Читать книгу Лекарство от смерти - Сказочник - Страница 4

Старая я.

Прости меня, дорогой читатель, за столь обрывочное повествование. Ника уже пришла с перекисью, и мне пора отвлечься от воспоминаний, чтобы вернуться в действительность. Но я обещаю рассказать вам все до самого конца…

– Сара, тут все, что я смогла найти: перекись, бинт, жгут, если нужен, – ринулась перечислять она.

– Да уж. Куда я без жгута…

На лице Ники проступает улыбка. На моем же невозможно прочесть ничего, кроме ледяного спокойствия.

– С кем болтала по телефону, пока меня не было, колись, я все слышала.

А то ты не знаешь…

– А тебе-то какая разница? – сухо бросаю я.

– Сара, ты чего… Я же просто…

– Ника, перестань, не строй из себя глупенькую овечку. Какого черта ты общаешься с Сэмом за моей спиной?

– Успокойся. Только не говори, что ревнуешь. Ты же понимаешь, что между нами даже близко не может быть никаких отношений. Сэм любит тебя, и, если тебя это успокоит, он не в моем вкусе… Мы общаемся просто как друзья.

– Ага, спешу верить…

– Дура ревнивая! Я попросила его позвонить тебе, потому что видела, в каком дерьмовом настроении ты находишься. Думала, он сможет поднять его тебе… Все наше общение строится на обсуждении планов на предстоящую поездку: какой алкоголь покупать, что брать по еде и т. д. Ты сама говорила, что не хочешь с этим всем возиться, поэтому я взяла организацию в свои руки… Я составляю ему список из того, что нужно взять, а он по нему покупает.

В диалоге повисла тишина. Слова Ники звучали убедительно, но даже тот факт, что они просто общались как друзья, заставлял мое сердце обливаться ревностной кислотой, отравляющей сознание. Я считаю, что если человек твой, то он твой без остатка. Вы принадлежите друг другу полностью, до последней капли, и никакие «дружеские отношения» не должны присутствовать даже близко. Знаю, это прозвучало эгоистично, и, как минимум, глупо, но на другой расклад я не согласна. Либо так, либо никак иначе. Компромиссам здесь места нет.

– Нужно быть совсем повернутой, чтобы сейчас поссориться из-за этого с лучшей подругой, – снова вставила Ника.

– Как скажешь…

– Ну прости меня. Мне, действительно, следовало рассказать тебе о нашем общении… Сара, я безумно дорожу нашей дружбой…

Голос Ники даже дрогнул на этом моменте. По всему было видно, что она переживает и ей стыдно. Мне стало даже как-то не по себе: не могу смотреть на то, как близкие люди страдают…

– Ладно, забыли… – тяжело вздыхая, произношу я.

– Снова лучшие подруги?

– Лучшие, – соглашаюсь я. – Только есть одно условие…

– Какое?

– Больше никаких секретов. Хорошо?

– Обещаю тебе.

Я беру у Ники перекись и начинаю обрабатывать раны. Она в это время ложится на мат рядом со мной и что-то запевает себе под нос. До начала урока не больше пяти минут и народ уже подтягивается в зал. Вот прошли парни и исчезли в раздевалке, шумно обсуждая последние новости спорта. Девчонки тоже постепенно подходят и идут переодеваться.

– Ну что, будешь заниматься сегодня? – спросила, приподнимаясь на локтях, Ника.

– Скорее всего.

– А как же колени?

– Боли уже практически нет, поэтому думаю, все будет отлично.

– Это хорошо, а то я умру от скуки одна. Пойдем быстрее в раздевалку.

– Мне так лень вставать. Давай еще немножко поваляемся на матах… Митч снова заставит наматывать круги по стадиону, поэтому нужно прийти отдохнувшими.

– Сара, это последний день. Заставь свою ленивую жопу поднапрячься перед каникулами, если, конечно, хочешь порадовать Сэма подтянутой фигурой, а не свиными боками.

Меня пробирает смех.

– Ага! Значит, у меня свиные бока, – смеясь, кричу я. – Тогда почувствуй на себе всю их мощь!

Я накатываюсь на нее сверху, и мы начинаем под дикий хохот дурачиться.

– Сара, – вопит подруга. – У меня сейчас что-нибудь лопнет внутри.

– Отпущу, только если ты вернешь свои слова назад.

– Хорошо-хорошо. У тебя обалденная фигура…. А теперь слезай, пока у меня не началось внутреннее кровотечение.

Я слезаю с нее, у нас обеих отдышка, как у бегуна после марафона, но мы продолжаем смеяться.

– Идем переодеваться, – найдя в себе силы, наконец произношу я.

***

Раздевалка.

