Читать книгу Школа Добра и Зла. Единственный истинный король - Соман Чайнани - Страница 7

Перо, которое пишет историю, – это просто рассказчик, которому нет места в самой истории. Оно не может быть ни персонажем, ни оружием, ни наградой. Перо нельзя ни героем объявить, ни казнить его, например. Честно говоря, о нём вообще никто не вспоминает, читая написанную им историю. Перо должно всегда оставаться невидимым, тихо и прилежно выполнять свою работу, не имея ни привязанностей, ни предубеждений, ни даже собственного мнения. Перо… как бы это сказать… ну, да, оно всего лишь глаз, или объектив, если хотите, внимательно и бесстрастно наблюдающий за историей с самого начала и до самого конца.

Но вы только взгляните на то, что происходит! Вещи, бывшие всегда священными, больше такими не считаются.

Перо в осаде.

Мой дух ослаб, мои силы на исходе.

Меня зовут Сториан, и я должен успеть рассказать свою историю раньше, чем её бесследно, навсегда уничтожит Человек.

Человек, который, несмотря на тысячелетнюю веру в мои силы, пришёл теперь, чтобы отобрать их у меня.

Никто не знал, где именно в саду пройдёт церемония бракосочетания, потому что не было ни помоста, ни алтаря, ни священника, то есть совершенно никаких следов предстоящего великого события. Но когда солнце начало уходить за горизонт, охранники всё ещё продолжали впускать в королевский сад гостей – или зевак, если хотите. Кого только среди них не было! Мужчины, женщины, дети, гномы, тролли, эльфы, великаны-людоеды и крохотные фейри, гоблины, нимфы и многие другие обитатели Лесов. Все они – одетые, разумеется, в свои лучшие праздничные наряды – теснились сейчас у ворот замка Камелот.

После смерти короля Артура сады возле замка пришли в запустение, однако новый король восстановил их во всём блеске, и они вновь расцвели яркими красками и нежно благоухали. Тесно, бедром к бедру и плечом к плечу прижатые друг к другу, гости буквально затопили все тропинки Нижнего сада, лужайки Розового поля, окружили длинный Зеркальный пруд, в центре которого возвышалась мраморная статуя короля Райена, вонзающего карающий меч в горло скрывающегося под маской Змея. Грязные башмаки зевак пачкали грязью ровно подстриженную траву, неугомонная ребятня ломала ветки и ела «счастливые» цветки сирени с пятью лепестками, семья каких-то великанов даже апельсиновое дерево с корнями на землю повалила – совершенно нечаянно, разумеется. Но, несмотря на все эти беспорядки, охрана продолжала впускать в сад всех желающих, хотя солнце уже ушло за горизонт наполовину, затем и на три четверти скрылось, а воздух в садах вместо сирени и роз пропах крепким, тяжёлым потом.

– Конец-то этому будет или нет? – проворчала императрица из Путси, зажимая нос надушенным платочком, когда напиравшая толпа колыхнулась, едва не сбросив императрицу в Зеркальный пруд вместе с её знаменитой накидкой из перьев. – И вообще, что за дела? Мясникам, мельникам и служанкам из Путси уделяют столько же внимания, сколько их императрице! Правители всех без разбора королевств – всегдашники и никогдашники – брошены на произвол судьбы! И это после всего, что мы сделали для короля Райена? После того, как мы ради него сожгли свои кольца? Да где это видано – пускать на королевскую свадьбу столько простолюдинов? От них же… воняет!

– Но это именно простолюдины сделали его королём, – заметил махарани из Махадевы, с отвращением наблюдая за тем, как какой-то тролль мочится на клумбу с тюльпанами. – А теперь, когда мы сожгли свои кольца, наши голоса весят ничуть не больше, чем голоса… этих.

– Мы сожгли свои кольца, чтобы спасти наши королевства. Чтобы заручиться поддержкой короля, его защитой, – возразила императрица из Путси. – На ваш замок, как и на мой, было совершено нападение. Ваши сыновья могли бы погибнуть, не пожертвуй вы своим кольцом. Кольцо сгорело, зато ваша страна теперь в безопасности.

– Вы так считаете? Что же это за безопасность, если Совет королей не имеет больше права возражать новому правителю? – не согласился с ней махарани. – Королю, который, по мнению моих советников, пытается завладеть властью Сториана.

