Читать книгу Палач и Шут - ШаМаШ БраМиН - Страница 6

Клюв остервенело задрожал и рассыпаясь на миллиард пылинок. Сложенные крылья обернулись в руки. Почувствовал пальцы, Матьяш с опаской потрогал нос. Лоб, щеки. С лицом все в порядке.

Всякий раз Янош объяснял: как такового превращение не происходит. Но король все равно опасался. Боялся, как бы птичьи признаки не остались и по эту сторону понимания.

– Как все прошло? – спросил старец.

Алхимика занимал лишь ход путешествия, само действие. Королю важны были результаты.

– Прекрасно, – безмятежно ответил Корвин. – Меня чуть не убили.

Как бы странно это не выглядело со стороны, но жалоба рассмешила ученного.

– Ваше величество, – заговорил старец сквозь хохот. Мистические опыты сблизили их. Но придворный этикет никто не отменял. – Вы, точнее ваша физическая плоть, не покидала этого помещения. Материальное тело все время стояло там же, где стоит сейчас. Путешествовал эфир, заполняющий телесную оболочку. Его невозможно убить.

Старик подошел и внимательно вгляделся в лицо короля.

– Похоже, все прошло благополучно. Голова не кружится?

Вместо ответа, Матьяш оттолкнул алхимика. Прошел к столу с яствами. Всегда, после «путешествий», безумно хотелось есть. Он отломал кусок сдобной лепешки, макнул в жирную сметану.

– Объясните, Янош, если во время опытов я не покидаю дворца, почему же тогда чувствую, как превращаюсь в ворона и улетаю? – король еще раз откусил и продолжил с набитым ртом. – Почему полчаса назад, я с трудом уворачивался от ударов мечей? Почему, в конце концов, я по-настоящему испугался, когда отряд гвардейцев загнал меня в угол?

Королевское положение смущалось от разговора с набитым ртом. Два чувства, голод и любопытство, одолевали Корвина, не желая уступать приличию.

– И еще, почему после путешествия мне всегда жутко хочется кушать?

– Все просто, Ваше величество, – начал старец, пряча руки в широкие рукава платья. – Нужно всего лишь понять, что весь наш мир это ком. Ком материи, не обязательно физической, стянутый бесконечным множеством ободков. Я их называю струнами.

– Да, да, – нетерпеливо закивал Матьяш, – и путешествуя я вижу и слышу то, что видят и слышат эти ваши струны. Но почему вороном?

– Не знаю, – простодушно пожал плечами старик. – Ваша сущность сама выбрала эту форму. Возможно, потому что с раннего детства вы наблюдали ворона на своем родовом гербе. И возможно, будь на вашем месте другой человек, путешественник, он чувствовал бы себя, скажем, мотыльком. Или вовсе, чем-то неодухотворенным. Ветром, например.

– Но, почему я все чувствую по-настоящему? Не только то, что происходит вокруг меня, но и внутренне … Я там. Вы меня понимаете?

– Безусловно, мой король. Ответ прост, потому что это и есть вы. Просто в другой форме.

Прочитав в глазах Корвина недоумение, алхимик продолжил:

– Представьте, мой король, казан с маслом. Мертвая материя. Ничто в некой форме. Ставим казан на огонь. Тепло раскаляет метал, масло шкварчит. Тепло, в моем примере и есть эфир. Теологи называют это душой. В сущности, это призрачная активность заставляющая жить. Двигаться, дышать, есть, видеть, думать. Без эфира, не существует бытья. А плата за жизнь, привязка. Сцепка духовного с материальным.

– Да, да, – нетерпеливо заявил Матьяш, прожевывая еду. – И только во сне, иногда, эфир обрывает связь и покидает тело. Путешествует по струнам. Вы мне это говорили тысячу раз. Одно скажите, почему меня чуть не зарубили мечом?

