Читать книгу Смотреть на звезды. (Вопрос – половинка сердца) - София Лундберг - Страница 15

Эрик с Эдвином сидели на диванчике в кухне и с азартом колотили ложками по столу.

– Есть давай! Есть давай! – скандировали они хором, пофыркивая и повизгивая от смеха.

Элин раскладывала по глубоким тарелкам только что сваренную кашу, вязкую, как клейстер. Серые комки ни в какую не желали отлепляться от ложки, она постучала ею о край кастрюли и водрузила полные тарелки на стол. Из шкафчика достала расписанную вручную фарфоровую сахарницу, которую Марианна получила в подарок от Айны, когда Элин исполнился год. Взяла ложку и только собралась немного посыпать кашу сахаром, как на кухню вошла проснувшаяся Марианна. Элин стремительно отвернулась, прижав к себе сахарницу, но было поздно – Марианна засекла ее и грубо вырвала сахарницу из рук.

– Ничего, поешьте яблок, это куда полезнее. Забыли? Мы должны экономить сахар по будням.

– Прости, мама, но с сахаром каша куда вкуснее, – пробормотала Элин и с грохотом распахнула дверь кладовки.

Яблоки, только что собранные, лежали на полу, в деревянных ящиках с крышками. Она сама собирала их с братьями с растущего перед домом дерева. Мелкие, с румяными бочками. Элин взяла две штуки и, порезав их на мелкие кусочки, поровну распределила между тремя тарелками.

– Я не знала, когда ты встанешь, поэтому приготовила завтрак на троих, – пояснила она.

– Пустяки, ты же знаешь, я не люблю кашу. С меня хва тит и кофе.

Марианна налила в перколятор[4] воду и, насыпав туда молотый кофе, подключила шнур к розетке. Кухню наполнил булькающе-пищащий звук. Халат на груди слегка распахнулся, обнажив грудь, бледную и опухшую, с затвердевшими от царящего на кухне холода сосками. Перехватив взгляд дочери, Марианна тут же запахнулась и туго завязала пояс на талии.

– Сегодня вам придется отправиться в школу пешком.

Элин понимающе кивнула:

– Что, бензин кончился?

– Нет, но ты же понимаешь… Нам следует экономить, чтобы в выходные иметь возможность съездить в Висбю за покупками. Если захотите, я могу взять вас с Фредриком. В награду за то, что ты будешь до конца недели отводить мальчишек в школу. – Марианна наклонилась, обеспокоенно глядя на сгущающиеся темные тучи за окном.

Элин просияла:

– Тогда, может, купим спортивную обувь для уроков физкультуры? Хотя бы для Эрика с Эвином, а? Я-то и босая могу побегать, раз у нас нет денег. Мне не привыкать. Но они так много гоняют в футбол. Им больно босиком-то.

Марианна сделала вид, что не слышит, и принялась убирать со стола посуду. Об ее ноги, высоко задрав хвост и повизгивая, терлась Бланка.

– Что, проголодалась, бедняжка? Тоже хочешь каши?

Элин присела на корточки и почесала черно-белого бордер-колли за ухом. Пес ткнулся носом ей в щеку и лизнул. Она прижала к себе Бланку и принялась гладить по спине. От радости собака поставила лапы ей на ноги, словно собираясь обнять. Элин опрокинулась на спину, но вставать не спешила. Лежала и задумчиво смотрела на собаку.

– Бланка такая худая. У нас что-нибудь найдется для нее? – спросила она.

Марианна уселась на стул с сигаретой в руке. На столе перед ней дымился в чашке кофе. Она указала на кладовку:

– Там есть один пакет. Я взяла его у бабушки, у них там много собак, так что они и не заметят. Я сперла у нее даже пару пачек сигарет. – Рассмеявшись, Марианна сделала глоток кофе.

Элин поднялась с пола и, взяв в руки собачью миску, открыла дверцу кладовки. Нашла пакет и аккуратно отмерила порцию сухого корма. Когда она ставила миску на пол, мать кивнула на мисочку поменьше, стоявшую рядом:

– И куда, интересно, запропастилась наша Крошка? Что-то я давно ее нигде не видела.

Элин лишь головой покачала в ответ.

Бланка принялась жадно есть.

– У нас есть какая-нибудь кошачья еда?

– Вот еще! – фыркнула Марианна. – Конечно нет. Пусть довольствуется мышами и птичками. Но я вот все думаю, – задумчиво продолжила она, – куда наша Крошка могла подеваться? Неужели ее сбила машина?

