Читать книгу Лекарство от смерти - Сказочник - Страница 6

Старая я.

05:00 утра.

– Эй, соня. Давай вставай, – раздается шепотом откуда-то со стороны двери.

Я не открываю глаз, спуская на то, что мне показалось.

– Сара, мне нужно тебе кое-что показать.

Хмурю брови и только сильнее зарываюсь под одеяло. Неужели, даже в больнице мне не дадут возможности по-человечески поспать.

– Ну, все, сама напросилась…

В следующую секунду кто-то срывает с меня одеяло, а после льет холодную воду на мое привыкшее к нежности кровати тело. Опешив от такой неожиданности, я начинаю кричать, как ненормальная. Сонливость сразу же пропадает, и ее место занимает злость, смешанная с изрядным количеством адреналина. Вскочив с кровати, поворачиваюсь к обидчику лицом, чтобы увидеть смертника, который позволил себе подобную дерзость. В палате темно и единственное, что мне удалось понять сходу – то, что передо мной женщина.

– Вы совсем неадекватная? Кто вас сюда впустил? – только и смогло вырваться из меня на автомате.

Пальцы моментально сжались в кулак.

– Тссс, Сара не кричи, – продолжила все также шепотом незнакомка.

– Послушайте, вам лучше ответить, кто вы такая и что забыли в моей палате, – не снижая тон, погрозила я.

Тогда девушка вышла на свет, а мне только и оставалось, что замереть от удивления. Передо мной стояла Анна. Уж кого-кого, а ее я не ожидала здесь увидеть. Лицо Анны расплылось в доброй улыбке, и моя обида медленно отступила.

– Что вы здесь делаете?

– Собираюсь показать тебе больницу, – совершенно спокойно заговорила со мной она.

– Но… почему так рано? Мы что куда-то спешим?

Анна на секунду задумалась.

– Да, так и есть. Сегодня тебя выписывает, ну, об этом ты уже знаешь. Нужно успеть показать тебе наши достопримечательности.

За нашим разговором я совсем забыла о том, что снова стою в нижнем белье перед ней. Когда меня это осенило, щеки покрылись розовизной. А вот сестру это ни капли не смутило…

– Ну, так что, ты готова идти?

– Да…с радостью. Только оденусь…

– Хорошо, в таком случае я жду тебя в коридоре. И прошу: ни звука. – с этими словами Анна вышла из палаты.

Подойдя к тумбе, я начинаю напяливать на себя вещи, в которых хожу уже второй день. Второй, представляете? Пахнущее потом после кросса белье и форма… Встаю напротив зеркала и ужасаюсь со своего внешнего вида. Вместо аккуратно уложенных волос на моей голове стог сена. Я не любитель много краситься, но иногда приходится. Весь мой пятничный макияж сейчас был больше похож на грязь не мытой пару недель девочки. Тяжело вздохнув, я выхожу из палаты. Анна, как и обещала, ждала меня у входа.

– Давай заскочим в туалет, мне нужно хотя бы немного привести себя в человеческий вид, – обратилась я к медсестре.

Она, улыбаясь, соглашается и отводит меня к двери уборной. В больнице стоит мертвая тишина, из проснувшихся только мы. Очутившись наконец-то около раковины, я смываю со своего лица и рук всю накопившуюся грязь. Какое же это божественное чувство – умыться после нескольких мучительных дней без воды. Нужно было сделать это еще вчера…

Приведя себя в относительный порядок, я вышла к Анне.

– Так тебе идет гораздо больше. – заметила она.

– Как? – не понимая, переспросила я.

– В человеческом образе. А то до этого ты была больше похожа на бездомного.

Я не выдерживаю и хихикаю. Она права.

– Тише, пойдем быстрее со мной.

Мы поспешно покидаем второй этаж и на лифте поднимаемся выше. Хирургия, кардиологическое и онкологическое отделения пролетают незаметно. Здесь абсолютно нечего делать, поэтому Анна спешит увести меня на самый верх. Чердак. Двери лифта открываются, и мы оказываемся в темном помещении.

– Иди за мной, – только и сказала мне Анна, на выходе. Тяжелые двери смыкаются за моей спиной, а я ещё какое-то время пытаюсь привыкнуть к темноте и разглядеть свою проводницу.

К этому моменту силуэт Анны практически полностью исчез во тьме. Меня стали посещать дурные мысли. Господи, и чем я только думала. Зачем я вообще увязалась за ней? Почему она так обходительна со мной? А вдруг она какая-нибудь чокнутая маньячка, и я стала очередной наивной жертвой в ее проходном списке. Мои колени начинают трястись.

