– Хе-хе-хе-хе. А блефовать вы, вижу, мастер. Мастерок… Хе-хе. А о детекторчике лжи – о «полиграфе» – хоть краем уха слышали вы там – в вашем столетье? Считайте, что к нему подключены, – смеётся и гримасничает маг.

Затем, ударив в бубен, заглатывает некую живую тварь. Нарко-отваром её запивает. И впадает в транс – в реалии иных Миров… времён.

И грезит. Видит.

Видит, как Гость над головой раскручивает жертву. Оземь бросает!

Как пожирает её алчно на алтаре для жертвоприношений.

Как он нахваливает блюдо.

Видит скелет, обглоданный, пред Командором. И развесёлый, радостный, умиротворённый лик знатного едока.

Грезит шаман. Бормочет:

– Правда. Это сущая правда! Мясо вождя. Потомка… Как приготовлено! Ой… Ароматы какие! Запахи… Ах, мне б отведать! Я никогда. Ну никогда не ел мяса потомка! – мяса Финальной Фазы Сапиенсов Гомо. Ах! Всех бы съел! Съел всех бы…

– Хватит! – резко обрывает шамана Зандор и заглядывает в мгновенно продравшиеся глаза гипнотизёру. Этого достаточно, чтоб тот тут же пришёл в чувство и начал мямлить о пощаде:

– Ах! Не знал я. Не знал. Прощеньица просим-с. Простите! Просите… что пожелаете. Всё! Всё в обмен на жалкую жизнь мою здесь. Прошу вас! Вас умоляю!

– Что ж. В обмен на правду… вы вне опасности, мой друг, – обрывает оратора Сигео. – Так вы… умеете говорить правду?

– О, да. Умею! Да.

– А мы умеем её проверять.

– Вам лгать не стану.

Сигео усмехается, но продолжает:

– Что ж, коли так… нам выдавайте тайну рода. Какие преступления вы совершили? И какие в будущем намерены свершать.

– Но это… хе-хе-хе… как бы предательство. Гадкая мерзость… хе-хе… гадливая, гнусная пакость. Ах! Не комильфо. Как-то…

– Простите…

– Ох! Была не была… была не была! Да чего там?! Хех, Маня!!!

Так вот же:

По секретным преданиям знати… враждующие ныне племена были одним народом. Народом, пережившим у-жа-са-ю-щую катастрофу.

А до неё – все жили мирно. Ради цели Одной – творческой цели.

Но только мы. Мы! – племя Фиандо́р-Па-Ито́! – были столь здравомыслящи и креативны, что вознамерились поставить с ног на голову весь Мир! Весь Мир на голову поставить!

И всё бы ладно. Всё бы обошлось. Если б тогда… не подоспели Те. Те!.. не пришли.

– Те? Кто?

– Вот именно – Кто! Не Что, а Кто. Именно! – Пирамиды.

– Что? Пирамиды? Они пришли?.. Но как?

– Никак. Они явились… Появились! Вот и всё. И с этого всё началось.

– Что началось?

– Вибрации, что эти монстры исторгали, нас стали разрушать. Они повергли нас в дегенеративный транс и ужас, в котором стали мы терять естественные связи с Миром… и стали превращаться в примитивных обезьян. Нет – хуже! Хуже!

И в этом трансе… мы стали обретать те знания и качества, что сделали нас самыми жестокими, опасными уродами на свете – биодобавками к технологическим конструктам самых страшных и опасных паразитов.

– Пирамид?

– Хе-хе-хе-хе. Это потом они внушили всем, что неживые. Что «объекты». Но нет. Они живые – ТЕХНОГЕННО. Да, это тоже форма жизни – искусственная форма. Так называемое «бытие».

– А вы. Какая форма?

– Уже во многом та же.

– Та же? Как? Насильно?

– Хе-хе-хе-хе. До форс-мажора. До него. Когда мы заключали Сделку… насилия быть не могло. Его тогда ТОТ… ещё не придумал. Не преступил ещё Закон.

