Читать книгу Свидание у водопада - София Каспари - Страница 19

Виолетта услышала крик Эстеллы, когда вошла в зал. Это был ужасный, пронзительный крик, который донесся до каждого уголка дома.

«Наверное, так кричат, когда тело полосуют ножом», – подумала Виолетта.

На какой-то миг она застыла от страха. Роды начались еще вчера, но затянулись. Акушерка, Виктория и другие женщины, помогавшие Эстелле, несмотря на протесты Виктории, отправили ее в школу.

– Ребенок появится на свет и без тебя. Сейчас твоя помощь не нужна, – сообщили ей старшие, более опытные помощницы.

– Но Эстелла – моя подруга, – возмутилась Виолетта. – Я хочу быть рядом с ней!

– Ты здесь ничем не можешь помочь. – И с этими словами ее вытолкали за дверь.

Несмотря на то что Виолетта была одной из лучших учениц, в тот день она совершенно не могла сконцентрироваться. Снова и снова она возвращалась в мыслях домой. Виолетта надеялась, что, когда она вернется туда, Эстелла уже родит, избавившись от мук, и наконец-то возьмет на руки долгожданного младенца.

Боли, наверное, были адскими, потому что Виолетта еще никогда не видела, чтобы подруга так страдала. Красота ее бросалась в глаза с первого взгляда, но, кроме того, Эстелла была еще и сильной женщиной.

«Вот я снова дома, и первое, что слышу, – крик Эстеллы. Что же здесь меня ожидает?»

Виолетта тихо вздохнула. Она напрасно надеялась. Хотя девушке было очень тяжело и от страха, терзавшего ее с самого утра, у нее все съежилось внутри, она расправила плечи и постаралась улыбнуться. Она ни в коем случае не хотела показать любимой снохе, как боится за нее. Наверняка Эстелла сама в ужасе. А все, что той сейчас нужно, – уверенность.

Виолетта глубоко вздохнула и решительно пошла дальше. Ей казалось, что ноги внезапно налились свинцом. Когда она уже была у комнаты, из которой доносились ужасные звуки, от страха по спине пробежала дрожь. Девушка сглотнула ком в горле. Ей нельзя бояться! Но может, она ошибается? Может, так и должно быть? Женщина рожает в муках, так всегда говорят, она…

Но Виолетта догадывалась, что это не нормально. Она еще в детстве видела, как рожают. В тесном мирке маленьких хибар был слышен каждый звук, и ни одни роды не сопровождались такими криками.

Виолетта прислушалась. За дверью вдруг воцарилась тишина. У девушки внезапно все похолодело внутри. О господи! Что же случилось?

В следующий миг новые вопли заставили Виолетту содрогнуться, последующая тишина тоже не говорила ни о чем хорошем. Ничего другого не оставалось – нужно было войти.

Виолетта осторожно приоткрыла дверь и бесшумно проскользнула внутрь. Вокруг постели Эстеллы она увидела женщин. Виктория сидела у изголовья в белом плетеном кресле и обмахивала веером дочь. Она выглядела такой бледной, изможденной, но сидела прямо. Виолетта взглянула на Эстеллу.

«Она выглядит ужасно», – подумала девушка. Виолетта тут же прогнала плохие мысли, хотя это было правдой: Эстелла выглядела не просто бледной, ее кожа стала серой. Мокрые от пота пряди темных волос налипли на странно опухшее лицо. Ее едва можно было узнать.

– Моя голубушка, тебе почти удалось, – проворковала какая-то из женщин. – Еще раз потужься, еще разочек, я обещаю тебе, тогда ребеночек точно появится.

Воздух разорвал еще один нечеловеческий крик, после которого Виолетта не могла поднять глаз на сноху. Почти в тот же миг акушерка наклонилась и подхватила малышку. Она отрезала пуповину, потерла младенца, подняла и хлопнула по попе. Через секунду раздался крик малышки.

Через сорок часов от начала первых схваток дочь Эстеллы и Марко наконец увидела свет.

На следующий день Виолетту тоже отослали в школу. Просьбы и мольбы, уговоры, что она хочет быть рядом с Эстеллой, остались без внимания. И снова Виолетта не могла дождаться возвращения домой. Когда она вернулась, на эстансии стояла тишина. Неужели никого нет? В такое время обычно здесь было много людей. Когда Виолетта вошла в дом, то услышала тихие голоса с веранды перед комнатой Эстеллы.