– Ах, вы опять за старую бабью сплетню о «Единственном истинном короле», которую растрепала повсюду семейка Садеров! Впрочем, если в их бреднях есть хоть крупица правды, вы, как и все люди, должны приветствовать эту идею! Ведь Сториан ровным счётом ничего не сделал для злых королевств, таких, как ваше, и в целом для никогдашников наших Лесов тоже. Если Райен будет обладать могуществом Сториана, он сможет сделать Зло синонимом Добра, – горделиво выпрямилась императрица. – Король Райен – лучшая кандидатура для обеих сторон. Я уверена, он станет прислушиваться к нам независимо от того, есть у нас на руках те кольца или нет. Король Райен всегда будет ставить нас, правителей, выше грязных мужиков…

Тут что-то шмякнуло императрицу по лицу, она, не договорив, подняла голову вверх и увидела сидящего высоко на лестнице пухлощёкого мальчишку, швырявшего в толпу крупными ягодами крыжовника.

– Так же, как ставит нас сегодня? – с каменным лицом уточнил махарани.

Императрица не нашлась, что ответить, и принялась молча вытираться.

Что же касается самого швырявшегося крыжовником мальчишки, то он немедленно был стащен его деканом вниз, отшлёпан и отправлен на своё место среди учеников, прибывших из Фоксвуда, чтобы поглазеть на королевскую свадьбу.

– Изволь вести себя прилично, Арджун, или я попрошу короля Райена, чтобы он бросил тебя в темницу к своему брату, – пригрозила декан, которую звали Брунгильдой, отряхивая грязь со школьной формы сорванца. – А там уж, поверь мне, ты и полсекунды не выдержишь, оказавшись в одной камере с Р.Я. В этом парне добра ни грамма нет.

– А мне казалось, что брата Райена Яфетом зовут, – пикнул Арджун.

– Даже это имя, и то зловеще звучит, – пробормотала декан. – Я сократила его до инициалов Р.Я. Он попал ко мне в Дом Арбед по той же причине, что и ты, – с ним не могла справиться его мать. Я пыталась сделать его добрым. Всё, что могла, для этого делала. Даже его брат верил одно время, что мне удастся исправить Р.Я. К сожалению, в конце концов Райен, как и я, понял одну простую вещь: есть Зло, справиться с которым невозможно.

– До сих пор поверить не могу, что мы здесь. На королевской свадьбе! – звонко воскликнул ученик постарше, с припухшими глазами. – Простой парень вроде нас самих стал – подумать только! – королём!

– Да ещё и женится на такой классной девчонке, как Софи, – добавил стриженный наголо мальчишка с усыпанным перхотью воротничком. – Тоже не последнее дело, согласись, Эмилио. Вот именно поэтому я тоже хочу королём стать.

– А я смогу когда-нибудь стать королём, как вы думаете, госпожа Брунгильда? – спросил Арджун. – Или хоть принцем хотя бы…

– Почему бы нет? – ответила Брунгильда. – Сейчас в мире многое изменилось. Вот раньше, например, на королевские свадьбы простой народ не допускали. А король Райен уважает каждого жителя Лесов, что злого, что доброго, что мальчика, что девочку, что молодого, что старого. Все, все мы имеем шанс прославиться, когда он стал королём. Между прочим, это я в своё время его учила, точно так же, как вас сейчас учу.

– А мы сможем встретиться с королём Райеном? А автограф у него сможем попросить? – не унимался Эмилио.

– Я тоже хочу с ним встретиться! – закричал другой мальчишка.

– И я! И я! – подхватили остальные.

– Я уверена, что Райен хорошо помнит меня… – покраснела декан. – Йорген! Йорген! Прекрати щипать фейри!

Тем временем Арджун вытащил из кармана несколько последних ягод крыжовника и запустил их в воздух.

– Хватит! – шикнул на него Эмилио.

– Но если я засвечу в этот пузырь маговидения, который тут шныряет, меня зрители сразу во всех королевствах увидят! – сказал Арджун. – И я сразу прославлюсь! Прямо как король!

– О каком пузыре ты толкуешь, чучело? – озадаченно спросил Эмилио. – Видишь вон тот щит над садом? Возле него ещё розовый такой туман клубится. Вот это и есть те лучи, которые на все Леса картинку и звук передают.

– Да? Тогда вот это что такое? – указал пальцем Арджун.

Эмилио, прищурившись, всмотрелся в водяной пузырь, сновавший среди тесной толпы у края Зеркального пруда…

Но тут последний луч солнца погас, и пузырь, перестав отсвечивать, исчез из вида, затерялся в стелющемся над прудом тумане.

