Читать книгу Прямохождение по Алтаю. Песня гор, солнца и ветра - Снорри Снорг - Страница 26

Утром встали в полное не зашибись: дождь и слякоть. Такую днёвку хочется отвидать в белых тапках. Или днёвка была вчера? А сегодня решили позабавить себя радиалкой. Кто-то слышал краем уха, что где-то здесь наверху… есть отличные «Алёнкины озера»! Типа, пацанчик один говорил… или мужик… – и, вроде, есть даже люди, которые видели этого мужика… Якобы, час подъёма вдоль ниточки-речушки (правда, без тропы…) – и вы на Алёнкиных радостях! Или Маруськиных прелестях?

– Скорее всего, на Манькиных красотах!

Открывается полная свобода для словотворчества. Народ, конечно, понесло. Илюху – дальше всех. Итак, сказано – сделано. Привычным жестом бросаем в лесу палатку, и…

– Прямиком на Ванькин причиндал!

Бугорок, присыпанный рыжей хвоей, столетние кедры, шумливый водопадик слева по курсу… всё это остаётся за спиной. Впереди крутой подъём и беспросветная сырая морось, обволакивающая, холодящая тело и лицо.

Здесь, на взлёте, тропа имеется! Наврал тот пацан-мужик… Но никто от этого не расстроился. Немного в гору. И ещё немного. Дождик трусит, конечно, мелкой сеянкой. За ней ничего не видно, ни зги. Ну, пусть. Это же днёвка! Радиалка! Без рюкзаков идём, кайф получаем!

Мы похожи на бомжей. Уже на старте промокшие и замёрзшие, в нахлобученных на глаза бесформенных шапках, с угорелыми лицами и прилипшими дождевиками, жалкие, как суслики. И это только начало.

Всё сильнее грохочет водопад, преодолевая ребристые глыбы. Я его сфотал. И сделал это зря, так как объектив мгновенно и напрочь запотел, а протереть его в такую «сушь» нет ни малейшей возможности. На этом фотосессия для меня сегодня завершилась.

…Дальше! Больше!

…Круче! Выше!

Горы тают, растворяются в водянистой дымке. По идее, должна открыться вся долина Маашея, но я лишь смутно угадываю хребет напротив. Он утопает в хмури дождя. В тумане угадываются величественные очертания иззубренных скал, внушая какое-то религиозное почтение. Горы – это гигантомания. Человечки на них – мураши.

– Грибы растут…

– Ага… Грибы!

– ГРИБЫ!!!

– Г – Р – И – Б – Ы – Ы!!!

И всё. Грибная лихорадка началась. Стандартный кошмар.12 Особенно для таких заядлых грибойцов, как Таня-Илья-Лена.

Сначала урожая было мало, поскольку продолжался тяжёлый подъём по неровным камням. Но потом пошёл пологий участок, заросший мелкой мокрой растительностью (ОЧЕНЬ мокрой растительностью) – и уж там грибочки стали попадаться один за другим.

– Грибочки, грибочки…

В памяти немедленно всплыл бородатый анекдот про грибников.

– Кстати, никто не заметил, что обещанный час подъёма давно прошёл?..

Горы не ответили. Впереди расстилался безразмерный холмистый луг (типично альпийский), покрытый монтаной в виде карликовой берёзы. И – ПОДБЕРЁЗОВИКАМИ. Здесь их была прорва! И ни единого червячка внутри. Идеально чистые, крупные, крепкие представители грибного царства, достойные полотна натуралиста. Теперь уж любителей грибцов за уши не оттащить! Забыли про всё на свете. Сначала укладывали добычу в пакеты, потом они закончились, и в ход пошёл большой Илюхин дождевик. Илья, конечно, готов собой пожертвовать ради дикоросов: остался под дождём в одной штормовочке. А тут и так знобит, зуб на зуб не попадает!

Но, блин, грибы грибами, а Прелестей-то нет! Второй час на исходе… Причём, ни намёка на тропку тоже нет, идти приходится по пояс в карлушке – не такая уж и мелкая, выходит, растительность! – и она буквально сочится водой. Холодной, липкой, неприятной водой. А так, в целом, ничего. Нормально… Сносно, если не останавливаться.

