Читать книгу Вечные Пилигримы Вселенной. Сердце - Сет-Амон Сигео - Страница 7

Спит пленник в паутине глубоким и здоровым сном.

И просыпается… когда гонимая лучами Солнца ночь, в голубовато-сизой дымке исчезает. И пеньем птиц и светлой радостью дня наполняется эфир. Просыпается пленник, и улыбка лицо его озаряет:

Как хорошо-о-о! Как хорошо, что это был только сон!

Но! Снова и снова пальцы Зандора пытаются паутину порвать. И… тщетно.

Что это? Это конец?

Пленение… Покорение… Поражение…

Оно такое?

Но тут до жертвы неминучих обстоятельств доносится знакомый и спокойный голос:

– А вы недурно устроились, мой друг.

Это голос Сигео. Словно кипящим железом он пленника обдаёт и до предела напрягает струны его жизни.

Тем более, что нож его!.. в руке Сигео держит. И колет им… орех… Оре-е-е-х… И он… Сигео… из него – ореха – извлекает сердцевину. Его ножом! Он! пробует орех на вкус.

И одобрительно кивает.

Мгновение-другое отмалчивается Зандор, не подавая виду сколь трагично всё здесь для него. Но тут, словно не замечая бедственности положения его, я добавляю:

– Как провели ночь, судари мой? Надеюсь, вы в порядке?

– Да, разумеется. В полном порядке. Вот только… отлежал бока немного. Малость. Не соизволите ли мне помочь? Немного.

Я подхожу к Зандору с видом, будто ничего не понимаю.

– Что это? Вы так бурно спали, что запутались в резинках собственных трусов?

– Не изуверствуйте, Сигео. Дорого вам это может обойтись.

– Мне кажется, я мог бы оказать услугу вам и посерьёзней, но если нет у вас иных желаний… то извольте.

Ногтем мизинца поддеваю одну из нитей паутины, и мгновенно хитросплетения её Зандора отпускают. И он лежит в них как в роскошном гамаке, – удобно и комфортно.

– Как это удалось вам?

– Вы ж не слепой. Ещё какие-нибудь пожеланья? – прихоти, надобности… неотложные капризы?

– Милейший…

– Да.

– Вон та вещица.

– Какая?

– Которой вы. Ну… колете орехи.

– Да.

– Но вы уверены, что она ваша?

– Разумеется. Её нашёл я по пути сюда.

– Но, видите ли… до того она была моей.

– Как? Неужели? А я всё думаю, куда бы мне её пристроить? Надеюсь, вы мне тоже не откажете в услуге, освободив меня от этой несуразнейшей заботы.

Подбрасываю нож в сторону Командора и отворачиваюсь безучастно.

Подхожу к столу для жертвоприношений.

И зачем только богам столько еды? Прожорливы они сверх всякой меры. Как и все те, кто поклоняются им для своей же пользы. На самом деле пользы?

Тем временем пока я праздно размышляю, Зандор словно из пепла восстаёт – вновь нарождается на свет. Нож прижимает к Сердцу, в ножны погружает…

И снова предо мной – самоуверен, весел, бодр. Задумчив… Да, есть ему теперь над чем поразмышлять.

– Ваш свежий вид, Зандор, свидетельство того, что ночью вам кошмары не особо докучали. Но-о-о… это превосходное решение пространства! Какая красота! Какой высокий класс плетенья! Все эти нити, сети, кружева… Как не воспользоваться этим?

И разбегаюсь я. Прыгаю в сеть! А она пружинит и забрасывает меня высоко – под самые высокие ветви дерев, где я цепляюсь за крепкие нити тенёт. Раскачиваюсь. Прыгаю в другую сеть, что несколькими этажами ниже. И она бросает меня снова ввысь… где я проделываю сальто. Снова!.. Снова!

Ах, эти многочисленные сальто! Эти головокружительные смелые прыжки! На высоте значительной, опасной. Там-м-м-м…

Там фантастические трюки выполняю – на разных уровнях и концах паутины. Немыслимые – дерзкие откалываю номера. Темп ускоряю! – то бегу по нитям как канатоходец, то соскальзываю с них с огромной высоты. И падаю. Бегу. Снова взлетаю!

И леч-у-у-у-у!

И наконец падаю в тот сегмент конструкта, в котором остаюсь, раскачиваясь в нём, как в гамаке.

Зандор, глаз с меня не спуская, ударяет пару раз в ладоши.

– Где этому учат?

– В «пятом углу» одной известной нам кабины… вашего славного «Конкорда».

Компаньон глянул на меня косо и выдал с холодком:

– Кто б мог подумать?.. А ежели без дураков?