Знаю, принято думать, что в женских раздевалках пахнет ромашками. Но хочу вам сказать, что это крайне сильное заблуждение, по крайней мере, в нашей школе. Зайдя внутрь, неподготовленный человек может сразу упасть в обморок. Здесь огромное количество разнообразных запахов: духи, крема, антиперспиранты, сигареты и тому подобное. Но среди всего этого изобилия запаха есть один, перед которым меркнут остальные – запах пота. Да-да, не удивляйтесь, девочки тоже потеют. Поэтому раздевалки на переменах тщательно проветриваются.

Практически все, кто находился в раздевалке, уже переоделись. Мы с Никой, не спеша, начинаем натягивать на себя спортивную форму, одновременно говоря обо всем, что придет на ум.

– Ты уже видела фотографии дома, который мы снимаем?

– Еще нет.

– Он просто великолепный! Огромный белокаменный особняк на берегу озера с чистейшей водой. И самое крутое, что вокруг никаких соседей. Только мы, алкоголь, музыка и смех. Это будет просто незабываемо…

– Да уж, звучит очень круто, – сглатывая ком в горле, соглашаюсь я.

– Конечно! В доме больше 20 комнат, которые обустроены по последнему слову техники. Кондиционеры, огромные телевизоры, мини бары и многое другое. В доме даже есть свои кинотеатр, джакузи и дискотечный зал.

– Главное в таких домах – ничего не разбить, – замечаю я. – А то придется продать почку, чтобы расплатиться…

Ника смеётся.

– Кстати, говоря о деньгах, ты передала мою долю? – спрашиваю я.

– Да, все деньги уже у парней, они вместе с Сэмом будут закупаться. А в понедельник на машинах отъезжаем.

Каждый раз, когда Ника упоминает моего парня, меня почему-то начинает трясти от злости. Я понимаю, что они согласовывают покупки, но все равно неприятно. Такая вот я ревнивая сучка…

– Отлично, буду надеяться на то, что родители простят…

Звучит звонок на урок. Мы выходим из раздевалки и видим, что класс уже построился перед физруком. Судя по выражению лиц основной части одноклассников, Митч решил сделать сегодня что-то «выдающееся».

– Баркс и Гилберт, – обращается физрук к нам. – Почему еще не в строю?

– Уже идем, – отвечает за нас двоих Ника. – Просто Сара упала сегодня, оступившись на лестнице, и содрала себе все колени. Я взяла медикаменты у вас в кабинеты и помогла обработать ей раны.

– Баркс, это так? – спросил Митч, пристально уставившись на меня.

– Да, я действительно упала, – опустив голову под силой его взгляда, ответила я.

В следующий момент класс стал разглядывать меня. Наверное, пытаясь, найти следы падения на моем теле. Господи, глупые, как овцы…

– Заниматься сможешь? – продолжил серию своих вопросов Митч.

– Именно поэтому я здесь, – уже устав от этого допроса, сорвалось у меня.

– Ну, смотри сама. Будут какие-либо жалобы – обращайся.

– Ладно…

– Такс, значит. Сегодня у вас будет кросс, – обращается Митч ко всем девочкам. – Пока я занимаюсь с парнями подготовкой к соревнованиям, вы бегаете вокруг поля. Задача пробежать 20 кругов. Всем все понятно?

– Но это же больше пяти километров, – прикинув в уме, обратилась к физруку Дана – девчонка из нашего класса, которая уже успела перевести круги в километры, чем "обрадовала" всех присутствующих.

– Что ж… тем лучше для вас. Если вопросов больше нет, то выходим на улицу.

Под дружный негативный гул всех девочек, а также трехэтажный мат в сторону физрука, который, разумеется, он не мог слышать, потому что был далеко впереди, мы строем выходим из школы и идем в сторону стадиона.

– Вот тебе и последний урок, – обратилась я к Нике. – Полюбовалась, блин, парнями?

Ника виновато замолчала, видимо, понимая, что облажалась.

***

Вот мы и на поле. Солнце уже прилично пекло, а от утренней свежести не осталось ни малейшего намека. На таком зное парни сразу стали сбрасывать с себя футболки, как Ника и предвидела. Девчонки дружно пялились на них, некоторые даже посвистывали, как мужики в ночных клубах, я же отвернулась, стараясь полностью убрать их из своего круга зрения.

И это мой класс…

– Сара, ты только посмотри на них, – подначивает Ника. – Это же восьмое чудо света… ну, или какое там по счету…

– Отстань, идиотка, – смеясь, говорю я.

– Эти кубики, грудь, бицепсы… Ты должна посмотреть.

– Моя подруга – конченная извращенка…

– Ой, сама-то не многим лучше.

Наш диалог прервал Митч.

– Всем слушать сюда, – заявил громко физрук. – Девочки, что до вас: разминаетесь и начинаете наматывать круги. Вы, парни, идете со мной на спортивную площадку. Рааазойтись! – скомандовал он.

