Читать книгу Давай познакомимся! - София Катенина - Страница 6

Считается, что одной из главных причин одиночества является исключительная разборчивость в выборе партнера. Принимая во внимание это утверждение, моя хорошая приятельница Ирина решила не отказывать практически никому.

Она с восторгом соглашается на любые предложения, которые приносит ей переменчивый московский ветер, и эта тактика, несомненно, имеет свои результаты. К своим двадцати семи годам Ирина собрала потрясающую воображение коллекцию отменных идиотов, но по-прежнему остается не замужем.

– Я притягиваю дураков! – рыдает Ирина, вытирая слезы о мою кухонную занавеску.

Маленький йорк участливо поскуливает и явно собирается наделать на паркет от избытка чувств.

Я невольно думаю, что с моей профессией иметь подруг так же пошло, как брать работу на дом. К несчастью, любовные проблемы существуют и за стенами моего офиса; иногда мне даже кажется, что весь наш город погружен в бесконечный поиск идеального партнера. И в авангарде сыскного отряда – отнюдь не я и даже не мое умудренное опытом начальство.

– Я – дурацкий магнит! – не унимается Ирина. Даже в горе ее не покидают живость ума и умение подбирать точные определения.

– Посмотри, какую стрижку сделала. – Я предпринимаю попытку отвлечь Ирину от моей занавески. – Стоит целое состояние, у модного стилиста. Я теперь долго не смогу даже на маникюр сходить. Это не каре, а…

– Каре-рояль, – всхлипнула Ирина и расхохоталась. Слезы еще продолжали течь по ее лицу.

Ирина – одна из моих самых любимых подруг. Мне глубоко симпатичны ее бесконечный словарный запас и та захватывающая смелость, с которой она бросается навстречу обстоятельствам своей непростой женской судьбы. Если бы меня коснулась хотя бы малая часть испытаний, которые выпали на ее долю, я давно бы сломалась и поставила на себе крест. Ирину же, кажется, подзадоривают новые трудности. Только несокрушимой верой в светлое будущее можно объяснить рвение, с которым Ирина мчится навстречу очередному мезальянсу.

В хорошей московской семье, где выросла Ирина, уже давно перестали удивляться готам, байкерам и агрессивно настроенным проповедникам бессолевой диеты. Гарнизонная выдержка жены офицера помогает маме Ирины годами сохранять лицо, бесстрастно взирая на то, как очередной возлюбленный дочери пытается критиковать ее стряпню, демонстрировать свежие татуировки, читать стихи собственного сочинения или солировать на бас-гитаре (кстати, Ирина собственноручно перевела все тексты одного такого молодого таланта на английский и вела всю его переписку, пока талант не получил контракт и не уехал в Финляндию записывать свой первый альбом «Свиные мозги»).

За годы Ириного девичества их квартиру на Малой Бронной кто только не навещал. Над Ириной, казалось, со школьной скамьи тяготело географическое проклятие. После финского беженца по музыкальной линии здесь был иранский студент-медик, который, встав на одно колено посреди площади Джавахарлала Неру, торжественно предложил Ирине стать его женой. Второй. Первая терпеливо ждала его на родине. Потом был украинский политик, сообщивший, что скрывается от преследований за широту взглядов. Через два свидания, которые заключались в прогулках по парку Сокольники (политик отказался покупать билет и пригласил Ирину проникнуть в парк через дырку в заборе, утверждая, что он последний украинский романтик) и сопровождались проливным дождем и хот-догами, политик переехал к Ирине с небольшим чемоданом. В чемодане были смена белья и армейская фляга с коньяком. Так началась их совместная жизнь, и Ирина познала радости гражданского брака. Она готовила галушки, борщ и котлеты по-киевски – политик благодарно поедал их и успешно прибавлял в весе, а по ночам слушал радио «Свобода» по портативной радиостанции. Все было хорошо, пока в дверь не позвонили… Последний романтик оказался беглым бухгалтером одной из политических партий, которого разыскивали за растрату партийного бюджета. «Жди меня, и я вернусь!» – навзрыд декларировал политик широких взглядов Симонова, когда бывшие братья по оружию заталкивали его в Volkswagen. Политический конфуз имел еще некоторое количество неожиданных последствий. После отъезда любви всей жизни Ирина мама недосчиталась пары серебряных пепельниц и чешского сервиза. На ее лице появилось выражение, которого не было раньше, и Ирине пришлось переехать на съемную квартиру.

