Читать книгу Дмитрий Красивый - Сычев К. В. - Страница 4

– Испей-ка, владыка, моего доброго медка, – сказал, улыбаясь, князь Роман Глебович, подавая знак рукой своей ключнице, чтобы она поднесла чашу с ароматным напитком его собеседнику, – и успокой свою душу от тревожных мыслей. Нет никаких поводов для беспокойства! Мы вновь договорились с татарами, слава Господу!

Красивая молодая ключница князя Есенка, грациозно поклонившись епископу Арсению, протянула ему чашу.

Князь Роман с тихой радостью смотрел на девушку. Вот уже второй год пошел, как он привез прелестную Есенку из далекой Орды. Много серебра пришлось заплатить за нее хитрому мурзе Кавгадыю. Последний долго торговался и, наконец, выжав из князя цену десятка молодых рабов, как бы снизошел до него, согласившись отдать девушку.

Что только не говорили князю Роману его верные слуги, как только не пытались они помешать той сделке – все было бесполезно!

– Этот Кавгадый – коварен и лжив, – говорил своему брянскому князю его боярин Мирко Стойкович, – и ловко торгует своими пленниками! Он сам не любит русских женок, но тщательно обучает их разным любовным премудростям. Мне рассказывал славный Субуди, что этот Кавгадый добывает молодых женок не только в набегах, но и скупает их у других татар. Если какой-нибудь воевода возвращается из очередного набега с большим числом пленниц, этот мурза скупает у него их за бесценок, потому что татарские воины спешат поскорее избавиться от своего ясыря из-за больших расходов на содержание и угрозы резкого падения цен на рабов. Он не брезгует даже исхудавшими клячами, пребывающими на смертном одре! Его люди хорошо заботятся об этих пленницах: вылечивают болезни и досыта кормят. А от этого даже самые неказистые женки хорошеют лицами и распускаются, как цветы, пленяя своей красотой. Ну, а потом люди Кавгадыя обучают этих девок искусству любви и телесным ласкам! И девицы становятся еще привлекательней своими формами: станом, задом и грудями…А когда в Сарай прибывают князья с боярами или богатые купцы, этот татарский вельможа, воспользовавшись их скукой и усталостью, подсылает им ночью в постель ту или иную красотку, вводя их в соблазн! Вся Орда знает о таких делах Кавгадыя. Даже молодой царь посмеивается над ним! Не попадайся на его удочку, славный князь!

– Разве ко мне не приходили разные девицы, батюшка? – вторил боярину княжеский сын Дмитрий. – Молодые красавицы ублажали меня каждую ночь! И я платил им за это лишь горстку серебра…Но чтобы совсем выкупать?! Неужели там, в русской земле, нам не хватает своих женок? В нашем Брянске столько таких прелестниц, что здесь никому и не снились!

– Это тебе, сынок, молодому, легко говорить такое! – возражал тогда князь. – Я знаю, какое прозвище тебе дали красные девицы еще в Смядыни и Смоленске! Разве не они назвали тебя «Красивым»? И сколько прелестниц по тебе вздыхали? Ты сам не пропустишь ни одной красивой девицы! Зачем же даешь своему батюшке такие нескромные советы? Я не настолько молод, чтобы проявить старческую скуку и бесчувствие и не оценить чудную красоту. Ни моя супруга, ни другие красивые женки не вызывают у меня горячего желания…А вот эта девица, Есенка, без труда разжигает мою страсть и радует мое тело! Я не упущу этот Божий дар! – И он, отказавшись слушать доводы всех прочих своих людей и даже священников, решительно направился с богатыми дарами к Кавгадыю.

Татарский мурза, добившись своего и сбыв с рук очередную пленницу, остался чрезвычайно доволен.

– Это – безупречный невод для коназов или купцов урусов! – радовался он. – Удается сбывать самых дешевых девок за хорошую цену! А вот наши люди плохо берут этот товар: им не нравятся белокожие девки со светлыми волосами и водянистыми глазами! Не хочется продавать их и чужеземным купцам за ничтожную цену! Я даже не думал, что эта грудастая девка так западет в душу старому коназу Ромэнэ! Мне казалось, что он заплатит лишь за временное пользование красоткой, как его сын Дэмитрэ, а тут – такая удача! Видимо, этот коназ Ромэнэ – человек нескупой и сговорчивый! Не зря он носит такое имя! Ромэнэ! – Кавгадый прищурился. – И тоже коназ из Брэнэ! Я помню одного Ромэнэ…Может, он его батюшка или дед? Однако же, он сын Гэлэба…Значит не того Ромэнэ…Видимо, какой-то его родственник! Всем известно, какой был преданный нашему государю тот известный Ромэнэ из Брэнэ. Его любили все наши знатные люди! Вот и этот Ромэнэ – очень хороший человек! Ох, как меня порадовал этот славный урус!