С приходом ночи туман становился всё гуще, снежными шапками катился над поверхностью воды. Позади пруда Кей строил в ряд камелотских охранников, их закованные в броню фигуры смутно темнели сквозь туманную пелену. Ещё дальше, в толпе на лестнице стояли закутанные в накидки с низко надвинутыми на лоб капюшонами Альпа и Омейда. Сёстры Мистраль бормотали себе под нос одни и те же заклинания, не сводя при этом глаз со статуи Райена. В какой-то момент статуя внезапно засветилась, бросая золотистые отсветы на резное лицо короля и смятого у него в руках, поверженного Змея. Туман над Зеркальным прудом рассеялся, и стало видно, что поверхность его волшебным образом застыла и превратилась в лёд, густо усыпанный вмёрзшими в него голубыми и золотистыми лепестками роз. Теперь это был уже не пруд, а удивительная сцена, на которой должно было состояться удивительное представление.

Заиграла негромкая, странная музыка – вроде бы свадебный марш, но звучал он почему-то скорее как марш похоронный.

Затем по поверхности льда скользнула тень.

Пришедшие посмотреть на свадебную церемонию гости посмотрели вверх.

Небо расцвело созвездиями, повторявшими, насколько хватало глаз, образ Льва – когда звёзды мигали, эти фигуры моментально меняли позы. На фоне этих небесных узоров появились ещё две большие звезды – невеста и король. Они медленно спускались с неба на крылышках тысяч белых бабочек, облепивших платье невесты. На ногах у неё сверкали хрустальные туфельки, на шее мягко светилось ожерелье из кроваво-красных рубинов, лицо прикрывала тонкая вуаль. На женихе была белая меховая мантия, словно крылья парившая у него за плечами, а талию перехватывал пояс, сделанный из золотых львиных голов. На боку поблескивала рукоять Экскалибура, на голове красовалась корона Камелота. Да и сам король Райен был хорош – юный, с волосами цвета меди и бездонными сине-зелёными, как морская волна, глазами на красивом загорелом лице…

Впрочем, мы-то с вами знаем, что к чему.

«Райен» просто изображал своего брата – его как бы густые, коротко стриженные волосы, как бы загар на лице и аквамариновые глаза были созданной с помощью магии иллюзией. Его невеста тоже, казалось, играла роль – улыбка её была пустой, искусственной, жениха она держала под руку точно так же, как когда-то держала другого парня, за которого собиралась выйти замуж. Это был Школьный Директор с белыми как снег волосами, которого Софи, как ей казалось, любила всем сердцем. Но теперь, сейчас, в её зелёных глазах не было ни малейшей искорки любви, в них можно было увидеть только отражение «Райена», очень довольного, судя по всему, пустотой взгляда своей невесты.

Молодая пара плавно спускалась к статуе, при этом «Райен» держал Софи так же крепко, как сжимал в своих руках Змея каменный Райен. Они приблизились к земле, освещённые идущим от статуи светом, и здесь, на глазах всех Лесов, король склонился над невестой, взял её за горло и прижался губами к её губам. Толпа замерла. Казалось, что даже само время остановилось, пока длился этот поцелуй. Но если бы кто-нибудь мог взглянуть на молодую пару так же близко, как я, он увидел бы и помертвевшее, застывшее лицо Софи… заметил бы дрожь в её ногах… и напрягшиеся губы жениха, которому явно был очень неприятен вкус этого поцелуя…

Их ноги коснулись поверхности замёрзшего пруда.

Толпа зевак продолжала молча наблюдать за происходящим.

Затем вдруг ожила статуя короля Райена – затряслась, задребезжала. Лёд по краям пруда треснул, взлетели высоко в воздух острые сверкающие осколки, задрожала сверкающая сцена под ногами жениха и невесты. А статуя Райена тем временем сорвалась со своего места и вместе с примёрзшим к ней ледяным толстым настом и стоящими на нём новобрачными стала подниматься над опустевшим Зеркальным прудом. Гигантская льдина уходила всё выше и выше в небо над садами, и вскоре фигурки жениха и невесты сделались маленькими, словно украшения на свадебном торте.

И вот тут уж зрители не выдержали, раздались ликующие крики, вся накопленная за время молчания энергия толпы разом выплеснулась, вышла из берегов.

Королевская свадьба началась.