Никто не мог бы упрекнуть Иру в том, что она недостаточно трудилась, чтобы построить свое женское счастье, скорее она была слишком активна. Ирина не верит в простое счастье и с готовностью берется за сложные, можно даже сказать, безнадежные случаи; мужчины в лице Ирины получают невероятный карт-бланш, как будто природа, смягчившись, одаривает их сполна за тех неприступных, требовательных самок, которые захватили все свободное пространство внутри Садового кольца и неумолимо продвигаются в регионы.

– Что им нужно? – риторически вопрошала Ирина, глядя на меня большими грустными глазами. – Я же иду на любые компромиссы. – И она потянулась к моей занавеске.

Обычно я опасаюсь давать подругам советы по поводу их личной жизни, особенно в таких очевидных случаях, как Иришкин. Мне абсолютно понятно, что им нужно всякий раз разное, но стоит лишь подправить кое-что в консерватории, т. е. в самом отношении Иры к себе, и результаты будут другими. Сейчас же, если представить мужчин глазами нашей Иры, можно увидеть коробку, забитую абсолютно одинаковыми шоколадными яйцами «Киндер сюрприз». Это схематичные мужички, притягательные и загадочные, каждый со своей изюминкой. Хватай любого, пока есть, все равно непонятно, какая игрушечка так тарахтит внутри! И неважно, что у тебя уже собралось восемь неуклюжих бегемотиков со скейтбордом и девятый тебе не нужен. Не повезло! Берем следующего, и так до несварения желудка. Я уже раз девяносто объясняла Ире, что думаю по поводу ее бесконечных экспериментов. Однако, если на работе ко мне прислушиваются, заставить подругу хотя бы на секунду увидеть во мне профессионала невозможно.

– Почему ты начинаешь сразу искать нового мужика? Дай себе отдых. Хотя бы полотенца в ванной поменяй.

– И все-таки он жестокий.

– Неделю! Дай себе неделю! Съезди на дачу… или там возьми путевку, развейся, подыши воздухом, в конце концов!

– Только жестокий человек мог так поступить! Такой, как Гитлер. Он и внешне похож.

– Отпуск тебе просто необходим. Ну можно и в Германию, конечно. Или в Австрию. Подумай только: никаких волнений, никаких мужчин…

– А в Киев с Киевского вокзала едут, да? Ты мне все правильно советуешь. Поеду в Киев, вступлю в его дурацкую партию и охмурю партийного лидера. Пусть застрелится от ревности.

Ирина не видит меня и не слышит. Я могу надеть на голову бумажный пакет и продолжать вести непринужденную беседу, а она ничего и не заметит. Я уже смирилась с тем, что моя роль в жизни – это слушатель, а не рассказчик. Но видимо, что-то во мне есть такое, располагающее к откровениям, иначе чем объяснить то, что все знакомые и незнакомые люди так и тянутся излить мне свою душу? Понятно, подруги, но почему это делает мой дантист (может быть, пользуется служебным положением и тем, что я не могу сказать ему «заткнись», когда челюсти свело от наркоза)? Откуда я знаю, что продавщица зелени, торгующая недалеко от моего дома, живет со строителем, который на десять лет ее младше? Ирине стоит отдохнуть от мужчин, а мне давно уже хочется отдохнуть от чужих откровений. Но, к сожалению, даже в отпуске это сделать не так просто, как кажется. В мире почти не осталось мест, где кто-нибудь не страдает от неразделенной любви, и всем этим несчастным просто необходимо повиснуть на чьих-нибудь свободных ушах.

– Сейчас я вам расскажу свою тайну… – Когда я слышу эту фразу, у меня привычно холодеют ноги. «Начинается», – думаю я, и оно действительно начинается…

– Я устроилась работать в отель, потому что здесь можно познакомиться с иностранцем и уехать на Запад. – Смуглая индианочка только что закончила делать массаж моей спины и теперь переходит к ногам. Я лежу в райском саду на одиноком острове, затерянном в Индийском океане. Остров маленький-маленький, метров сто в длину; я долго выспрашивала турагента, достаточно ли тут одиноко.