Митч с одноклассниками ушли. На поле остались только девчонки. Кто-то сразу приступил к бегу, а кто-то, как мы с Никой, стоял и разминал язык.

– Великолепный день! Сначала грохнулась, ободрав все колени и порвав одежду, а теперь вот еще этот марафон на палящем солнце. Чудесное завершение учебного года! – на эмоциях выговариваюсь я.

– Мда уж. Еще и парни отошли. На что теперь смотреть?

– Ой, ну ты как всегда, об одном…

– Я постоянно ищу плюсы, а вот ты ноешь, что все и всегда плохо.

Что тут сказать, она была права. Я, действительно, часто концентрируюсь на своих проблемах.

– Ладно, забыли. Я больше не ною, а ты завязываешь со своими парнями, иначе я брошу в тебя собачьими экскрементами… – указывая на коричневую кучу возле стадиона, заявляю я.

Наши глаза встречаются. Какое-то время мы зло щуримся друг на друга. Так продолжается с минуту. Потом она все-таки не выдерживает и начинает смеяться. Ее звонкий, заразительный смех заставляет и меня потерять серьезный вид. Мы снова, как две дуры, ржем на весь стадион.

– Баркс и Гилберт, – орет со спортивной площадки физрук. – Я смотрю за вами. Не уйдете с моего урока, пока не пробежите все круги. Так что в ваших же интересах перестать корчить рожи и заняться делом!

– Старый хрыч, – передразнила его Ника.

Разумеется, слышать этого с другого конца поля он не мог. А если бы мог, то от моей подруги остался бы сейчас только пепел из-под кремирования.

– Ладно, побежали. Я знаю этого горе – ЗОЖника. Он от своих слов не откажется.

– Да уж… – соглашается с моими словами Ника, тяжело вздыхая при этом.

Я не бегала уже месяцев шесть и не бегала бы, наверное, еще столько же. Первые пять кругов мы с Никой осилили вполне спокойно, даже говорить успевали. Я поверила в свои силы, стала прикидывать, через сколько примерно закончим. Но вскоре начался сущий ад: каждый шаг, каждое прикладываемое мною усилие стало даваться с невероятнейшим трудом. Внезапная жгучая, ноющая боль в боку мешала расслабиться даже, когда я сбавляла темп. На 9 кругу Ника решила меня обогнать, потому что я уже чуть ли не пешком плелась. Никогда не была в таком подвешенном состоянии. Сильнейшая отдышка, сердце, стучащееся в ненормально высоком ритме – все это сопровождало меня неотступно. Мотивировали лишь слова Митча: «Не уйдете, пока не пробежите». Если бы не они, то давно бы бросилась на землю и плевать, какое количество двоек мне поставят. Сил, чтобы двигаться дальше, больше не было…

Сжав с силой кулаки, я заставляла себя преодолевать расстояние. Злоба на собственную слабость и никчемность лишь помогала мне держаться на ногах, оказывая ощутимую прибавку к силам. Я почувствовала, что постепенно силы восстанавливаются. Боль уходит, возвращая былую трезвость мышцам и легким, как будто открылось второе дыхание. Помню, тренер говорил про это: нужно просто перетерпеть сложный момент, тело адаптируется, и ты получишь дополнительные силы.

– Я смогу все это осилить, – произнесла я вслух, смахивая капли пота со лба.

Прибавив прилично в темпе, уже через круг мне удалось нагнать Нику.

– Догоняй, черепаха, – пробегая мимо своей запыхавшейся подруги, сострила я.

Я бежала и не чувствовала уже ничего. Никакой боли, усталости и отдышки, такое ощущение, что меня внезапно пронзило тысячами иголок, которые качали в меня морфин. Я перестала чувствовать вообще ВСЕ! Состоянии сравнимо с алкогольным опьянением, когда твои эмоции и чувства притупляются, но с одним лишь отличием: я не теряла контроль над своим телом.

Но вот, спустя всего пару минут, после получения мною второго дыхания, что-то безумно сильное ударило в голову. Раз за разом пульсирующая боль проносилась по телу, подобно разряду тока. Кажется, будто что-то взорвалось внутри… Зрение тут же ухудшилось. Все вокруг стало таким расплывчатым, будто бы я была в очках. Сразу вспомнилось утро, падение. Сейчас все повторилось, но уже в гораздо большей степени. Тогда я перестала бежать, остановилась и с трудом попыталась устоять на месте, сохраняя равновесие. Ноги не оказали должного сопротивления и подкосились, а сознание окончательно скомкалось, и я упала на землю.

То, что я помню дальше – череда обрывчатых воспоминаний. Чей-то крик прямо над ухом. Гул собравшихся вокруг меня людей. Контуры лиц, которые пытались меня растрясти, пытались помочь мне. Из последних сил я поднимала голову и всматривалась, но уже ничего не видела…. В глазах потемнело, и я безвозвратно оборвала связь с этим миром…