– Анна, отзовись, – почти трусливым шепотом зову я ее.

В ответ только тишина и отдаленное шуршание. Оглядевшись, я не замечаю абсолютно ничего. Мой мозг сигнализирует, что нужно бежать, но я решаю идти вперед. Вокруг только жгучая тьма, заставляющая воображение играть по своим правилам. Моментально вспоминаются все самые жуткие ужастики, просмотренные мною. Чувствую себя мышкой, к которой подкрадывается кто-то гораздо опаснее обычной кошки.

– Анна, отзовись, пожалуйста, – еще тише, чем в первый раз, бросаю я в толщу темной пустоты.

Внезапно где-то за спиной раздается падающий звук. Тут моему терпению окончательно приходит конец. В панике, в темноте помещения я пытаюсь нащупать кнопку вызова лифта, чтобы быстрее бежать отсюда. Руками я натыкаюсь на что-то холодное, напоминающее стеклянную колбу или какой-то другой сосуд. Мои конечности не слушаются меня, руки раз за разом врезаются в стены и другие твердые предметы. Бедром я ударяюсь о что-то тяжелое, но в то же время подвижное. Слышится стеклянный звон, а после бьющийся звук. Не отписать словами тот страх, который поразил меня. За звоном послышался приближающийся гул шагов. Сначала вдалеке, но после все ближе и ближе. Глаза непроизвольно сжались, а тело приготовилось принять порцию боли.

– Сара, это ты? – раздается возле меня встревоженный голос Анны, отчего на удивление становится легче.

– Да, я здесь.

В темноте мы находим друг друга, медсестра берет меня за руку и ведет куда-то наощупь. Меня снова докучают глупые мысли… Спустя пару мгновений Анна находит кнопку и наконец-то включает свет. Поток света ослепляет, на какое-то время я становлюсь еще более беспомощной, чем в темноте. Руки тянутся закрыть глаза.

– Это больничный склад. Здесь мы храним различные препараты, оборудование и всякий хлам. В начале своей работы в больнице я часто приходила сюда. Сама не знаю, что хотела тут найти. Любознательность…

Мои глаза постепенно привыкают к яркой лампе. Она не похожа на те, что располагаются в больнице. Эта излучает тепло, домашний комфорт. Я начинаю ходить по помещению, разглядывая разнообразные колбы с содержимым, для меня здесь многое непонятно, а потому выглядит, как лаборатория алхимика.

– Ты здорово постаралась, – пробормотала Анна, указывая на разбитый образец. На полу в груде осколков и какой-то жидкости я увидела глаз. Не знаю, человеческий ли он, но мне стало жутковато. Я вопросительно уставилась на медсестру.

– Ничего страшного, – снова, смеясь, успокоила она. – Это обычный образец, на котором мы обучаем новеньких, а также частенько даем его на разнообразные выставки. Умирая, больные изредка что-то завещают нашей больнице. Кто-то внутренние органы, конечности, а этот вот глаз. Кстати, если ты посмотришь на стол, с которого он упал, то увидишь и другие образцы.

И действительно. На столе стояло еще несколько склянок с жутким содержимым.

– Боже, фууу, – вырвалось у меня.

Мою подругу это только позабавило.

– Когда-то и я так на все это реагировала. Но с такой работой быстро привыкаешь к подобному.

– Неужели, ты сама выбрала эту профессию? Мне просто не верится, что такая…хрупкая девушка, как ты, по своей инициативе идет на столь кровавое дело.

Анна вновь улыбнулась, показав два ряда белых зубов. – Поверь, не все так грустно. Мне нравится здесь работать, нравится помогать людям, работать с детьми, говорить с ними и получать признание. Все остальное меркнет на этом фоне. Если бы меня 5 лет назад предупредили о том, что здесь будет, то я бы нисколько не поменяла свой выбор.

Ее слова заставили меня задуматься.

– Это хорошо, когда есть стремление, есть желание и цели. А я вот до сих пор не знаю, кем хочу стать. Родители говорят, что если так дальше пойдет, то либо они отдадут меня на работу в заведение быстрого питания, либо я стану бомжом.

– Сара, поверь мне, ты еще найдешь свою мечту, и вот тогда твоя жизнь поменяется в корне. – Анна подошла ближе и положила руку на мое плечо, завершая этим знаком свои слова.

Тут мне стало крайне неловко, и я даже подернула плечом, желая освободиться. Увидев это, медсестра тут же убрала руку. Но что это было? Уже какой раз она выбивает меня из привычной колеи свои поведением.