– Какой Закон?

– Закон Единства.

– Кто ТОТ? Вы же вините Пирамиды.

– Мы не виним их. Мы за них боимся. И боимся их. Как Смерти и расплаты за предательство своё. Но Пирамиды – только части его Тела.

– Кого?

– Того, кто изобрёл Насилие, Обжорство, Ложь, Страх, Секс, Власть, Деньги, Инструменты, Смерть…

– Кто он?!

– Бог!

– Их сотни!

– Сотни Масок.

– А лицо?!

– Зачем ему лицо, когда есть Ложь?! Насилие. Коварство. И когда есть мы.

– И Пирамиды.

– Да. И это Истина другая. И Реальность. И Единство. И другой Закон. И мы – проводники его – жрецы и боги.

– Боги? А не рабы вами изобретённой «Смерти»?

– Рабы не мы. Только они! – затравленные и запуганные нами твари! Они наши рабы и жертвы. И вечно будет так!

– Вечно… Ну хорошо. А если будет заговор раскрыт?

– Хе-хе-хе-хе. Не будет. Бог всех заставит полюбить себя… а не того, кто защитить намеревался их. А главное! – свою вину Бог на него и взвалит!

– Это понятно. Другое озадачивает: что, по-вашему, есть Бог?

– Хе-хе-хе-хе. А вы, видать, не лыком шиты… Бог то, в кого безумцы верят. Бог то, кого придумываем мы, чтоб правду было за кого запрятать. И ТОГО. И Тех. Бог – это Полуправда-Полутварь. Ложь Это!

– В последний раз я спрашиваю: Правду! Вы будите нам говорить?! Или мне принять меры?

– Да, буду говорить. И только правду: есть кроме нас – «богов» и «Бога»… Да, Они… И ТОТ.

– Смелей, мой друг.

– Они нам это разрешили. Всё разрешили! Они! Не мы. Это Они нам…

– Да, разумеется. Но что?

– Они нам разрешили преступать Законы Жизни. Вкушать нам разрешили наслаждение от всевозможных извращений, что не мы. Не мы! – Они изобрели!

– Значит, Они. И кто же?

– Не знаем. Знать не велят Они. Мы лишь должны их прятать за Богами. Приписывать должны им Святость, Сотворенье Мира. Ой… Не могу! Хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе. Паразитам! Тем, кто его пожирают. Обожествлять мы их должны. Не важно как – только бы Правда не раскрылась.

– Правда?

– Да. О том, кто люди. Кто вознамерился их защитить. И на кого «Они» вину свою всенепременно взвалят.

– Так уж и взвалят.

– Да. С нашей помощью и взвалят. Во что бы то ни стало взвалят! Свою вину и нашу. На НЕГО!

– И на кого? Кто? Кто он?!

– А вы не догадались?

– Имя!

– Нет. Не могу. Только не это! Не просите! Не могу. Не в моих силах.

Шаман обмяк, стал задыхаться, кашлять. Весь налился кровью. И дрожь начала колотить его и лихорадить.

Сигео озадаченно прошёлся взад-вперёд. Потом… задумчиво сказал:

– Чёрт знает что. Но продолжайте.

Оракул отпил какой-то бузы из черепа гоминида, пришёл в себя и дрожащим голосом продолжил:

– В том полутрансе… в который ввергли Те нас – наши «Боги»… «Бог» наш. То есть мы сами. Вполне достойно и поныне пребываем. Правда, не все. Лишь самые паскудные мерзавцы – избранные – Мы. Поэтому в ходу столько коварства, блефа, лжи.

– И в чём это коварство?

– В том, что мы жжём мосты между собой и Очевидным! – между собой и Правдой. Её же заменяя поиском её. Поиском Лжи!.. меж полюсов и многочисленных сегментов заблуждений, что сами мы! – изобретаем.

– Вот это любопытно!

– Слов не найду для похвалы, – презрительно усмехнулся Зандор и отвернулся прочь.