– Скукотища, – морщится агент. – Делать там абсолютно нечего, да и народу почти никого. Но вот если вы доплатите двести долларов, буквально в двадцати минутах езды есть отличный остров-отель с кучей молодежи и конкурсом «Мисс Передайз»! Лучшее ночное шоу на Мальдивах! Вы же летите одна, ну и развлечетесь. – И он подсовывает мне под нос картинки, на которых краснокожие, по виду – немецкие туристы обнимают сияющую даму. На даме корона из фольги и трусы с леопардовым принтом.

– Мне на скучный остров, пожалуйста. – Я моментально делаю выбор. – Я и сама очень, очень скучная.

Долгие часы перелета в рай, удар горячего соленого воздуха в лицо, улыбки туземцев – и наконец абсолютное, заслуженное блаженство. Тут, на массажном столе, я оказалась, чтобы полностью расслабиться и отдохнуть от работы; наше агентство только что закрыло сложнейший заказ на потомственную аристократку с французскими корнями, которая могла бы подарить много сыновей и дочерей одному известному европейскому роду. По придури дедушки, оставившего завещание, девица должна была быть из России и мы просто сбились с ног. Теперь же все позади, клиент счастлив, бонусы поделены. Надо мной беспечно чирикает какая-то нахальная местная птица. Вокруг пальмы, цветы магнолии… Только я почему-то опять оказалась на работе – правда, голая и в кокосовом масле.

– Дома я оставила разбитое сердце, – признается массажистка, – и хочу замуж за русского.

– А чем тебе не нравятся местные мужчины? – машинально интересуюсь я.

– Они очень лживые, – жалуется прекрасное, не испорченное цивилизацией дитя мальдивской природы. – У меня был парень, но он обманул меня с моей подругой. Подарил ей цветок магнолии. Ваши мужчины не такие. Они честные и щедрые.

По моему лицу пробегает тень, или это морской ветер потянул облака с далекого запада, который кажется молоденькой индианке пристанищем щедрых рыцарей в сияющих доспехах.

– Перевернитесь, – командует массажистка, и я переворачиваюсь.

В голове у меня все вверх дном. Глядя в распахнутые карие глаза массажистки, я сомневаюсь, рассказывать ли ей о том, что на самом деле происходит там, за семью морями: обо всех бесконечных любовных историях, накрывающих города двойными, а то и тройными рыболовными сетями; о том, что некоторые там даже меняют свой пол; о том, что общая сумма задолженности по алиментам в странах ее мечты равна десяти годовым бюджетам небольшого государства. Моему сознанию рисуется картина столь пугающая и неприглядная, что весь расслабляющий эффект от массажа немедленно летит в тартарары. Но кто я такая, чтобы отбирать мечту? Всего лишь туристка, пришедшая на сеанс массажа. И вместо того чтобы вредить, я решаю помочь, тем более что сейчас это сделать совсем несложно.

– Тебе следует выбрать другой отель, лучше всего трехзвездочный, – мягко рекомендую я. – Сюда приезжают только семейные пары и молодожены, которых невозможно оторвать друг от друга. В трехзвездочном бывают студенты и группы дайверов, которые прилетели развлечься без своих подруг.

Так, в упоительной дали, лежа в тени кокосовых пальм, прислушиваясь к шуму океана и оплачивая счет за массаж, я поняла, что райская земля, полная сговорчивых женихов, существует лишь в девичьих грезах, в реальности же все оказалось гораздо более прозаично. На моей кухне не в первый раз страдала отличная девушка Ирина, а я искренне не знала, чем ей помочь. Ее абстрактное желание счастливой семейной жизни сбивало с толку сильнее, чем прогнозы курса евро. Портрет «желаемого кандидата» был невнятным и условным, словно фоторобот преступника на доске объявлений Казанского вокзала. В целом, ей подошел бы любой мужчина, но только при двух условиях: он должен был быть живым и хотеть жениться. Чрезмерная неразборчивость оставляла Ире столько же, если не меньше, шансов, как другим – исключительная избирательность. В попытке завести «плюс один» моя подруга Ирина, кажется, совсем забыла о себе. На этот случай у меня был один телефон, который мог помочь. И я поискала его в записной книжке своего iPhone.

– Сергей Николаевич Сербский, позвони ему, пожалуйста, завтра в рабочее время. – Я протянула Ирине листок с записанным телефоном.

– Кто это? Он холостяк? – восторженно фыркнула Ирина.

– Психолог. Не простой. Он настоящий волшебник! – Я совершенно не преувеличивала. Было очевидно, что без волшебства в данном случае обойтись не получится.