– Что было, былью поросло. Уже не помню. Тогда был существом иным я и обожал охоту.

– Но согласитесь: звучит это не очень-то правдоподобно.

– Не очень? А вы… знанием не обладаете, что большинство людей сочтут нелепой выдумкой или обманом?

– Переубеждать вас я не стану. Но дело в том, что, строго говоря, ничто не объяснимо.

– Так в этом дело? А не в том, что вы хотите всё и сразу?

– Однако и для медленного роста – неплохо почву твёрдую иметь.

– Какую почву? Ввиду незыблемых и непреложных истин?

– Да, возможно.

– Вы их находите? Или терять предпочитаете по ходу дела?

– Вы о чём?

– О том, что вы теряете. А я иной раз нахожу.

Зандор задумался. Отвернулся. Отошёл в сторону. Потом снова повернулся ко мне с видом, будто ответ был успешно найден:

– А известно ли вам, Сигео, что в это время суток завтракаю я?

– Нет. Но это хоть что-то объясняет.

– Да, объясняет. Прошу к столу. Не обращайте внимания на беспорядок.

И мы идём к столу, где дары тропиков разбросаны и перемешаны с предметами языческого культа.

– Помилуйте, но это же алтарь! Алтарь для жертвоприношений, – я как бы возражаю.

– Хотя бы это пусть вас не смущает.

– Нет, но…

– Не придавайте этому значенья.

– Но на пустой части стола место для жертвы, которую у нас кто-то увёл. Оставив нам довольствоваться лишь гарниром.

– Да, но…

– И вас не напрягает это? Или вы думаете, что легко здесь обойдётесь без белковой пищи?

– Я так не думаю. Просто не к спеху это.

– Пожалуй. Но… Что это? Это что? – я указываю на лист до ужаса засаленной бумаги в центре «алтаря», – бумаги с потрясающе коряво выведенной надписью «Меню».

Да, именно! – того Меню – из славного «Конкорда».

Секунда, две, четыре… восемь.

Непроницаемо Лицо Зандора… неподвижно – профиль монументален, ясен, строг.

Потом… твёрдой рукой – холодной… берёт он «документ» и прячет. Прячет его во внутренний карман жилета.

И, без малейшего труда забыв о нём, любезно продолжает:

– Вы только посмотрите: какой пред вами ананас! А яблоки какие! Вот эту грушу я рекомендую вам, мой друг… и гость.

Беру предложенный мне плод. Неторопливо наслаждаюсь его ароматом. И уточняю смысл последних слов «хозяина»:

– Вы намекаете на то, что здесь кое-кому пора и честь бы знать? Или о притязаниях на собственность аборигенов ставите меня в известность?

– Нет. Что вы! Гостите у меня сколько угодно. Прошу вас, оставайтесь здесь хотя бы до того, как я вернусь. Теперь, однако, обязывает долг меня немедленно с вами расстаться. Вам ли не знать: править Державой – дело священное, высокое, святое! Не терпящее и малейших отлагательств.

Этой напыщенной фразой завершив скромный завтрак, Зандор спешно исчез за бамбуковой перегородкой, что служила здесь чем-то наподобие двери.

Всё в его жизни изменилось вдруг столь кардинально, что об этом следовало срочно известить команду: ястребы и под гнетущим страхом нарушения строжайших директив, могли таких дров наломать, что напрочь бы разрушили все его планы.

Немного отбежав от места вынужденной дислокации, Зандор резко остановился и вышел на связь с командиром эсминца:

– Здесь Зандор. Слышите? Никакой стрельбы. Ракеты в «шахты»! Отбой!

– Есть отбой! Была объявлена только тревога, в связи с обнаружением врага в опасной близости от вас. Ждём указаний, командир.

– Первое. Ну, наконец, поймите! – для уничтожения врага ракеты бесполезны. Вето на применение их без моей команды. Что тут не ясно? А главная теперь задача: предельно ясная картина о стратегии Сигео. Собственно… с этого следовало начинать. Да маху дали. Стереотип мышления подвёл. Ну ладно. Продолжайте наблюдать! Что там ещё?

– Простите, но теперь уже для вас «тревога»! – со всех сторон подтягиваются вооружённые приматы к вам. Десятка три. Да-да, те что вчера. Вас окружают, командир!

– Эти? Не важно. С ними я быстро разберусь. Без паники там. Слышите? Пока.

Тем временем круг неприятелей Зандора медленно сжимался. И мне это было известно.

Тайну оружия его я разгадал. Частично. И у меня свой намечался план.