– Речь об «истинах», – вкрадчиво сообщил каннибал, – религиозных и научных. Ну… Вам ли не знать.

– Что именно? – я продолжил допрос.

– Что всё это – одно и то же – одна и та же ложь. Одна! По кругу!

– Ну хорошо. А Правда в чём?

– Хе-хе-хе-хе, – засомневался в чём-то маг.

– Мне за вас ответить? Или…

– Нет-нет. Я сам. Я сам отвечу: Мир Живой… Он… создан всем и всеми, кто Живёт в нём, его созидая, – созидая Формы Жизни. А не Формы Смерти.

То есть – и нами создан этот Мир… Живой.

Да, до того, как стали мы его убийцами и палачами. Творцами Новых – Обезжизненных Реалий.

– Ну хорошо. И в чём ещё ваше коварство?

– Отчасти в том, что самые «достойные» из нас – Батуг-Байдо́ – в руки свои взяли защиту всех племён от хищников. А заодно… во всём стали уподобляться им. Стали употреблять мясо и кровь убитых в пищу.

А потом… отведав крови соплеменников, их мяса… выродились в злобных каннибалов – жадных безжалостных убийц Байдо́, радость стяжающих от беспредела преступлений, черпающих ничтожные силы свои из убиенных ими трупов, из страданий жертв своих – их ран, увечий, смерти в муках.

Вот! так она и началась – погоня за самым уродливым и низменным на свете: за удовольствием гастрономическим, что вперемешку с наслажденьем умственным и генитальным.

Так пандемия началась. И продолжается поныне.

Народ единый разделился на бегущих от «защитников» своих и нас – вирусом зла полу-убитых тварей.

Мы знаем: мы скоты, но быть другими не желаем. Быть быдлом плодоядным не хотим! И мы охотимся на них. Их убиваем. Но сами вымираем от жестокости среди своих: яд трупов, нами съеденных, нас разрушает.

И вымираем мы за преступления, что совершаем. Но Зло, что мы задумали и воплощаем в том, чтоб омерзительные гены наши – достались так же тем, кого мы истребляем – им! – плодоядным.

Речь о насилии над матерями наших плотоядных деток – подлых уродов, что, как паразиты, будут жить в стане врага и наслаждаться будут вражеским страданием невинным.

Их пожирая изнутри. И извне пожирая. Вот в чём наш план! – наша идея.

Вам с расстояния тысячелетий – должно виднее быть, насколько мы успешно замысел свой воплощаем.

– Да, видней. Но как «защитники» могли стать в одночасье лютыми зверьми? – Сигео усомнился.

– Кто каннибалами не стали, те зверьми не стали. И восстали. И мятеж тот и доныне тлеет. Не озверевшие… как звери! – убивают нас, как самых мерзких гадов.

– Тот, кого содержите вы в клетке, из восставших?

– Да. Как вы узнали?

– А «полиграф» на что нам?

– Но до того следует жабу заглотнуть. Запив её…

– Смесью мочи скунса и крысы.

– Ах! Гениально! Вы фармацевт? Колдун? Изобретатель?

– Сейчас мы не об этом. О том, что от меня вы утаили!!!

– Ах, как приятно! – приятно иметь дело с умными людьми. Хе-хе…

– Ну! Без длинных отступлений.

– Это… Это, скорей, догадка. Знание Иного Плана.

– Ближе к делу.

– ТЕ… Кого мы прячем за Богами… Они… Пришельцы!.. Из Другой Вселенной.

Закашлялся маг. Снова и снова стал задыхаться. Сильно. А «лицо» его кровью налилось.

И тишина наступила.

Чёрная. Зловещая. Глухая.

В которой… Зандор медленно повернулся ко мне… И так посмотрел мне в глаза… Так посмотрел!.. будто ВСЁ ЭТО – Только Его Касалось.

Так, будто хотел удостоверится в этом.

Или…

Но.

