Читать книгу Словно распустившийся цветок - Сири Митчелл - Страница 8

Адмирал увлек меня за собой в сторону пожилого мужчины, рядом с которым стояла какая-то девушка. Когда мы приблизились, он представил их как мистера Темплтона с дочерью, мисс Темплтон. Я пришла в нешуточное смятение, сообразив, что именно она была тем идеальным образчиком, по которому следовало судить и всех нас, кто сейчас находился в зале. Вдобавок общепринятые правила ботаники вдруг показались мне крайне несправедливыми.

Над ушами ее белокурые волосы были завиты мелкими обильными кудряшками, а на затылке собраны в большой узел, щедро украшенный вплетенными лентами. Платье на ней было розового цвета того оттенка, что свойствен мальве[28] или алтею[29], но ткань была расшита цветами и ягодами земляники, привитыми почему-то к виноградным лозам. Вглядевшись в узор попристальнее, я заподозрила, что и цветочные лепестки изображены неверно. Если бы она постояла смирно хотя бы минуту, я бы могла судить об этом с уверенностью.

Девушка улыбнулась, когда адмирал представил нас друг другу. Затем он заговорил с ее отцом, а она повернулась ко мне:

– Очень рада познакомиться с вами, мисс Уитерсби. Должна признаться, что почти уверена в том, будто где-то я вас уже видела.

– Быть может, где-нибудь в поле или на лугу.

– В поле? О каком поле вы говорите?

– Трудно сказать что-либо определенное. Я бываю на многих. – Похоже, что у земляничных цветков на ее платье было по пять лепестков, а у некоторых – даже шесть! Теперь я видела их совершенно отчетливо. – Каждое утро я отправляюсь на прогулку, чтобы собрать новые образцы.

– Я тоже! То есть, не каждое, конечно. А если говорить совсем уж откровенно, то и не часто, но случалось. Раз или два. Знаете ли, ботаника сейчас – последний писк моды, а мне так нравится быть в курсе последних ее веяний!

И тут я услыхала собственный вздох:

– С моими прогулками покончено, увы. По крайней мере, пока. Мой отец решил, что я должна выйти замуж. Он боится, что я становлюсь слишком старой для подобных вещей.

– Мой тоже. Но… сколько же вам лет в таком случае?

– Мне только что исполнилось двадцать два.

Она озабоченно нахмурила лобик.

– Но вы и впрямь староваты! Как же вам удалось так долго оставаться вне общества?

– Похоже, моего отсутствия никто не заметил. – И до настоящего момента это не имело никакого значения.

– Иногда мне тоже хочется, чтобы на меня не обращали внимания!

– Во всем виноват адмирал. Он убедил отца в том, что выйти замуж – мой долг.

– Мой отец говорит в точности то же самое. Долг – это тяжелая ответственность, вы не находите?

– Я ничуть не возражаю против замужества, если только речь идет о других. Быть может, когда-нибудь я бы и сама задумалась о браке, но сейчас мне надо править гранки, писать книги, оплачивать счета и… и, самое главное, кажется, никто не понимает, что если этим не буду заниматься я, то всякая работа вообще остановится.

Моя собеседница кивала головой с таким видом, будто прекрасно понимала меня.

– Кто-нибудь поймет это, причем весьма скоро.

– Я тоже на это надеюсь. Мой отец нанял одного человека вместо меня. Но тот не знает ровным счетом ничего, так что это не может длиться очень уж долго. Однако же, до тех пор я должна притворяться, будто действительно намереваюсь выйти замуж. И от этого мое отсутствие становится еще более губительным.

– Но это же блестящий план, мисс Уитерсби! У вас такие чудесные каштановые волосы и глаза! И уши у вас прекрасной формы. Смею предположить, что лодыжки ничуть им не уступают? С вашей великолепной фигурой вы способны увлечь даже самого закоренелого холостяка. Позвольте мне помочь вам!

Я спросила себя… а не стоит ли рассказать ей о цветах на ее платье? Или это будет чересчур невежливо? Дядя сказал, что я должна вести себя с другими людьми так, как хотела бы, чтобы и они относились ко мне, но я-то наверняка желала бы знать, если бы вышитые узоры на моем платье были бы искажением природы.

Мисс Темплтон устремила на меня проницательный взгляд:

– Вы, должно быть, скучаете по своим прогулкам.