– Что ж… нам пора дальше. Я еще не показала тебе самое главное, поэтому нужно спешить. – Стараясь заглушить странный момент, напомнила Анна. – Только перед уходом уберем побитый образец, а то мне хорошенько влетит от начальства.

Я соглашаюсь с ней. Засунув глаз в новую бутыль, мы подмели осколки и спрятали их за большой серой ширмой.

– Ну что, куда теперь? – спрашиваю я медсестру с таким тоном, будто меня уже ничем не удивить. Честно сказать, я надеялась, что Анна поведет меня к лифту, чтобы покинуть это место, и уже собиралась развернуться, но…

Медсестра не колебалась с ответом и показала на лестницу, ведущую куда-то наверх. Я с трудом проглотила ком, образовавшийся от неожиданности в горле. Лучше бы молчала. Тяжелая, ржавая ангарная лестница ничуть не вселяла в меня доверия… «Довыделывалась, крутая», – пронеслось в голове.

– Боишься высоты?

ГОСПОДИ, умоляю. Скажи, что боишься, и тогда все закончится.

– Кто? Я? Да нет, вроде.

– Ну и отлично. Тогда вперед. Поверь, увиденное тебе понравится.

Какая же я дура! О чем только думала моя пустая голова, когда решила сыграть в эту игру…

Во мне сейчас борются две противоположности. С одной стороны, я ужасно боюсь высоты, и все разумное, что во мне только есть, твердит о том, что нужно отказаться. А с другой стороны, мне надоело всего опасаться. За свою жизнь я, как уже говорила, не сделала абсолютно ничего будоражащего кровь, ничего экстремального, безбашенного. А если так и дальше пойдет, то в старости мне нечего будет рассказать котам…

За своими размышлениями я совсем пропустила момент, на котором Анна запрыгнула на лестницу и поднялась до самого верха.

– Сара, ты там скоро? – обратилась она ко мне, оглядываясь.

Ее оклик оторвал меня от философии. Из-за разъедающего чувства страха голос изрядно поломался, и вместо уверенного «да» получилось какое-то жалкое блеяние. Решено! Мне надоело бояться! ВПЕРЕД! Про себя я поклялась, что не отступлюсь от задуманного…

В следующую секунду я подхожу к лестнице, смотрю наверх и вижу, что Анна уже открыла люк и вылезла наружу. Хватаясь крепко за каждую ручку, я начинаю подниматься вслед за ней. Стараюсь не смотреть вниз и по сторонам, потому что боюсь, что закружится голова. Мои руки костенеют от выброса адреналина, мне с трудом удается разжимать пальцы, чтобы перехватываться. Ладони покрываются каплями пота, из-за чего кажется, что я вот-вот соскользну. Но вот, я наконец-то достигаю спасительного люка. Анна помогает мне влезть. В лицо ударяет приятная утренняя свежесть. Ветер ласкает волосы, даря мне чувство легкости. Отойдя, я сажусь на выступ крыши, опираясь спиной на корпус люка. После только что испытанного стресса меня посещает расслабление. Я закрываю глаза и пытаюсь восстановить нормальный ритм дыхания.

– А я думала, что ты не сможешь; признаться, ты меня удивила, – сказала, глядя куда-то вдаль, Анна.

– Ты ненормальная, – на этой ноте у меня начинается истерический смех.

– А ты молодец.

Оглядываюсь назад и не верю, что у меня хватило смелости на этот подъем. Никакой страховки, никаких гарантий надежности лестницы. Только я и высота. Одно неловкое движение могло мне стоить здоровья.

– Никогда бы не подумала, что способна на что-то безумное…

– Мы способны на удивительные вещи, но никогда не узнаем об этом, если не начнем испытывать себя. А теперь идем скорее, иначе опоздаем, – с этими словами Анна схватила меня за руку, и мы, сорвавшись с места, побежали в неизвестном направлении. Вновь на долю секунды появилась мысль о том, что Анна хочет мне навредить, но также быстро она исчезла.

Наконец, мы остановились.

– Пришли…

***

Я стою на самом краю крыши, Анна рядом со мной. Внизу, под нами, несколько десятков метров свободного полета. Никогда не находилась на крыше, а тем более на такой высоте. Приятный поток утренней свежести несется нам навстречу.

– Это стоило каждой потраченной нервной клетки на лестнице. Спасибо.

Анна только улыбается в ответ и продолжает смотреть вдаль, я следую ее примеру.