С другой стороны, когда двигаешься, собираешь на себя больше влаги. Двинешь ногой – обдало холодком. Наступаешь меж кустами – лужа. Напоминаю, что дождь не прекращался ни на минуту. Третий час… По заливным лужкам текут ручьи. Сотни ручьёв. Практически, весь этот Луг – сплошная сеть ручьев, этакое вялотекущее болотце, из которого произрастают мелкие реки. Болотце – так болотце. У нас выбора немного, мы идём по нему. Хлюпаем. Чавкаем. Освежаемся.

И, по-честному, этот бодряк начинает задалбывать. Прелестей нет. Одна мерзость. Настроение от похода… – да, да, не самый супер! Но зато… виды?

Чёрт-те что! Видов-то тоже никаких. Серовато-белёсая мгла. Луг кое-как кончается. Мы лезем по курумникам, по скользким валунам вдоль речки. Всё тот же ручей, та же река, на ней, собственно, где-то и должен быть водопад? Эти «поиски водопада» мне что-то напоминают…

Подъём. Ещё подъём. Прелестей нет. Кругом моросит, журчит, течёт, льётся. И даже сфотать это нельзя. Блин блинский, компот компотский! Холодно-то как!

Некоторые (я) начинают роптать. Извлекают из себя разные соображения. Что-то про мужика… Про пацана, который… Про «Прелести», которые… А также про Луг – который из которых!..

И тут…

ОТКРЫЛОСЬ.

Да нет, не Прелести, с чего вы взяли? Гораздо лучше.

Внезапно всё затихло, исчезли все звуки. Мир остановился. Даже сейчас, когда я это описываю, мурашки бегут у меня по спине…

Мы стояли, озираясь, в сухом (на удивление) каменном ущелье, борта которого уходили далеко вверх и терялись в густом тумане. Стены ущелья как будто бы закруглялись кверху, загибаясь и нависая над нами всей своей угрюмой скальной массой. Такое увидишь разве что на фэнтезийных картинках… Холодное крошево глыб, теряющееся в мистической дымке, как бы зовущее, притягивающее к себе, приглашающее… войти. В нечто потустороннее. В Небытие.

И над мрачным, безразличным к любому живому чувству царством камня властвовали Тишина и Туман…

От такого зрелища я впал в катарсис. Мне срочно захотелось вперёд. Туда, в обитель… да-да, не побоюсь этого слова – Смерти! Ибо на то оно и было похоже. Для этой внезапно пробудившейся внутри цели во мне вдруг мобилизовались новые силы, усталость и озноб куда-то с позором отступили…

Но, к сожалению (или к счастью?), не всем участникам соревнования так же глянулось это священное место. Некоторым оно, напротив, показалось слишком зловещим. И они стали упираться ногами и рогами, что ни за что туда не полезут, а лучше трижды обойдут. И ни в какую!..

Тьфу ты! Ну, вот по заливным лужкам бродить часами – это они с радостью, а как только дошло до стоящего дела… До настоящего Посвящения и Переживания…

Эх!..

Пришлось мне не солоно хлебавши проститься с Местом, которое я навсегда сохраню в своей памяти. И лезть в обход. Всё это мАтивировалось аргументировалось тем, что там-де чересчур камнеопасно. Ёлки-палки, ну так в том-то и была вся фича! В этом… и заключалось ВСЁ. Да что теперь объяснять…

Выбрались мы на взгорок. По нему стекала наша постоянная спутница-река, образуя здесь… великолепный водопад. Теперь это даже и не удивляет…

Да нет, обманываю – конечно, он красив. Такой, как на постерах часто рисуют. Вода полусферическими зонтиками омывает гладкие зеленоватые валуны, ниспадает с них белоснежными полотнищами. Струится между ними длинными прядями седых волос. Натуральный Ванькин Причиндал! Так и поименовали его окончательно.

Загляденье! Измождённые лица расплываются в усталых улыбках. А чуть повыше выяснилось, что «причиндал» вытекает из Озера. Из той самой Алёнкиной радости! Ох, вот они где, эти Маруськины капризы!

Стоим мы с Димьяном на берегу озера. Промокли и продрогли лайк э пигги. И ведь даже конца его не видно, из-за вечного тумана и дождя.