– Скучаю. Я не умею лгать.

Она дружески взяла меня под руку:

– Тогда мы должны отправиться на прогулку вместе, вы и я.

– Быть может, мы сможем пойти завтра. – Я вновь окинула взглядом ее платье. Нет, право слово, несоответствие буквально бросалось в глаза.

– Завтра! – Похоже, мое предложение изрядно ее ошеломило, хотя на самом деле оно было ее собственным. Но затем девушка улыбнулась. – Я бы с удовольствием, но ведь завтра воскресенье.

– Не понимаю, какое это имеет значение. Думаю, мы можем встретиться в половине шестого. В зависимости от того, где вы живете и сколько времени мне понадобится, чтобы дойти туда, разумеется.

– В половине шестого? Признаюсь вам, мисс Уитерсби, что я довольно-таки ленивое создание – можете спросить любого из моих знакомых, но разве это не поздновато для прогулки?

– Полагаю, что мы могли бы встретиться и пораньше, скажем, в четыре часа, но, поскольку солнце встает не раньше шести, сомневаюсь, что в этом есть особенный смысл.

– Вы имели в виду – утро? Ох! – Смех ее колокольчиками рассыпался по комнате. – Чтобы получить удовольствие от моего общества, вам, как правило, пришлось бы ждать минимум до десяти часов. Должна предупредить вас, что я – особа весьма изнеженная и даже испорченная.

– До десяти?

К десяти я обычно уже изучала собранные мною растения, но теперь все перевернулось с ног на голову и к работе меня больше не подпускали. Предполагалось, что я с головой занята поисками супруга.

– Что ж, в десять – так в десять. В будущий понедельник, идет?

– Еще никогда я не чувствовала себя такой прилежной! Но только не в понедельник. Мне нужен еще один день, чтобы все хорошенько обдумать и собраться с силами. Как насчет вторника?

Я согласилась.

– Прошу прощения, мисс Темплтон, но мне необходимо сказать вам кое-что.

Ее нахмуренные брови сошлись на переносице:

– Слушаю вас.

– Вам известно, что у цветов на вашем платье неправильное количество лепестков?

Она опустила взгляд на свой наряд.

– Я понятия об этом не имела.

– У одних – по пять лепестков, у других – по шесть, и, хотя вполне возможно, что у разных видов земляники имеется разное количество лепестков, полагаю, на вашем платье должна быть представлена только одна разновидность, верно?

– Признаюсь, подобные мысли даже не приходили мне в голову!

– Я бы не стала даже упоминать об этом, но потом подумала, что вы захотите узнать правду.

Она схватила меня за руку:

– Уверена, что, если бы вы мне ничего не сказали, сама бы я ничего не заметила, но теперь, раз уже мне все известно, то не думаю, что когда-либо смогу с чистой совестью надеть его вновь. – Помолчав, она обвела залу взглядом, а когда заговорила, то слова ее прозвучали негромким шепотом. – Как вы полагаете, кто-нибудь еще заметил это?

На мой взгляд, несоответствие было слишком явным, чтобы не обратить на него внимания, но, если она сама ничего не заметила, то, быть может…

– А вам никто больше не говорил ничего подобного?

– Нет… нет, ничего.

– Тогда, скорее всего, никто ничего не заметил. Во всяком случае, вам остается уповать только на это.

– От всего сердца надеюсь, что вы правы. Я уверена, что если бы миссис Биквит заметила неладное, то уж не преминула бы заявить мне об этом. Она – дама ехидная и злобная.

Девушка была добра ко мне. Она даже сделала мне комплимент.

– Тот человек, которого отец взял на мое место, – в точности такой же. Он непрестанно указывает мне на ошибки, которые я делаю. Или только собираюсь сделать.

– Он, наверное, один из тех напыщенных и полных самомнения типов с громким голосом и грудью колесом, которые смотрят на всех свысока?

– Да, он довольно высок и широкоплеч. А еще он рассуждает обо всем на свете и совершенно не слушает моих предложений.

– Не говорите более ни слова, мисс Уитерсби. Я начала инстинктивно презирать его всей душой хотя бы только из-за того, что он занял ваше место, но, теперь выслушав вас, понимаю, что не ошиблась.

– Это очень мило с вашей стороны.