Элин внимательно посмотрела на мать, и – вот странно – ей почудилась хитрая улыбка на ее лице. Хотя, может, это всего лишь игра ее воображения?

Мысль об этом не отпускала ее до самой школы, и даже на уроках Элин продолжала думать об этой хитрой улыбке. Крошка была ее кошкой, она принадлежала только ей, и никому другому.

Утренний моросящий дождь закончился, и сквозь просветы в тучах выглянуло солнце. По дороге домой Эрик, Эдвин и Элин играли в прятки. Правила были просты: чтобы спрятаться, нужно было забежать вперед. Смеясь и дурачась, они по очереди решали, кому водить. Эдвин прямо-таки закудахтал от смеха, когда Элин отыскала его сидящим высоко на дереве. Он любил взбираться куда только можно, лишь бы оказаться подальше от земли. Элин погрозила ему пальцем:

– Смотри у меня, еще не дай бог свалишься и сломаешь себе ногу. Будешь тогда знать, как по деревьям лазить.

– Чепуха, наш Эдвин куда более ловкий, чем ты думаешь. – Эрик подошел и встал рядом с Элин под дерево.

Эдвин прищурился и спрыгнул на землю, вытянув руки в стороны и согнув ноги в коленях, словно прыгал с парашютом. Элин испуганно вскрикнула, но приземление оказалось удачным, а брат расплылся в довольной улыбке.

– Вот видишь. Он у нас не только обезьянка, но еще и птица, – рассмеялся Эрик.

Эдвин встал лицом к стволу, закрыл глаза руками и принялся громко считать. Элин с Эриком помчались вперед, и все началось сначала.

К тому моменту, когда они наконец свернули на дорогу, ведущую к их дому, они успели спрятаться восемнадцать раз. Эрик всегда вел счет таким вещам, и Элин любила дразнить его, называя «математическим гением». Смеясь и пихаясь, они влетели во двор.

Едва они очутились во дворе, как Элин заметила позади дома тень. Там кто-то был, рядом с ее тайником. Она почувствовала, как быстрее забилось сердце, и пригляделась повнимательнее. Кто-то двигался так, словно копал что-то или собирал с земли. Элин тяжело сглотнула. Неужели Марианна обнаружила ее банки под кроватью?

А может, это всего лишь Фредрик, который успел прибежать сюда раньше них?

Элин слегка подотстала, давая фору братьям, и те быстро убежали, кидаясь друг в друга школьными сумками. Прошмыгнув вдоль фасада, она выглянула из-за угла. И тут же пронзительно завизжала при виде открывшейся перед ней картины. Марианна вытащила из бочки и держала в руке одного из котят. Солнышко. Он был мокрым, головка безжизненно свесилась на бок. Мать небрежно отбросила его в сторону, и он упал к остальным двум. Затем Марианна наклонилась к мешку и достала еще одного, Плутона. Сунула его прямо в холодную воду и принялась держать.

Не медля ни минуты, Элин с визгом бросилась на мать. Марианна, потеряв равновесие, упала на спину и ударилась головой о землю. Сунув руку в холодную воду, Элин вытянула котенка и бережно прижала его к себе, массируя крошечное тельце, но было уже поздно: головка малыша безжизненно повисла.

Она повернулась к матери и в гневе принялась пинать ее ногами.

– Убийца! – кричала она. – Убийца!

Марианна ухватила ее за запястье, повалила и зло прошипела, посмотрев на нее страшными глазами:

– Закрой пасть! Слышишь, сейчас же!

– Это мои котята, Крошка моя… и котята тоже мои. Убийца! – кричала Элин, отчаянно пытаясь вырваться.

– Дура, бестолочь! Как ты не понимаешь, мы не можем содержать пятерых кошек!

Марианна что есть силы залепила дочери пощечину. В ушах у Элин зазвенело, остро обожгло кожу. Собравшись с силами, она пнула Марианну по ноге и, схватив мешок с последним котенком, со всех ног помчалась в сарай, на сеновал. Крошки там уже не было, лежанка опустела, и лишь примятое сено своим шуршанием напоминало о тех, кто еще недавно жил здесь.

Она опустилась на пол с Венерой на коленях и погладила маленького котенка по спинке.

– Я позабочусь о тебе. Ты никогда не умрешь, – шептала она сквозь слезы.