На улице еще темно и довольно тихо. Но вот, первые лучи восходящего солнца проливают свой свет на спящий город. Его теплые частицы касаются моих щек и глаз, я жмурюсь, а после закрываю их, вдыхая все эту обстановку полной грудью. Я стараюсь запомнить этот яркий момент. Анна поступает также, и вот мы обе парим, как птицы. Мне кажется, что ноги вот-вот оторвутся от земли, и я взлечу навстречу этому свету. Это очень странно, но меня совсем покинул страх, мысли о предстоящей поездке к бабушке также улетучились. Осталось только легкое чувство спокойствия и обычной детской радости. Мы провели на крыше чуть больше полутора часов, и единственное, что помешало нам просидеть там дольше – завтрак, на который я обязана пойти, если хочу получить выписку.

Уже спускаясь на лифте, я поблагодарила Анну за этот не большой, но очень удачный подарок перед моим отъездом. Мы с ней прилично сдружились, поэтому будет очень жалко терять ее как человека, как подругу. Она помогла мне прожить эти пару дней с улыбкой на лице, хотя я не могу отрицать того, что Анна – очень необычная, местами даже странная девушка.

Впервые позавтракав в здешней столовой, я не была сильно удивлена чем-то. Она во многом похожа на школьную, с тем только отличием, что вся еда до жути полезная, но безвкусная.

После завтрака я направилась в палату, чтобы подготовиться к выписке. Зайдя внутрь, мне сразу бросилась в глаза одна деталь: моя постель сложена, хотя я точно помню, что не успела ее собрать перед уходом. «Может быть, уборщица», – пронеслось в голове. Но моей догадке не суждено было прожить и пары минут. Она тут же отлетела, как только я заметила стоящих на входе в палату родителей. Вот уж не ожидала их здесь увидеть, да и вообще: я хотела, чтобы меня забрал Сэм, а не эти двое…

– Зачем вы здесь? – стараясь не показывать того, что я соскучилась, бросила я. На самом деле, я, возможно, и была бы не против пообниматься, постоять дружно по-семейному, но после пятничной ссоры, а также телефонного разговора с ними в субботу, мне совершенно не хотелось их слышать.

– Что значит «зачем»? Мы твои родители, мы отвечаем за тебя. Нам позвонил твой лечащий врач и сказал, что сегодня в обед у тебя выписка, – произнес с праведным, слегка горделивым видом отец, поправляя галстук на груди.

– Так благородно с вашей стороны… До обеда еще больше 6 часов.

– Перестань язвить, Сара. Мы договорились, о том, что заберем тебя пораньше, потому что нам всем завтра предстоит полет, нужно еще вещи собрать, – вставила свое слова мама. – Надеюсь, ты это не забыла.

Каждый раз, когда они напоминают о своем дебильном перелете в Дейтон, меня передергивает где-то изнутри, я чувствую себя беспомощной, не имеющей право на собственную свободу. Не забыла ли я? Спрашиваешь! Как такое забудешь…

– Собирай все свои вещи и иди к выходу. Мы ждем тебя там, на машине, – с этим словами родители покинули палату, даже не дождавшись моего ответа. Все произошло с поразительной скоростью. Еще пару минут назад мы только встретились и вот уже снова разошлись, перекинувшись парою фраз.

Я стою посреди всего этого веселья и чувствую, что у меня снова начинается полнейший ад в жизни. Такое ощущение, что после произошедшего, они возненавидели меня вдвойне. Тотальный контроль меня. Думаете, они заехали из-за того, что переживали за меня, боялись, что по дороге до дома я, ослабшая, упаду? Нет, они просто не желали, чтобы я лишний раз виделась с Сэмом и Никой. Хочется бежать из больницы, дабы побыть еще хоть немного одной, без этих тиранов, но это невозможно…

Окинув в последний раз взглядом свою палату, я выхожу. Все вещи, что у меня были по приезду в больницу, уже на мне… В коридоре я замечаю Анну и подхожу к ней, завидев меня, она старается придать себе максимально отстраненный вид. Как будто бы ничего и не произошло, но я уверена, что сестра слышала разговор с родителями.

– Мне пора уезжать, родители приехали. Спасибо тебе еще раз за то, что не дала умереть от скуки в четырех стенах. Ты настоящая подруга. Я обнимаю ее на прощанье, отчего Анна слегка вздрагивает. Но спустя какое-то время неловкого анабиоза, она также протягивает ко мне руки.

Мы прощаемся, после чего я разворачиваюсь и иду к лифту.

– Сара…

Я оборачиваюсь.

– Не забудь забрать телефон из регистратуры.

Словами не описать, насколько же вовремя она об этом вспомнила. Я уже и запамятовала, что у меня его забрали.

– Спасибо, теперь точно не забуду, – кричу я ей в ответ, после чего кабинка лифта уносит меня на первый этаж.