– Пустяки. Давайте держаться вместе.

Я окинула комнату взглядом.

– Раньше мне никогда не доводилось бывать на званом ужине. Поразительно, скольких людей я попросту не знаю.

Но даже о тех, кого я видела в церкви, я не могла бы сказать, будто знакома с ними, поскольку обычно мы приходили на службу последними и сидели на задней скамье, а при первых же звуках постлюдии[30] старались побыстрее улизнуть.

– Многие приехали сюда только для того, чтобы поохотиться, так что на них можно не обращать внимания. Уверяю вас, сельские жители никого из них не интересуют. Даже дочь баронета, как я. А теперь давайте я покажу вам остальных. Вон там стоит мистер Стенсбери.

Взглянув в ту сторону, куда она кивнула, я увидела мужчину средних лет, разговаривающего с мистером Биквитом.

– Он – промышленник. Приехал из Ливерпуля и купил поместье Оуэрвич-Холл. Он баснословно богат, но тем не менее сдает в аренду свои охотничьи угодья. Боюсь, что, как мне рассказывали, у него довольно-таки вульгарный вкус. – Мисс Темплтон склонила голову к плечу, разглядывая его. – Но при этом, пожалуй, он все-таки не безнадежен, иначе никогда не надел бы этот жилет. Не сомневаюсь, это – бархат. Во всяком случае, большей частью. И производит впечатление. А вы как думаете?

Я не знала, что и думать, но на всякий случай кивнула.

– Он буквально помешан на своей оранжерее и ландшафтном благоустройстве своих земель, но, похоже, не проявляет особого интереса к матримониальным узам, хотя я сомневаюсь, что об этом многие знают. Судя по тому вниманию, что он оказывает мне, я для него просто не существую, хотя, должна вам признаться, здесь, в Чешире, меня считают завидной невестой. Он вполне может вам подойти, мисс Уитерсби. Да и по-своему он привлекателен, вы не находите?

Мне оставалось только согласиться с ней.

– Зная, что супружеские узы его не интересуют, вы можете без опаски флиртовать с ним, не рискуя получить предложение руки и сердца.

– Я буду иметь это в виду.

– Хотя, как я уже говорила, он баснословно богат, но при этом совершенно определенно не является джентльменом. Кстати! Мы можем воспользоваться этим обстоятельством к вашей выгоде. Разве не встревожится ваш батюшка еще сильнее, узнав, что вас привлекает такой мужчина, как он?

– Я…

– Ладно, довольно о мистере Стенсбери. Идем далее. Видите мужчину слева от него, позади мистера Биквита? Это мистер Робинсон. Он тоже холост и мог бы… – Оборвав себя на полуслове, она нахмурилась. – Нет. Нет, я передумала. Вы определенно не захотите выходить за него замуж, и, пожалуй, будет лучше вообще не давать ему повода питать надежду. В Оуэрвиче он делал предложение буквально всем девушкам старше четырнадцати лет. – Она с заговорщическим видом подалась ко мне. – Говорят, он предлагал руку и сердце даже мисс Флетчер.

– Мисс Флетчер? – Я не была с ней знакома. А даже если и была, то не могла припомнить. – По-моему, я не очень хорошо представляю, кто…

Мисс Темплтон взмахом веера указала на женщину в дальнем конце комнаты:

– Да ей уже лет сорок, ни днем меньше. – Взгляд девушки обежал комнату. – А вот там, на танцполе, стоит наш новый приходской священник…

– Мистер Хопкинс-Уайт. С ним я уже познакомилась.

Несколько мгновений мисс Темплтон всматривалась в мое лицо:

– И знакомство не было приятным. Вы это хотите сказать?

– Он все время извинялся.

– Извинялся! За что же?

Я рассказала ей о нашей встрече, и она умолкла, задумавшись и машинально обмахиваясь веером:

– В целом, я бы сказала, что подобное поведение выставляет его отнюдь не в лучшем свете. Приходской священник должен быть уверен в себе, иначе никто не будет питать особого доверия к его проповедям, разве не так?

– Полагаю, что…

– И, вы говорите, он извинился?

– Да.

– За то, что встретил такую леди, как вы?

Я молча кивнула в знак согласия.

– Когда у него восемь детей, для которых ему нужно подыскать мать… Мне это представляется странным, а вам?