На одном резиновом сапоге у самой подошвы была дырка, куда при каждом шаге затекала вода, стоило согнуть ногу. Поэтому во время дождя Элин старалась ставить ногу прямо. Оттого что она ходила, неестественно вытянув пальцы, казалось, будто она слегка хромает. Впрочем, это мало помогало. Носки все равно промокали, и холод, проникая через ноги, пробирал все тело. Она шла напрямик, через поля. Подошвы чавкали по мокрой глине. Чтобы не поскользнуться и не набрать воду в сапог, сначала осторожно ставила ноги на пятку и только потом на носок. Вдалеке показался дом Герды и Уве. В кармане Элин сидел котенок, и она чувствовала, как он там копошится. Ну, ничего, ему недолго осталось потерпеть. Герда обязательно позаботиться о котенке, ей даже в голову не придет его топить. Элин собиралась оставить котенка на крыльце, чтобы он смог прошмыгнуть внутрь и лечь где-нибудь в уголке, где его быстро найдут.

Она кралась вдоль дома, держась поближе к грубо выструганным и выкрашенным в желтый цвет доскам, которыми были обиты стены. Добравшись до угла, осторожно выглянула и стремглав бросилась к веранде. Встала на цыпочки и заглянула в окно. На кухне горел свет, но ни Герды, ни Уве она не увидела.

– Что ты здесь делаешь?

Внезапное появление Уве испугало Элин. Она вздрогнула, но не обернулась. Стояла, оцепенев и повернув голову к окну, пока взгляд лихорадочно метался по сторонам.

Уве положил ей на плечо свою теплую ладонь:

– Ты, должно быть, к нам в гости, верно? Герда дома, за ходи.

В кармане забарахтался котенок. Элин прижала куртку рукой и осторожно повернулась, стараясь, чтобы Уве ничего не увидел. Дверь распахнулась, и на веранде появилась Герда.

– Вот тебя-то я и ждала! – радостно воскликнула она.

– Почему? – растерялась Элин.

– А я всегда радуюсь, когда ко мне нежданно-негаданно заглядывают в гости такие хорошенькие детки. Заходи скорее, я сейчас как раз пеку, скоро сможешь отведать теплых булочек.

Она сделала приглашающий жест. Элин поплотнее запахнулась в куртку и, сунув руку в карман с котенком, шагнула на крыльцо. На ступеньке остался толстый ошметок прилипшей глины.

– А вот в такой грязной обуви заходить негоже. Присаживайся, я тебе помогу.

Она села на стул, Герда ухватила ее за пятку и потянула. Подошва на сапоге отошла, обнаружилась дырка. Белый носок на ноге отсырел и посерел от грязи. Герда и его стянула.

– Эти сапоги останутся здесь. Скажи своей маме, пусть купит тебе новые.

Элин замотала головой, а Герда высоко подняла дырявый сапог и замахнулась им, собираясь зашвырнуть на кучу старого хлама, скопившегося в дальнем углу сада.

– Нет, не трожь, они мои!

Элин слетела со стула и едва успела вырвать сапог из рук Герды. Пулей сбежала вниз по лестнице и тут же вздрогнула от пронзившего ее холода: голая нога коснулась сырой земли. Подпрыгивая на одной ножке, она поскорее натянула сапог.

– Ну, ладно-ладно. Не буду я выкидывать твои сапоги, раз они тебе так дороги. Заходи, выпьем кофе. Булочки скоро испекутся.

Куртка трепыхалась как живая – котенок уже не мог усидеть в кармане и яростно просился наружу. Герда протянула к ней руки. Когда же Элин не подошла, она сама к ней спустилась:

– Ну, прости меня, дружок, прости, я больше не буду отбирать у тебя твои сапоги, честное слово.

Она взяла девочку за руку, но внезапно отскочила от нее как ужаленная.

– Что это такое шевелится? Что у тебя в кармане, дитя?

Она сунула руку в карман Элин и вытащила на свет божий маленького пятнистого котенка.

– Господи Иисусе, где ты его нашла?

– Ты можешь взять его к себе? Пожалуйста. Ее зовут Венера. – Элин помялась и шепотом добавила: – Иначе мама убьет его, всех остальных она уже укокошила.

Герда прижала котенка к щеке, нежно провела пальцем по мягкой шерстке.

– Уве, – крикнула она, – иди посмотри! Кажется, у нас в семье прибавление. Нет, ну ты только взгляни, какая прелесть! – Она подмигнула Элин и взяла ее за руку. – Всегда хотела иметь котенка. И как ты об этом узнала? Чудеса, да и только!