Читать книгу Я ищу Новый год - Софья Сергеевна Яковлева, Соня Саарви - Страница 3

Однажды вечером мама открыла папин секретер. Я люблю, когда его открывают. Потому что там, в пахнущей загадками полутьме, живут самые таинственные из книг. Их разрешают рассматривать только аккуратно и за столом. А не на полу или в кровати, как я люблю. И, естественно, если уроки сделаны.

Зато когда открываешь какую-нибудь из этих книг, то попадаешь в таинственный мир.

Где жуки – это не какие-то там незначительные букашки, а очень важные и сложно устроенные организмы. Где можно посмотреть, как выглядят микробы. Как делятся клетки и питается улитка. Где можно подолгу рассматривать разных животных и птиц. А в Энциклопедии – вообще узнать про всё на свете, хоть и помаленьку.

Ещё в том волшебном секретере есть разные хитрые штуки из прежних времён. Набор колб и пробирок, как у настоящих химиков – или волшебников. Папины рисунки. Альбомы с фотографиями. Сломанный фотоаппарат.

И большая пачка с открытками. Их начали собирать ещё до того, как родились наши мама и папа.

И вот сейчас мама достала эту увесистую пачку, потому что Лёке велели принести в школу несколько открыток на новогоднюю тему. Мама с удовольствием шлёпнула это расписное богатство на стол. Я тут же устроилась вместе со всеми.

«А уроки?» – спросила мама.

«Я всё», – сказала я. Ну а что, если завтра только русский, рисование и физра. Русский-то я всегда делаю быстро. Главное не забыться и написать покрасивее.

И мы принялись за открыточную башню.

Бабуля пила чай в своём любимом кресле, брала по одной карточке, читала надписи и рассказывала.

Про то, как они жили в городе Красноярске после войны. Какие там холодные зимы – даже холоднее, чем у нас.

Как переехали в наш город.

Про комнату в гостинице «Большой Урал». Они там не гостили, а просто жили. Про то, как стирали в тазике, а готовили в общей кухне. И про маленькую маму, как она каталась по этому коридору на чьем-то деревянном самокате и играла с мальчишками в заштопанный мяч, когда их почему-то не пускали на улицу.

И как они уронили мяч из окна и попали в какого-то очень важного дяденьку. А дяденька оказался весёлый и никого не наказал, только маме от бабули попало.

И про Банный день. Про горячую воду, которую котельная грела раз в две недели. И во всём коридоре тогда от пара стоял настоящий туман. И они готовились к банному дню как к празднику. А потом везде, по всему общежитию, висело бельё, и здорово было сидеть в полотенце, сохнуть и ужинать вкусной картошкой с чаем и чёрным хлебом.

А мы пока выбирали из этой стопки новогодние открытки и делили на кучки.

* * *

В первой кучке были совсем старые открытки. Чёрно-белые и раскрашенные от руки. Мама сказала, что они самые ценные, потому что это – уже история.

Во второй кучке по открыткам скакали олени, бродили рыси, лисицы. На еловых лапах сидели пушистые белки. В снегу – зайцы с большими блестящими глазами. Солнце пробивалось сквозь лесное кружево. Взмахивали крыльями снегири. Свиристели и синицы устраивались на ветках рябины…

Нам с Лёкой эта кучка нравилась больше всего.

Рядом была стопка с еловыми ветками. Там мерцали свечи, переливались шарики, дождик и мишура. Искрились бенгальские огни, а разные часы показывали без пяти двенадцать.

В четвёртой кучке оказались деды Морозы со Снегурочками. А также снеговики, космонавты, фигуристы и разные смешные зверята, которые дарят друг другу подарки.

И была ещё одна кучка, куда мы собрали всё, что не влезло в первые. Кремль, расписные сани, машины с ёлками, уютные домики и высотные дома в огоньках.

Я уже и забыла, что я большая, и что нужно думать о серьёзных вещах. Вот ведь, вроде бы, просто картинки: бумага и краска. Но есть в них что-то волшебное.

На следующий день я пообещала себе не думать про Новый Год. Мне ведь всё-таки целых одиннадцать лет! Но вечером мама достала из сумки какую-то блестящую трубочку. Сплюснула руками с концов, и вдруг оказалось, что она держит за подвеску фонарик из зеркальной плёнки. Рыжий Тима с висячими, как у собаки, ушами запрыгнул на кресло и тронул фонарик лапой. Тот закачался. И по комнате полетели искры.

– А мы такие ещё в садике делали, – неожиданно для самой себя сказала я.

– А как? – тут же спросила Лёка. – Как? Ну ка-ак!

– Ой, вы-то как будто не делали?

Лёка сжала кулачки и приготовилась разобраться со мною по-свойски.

– Настя, не дразни ребенка. Расскажи. А лучше давай-ка, покажи.

– Да, покажи, – сказала Лёка.

И я, притворно вздохнув, скорее пошла за бумагой.

– Ну На-астя! Ну кто так делает? – Сказала мама, через некоторое время входя в комнату. – Надо сначала линейку… Где у вас тут линейка? Давай, неси линейку. Ну-ка подвиньтесь, мадамы.

Это был отличный вечер. Мы втроем с мамой придумывали, вырезали и клеили. И когда мама сказала «спать», у нас уже была небольшая коллекция разноцветных фонариков, плетёнок и сундучков. Только бы назавтра они не раздумали.