– Полагаю, что…

– Значит, вы можете поощрять и его, причем ничего не опасаясь. – Мисс Темплтон решительно кивнула, со щелчком складывая веер. – Смею полагать, что он еще недостаточно оправился после смерти супруги, чтобы решиться на предложение другой. В противном случае, он бы его уже сделал.

– А как насчет вон того мужчины? Он выглядит моим ровесником.

– Боже мой, забудьте! У его матери не все в порядке с головой. Стоит вам заговорить с ним, как он предложит вам руку и сердце и, не успеете вы опомниться, как окажетесь замужем и будете гоняться по улицам за сумасшедшей старухой, чтобы не позволить ей проткнуть кого-нибудь ножницами, которыми она регулярно угрожает окружающим.

Я содрогнулась.

– Разумеется, если она вдруг умрет, вы останетесь полновластной хозяйкой его дома. Но, говоря откровенно, не думаю, что игра стоит свеч, особенно если учесть то, что вы на самом деле вовсе не хотите замуж.

– Не хочу. Действительно не хочу.

– У нас есть еще сын мистера Хоббса. – Она кивнула на очередного мужчину. – И пусть вас не смущают его уши. У него есть несколько кузенов, которые время от времени наезжают в город. Так вот, они выглядят очень даже недурно. Глядя на него, в это трудно поверить, зато они пошли в родственников со стороны отца. На охоту они привозят с собой собак, но, полагаю, вам от этого будет немного проку, поскольку вам нужно, чтобы кто-нибудь проявил к вам интерес. А это будет совсем нелегко, учитывая, что все их мысли занимает исключительно охота.

– А как насчет вон того мужчины? – Я указала на него коротким движением подбородка.

– Он уже ухаживает за мисс Аткинсон – видите, она стоит вон там? На самом деле, это очень трагично. Он никогда не осмелится сделать ей предложение, поскольку чрезвычайно стеснен в средствах, а даже если бы они у него и были, ее отец никогда не даст на это своего согласия. Видите ли, сам он – не из Чешира, во всяком случае по происхождению, а потому им остается лишь украдкой переглядываться друг с другом.

– Что же, больше никого нет?

– Более никого, кто стоил бы ваших усилий или времени. Разумеется, я могла бы дать вам несколько иной ответ, если бы вы действительно желали выйти замуж. В этом случае вас мог бы заинтересовать даже престарелый мистер Кэри, но ведь наша цель – спровоцировать мужчину на оказание вам знаков внимания, дабы породить тревогу, но не настолько, чтобы он сделал вам предложение. А вы поставили передо мной нелегкую задачу, мисс Уитерсби, но я располагаю и временем, и недюжинными талантами, так что если вы предоставите все дело мне, то вскоре вернетесь к работе всей своей жизни.

– Я чрезвычайно вам благодарна за…

Она похлопала меня по руке:

– Не стоит благодарности. Мне доставит несказанное удовольствие сделать вас первой красавицей здешнего общества. Кроме того, это позволит и мне избавиться от излишнего внимания. Итак, с кого же мы начнем? С мистера Стенсбери или приходского священника?

Через тернии знакомства с пастором я уже прошла и потому выбрала другого мужчину.

– Разумно. А теперь предоставьте дело мне.

* * *

Мисс Темплтон потянула меня к адмиралу, который удалился к окну и теперь стоял, глядя в ночной мрак снаружи, пока легкий ветерок ерошил его волосы. Девушка потянула его за рукав.

Он вздрогнул от неожиданности и обернулся:

– Мисс Темплтон.

Она присела перед ним в реверансе:

– У меня состоялся весьма увлекательный разговор с вашей племянницей, мисс Уитерсби, и меня вдруг посетило вдохновение! У мистера Стенсбери лучшая в округе оранжерея, и я рассказала ей о ней, удивляясь тому, что она до сих пор не видела ее. Он иногда водит туда на экскурсию своих гостей, но мисс Уитерсби сообщила мне, что еще не имела удовольствия быть ему представленной.

Адмирал прищуренным взглядом уставился на вышеозначенного субъекта:

– Насколько мне представляется, его нельзя назвать джентльменом в полном смысле этого слова. Он, кажется, имеет какой-то интерес в производстве ваксы для обуви?