Щит маговидения вращался во все стороны, стремясь запечатлеть, увековечить каждое мгновение праздника и ведя прямую передачу на все Леса. Внимательно прислушавшись, можно было даже расслышать восторженные крики, которые ветер доносил из соседних, ближних королевств – расстояния между ними, как вы сами знаете, в Лесах совсем не большие…

«Райен» отвернулся от невесты, под его мантией сверкнула золотая вспышка, запульсировала в том месте, где у него должно было бы находиться сердце. Он запустил руку под свою шёлковую рубашку и вытащил из-под неё светящийся кокон. Только мне одному известно, что было спрятано в этом коконе. Вы тоже хотите это узнать? Хорошо, скажу. Это был чёрный ским, замаскированный под Львиную гриву, – это, как вы помните, было Перо короля, считавшееся, если можно так сказать, моим соперником. Сейчас это «Перо» выползло из своего кокона – острое с обоих концов и светящееся как солнце – и повисло в ночном небе над раскрытой ладонью короля.

Из кончика «Пера» вылетела струйка сверкающей словно чистое золото пыльцы и принялась рисовать всякую милую чепуху – обнимающихся щенков и котят, целующихся голубков, пронзённые стрелой сердечки. Дети, которых немало было в толпе зевак, принялись прыгать, смеяться, тянуть вверх свои ручонки, пытаясь схватить эти валентинки раньше, чем они разлетятся в золотую пыль, оседающую вниз и посыпающую плечи и волосы зевак блестящими искорками. Софи захлопала в ладоши, словно зачарованная видом счастливых, радостных юных зрителей. (Возможно, это был самый явный признак того, что эта Софи оказалась такой же подделкой, как и её жених.)

Тем временем со своей парящей в воздухе сцены заговорил «Райен»:

– Сториан был хранителем равновесия в наших Лесах. Пером, которому мы верили, Пером, рассказывавшим истории, которые двигали наш мир вперёд. Так было до тех пор, пока Сториан навеки не опозорил себя ложью. Вы, конечно же, помните, как он называл «королём» Тедроса. Тедроса, который оказался трусом, мошенником, змеем. Тедрос больше не король, что бы ни говорил о нём Сториан. Теперь вы знаете правду и понимаете, что случается, когда мы даём Сториану полную свободу действий, отпускаем вожжи. Тогда мы становимся уязвимыми и беззащитными, теряем контроль над происходящим. Тогда нам подсовывают ложных кумиров, фальшивых идолов. Но Сториану не позволено будет впредь определять наше будущее, творить нашу судьбу. Наше будущее должно определяться волей Человека, способного прославить каждого из нас. Каждого. И сегодня вечером Человек становится Пером. Моим Пером. Я буду писать истории будущего. Я стану награждать тех, кто по праву заслуживает этого, и карать тех, кто должен быть наказан. Теперь сила Пера со мной, а это значит, что она отныне с людьми. С вами!

Под дружный рёв толпы Перо Львиная голова поднялось высоко в небо, засияв ярче, чем Полярная звезда. Софи вновь захлопала в ладоши, хотя взгляд её оставался по-прежнему пустым, ничего не выражающим.

Король крепче прижал её к себе и продолжил:

– Но до тех пор, пока Сториан существует, он продолжает таить угрозу для всех нас. Дайте ему силу, и он вновь начнёт вводить всех в заблуждение. Создаст новых Тедросов и преступников, подобных ему. Вот почему мы должны не просто отказаться от Сториана. Мы должны уничтожить его. Все королевства Бескрайних лесов уже отреклись от веры в старое Перо. Все, кроме одного. Сегодня эту связь разрывает последнее, сотое королевство, и пусть это станет прелюдией к нашей свадьбе. Последнее кольцо сгорит, и вся сила Пера, вся его власть над судьбой людей перейдёт ко мне. Сегодня вы получите не только новую королеву, – тут его глаза яростно сверкнули в темноте. – Сегодняшний вечер явит вам Единственного истинного короля!

Из острого кончика Львиной гривы вырвался сгусток голубого пламени – огненный шар сначала взмыл высоко в небо, затем резко спланировал вниз, пронёсся над головами зрителей и замер, повиснув перед строем охранников Камелота. Стоявший рядом с Кеем закованный в доспехи солдат сделал шаг вперёд. Голубые отсветы огня осветили морщинки вокруг его алчных глаз и выбивающиеся из-под шлема неопрятные грязные пряди волос. Внимательный читатель сразу догадался бы, что этот человек вовсе не охранник. Это был Берти! Да-да, бывший помощник Шерифа из Ноттингема, ставший теперь хранителем его кольца. В своих руках Берти держал чёрную бархатную подушечку, на которой лежало то самое кольцо, и отблески пламени играли на покрытой гравировкой стали.