Виолетта обнаружила Викторию и акушерку за столом с закусками, к которым так никто и не притронулся. Они говорили вполголоса. Женщины обернулись, когда Виолетта появилась на веранде. Они выглядели уставшими, вид у акушерки был очень серьезным. Виктория вздохнула, словно собираясь с силами, и улыбнулась Виолетте.

– Привет, дорогая! Ты уже вернулась?

Виолетта заметила, что Виктория старалась вести себя как можно непринужденнее.

«Что же случилось?» – хотела спросить девушка, но не могла вымолвить и слова: боялась ответа.

Вдруг послышался тихий звук, едва слышный писк. Акушерка тут же вскочила и бросилась к плетеной колыбели, которую только что заметила Виолетта.

– С малышкой все хорошо, – смертельно усталым голосом произнесла Виктория, – кто-то должен отправить Марко телеграмму.

Но на лице ее внезапно отразилась пустота, которая сильно испугала Виолетту. Девушка подумала о брате, которого отделял день пути. Он находился в эстансии на плантациях сахарного тростника: нужно было помочь со срочным ремонтом мельницы. Из-за волнений последних дней никто не подумал известить Марко. Виолетта увидела, как акушерка взяла на руки ребенка и вложила ему в рот палец, потому что он в кроватке никак не хотел успокаиваться.

Виолетте пришлось собрать все свое мужество, чтобы задать этот вопрос:

– А что с Эстеллой?

– У нее жар, – быстро ответила Виктория. Голос прозвучал удивительно холодно. Она качнулась в сторону Виолетты и в тот же миг упала на плечо девушки. – У нее горячка, Виолетта, – всхлипывала она, – у моей бедной Эстеллы горячка. Она умирает.

«Горячка?»

Виолетта взглянула на акушерку.

– Необязательно, – заговорила девушка. – Эстелла немного отдохнет. У других женщин после родов тоже…

Виолетта тотчас умолкла, когда заметила, с каким каменным лицом на нее взглянула опытная акушерка, а потом медленно покачала головой.

«Она не оправится от горячки? Неужели и вправду нет никакого спасения?»

Теперь она поняла, о чем говорили акушерка с Викторией, когда она вошла. После рождения ребенка вот уже несколько часов Эстелла боролась со смертью.

– Нам нужно сообщить Марко, – тихо произнесла Виолетта, когда уверилась, что полностью контролирует свой голос.

Виолетта вспомнила, как тяжело брат расставался с беременной женой, но крик о помощи соседа по эстансии не терпел отлагательств. Его утешали, говорили, что по возвращении он сможет обнять и жену, и ребенка. Сейчас же он вернется к умирающей любимой.

Горячка Эстеллы началась стремительно. Она вдруг пожаловалась на сильные боли внизу живота. В те немногие часы, когда Эстелла была в сознании, она попросила принести все еще безымянную малышку. Но когда ее принесли, женщина поняла, что слишком слаба и не в силах заботиться о ребенке, и тут же разрыдалась. Она не могла успокоиться и становилась еще слабее.

Вечером пошел дождь, он лил всю ночь. Все понимали, что это неизбежно задержит возвращение Марко. Никто не решался говорить на эту тему.

У Эстеллы снова открылось сильное кровотечение, простыни приходилось менять каждый час. Виолетта вскоре задумалась, сколько в человеке вообще помещается крови и сколько ее можно потерять, прежде чем умрешь. Послеродовые выделения пахли очень скверно. Эстеллу все время рвало. За несколько часов ее состояние резко ухудшилось. Живот молодой матери стал твердым и болел при малейшем прикосновении. Эстелла стала метаться. Пульс и дыхание участились. Временами женщина теряла сознание.

Скорость, с которой болезнь прогрессировала, удивила даже доктора, которого вызвали к Эстелле. В конце концов, ничего нельзя было сделать, кроме как облегчить женщине ее последние часы. Не было ни исцеления, ни спасения, ни надежды.

Эстелла умерла спустя три дня после того, как родила на свет такую долгожданную дочку.

Сильные ливни размыли дороги и сделали броды почти непроходимыми, и все же Марко мчался, как дьявол. Когда он во дворе соскочил со своей мокрой от пота лошади и вбежал в дом, навстречу ему вышла Виолетта.

– Где она? – выпалил он, тяжело дыша. – Где Эстелла?