По гладкому лобику мисс Темплтон скользнула едва заметная морщинка:

– Что-то связанное с железными дорогами, как мне говорили, но, учитывая интерес мисс Уитерсби к ботанике, их знакомство может оказаться ей полезным.

Адмирал воинственно засопел:

– В таком случае, оно ей обеспечено.

Он перевел взгляд на девушку и помолчал, поджав губы.

– Пожалуй, вы правы. Правда, я и сам не был ему представлен, но, смею надеяться, если я сумел убедить Китай открыть свои порты, то уж как-нибудь познакомлюсь и с промышленником из Ливерпуля.

И он решительным шагом двинулся через всю бальную залу, а мы с мисс Темплтон старались не отставать от него.

Она стиснула мне локоть:

– Все идет прекрасно! Как встревожится ваш адмирал, если сочтет, что интерес мистера Стенсбери к вам превосходит его любовь к растениям и является, к тому же, неподдельным. Ваш отец моментально призовет вас к себе!

Впервые за несколько дней у меня начало улучшаться настроение:

– Я так соскучилась по своему микроскопу и…

– Вам надо почаще улыбаться, мисс Уитерсби. Вы выглядите пугающе суровой и неприступной.

Я послушно натянула на лицо улыбку.

Мистер Стенсбери посмотрел в нашу сторону, а когда его взгляд остановился на адмирале, глаза его расширились. Он коротко и чопорно поклонился.

Адмирал кивнул:

– Стенсбери, не так ли?

– Так точно, сэр. Для меня очень большая честь познакомиться с вами.

– Мне говорили, вы интересуетесь ботаникой.

– Так и есть. Причем очень сильно.

– Позвольте представить вам мою племянницу, мисс Уитерсби. Ее отец – ботаник. Да и вообще, вся семья на протяжении нескольких поколений интересуется этим предметом.

– Мисс Уитерсби. – Он поклонился, а я в ответ присела перед ним в реверансе. – Рад свести с вами знакомство. Вы разделяете интерес вашей семьи?

– Разделяю.

– В таком случае, быть может, вы окажете мне честь и соблаговолите взглянуть на мою коллекцию?

Прежде чем принять решение, мне нужно было понять, о чем идет речь.

– Что именно вы коллекционируете?

– Орхидеи. Папоротники. Пальмы. Все, что только могут достать для меня мои корреспонденты.

Пальмы не относились к числу моих любимцев. Кроме того, я полагала их чересчур большими и разлапистыми. К тому же они редко цвели, но сейчас было не самое подходящее время для придирок.

– Да. Соблаговолю.

– В таком случае вторник вам подойдет? В два часа пополудни?

Я оглянулась на дядю.

Он ответил вместо меня:

– Очень хорошо. Тогда и увидимся.

Он коротко кивнул своему собеседнику, словно прощаясь, но остался на месте.

Окинув взглядом меня и мисс Темплтон, мистер Стенсбери тоже кивнул и удалился.

Адмирал хмыкнул, достал носовой платок и вытер лоб.

Мисс Темплтон взяла меня за руку и притянула к себе.

– А теперь нам осталось лишь представить вас пастору.

– Я уже знакома с ним.

– Никто не знает, что вы уже встречались с ним и, если ваш дядя этого не видел…

– Нет.

– Так что тот, первый раз, не считается, и вы можете притвориться, будто ничего и не было.

– И что же я должна сделать?

– Пусть адмирал представит нас еще раз, как полагается.

С этими словами она подтолкнула меня к нему.

– Дядя?

Он оглянулся на меня:

– Моя дорогая?

– Я вот о чем подумала…

Мисс Темплтон энергично закивала, словно подбадривая меня.

– Вы уже знакомы с новым приходским священником?

– Знаком. Он показался мне приятным малым, но я решил придержать свое суждение и вынести его только после того, как услышу его проповедь. Будем надеяться, что он – один из тех, у кого достанет здравого смысла оставить в покое политику и удовольствоваться словом Божьим.

Я вопросительно выгнула бровь, глядя на мисс Темплтон.

Та шагнула вперед:

– Я слыхала, будто он привез с собой прекрасную коллекцию… растений из… оттуда, откуда прибыл. Кстати, откуда именно он прибыл к нам?

– Из Нортумберленда. – По крайней мере, по его собственным словам.