Знаете, даже здесь и сейчас я продолжаю ощущать жар того пламени.

Толпа постепенно притихла, чувствуя величие наступившего момента, осознав, что с этой минуты все они тоже клянутся в верности Человеку, признают его волю над собой. Софи, казалось, на время вышла из своего оцепенения, словно проснулось, пробилось наружу какое-то спрятанное глубоко-глубоко в её памяти воспоминание.

– Последняя частица силы Сториана, – объявил король, указывая на кольцо Берти. – Последняя нить, связывающая Человека и Перо.

Берти вышел вперёд, остановился, не сводя глаз с короля.

«Райен» кивнул.

Моя душа в ужасе замерла.

Старый друг Шерифа повернул ладонь, и кольцо Ноттингема упало в пылающий голубым огнём шар.

Крак! Шшшш! Хлоп!

Кольцо бесследно исчезло.

Я лишился голоса, я лишился всего, я мог теперь лишь чуть слышно шептать.

И тут впервые за всё время лицо короля смягчилось, его властное выражение сменилось глубокой задумчивостью.

– Я клянусь с помощью моего Пера описывать эти Леса такими, какими они должны стать. Дам истории каждого из вас тот конец, которого он заслуживает. – Его взгляд остановился на декане Брунгильде, выхватил её из толпы. – Включая меня самого.

– Райен. – Декан прикрыла глаза и потянулась ближе к королю, чувствуя бегущий у неё по спине холодок.

– Он вас увидел! – лихорадочно забормотал Арджун, хватая декана за руку. – Райен вас помнит!

Декан на секунду отвлеклась, а когда вновь обернулась к королю, тот уже обращался к своей невесте.

– Колец больше не осталось. Как не осталось больше клятв, которые следует приносить, – сказал он, прикасаясь ладонью к щеке Софи. – Кроме одной.

Он медленно поднял взгляд.

На кончике Львиной гривы появились и соскользнули вниз два золотых кольца.

Одно плавно опустилось на ладонь королю.

Второе на ладонь его невесты. Перо Львиная грива ещё ярче засверкало в небе – свидетель бракосочетания, алтарь и Грааль в одном лице.

– Этим кольцом я обручаюсь с тобой, – сказал король, надевая кольцо на палец Софи.

Оставшаяся у меня сила иссякала на глазах, слова с трудом ложились на страницу, следующего удара им было уже не пережить.

Софи неотрывно смотрела в глаза «Райена».

– Этим кольцом я обручаюсь с тобой, – лишённым выражения голосом повторила она и, не колеблясь, надела кольцо на его палец.

– В таком случае властью Пера – Человеческого Пера, – произнёс жених, – я прошу Львиную гриву скрепить узы нашего брака. Объявить Софи моей королевой. И провозгласить меня, Райена из Камелота, Единственным истинным королём этих Лесов!

Перо Львиная грива разгоралось всё ярче и ярче, впитывая утраченную мной силу. Внезапно оно ожило, стало мной, передало украденные у меня силы в руки этого короля. На ночном небе его Перо нарисовало корону для королевы, пять украшенных алмазами лент, увенчанных кольцом из королевских лилий…

Внезапно нарисованная корона по воле короля сделалась настоящей, сделанной из золота и алмазов, и опустилась на голову Софи. Софи прикоснулась к короне, на её руках заиграли ослепительные отблески алмазных граней. Мимо пронёсся какой-то странный пузырь света, и Софи, повернув голову, какое-то время провожала его глазами, пока не вспомнила о том, на чём должна была сосредоточиться – на толпе, скандирующей её имя… на почти завершившейся церемонии бракосочетания с королём…

А внимание самого короля было сейчас целиком приковано к Перу – ожившему, заигравшему сотней язычков пламени. Глаза короля торжествующе светились.

Кольца были уничтожены.

Королева получила корону.

Пророчество полностью сбылось.

Подняв вверх руки, король протянул руки к Львиной гриве, к Перу, ради которого он грабил, предавал и убивал, к Перу, которое могло теперь сделать явью любые его мечты и желания. Король взял Перо в руки, впитывая в себя его силы, его бессмертие, и из его горла вырвался дикий, улетевший в небо рёв, но тут…

Перо внезапно погасло, вновь стало лишь холодным куском металла в руках короля.