– Смею вас просить о терпении, мой король, – старец улыбнулся, смиренно склонив голову. – Во время обычного сна эфир обрывает ниточку, связывающую его с бренным телом. И сам выбирает те струны, по которым перемещается во времени и пространстве. А в обозримых путешествиях, связь эфира с телом сохраняется. Таким образом вы можете сами выбирать струны. Плата за это, абсолютное понимание происходящего. Ваш мозг воспринимает передаваемые эфиром образы, как реальность. От этого и реакция. Но, уверяю вас, в нашем мире, Vulgaris или точнее Aspera Mundi, то есть Грубом мире, эфир невозможно разрубить, зарезать, арестовать, или навредить каким-нибудь другим образом. Это можно сделать только в Tenuis Mundi. Тонком мире, мире струн.

– Да? – король осушил кубок и громко рыгнул. – Поверьте мне, все что можно увидеть, можно и убить.

– Ваше величество, – Янош склонился в учтивой позе. – Я ученный, алхимик. Все что я утверждаю, я могу доказать. Это и отличает науку от колдовства …

–А это? – перебил его Корвин, с отвращением указывая на стеклянный сосуд с мутным зельем. – Этот вонючий отвар из грибов вы называете наукой?

– Он необходим для разрыва. Отвар Amanita, настой полыни, Artemísia, Cánnabis, Papáver освобождает эфир из тела. Да, вкус зелья ужасен. Но, все в этом мире имеет свою цену. Повторяю, внутриутробное возливание смеси необходимо. Точно также, как и искрящейся, и дрожащий воздух.

Как по команде, мужчины обернулись к центру зала, к странным, даже немного жутковатым, приспособлениям. Внушительных размеров колесо, прилаженное к устройству напоминающего ткацкий станок. Колесо приводил в движение подросток подмастерье. От конструкции к столу вели два тонких металлических стержня, заканчивающихся двумя стилетами. Между их лезвиями, время от времени вспыхивала голубая искра. Этот механизм, Янош увидел в одном из своих путешествий по струнам. Алхимик утверждал, что в будущем люди научатся загонять такую искру в огромные машины. Та искра, якобы заменит всех лошадей на земле.

Второй юноша, держась за деревянный шест, без остановок топтал босыми ногами два меха. Вместо воздуха поддувала двигали медный стержень. С четко высчитанными интервалами стержень ударялся об перевернутую чашу небольшого колокола. От негромкого звука в комнате содрогался воздух.

– На сегодня все, – сказал отрокам старец. – Можете идти.

Подростки, не без радости, удалились вон. Опыты пугали их, не меньше, чем обещанная казнь, в случае если они вздумают болтать об увиденном.

– Звук удерживает прочную связь. Искра кормит мета эфир, – в сотый раз пояснил алхимик.

– Да, да, – сотый раз согласился король. – Как бы то не было, но ваша дьявольщина работает.

– Это не от дьявола, Ваше величество. И вовсе не колдовство, – в голосе старца чувствовалось беспокойство, даже страх. – Не верьте священникам. В них говорит алчность и зависть.

Король принялся за гроздь винограда.

– За это не беспокойтесь, – Матьяш равнодушно отправил в рот ягоду. – Я верю только тому, от чего есть толк. От папских разговоров один лишь толк – дурить челядь. Хм! – усмехнулся Корвин. –Чем больше религии, тем послушнее народ. Так?

Алхимик недоверчиво кивнул. Король продолжил:

– От вас, Янош, толк есть. Ваши путешествия по струнам стоят дороже всех на свете шпионов. И прошлых, и будущих. Жаль одного. Путешествовать должно самолично.

Матьяш задумался. Старик не смел ему мешать. Наконец, после долгой паузы, король вздрогнул, словно очнувшись от короткого сна.

– Подумайте над этим, Янош. Вы же ученный. Не хочу, чтобы мой эфир рубили мечами. И еще, – Корвин осмотрел объедки на столе, – после ваших грибных отваров рискую сильно располнеть! Ха, ха, ха!

Смех правителя прозвучал как гром. Трудно представить, такой щуплый, даже хилый немолодой человек может так громко хохотать.