Если Зандор умел противника в «небытие» отправить, я мог его вернуть. И сделал это. И вождь «обезьян» к стаду вернулся. Притом – с намерением отомстить.

И снова Зандор посередине кольца кровожадных убийц. Снова копья в него летят… исчезают. И снова тот же примат, что вчера, перед ним! – цел и невредим.

Вот это сюрприз! Шок! Такого Командор не ожидал.

Но. Через миг вождь бросится в атаку.

И прячет нож Зандор и принимает боевую стойку. А вождь мгновенно атакует. И! – взлетает на руках борца. Кружится словно винт над ним, раскрученный могучими руками, – то хватающими жертву в центре тяжести, то отпускающими…

И! – бросающими её оземь! С силой неимоверной! От которой содрогается земля и разбегаются приматы.

А победитель… лениво поправляя «электронную одежду»… задумчиво бредёт к месторасположению своей «команды».

И чем медленнее он идёт, тем быстрее работает его голова: анализирует, просчитывает, вычисляет.

Возврат вождя приматов из «Запретной Параллели» предполагал неимоверные возможности моста между Мирами – «Чёрной Норы», упрятанной в тяжёлом лезвии его ножа. Но как процессом управлять?

Из местных, может быть, кому-нибудь это известно?

А как насчёт гостей?

Да неужели?!

Озадачившись сверх всякой меры, переступает Командор «порог» «отжатого» у Бога дикарей жилища, где я покачиваюсь отрешённо в кружевных узорах паутины.

– Сигео! Вы можете себе представить эту дикость? – аборигены нападают на меня буквально каждый день.

– Попробуйте взглянуть на ваши действия с их стороны, и та же дикость – только ваша – предстанет перед вами без прикрас. Но прав здесь тот, на чьей стороне сила. Вы шансы ваши оценили?

– А заодно и ваши. Вы ж не намерены остаться вне игры?

– Какой игры? Игры без правил? Как ваши сумасбродные бои?

– Ха-ха-ха-ха, – Зандор смеётся. – Одно дело бои. Другое…

– Да. И в чём оно?

– Как вам сказать?

– Посмотрим?

– Там. Там-тарам. Там и посмотрим. Ну, разумеется, посмотрим. Разве это не ключевое слово нашего мероприятья?

– Да. Но не эквивалент оно понятию «поймём».

– Конечно, не всё сразу. Тем более, что вы настаиваете на этом. Так не подскажете мне, часом: чей нынче ход?

– Ходите, милый друг, как только посетит вас вдохновенье. Мне ж предоставьте разгадать одну забавнейшую тайну, – тайну ритмических движений задней части ваших шорт, – тайну загадочных и музыкальных тех движений, что предложили вы мне лицезреть давеча в лодке.

– Ах! Только-то всего? Разгадывайте на здоровье. Себя ни в чём не ущемляйте в этом славном деле. Да. И кстати, всё забываю вас спросить: как вам внезапный дайвинг? – здешний подводный мир, купание в лазурных мирных водах?

– За эти радости в долгу я не останусь. Так намекните хоть: какой монетой предпочли бы вы, чтоб расплатился я за них.

– O! Предпочёл бы… чтоб «монеты» эти вы приберегли. Так, знаете, на чёрный день – на старость. И сэкономили б на этом. Не очень-то любезно, уважаемый Сигео, шалость невинную забрасывать тяжеловесными монетами претензий и обид!

– Я не хотел обидеть вас, дружище. И только шалость и имел в виду.

Но тут Зандор резко махнул рукой – по электронной связи снова он получил сигнал тревоги.

– Вот это да! Теперь окружены мы оба.

– Нет оснований для тревоги. Как нет агрессии в намерениях тех, кто к нам идут на встречу. Вот только… им придётся оказать приём достойный.

– Этого мне только не хватало, – роняет Командор и выходит на встречу к гостям.

Поднимаюсь и я. Иду вслед за ним.

А на «дворе»! – всё дикое племя окружило «наш» храм. И, увидев Зандора, все падают ниц перед ним.

Тот смотрит на них не без любопытства. Потом спрашивает меня:

– И что мне с ними делать?

– Они резонно полагают, что вы – Бог. Хотят, чтоб правили ими: решали споры их, проблемы… миловали, казнили… Справитесь? Ну… приступайте! Мешать вам не буду.

И я возвращаюсь в «храм». Зандор же выбирает из кармана нам знакомую «видео-карту», направляет дисплей её на подопечных и приказывает им встать. Дикари его понимают: встают и почтительно внемлют его милостивой речи:

– Благодарю вас. А теперь идите и займитесь вашими обычными делами. А к обеду… нам самую изысканную пищу принесите, – еду достойную Богов. Богов! Ну, расходитесь!