Исчезла с головы Софи надетая на неё корона.

И корона с головы самого короля исчезла тоже.

И обручальные кольца исчезли, словно и не было их никогда.

В саду замерла потрясённая до глубины души толпа.

Софи вышла из оцепенения и уставилась на жениха.

«Райен» застыл на месте, до боли стиснув зубы.

А я здесь, в башне моей Школы, почувствовал тепло, согревшее мою остывающую сталь.

Ну, вы же сами знаете, что одно кольцо всё ещё оставалось, не так ли?

Кольцо, которое предотвратило полный переход моих сил в чужие руки. Кольцо, о котором не знал этот король.

И оно находилось ближе, чем он мог предположить.

Теперь последний лебедь на моей стали начал расправлять свои крылья – всё сильнее, сильнее, словно стремясь заменить одним собой всех других, погибших в огне лебедей, заменить все остальные, отказавшиеся от своих колец, королевства.

Небо над замком Камелот пронзила серебряная молния, ударила в статую Райена, и вниз посыпались обломки ледяной сцены. Люди в толпе завопили, пригнулись, прикрывая головы…

Замёрзший пруд грохнулся на землю, от удара жених и невеста разлетелись в разные стороны. Вслед за ними в зевак полетели осколки льда.

– Берегись! – крикнул Кей, бросаясь к Софи, чтобы прикрыть её своим телом…

Остатки статуи Райена с грохотом рухнули на землю у них за спиной, моментально превратившись в груду мусора.

А затем всё замерло, всё затихло в королевском саду, наполнившемся запахом льда и огня.

Затем зрители – взрослые, дети и самые разные создания Лесов – медленно начали выползать из своих укрытий.

Кей приподнял голову. Софи, свернувшись калачиком, лежала под ним, взгляд у неё был диким, как у человека, который не помнит, кто он такой, и не понимает, как он здесь оказался. Она посмотрела на короля, лежавшего ничком возле того, что осталось от его статуи, сжимая в руке Львиную гриву. Увидев «Райена», Софи сосредоточенно нахмурилась, но…

Но тут у короля с пояса сам собой сорвался Экскалибур – меч ракетой взмыл в воздух, пролетел высоко над замком, сверкнул кончиком не хуже, чем Перо, а затем вернулся, ринулся вниз и глубоко вонзился в оставшуюся от королевской статуи груду мусора. Теперь Экскалибур стал напоминать стоящий на чьей-то могиле крест. Пока король и его принцесса следили за перемещениями меча, вокруг них самих постепенно начала скапливаться толпа, в ужасе онемевшая и застывшая на месте, когда в небе вдруг появился и с похожим на орудийный выстрел треском развернулся пергаментный свиток, покрытый выцветшими от времени строчками и скреплённый государственной печатью Камелота.

Полная Луна осветила свиток молочно-серебристыми лучами, и с неба раздался грозный, громовой голос короля Артура:

– Первое испытание было пройдено.

Экскалибур был вытащен из камня.

Был назван новый король.

Но на корону претендуют двое.

Меч возвращается в камень, потому что истинным королём может стать только один из них.

Кто именно?

У будущего, которое я видел, есть много вариантов…

Поэтому, согласно моей воле, никто не может быть объявлен новым королём до тех пор, пока не закончится всё испытание.

Турнир королей.

Три теста.

Три вопроса, на которые нужно найти ответ.

Гонка до самого финиша.

Моё последнее коронационное испытание.

Экскалибур коронует победителя, и он же отсечёт голову проигравшему.

Первое испытание начинается. Приготовьтесь…

Свиток рассыпался и исчез, словно пыль на ветру. Рукоять намертво застывшего в каменной груде меча блестела в лунном свете.

Новый алтарь.

И новый Грааль.

Над садом повисла звенящая тишина. Зрители – знакомые и незнакомые друг с другом – ошеломлённо переглядывались, не зная, что сказать. Ученики из Дома Арбед смотрели на своего декана, но и у неё не было слов. Лишились дара речи и приехавшие на торжество правители королевств – императрица из Путси, королевы из Махадевы и Жан-Жоли, короли из Фоксвуда, с Кровавого ручья и многие другие. Все они стояли посреди осколков льда, не в силах поверить тому, что только что услышали своими собственными ушами. Даже отсутствующий взгляд Софи исчез, она прищурилась, её душа всё сильнее, всё неудержимее рвалась наружу из темницы, в которую была заточена…

А затем все они увидели завозившуюся, поднявшуюся с земли фигуру, принявшуюся карабкаться по склону каменной груды. Это был король – грязный, лишившийся короны, с зажатым в руке холодным Пером Львиная голова, с пылающими от гнева и унижения щеками. Забравшись на вершину, он ухватился свободной рукой за рукоять Экскалибура и со всей силой потянул.