Я улыбнулся колдуну и произнёс:

– Ваш дар соображения божественен, коллега. Но вы же знаете…

– Это не теорема! которую возможно доказать.

– Ну хорошо. Положим, аксиома.

– Априори это! И то, что пониманию не подлежит.

– Занятно. Но. Вы ничего не путаете, друг? Что именно тут непонятно?

– То – Правда Это! Или Ложь.

– И почему? Не потому ли, что вы прячете ЭТО за Верой? – Верой Слепой в то, чего нет.

Ладно. Ещё только скажите: вы по дружбе здесь… хотели бы и мне ваш Метод впарить?

– Но это не наш метод! Его придумал ТОТ для нас и для людей. Или… Метод Познания рабов вам ближе?!

– Метод рабов, Мир сотворивших… Ну хорошо.

Так в чём вина «раба», что заключили вы под стражу?

– Он соплеменник наш – урод по генетической статье новой морали: подонок с диким атавистическим синдромом элитарности нам чуждой. Он!.. примкнул к отряду чужаков, таких как сам, и вместе – они убили сотен семь нашего брата!

Восседавший на голове истукана и слушавший коллег без огонька, Зандор вдруг оживился и стал внимательно присматриваться к пленнику, загнанному в клетку напротив него.

Это был статный и мощный воин, даже отдалённо не похожий на Байдо. Их полная противоположность. Их…

Но не его.

– Значит, – подвёл черту под дискурс Сигео, – нельзя сказать, что все адельфофаги каннибалы – хищники без совести и состраданья.

– Нет, так сказать нельзя. Это неправда – недобросовестное упрощенье. Другое дело, что среди своих совесть и сострадание искореняем мы нещадно. А если уж кого по-настоящему боимся, то это совестливых наших – в мутациях их гены с генами враждебных нам племён дать могут столь чудовищный гибрид, что ужаснётся сам правитель Ада.

После этих слов мага Зандор как-то очень странно улыбнулся, а Сигео, изображая глубочайшее почтение к мистику, к нему подошёл, галантно взял его за руку выше локтя… и сделал любезнейшее предложение:

– А не прогуляться ли нам с вами напоследок, милейший? Не то ведь отсидеть и хвост не мудрено на реечном настиле табурета.

Далее – подчёркнуто бережно и аккуратно шаман был «прогулян» до входа в клетку. Сигео пнул её дверцу ногой, и она послушно слетела с «петель».

После чего людоед услышал последнее к нему безукоризненно корректное обращение:

– Вам сюда, милый друг.

Потом только шлепок в область затылка и «мягкая посадка» мага в самом «престижном» углу конуры.

А пленник вышел на волю. Спокойно и хладнокровно – будто в происходящем для него ничего необычного не было. Немного погодя, однако, подошёл к Зандору и сказал:

– Не слабо вы вчера того ублюдка. Я, правда, для себя его «берёг». Ну ладно. Не судьба, должно быть.

– Что тут поделаешь? – с пониманием ответил Зандор. И по нему было видно, что он симпатизирует дикарю. – Так бывает… Зато теперь имеется вакансия шамана. Управишься?

– Нет. Я не шарлатан. Да и к тому же… к обеду с меня тут так и так шкуру сдерут.

– Сдерут… А кто им даст? – рассмеялся невесело Зандор и вынул из кармана жилета пластиковую карту с экраном.

А я… с удивлением посмотрел на него: мне никогда не приходилось слышать, чтоб компаньон с кем-либо говорил так сердечно, тепло и уважительно.

И говорил он… на древнейшем диалекте Фиандор-Па-Ито:

– Сейчас посмотрим, дружище: не сверх меры ли ты самонадеян в своих «прогнозах».

И уже через минуту около тысячи каннибалов рухнули на землю и поползли к ногам пленника, чтоб выразить ему покорность и абсолютную преданность.

– Вот. Такие перемены, Герой. Я зомбировал их. Ничего не будет худого, если теперь они тебе послужат. Верой и правдой. Полагайся на них. Не предадут – скорей сдохнут.