И расходится «народ». А Бог их возвращается в свою примерно скромную обитель.

– Ну как? – осведомляется. – Вас вдохновила моя речь, Сигео?

– Она уже истории принадлежит. И вряд ли будет кем превзойдена. Но. Как вы собираетесь воспользоваться полномочиями Бога?

– В базарный день надеюсь выгодно их обменять на что-нибудь полегче. Скажем… на ваши башмаки.

– И не мечтайте. Быть предводителем команчей – не моё. Диктатор и тиран «от Бога» – это вы. Вот и несите Крест свой в гору. А я… посмотрю.

– Посмотрите? Ну хорошо. Смотрите. Но с условием.

– С каким?

– Что Богом! – признаете меня и вы.

– Бог с вами, компаньон! Однако у вас аппетиты! Но скажите: вас не смущает то, что Бога нет? Нет! Согласно вашей материалистической доктрине.

– Увы, до Истины ни у кого нет дела. А управлять людьми необходимо.

– То есть Мир Знаний строим на обмане. Давно ли сетовали вы на недостаток твёрдых почв?

– Но… Не потому ли правит Миром ложь, что Истину найти в принципе невозможно?

– Невозможно! Что это? Аксиома? Вы и «приматы» – соприкоснулись едва! И уже столько нашли! Но почему?! Почему они нашли в вас Бога?

А вы в них – набожных Рабов.

Почему продвинутейший атеист становится охотно Богом? Богом для тех, кто у истоков своего Пути к Прогрессу?

– Вы только с выводами не спешите – медаль две стороны имеет. А на предельной стадии абсурда и озарение случиться может – прорыв к той Истине, что обновит и жизнь, и человека.

– Вы мёд, Зандор, не пробовали пить вашими мудрыми устами? Скажите мне: идеология, которую вы измышляете, путь к Правде, или в «никуда»?

– Что значит «в никуда»?

– Хождение по кругу. По заколдованному кругу, откуда вырваться не могут люди. Не могут, ибо азбука их жизни зиждется на лжи, – лжи всевозможных философий и наук.

– Вы полагаете, могло бы быть иначе?

– По крайней мере – этого не отрицаю.

– Тогда, быть может, и озвучите причину краха всех цивилизаций Го́мо?

– Боюсь, что знать причину одного явления, уже слишком обременительно для человека. Но задуматься над тем, не в естестве ли самого его причина, – не так уж глупо, уверяю вас. Не одержав победы над собой, «антропос» обречён ходить по кругу. Ходить по кругу до тех пор, пока не исчерпает жизненный ресурс свой и Планеты.

– И что предосудительного в том, чтоб исчерпать этот ресурс?

– Не знать того – нет ничего прекрасней! Что? – человек самое отсталое на свете существо, чтобы не понимать самых простых и очевидных истин?

Но как легко теряются они из виду, когда перед глазами лишь ритмично дёргается чьих-то шорт задняя озабоченная часть, грядущая к кормилу власти и материальных благ!

– Ох, ах! Это понятно. Только намёк… Намёк! Не слишком ли прозрачен? То колесо раскручено давно и силы нет такой, чтобы его остановить. А наше естество… Что это? Мы это точно знаем?

– Под «колпаком» у Лжи, с ею дарованной «короной», себя и не узреть, и не познать. Но все этим путём идут. Мысля себя лишь отражающими Мир субъектами. А не творцами.

– Но не забывайте вы и об успехах Гомо.

– Об успехах?.. Никак о Социуме речь. Том рукотворном склепе, в котором заживо себя хоронят люди.

– Как вас послушаешь, и панихиду заказать себе времени человеку не осталось. Только с чего вы взяли, что мозгов не хватит у него, чтоб вырулить из тупика? Вы лекции мои хоть там – в салоне самолёта – слушали прилежно? С пристрастием их изучали?

– Ах, да, конечно. Но полагаться следует и на себя. Вы же, мой друг, всем предлагаете идти на поводу у вас.

– Так кто-то должен (или нет) возглавить «стадо»?!

– Стадо?.. Возможно. Только ягнёнку в стаде, что птице в гнезде, оставаться нельзя дольше срока. Почему же он там остаётся? Остаётся! по замыслу вождя.

Далее в своей беседе мы касаемся вопросов, относящихся к различным областям науки, в которых разные проблемы философии отражены.

Однако этим утомлять читателя не стану. Тем более что я уверен: смысл того, что важно до него мне донести, ничуть не хуже отражён в живых примерах этого повествованья.