Ни князь Роман Глебович, ни его бояре, ни сарайские священники не знали, что дорогая покупка, осуждаемая всеми, не была ошибкой, но лишь счастливым обстоятельством: таким способом брянский князь нажил себе не только влиятельного друга и покровителя Кавгадыя, но также уважение и славу среди многочисленных знатных друзей последнего.

Счастлива была и увезенная в далекий лесной Брянск бывшая пленница, рязанская девушка Есенка. – Ты не хочешь домой, к своим батюшке и матушке, девица? – спрашивал ее, жарко целуя и обнимая в походной телеге, возвращавшийся назад князь Роман. – Это возможно! Только скажи!

– Мне ничего не нужно, кроме твоей близости! – шептала белокурая красавица. – Я тебя очень люблю, князь Роман!

И вот теперь она стояла перед черниговским владыкой Арсением, ожидая, когда тот выпьет предложенный напиток.

– Хорош твой медок, сын мой! – пробасил высокий священник, возвращая Есенке большую серебряную чашу и укоризненно поглядывая на девушку.

– Иди же, Есенка, – махнул рукой князь, – и займись своими делами. А нам с владыкой надо поговорить!

Как только княжеская ключница удалилась, брянский князь, удобно усевшись в своем большом черном кресле, подробно рассказал о своей второй поездке в Орду. На этот раз он вновь добирался до татарской столицы вместе с сыном Дмитрием и боярином Мирко Стойковичем. Они не застали молодого хана Узбека: он уехал на летнее кочевье в далекие степи. Пришлось сидеть, ожидая ордынского хана, в большой гостевой юрте и лишь периодически оживляясь, когда в гости к брянскому князю приходили уже знакомые татарские вельможи, оставшиеся в Сарае. С ними было веселей. Князь Роман достаточно хорошо владел татарским языком, чтобы поддерживать беседу. К тому же он был человеком добродушным, в подпитии приходил в веселое расположение духа и буквально восхвалял окружавших его вельмож. Те же были просто в восторге от русского князя!

Наконец, прибыл из далеких степей хан Узбек, но брянского князя не принял. – Молодой государь очень занят, – сказал, посетив гостевую юрту, мурза Кавгадый. – Поэтому можешь спокойно возвращаться в свой Брэнэ-бузург! Ты вовремя и полностью доставил свой «выход», чем обрадовал государя. Он не хочет вызывать тебя на прием только для поучений! Ты уже не молод и достаточно умудрен самой жизнью!

– Благодарю тебя, почтенный вельможа! – весело ответил Роман Глебович. – Тогда посиди в моей юрте и отведай со мной хлеба-соли!

Кавгадый не отказался и разделил трапезу русского князя.

– Хочешь, я тебе найду еще одну видную женку? – спросил, прихлебывая из серебряной чаши греческое вино, татарский мурза. – У меня есть хорошие девки, получше той твоей красотки…

– Твоими бы устами да мед пить и сладкие вина! – весело ответил князь Роман. – Ты так угодил мне той девицей, что мне ничего лучшего уже не надо! Прими же от меня этот подарок – золотой перстень с чудесным камнем, защищающим от сглаза, и эту серебряную чашу – от лютого яда! Но девицы мне сейчас не нужны. Славные женки и без того каждую ночь посещают меня и моих людей…Мы привыкли к твоим красавицам и поэтому чувствуем себя спокойными и довольными…

– Ну, что ж, – сказал, поморщившись и покачав головой, Кавгадый, – пусть хоть так…И без того мои девки принесли от вас немало серебра. И этого достаточно. Однако я благодарен тебе за щедрые дары! Теперь ты – мой кунак! Жду тебя к себе в гости!

Так князь Роман побывал в юрте Кавгадыя, где гостеприимный хозяин закатил богатый пир.

Он уезжал назад вместе с карачевским князем Василием и его людьми, как раз прибывшими из далеких степей, где они сопровождали татарскую знать и хана Узбека.