«Он уже знает, – пронеслось в голове у девушки, когда она безмолвно взяла его под руку. – Он знает, что Эстелла мертва».

Когда они вошли в комнату, где лежало тело Эстеллы, Марко стряхнул руку сестры. В плетеном кресле у изголовья смертного одра сидела заплаканная Виктория. Она молча кивнула зятю. Хотя Эстелла умерла всего несколько часов назад, Виолетте казалось, что в комнате уже стоит сладковатый запах смерти. Конечно, это было невозможно.

Марко с каменным лицом медленно подошел к кровати. Эстеллу одели в ее любимое платье и немного подкрасили бледные щеки. Черты лица несколько смягчились по сравнению с тем, какими они были в последние дни ее жизни. Темные волосы ее аккуратно причесали, надели лучшие украшения. В полумраке комнаты могло показаться, что она просто крепко уснула. Марко беспомощно смотрел на жену.

– Она умерла сегодня утром, – наконец произнесла Виолетта, нарушив тишину.

Марко молчал, он даже не обернулся к сестре.

– Мы все испробовали, – неуверенно продолжила Виолетта. – Мы вызвали врача, мы… Мы просто больше ничего не смогли сделать.

– Я знаю.

Лицо Марко окаменело. Двигалась лишь челюсть, на щеках заходили желваки, словно так он мог побороть боль. Как ни старалась Виолетта, она не смогла подобрать подходящих слов утешения. Виктория, видимо, истратила все свои силы в последние дни, теперь она грузно сидела в своем плетеном кресле и тихо всхлипывала. Казалось, Марко вообще не замечал ее присутствия.

Когда молчание стало совсем невыносимым, Виолетта вздохнула:

– Мы велели сделать ее фотографию. На память. Марко, она лежит там, на буфете.

Снова не последовало никакого ответа. Фотограф снял покойную прямо на ложе. Виолетта считала, что снимок получился удачным: Эстелла выглядела так, словно спала. Но Марко даже не шевельнулся, чтобы взглянуть. Он не отводил глаз от жены. И Виолетта замолчала, не став больше тревожить брата.

Позже Виолетта затруднялась сказать, долго ли они так простояли – молча, как будто чужие люди. Тем временем совсем стемнело. В комнате дамокловым мечом висело столько несказанных слов. Вдруг, нарушив тишину, раздался короткий, но энергичный крик с веранды.

«Наша маленькая звездочка, наша маленькая фея», – подумала Виолетта и поспешила на веранду.

Без лишних слов всем стало ясно, кто будет заботиться о малышке, ни у кого другого сил на это просто не нашлось. Виолетта поспешила к колыбели, которая стояла там под москитной сеткой, отодвинула ткань в стороны и взяла дочь Марко и Эстеллы на руки. Она нежно покачала малышку и, чтобы успокоить, дала пососать свой мизинец.

– Нагрей немного козьего молока для нашего сокровища, – попросила она служанку, которая сидела рядом с колыбелью и ждала указаний. Та поспешила прочь.

По тому, как жадно малышка стала сосать палец, Виолетта поняла, что вскоре разразится очередной протест. И все же сестра решила тут же показать маленькое создание Марко. Виолетта, улыбаясь, смотрела на маленькую племянницу. Уже сейчас можно было сказать, что девочка очень похожа на Эстеллу. У нее были мамины нос и рот, но волосы и глаза, как у Марко. Когда-нибудь она вырастет и станет красавицей. Виолетта смотрела на Марко, но тот не выказывал никакой реакции.

– Как ее зовут? – наконец неловко спросил он.

«О господи, мы ведь еще не дали малышке имя», – вдруг подумала Виолетта и в тот же момент неожиданно для себя выпалила:

– Стелла, малышку зовут Стелла.

Марко отпрянул от неожиданности.

– Вы дали девочке ее имя? Вы дали ей имя Эстеллы? – удивленно спросил он. Сначала Марко побледнел, потом лицо угрожающе помрачнело. – Этот ребенок отнял у Эстеллы все, а теперь вы отдаете ей и ее имя? – кричал он.

– Я… Я… – залепетала Виолетта.

Но Марко не слушал сестру. Не говоря ни слова, он бросился прочь из комнаты. На следующий день после похорон Эстеллы он уехал, никому не сообщив, куда направляется. На дочь он больше ни разу не взглянул.