Меч не шелохнулся.

Король спрятал Перо за пазуху, потянул меч теперь уже обеими руками, но результат оказался тем же. На лбу у короля выступили капли пота. Он поднял глаза к небу, с которого совсем недавно раздавался голос короля Артура…

– Два короля? – с издёвкой бросил он. – Два короля? Что это ещё за грязные фокусы? Я вытащил Экскалибур из камня. Я король! Я! Кто смеет бросить мне вызов? Кто этот второй?

Неведомо откуда прилетел водянистый шар, с ходу врезался в короля. Следом явился второй шар, и вместе они свалили короля с вершины каменной груды. После этого шары начали раздуваться, и всё больше становились спрятанные внутри них фигурки. Достигнув нормальных человеческих размеров, они вытянули руки, прорвали оболочку шаров и вышли наружу. Тедрос в облепившей его мускулистую грудь влажной рубашке встал на вершине каменной груды, рядом с ним – его принцесса.

– Я этот второй, – объявил Тедрос. – А грязные фокусы… Для начала мне очень интересно было бы узнать, как вообще мог попасть этот меч в руки Змея.

Затем сын Артура поднял свою руку вверх, и у него на пальце в лунном свете блеснуло стальное кольцо.

– Последнее из ста колец цело, оно не уничтожено. И это кольцо Камелота. Кольцо моего отца, – голос Тедроса окреп и громом раздавался сейчас над всеми окрестностями замка. – Я наследник Артура. Я король.

Жители Лесов затаили дыхание, нерешительно переводя взгляд с одного короля на другого и обратно. Софи тоже не двигалась с места, хотя её тело рвалось побежать к своему жениху… своему королю. Стоя на коленях посреди раздавленных роз, она посмотрела на Кея, и у него был такой же странный взгляд, как тогда, в замке, когда он сопровождал её на пресс-конференцию. Затем Софи медленно подняла глаза на стоящего на вершине каменной груды Тедроса. Кей знал этого парня… и она… она тоже его знала…

– Ты слышал слова короля, – сказал Тедрос, глядя сверху вниз на своего соперника. – Экскалибур возвратился в камень. Корона тебе больше не принадлежит, – отрезал он. – Три испытания. Меч коронует победителя. Игры закончились. Больше никакого обмана и лжи… И пусть турнир королей начнётся.

Лёжа на животе, «Райен» уставился на принца, и в его лице на мгновение что-то дрогнуло. Промелькнул страх.

Промелькнул и тут же исчез.

– Убей его, – приказал король, обращаясь к Кею.

Взгляд Кея стал жёстким, неумолимым. Вместе со своими пиратами капитан гвардии бросился к Тедросу, но надетое на палец принца кольцо вспыхнуло, и вокруг принца появился защитный шар, укрывший его внутри.

– Хватай Софи! – крикнул Тедрос Агате.

Но Агата и так уже упорхнула, подлетела к лучшей подруге и заключила Софи в объятия. Белое платье, чёрное платье – они слились вместе, словно два лебедя. Встретились две пары глаз – тёмные, как ночь, и светлые, как вода. Подруги смотрели друг на друга и не могли оторваться. Две половинки единого целого, как Добро и Зло, Парень и Девушка, Старость и Юность, Правда и Ложь, Прошлое и Будущее – они навечно, неразрывно были связаны между собой. Софи ахнула, её щёки порозовели, зажёгся огонь в глазах…

Зажёгся и тут же погас – резко, мгновенно, словно кто-то захлопнул приоткрывшуюся дверцу. Софи схватила Агату и повалила на землю.

Приподняв голову, Агата увидела на лестнице позади Софи двух сестёр Мистраль – размахивая руками, они, словно марионеткой, управляли движениями её подруги. Софи подхватила с земли острый, как кинжал, осколок льда. Сёстры Мистраль, ухмыляясь, взмахнули ладонями. Софи набросилась на Агату, занесла ледяной клинок, целясь им в сердце лучшей подруги, но…

Но он застрял в упругой водяной стенке, всего лишь на какой-то волосок разминувшись с сердцем Агаты.