– Север всегда казался мне таким притягательным! И еще я уверена, что мисс Уитерсби очень хотела бы взглянуть на его коллекцию. И я подумала, раз мой отец в данный момент занят, не могли бы вы представить меня ему?

– С удовольствием.

Адмирал строевым шагом направился к пастору, и вновь нам с мисс Темплтон оставалось лишь постараться не отстать от него. Последовали вежливые поклоны, реверансы и прочие расшаркивания, порожденные мрачным прошлым моего дяди.

Адмирал вперил в мистера Хопкинса-Уайта проницательный взгляд:

– Насколько мне известно, вы еще не знакомы с мисс Темплтон и моей племянницей, мисс Уитерсби.

Пастор вновь поклонился. Выпрямляясь, он взглянул на меня:

– Вашей… вашей племянницей?

– Дочерью моей сестры.

Приходской священник выглядел так, словно его вот-вот хватит апоплексический удар.

– Мы счастливы принять вас у себя, мистер Хопкинс-Уайт. – Мисс Темплтон сопроводила свои слова очаровательной улыбкой.

– Благодарю вас.

– Я слышала, что вы приехали из Нортумберленда.

– Я… да, это так. Да. Из Нортумберленда.

– Я также слышала, будто там много прекрасных… – Она больно пнула меня носком туфельки по голени. – Много прекрасных цветов, таких как… – Очередной пинок. – О, прошу вас, помогите же мне, мисс Уитерсби. Вы разбираетесь в цветах намного лучше меня.

– Не сомневаюсь, что у вас имеется множество прекрасных образцов бирючины[31], мистер Хопкинс-Уайт.

Он озадаченно нахмурился:

– Моя коллекция… в настоящий момент пребывает в некотором беспорядке, видите ли, но да. Я собрал много экземпляров, пока жил в Нортумберленде. Уверен, среди них имеется и бирючина.

Мисс Темплтон вздохнула:

– Обожаю все экзотическое. А вы, мисс Уитерсби?

– Кое-что. – Зачастую экзотика представлялась мне чересчур чужеземной.

– Я имела в виду местную экзотику. Особенно те разновидности цветов с севера, которые нечасто встречаются здесь.

Мистер Хопкинс-Уайт изо всех старался не улыбнуться:

– Поскольку Нортумберленд находится на севере, то, должен заметить… Точнее говоря, здесь, у вас, в Чешире, цветов гораздо больше, и они куда разнообразнее.

– Но вы, кажется, говорили, что на вашу коллекцию стоит посмотреть! – Мисс Темплтон буквально осыпала бедолагу упреками. – Скромность вам к лицу, но мы с мисс Уитерсби полагаем себя искренними ценительницами цветов, поскольку сами очень любим собирать их, и я надеюсь, что когда-нибудь мы сможем убедить вас продемонстрировать нам свою коллекцию.

– Разумеется, я буду счастлив…

– Ваша любезность не знает границ! Нам бы не хотелось мешать вашим трудам над проповедями, но, быть может, нам удастся уговорить вас показать ее во вторник после полудня? Скажем, в районе четырех часов?

– Во вторник? Что ж, разумеется, вторник…

– Вот и замечательно! В таком случае до встречи.

Мы обе сделали реверанс, и, пока приходской священник округлившимися от изумления глазами смотрел на моего дядю, стоявшего рядом, мисс Темплтон схватила меня за руку и потащила прочь.

– Боже милосердный! А ведь у этого человека восемь детей. Удивления достойно, как он сумел собраться с мыслями настолько, чтобы жениться в первый раз.

– Собственно, он не так уж глуп. – Честно говоря, мне показалось, что вел он себя много лучше, нежели в прошлый раз. – И он был прав насчет того, что здесь, на юге, встречается значительно больше цветов, чем на севере.

– Мне нет никакого дела до цветов, мисс Уитерсби!

– В таком случае для чего же вы вынудили его дать согласие показать нам свою коллекцию?

– Чтобы вас видели бывающей у него дома. Никто и никогда не заподозрит, что он строит планы в отношении меня. Папа ни за что не одобрит его ухаживаний! А вот вы, мисс Уитерсби, совсем другое дело. Я пущу слух, что мы с вами намерены побывать в гостях у мистера Стенсбери и мистера Хопкинса-Уайта во вторник, и тогда посмотрим, что станут болтать досужие языки!