– Тут ещё должно второе озеро быть…

Мы мрачно киваем. Ребятки пошли искать, перешли вброд речку. Мы остались. Просто посмотрели им вслед. Нам и так было ХОРОШО.

Но стоять – не значит греться. Поэтому Димон – на этой высоте его следовало бы уже называть Демиургом! – начал высматривать ещё грибы в кустарниках под скальными россыпями. А я просто застыл как статуя. О-ка-ме-нел. Холодные струйки воды текли по мне, снаружи и под одеждой, но мне в каком-то смысле было всё равно. Я думал о том, как круто, должно быть, смотрятся эти озера в ясную солнечную погоду…

Ребятишки ходили недолго. Они ведь тоже были все до последней ворсинки и волосинки мокрыми, и до последней мышцы уставшими. Наполненные до краёв чувственным коктейлем из изнурения и удовлетворения, мы пятеро повернулись к причиндалам и прелестям задом, а к спуску в Маашейскую долину передом. Великолепная пятёрка без вратаря возвращалась в лагерь!

Тут я, по обыкновению, двинулся на поиски Тропы… Через полчаса кретинских скачек по ручьям и курумнику пришлось опять на всё плюнуть, и ломиться вдогонку за остальными.

О, где же ты, моя Идиллия?!

Вместо неё я наслаждаюсь топкими лужками – урочищами и монтанами. Вдоволь наслаждаюсь! Ноги мокрые – руки мокрые – попа мокрая – по лицу течёт вода. Это загадка. Отгадка которой – «Я».

Ах, если б не дождь! Мы были на такой высотище, парили как птицы над маашейской долиной, и на отроге противоположного хребта во всю свою длину красовалась высокогорная речка, стекавшая с ледяной вершины вниз. Снизу-то её было не видно, а здесь она вся, как есть, перед глазами. Белая ниточка на пепельно-серых и буро-зелёных изгибах ландшафта. По ниточке-волоконцу кто-то прошёлся сверху вниз гигантским гребешком, и она расщеперилась, разделилась на несколько непослушных волосков, огибающих особенно упрямые утёсы…

– Какие, всё-таки, здесь ФАНТАСТИЧЕСКИЕ ВИДЫ!!!

– Кабы не дождь…

– Если бы, да кабы… вместо раков – крабы!..

Зацените, что ли, и эту мою беспросветную мудрость. А мы спускаемся. Это быстрее, чем подниматься. Хотя на самом крутом участке была потеряна только что обнаруженная тропка, и, по оконцовке, пришлось тупо щемиться по откосу через лес – насквозь пропитанную моросью чащу.

– Хо-хо, мы дома!

Как бы это ни звучало…

– А костёр-то надо разводить…

– А дров-то сухих нету…

Тщетно пытаемся отогреться у не поддающегося раздуву костра. Тент, дым – всё как положено. За дым в глаза особое спасибо вечернему бризу, а за укрытие от дождя – рачительной и предусмотрительной Ленке.inc. Не представляю, как бы мы пережили эти двое суток без тента! Отныне и навеки веков тент зачисляется в абсолютно необходимые походные магшмотки!

Я удивлённо смотрю на руки Димы. Они выглядят нечеловечески. Вздувшиеся, огромные ладони, неестественно толстые пальцы… Димьян кивает:

– Распухли от сырости! Как-то так…

Ленка, со всеми её водоотталкивающими спеллами и амулетами, и та отсырела, как болотная кикимора. Вечером её «непромокаемая» кофта оказалась также и НЕПРОСЫХАЕМОЙ. Не действовали на неё ни заклинания ветра, ни флюиды костра.

Зато грибов у нас до такой-то матери! Полный дождевик, полные пакеты, полные карманы… и вот ещё за пазухой несколько! Жарим, тушим, парим! Чистейшие подберёзовички. Да с картофанчиком… У-у-у! Сласть господня! Чтоб мы всегда так в походе питались!

Ночевать, ясное дело, будем здесь же. И, таким образом, делаем вывод: Клуб Песенной Поэзии на каждой стоянке ночует не менее двух раз! Тенденция… Или закономерность. Первое правило Бойцовского клуба…

ФРАЗА ДНЯ:

– Ну, как вам ДНЁВКА??!!!!!!!!!!!!!!!!!