– Тогда… я попробую здесь хоть что-нибудь изменить.

– Да. И ты изменишь Всё. Всё – в своё время.

– В своё время, Зандор.

– Тебе известно моё имя?

– Как и моё… От Иртамай.

– Иртамай.

Словно лезвие бритвы полоснуло по Сердцу Зандора. Покачиваясь, он сошёл с «трона» и сделал несколько шагов… Куда? Неважно… Но он стал тонуть, – тонуть в Океане Горечи и Боли.

– Что с ней? Что с её телом?

– Согласно церемониалу – оно будет прожарено, расчленено и съедено новым вождём и его свитой.

– Когда?

– В эти минуты. Там – на берегу реки. Вниз по теченью.

– Нет! – грозно воскликнул Зандор, прижимая руку к Сердцу. Так… чтоб не дать взорваться ему.

Бежит он…

И уже нет его перед глазами Дикаря…

Матёрого воина.

С этой странной Улыбкой.

Очень Красивой и очень Страшной Космической Улыбкой на лице!

Улыбкой Смерти. Дикаря…

Прижимающего руку к Сердцу. И тихо и гордо произносящего:

– Я смог бы тоже.

Бежит Зандор. Изо всех ног к реке бежит… Вдоль берега бежит. И видит, – видит, как к костру подносят людоеды тело той, которую он защитить был должен. Должен!

Но. Не защитил.

Не смог.

Не смог?!! Как ненавидел он себя за это!

А что он смог? Что может? Он!

Нет же! Он Может Всё!!!

И он у цели. Где тело Иртамай подвешено над яростно и злобно полыхающими красными и чёрными углями.

– Нет! – выдыхает он и на «жаровню» раскалённую взбегает.

И усиливается огонь в костре в десятки, в сотни раз. И… Больно… Люто… Долго… Пылает тело Иртамай… Горит.

Сгорает на глазах Зандора.

Сгорает на его руках… Прижатая к живому его Сердцу.

ОНА. Сгорает…

В последний раз глаза Зандора видят впадины глаз Иртамай.

И застывают. Гибнут. Гаснут.

Но!

Он стремится над пламенем встать! Подняться над ним тщится! Над огнём и собой вознестись жаждет!!!

Жаждет взлететь!

Алчет!!!

Хочет вынести Иртамай из огня!

Раз за разом… Тысячи раз.

И!.. – невообразимым усилием воли!!!

Ему удаётся это.

И! Чёрный… Обугленный… Горящий… Слепой… Несёт он тело… Горящее… Женщины.

Да. Женщины. Этой. Горящее тело. Несёт он.

Несёт Через Вечность.

Куда? Не важно. Важно, что он несёт её на Своих Руках… Прижимая к Сердцу… И Он – Это Может.

***

Темно. Как ещё никогда темно. И как ещё никогда больно. Что это? Что так болит? Это Душа? Сердце? Вселенная?

Каким гигантом быть надо, чтоб вынести Это?!!

Кем надо быть?

Знать бы.

Только зачем? Если не знать надо. А Быть.

И, если не Быть, то и незачем знать. Нечего. И невозможно.

***

Звёзды… Галактики… Как много их во Вселенной! Как в Океане капель воды… Как песчинок в Пустыне.

В Пустыне?

Но. Тогда надо идти. Идти во что бы это ни стало! Идти… чтоб обретая Себя, становиться Всем. И чтоб Быть.

Всегда! Навсегда.

Идти Надо.

Ведь для того! – для того снова вспыхнули Звёзды все в небе! И для того – словно не было боли.

Тогда… Что Было?

***

Летит ладья в свете полной Луны…

Над Океаном летит.

Высоко… Скоро…

Уносит Путников Вечных.

В даль их уносит и в неизвестность.

И исчезает.

Нет её больше.

Словно и не было.

Нет?

Сон-н-н-н…