– Пришлось искать в степях царское кочевье, – жаловался брянскому князю Василий Пантелеевич-Святославович, – потому что срочно требовалось выкупить у государя грамоту на удел. Я побывал и на царской охоте и на знатном пиру!

– Неужели у тебя возникли трудности? – спросил князь Роман. – Я слышал о твоих молодых и хитроумных дядьках…

– Это сыновья моего деда, Тит и Адриан…Они пока покорны мне! – буркнул князь Василий. – Их люди вовремя привозят в Карачев весь свой ордынский «выход»! Они еще не удельные князья, а мои наместники…Но если только зашевелятся, – князь Василий поднял вверх свой большой кулак, – я их враз успокою – до самой смерти! Я нынче в дружбе со многими мурзами, и сам государь меня похвалил! – И он гордо, подняв вверх голову, бросил свой взгляд в бескрайнюю степь и, убаюканный медленной скачкой, откинулся в своем удобном, обитом татарским войлоком седле.

– Вот так я добрался, святой отец, до нашего славного Брянска, без опасностей и дорожных приключений, – подвел итог своему повествованию князь Роман. – А когда по пути нам встречались какие-нибудь кочевые татары с воинами или сомнительного вида люди, они обходили нас стороной…Так мы доехали до развилки дорог, и Василий Пантелеич ушел к себе в Карачев…Все прошло благополучно, слава Господу…

– А были там, в Орде, другие князья? – задумчиво спросил епископ Арсений.

– Там были Юрий Московский, – кивнул головой брянский князь, – и Михаил Тверской. Но они не приходили ко мне, потому как пребывали в далекой степи на царском суде. Не знаю, что они там опять не поделили. Но думаю, что спорили из-за великого суздальского княжения. А как их принимал царь, по одному или всех вместе, не знаю. Я же сам ни одного из них не видел. И слава Богу!

– Благослови нас, Господь, и избавь от таких друзей! – перекрестился епископ Арсений. – Однако же, сын мой, насколько ты умен в государственных делах, настолько слаб на плоть! Зачем ты привез себе в прошлом году эту любовницу? Твоей супруге будет обидно! Из-за этого в твоей семье и ваших душах возникнет сумятица…Отсюда недалеко и до беды…Разве ты не помнишь своего племянника Василия? Да и сыну ты подаешь недобрый пример…Говорят, что твой Дмитрий так разбаловался, что не пропустит ни одной горячей женки или смазливой девицы! Не случилось бы беды, сын мой!

– За это не волнуйся, святой отец! – весело ответил князь Роман. – В моем доме нет никакой сумятицы! И мой сын Дмитрий принимает девиц и красивых женок не в своем доме, а в тереме нашего боярина, престарелого Стойко Лепковича…А я занял охотничий терем покойного Василия, где отдыхаю со своей с ключницей! А к чему ты упомянул моего племянника?

– Да так, сын мой, – грустно сказал отец Арсений. – Тот покойный князь очень любил одну девицу, обладавшую исключительной красотой. Вот и убила ее завистливая соперница! Из-за этого случилось много бед. Князь Василий сильно тосковал по своей зазнобе и едва не проворонил свой Брянск…Он сквозь пальцы смотрел на происки своего дядьки Святослава…И не слушал праведных советов! Да умер еще не древним стариком! Может, это была Божья кара? Берегись, сын мой, храни свою честь, не обижай супругу и упреждай своего сына: девицы уже прозвали его «Красивым»! Все знают, что он красив и строен…Но его супруга тоже очень красива и богата телом…Почему им не жить в любви?

– Ты прав, святой отец, – кивнул головой князь Роман. – Я поговорю с Дмитрием и поучу его жизни. Что же касается моей ключницы, то я не вижу здесь большого греха…Даже наоборот, моя жизнь от нее стала только краше и веселей…Мы уже давно не спали с моей супругой…Задолго до этой девицы…За что же винить эту Есенку? Я не стал бы обижать мою супругу, если бы она поддерживала мое мужское желание. Ну, а если она не хочет быть желанной на ложе, предаваясь праведным речам и молитвам? Тогда пусть делает, как ей нравится! Тогда какие тут обиды? А если будут какие-то козни против моей ключницы, я их немедленно пресеку! Я учту твой полезный совет, святой отец, и поговорю со своими слугами, чтобы были начеку!