Какое-то очень короткое время Агата слышала только гулкое, частое биение своего сердца. Затем почувствовала на плече оттащившую её назад руку принца, поняла, что они оба находятся под защитой созданного рыбками желания пузыря, в полумраке которого, словно талисман, поблёскивает кольцо короля Артура. Позади пузыря открылся портал, показались серые воды озера… его просторные заснеженные берега… и три тёмные тени в отдалении на этом белом фоне.

Однако Тедрос по-прежнему не сводил взгляд с Софи. Сквозь прозрачную стенку пузыря он видел, как она, словно дикий зверь, оскалила зубы и всё била, била зажатым в кулаке ледяным кинжалом по водянистому шару, но если и оставила в нём трещинку, так шириной с волосок, не больше.

«Райен» подошёл к Софи сзади, мягко обнял, остановил руку принцессы. Софи обернулась, и взгляд её наполнился любовью – бедная девочка целиком и полностью находилась под влиянием его чар.

– Что ты с ней сделал? Чудовище! – воскликнула Агата, по щекам которой катились слёзы. – Монстр! Что ты сделал с моей подругой?

Монстр её слова проигнорировал, он не сводил своих глаз с Тедроса. На свадебном мундире «Райена» зашевелился крохотный ским, которого невозможно было разглядеть никому из зрителей, и скользнул в проделанную Софи трещинку…

Тедрос моментально схватил скима и зажал его в кулаке.

И тут ским заговорил голосом Змея, но при этом так, что слышать его могли только принц и Агата…

– Твоя хилая магия не сможет защитить тебя от того, что надвигается, – с издёвкой сообщил ским. Снаружи, за прозрачной стенкой пузыря, на Тедроса злобно смотрел хозяин скима. – Ты сопливый трус. Ты смазливый идиот. Ты никакой не лидер. Никто во всех Лесах не пойдёт за тобой. Неужели ты мечтаешь победить меня, дурачок?

– В честном поединке? Конечно, – вспыхнул Тедрос, глядя на своего соперника. – А что касается Лесов, то скоро все их обитатели узнают о том, что их так называемый «король» вовсе не тот, за кого себя выдаёт.

– Да ну? – пропищал ским. – Так они тебе и поверили! Все же знают, что Тедрос бунтовщик. Что Тедрос – это Змей.

– А мне и говорить ничего не придётся. Просто все увидят, как Экскалибур снесёт твою голову с плеч, и сказочке конец, – сквозь зубы процедил принц, ещё крепче сжимая в кулаке скима. – Я приду к финишу первым. Я выиграю этот турнир. Меч меня коронует, не тебя.

– Как в прошлый раз, да? Нет, он никогда не позволит тебе стать королём, потому что у тебя никаких данных для этого нет. Ни-ка-ких. Ты – ноль, вот ты кто.

– Я сын Артура, – всё сильнее закипая от гнева, ответил Тедрос. – И я его наследник.

– У сказочки твоей только один конец может быть, – холодно заметил ским. – Ты умрёшь, и все о тебе сразу же забудут. Это кольцо, считай, у меня в руках. А значит, и вся власть, всё могущество Сториана тоже мои. А ты будешь просто… стёрт вместе со всеми, кого любишь, вот и всё.

– На финише я тебя сделаю, – клятвенно пообещал Тедрос.

– Я тебя намного раньше прикончу, – хладнокровно возразил «Райен».

– Я вижу тебя насквозь, Яфет, – сказал Тедрос, глядя в чёрные зрачки Змея. – Точно так же, как раскусил тебя твой брат перед тем, как ты убил его и присвоил его имя. В то, что Райен был сыном Артура, я поверить ещё могу. У него, по крайней мере, душа была. Он, как ни крути, хотел творить Добро. Но разве может быть моим братом такая тварь, как ты? Разве может быть сыном моего отца такое чудовище?

– А разве это и так не ясно? – ответил ским.

Змей ухмыльнулся, прижался лицом к стенке, и внутрь шара проник его отравленный, зловещий шёпот:

– Я не его сын.

Эти слова ударили Тедроса словно молотом в грудь. Он с наслаждением раздавил скима, стряхнул с руки то, что от него осталось, и хрипло спросил:

– Так кто же ты?

Но ответа не дождался, потому что Агата утащила его назад, сквозь портал. Ледяная озёрная вода наполнила лёгкие принца, а его вопрос всё продолжал и продолжал эхом раздаваться в навалившейся со всех сторон тьме.