Читать книгу Девятая могила - Стефан Анхем - Страница 11

Несмотря на снег, Дуня Хоугор пробиралась по улице Готерсгаде в центре Копенгагена. Но вспомнив, как Карстен три года назад ехал домой на велосипеде после ночной попойки в Вестербро, она решила слезть с велосипеда и повезти его в руках.

Он чуть-чуть не рассчитал расстояние до тротуарного бордюра на улице Х. К. Эрстеда и через долю секунды грохнулся лицом на асфальт. Но вместо того, чтобы спокойно лежать и ждать помощи, встал и поехал на велосипеде дальше, будто ничего не случилось. И только на следующее утро обнаружил, что у него выбито несколько зубов, а лицо в определенных местах похоже на прокрученное через мясорубку мясо. С тех пор он не брал в рот спиртного.

В чем Дуню нельзя упрекнуть. Как и ее новое контактное лицо Малин Ренберг. Вопреки ожиданиям вечер затянулся, и, честно говоря, она уже давно так много не смеялась.

Вначале шведская сотрудница полиции была точно такой же правильной и скучной, как и большинство шведов, с которыми сталкивалась Дуня. Но после нескольких глотков вина ее словно подменили, и оказалось, что она очень остроумная, прямая и открытая. Дуня с легкостью представляла себе, как они в будущем поддерживают регулярный контакт и через пару лет даже могут стать по-настоящему хорошими подругами.

И все-таки ее что-то коробило и никак не давало покоя. Вообще-то, она точно знала, что это, но легче от этого не становилось. Малин пошла на нее как танк, утверждая, что Карстен ее не любит. Это можно объяснить тем, что шведка позволила себе немного выпить первый раз за полгода.

Дело в том, что она сама только об этом и думала, хотя была полностью уверена, что они с Карстеном словно созданы друг для друга. Конечно, у них есть проблемы. А у кого их нет? И как часто люди занимаются сексом? Если уж говорить честно. Нет, она никогда ни капельки не сомневалась в том, что они с Карстеном пара.

Во всяком случае, до сегодняшнего вечера.

А теперь она не знала, что ей думать. Одна мысль о том, что существует риск, пусть даже микроскопический, что Малин права, давалась ей с трудом. Может быть, потому, что у нее еще не выветрился хмель, подумала она, продолжая идти мимо станции Норрепорт, где усиливающаяся непогода забросала ее мокрыми снежинками.

Когда она вползла в квартиру на улице Блогордсгаде, 4, то была похожа на снежное чудовище из комикса «Тинтин в Тибете». По привычке она слишком легко оделась. Только бы опять не подцепить уретрит.

В гостиной горел свет, и из стерео раздавались звуки одной из самых любимых композиций Карстена. Что-то классическое, что она слышала минимум тысячу раз, но все равно никогда не могла вспомнить название произведения. Значит, он сидит и работает.

В обычных случаях она подходила к нему, здоровалась, а потом спрашивала, есть ли чай или не хочет ли он, чтобы она поставила чайник. Но только не сегодня вечером. Нет, этот вечер будет совсем другим, и она покажет этой беременной шведке, как на самом деле они с Карстеном влюблены друг в друга.

Поэтому она как можно тише прокралась в ванную и закрыла дверь, не запирая ее, чтобы ее не выдал скрежет старого замка.

Дуня встала под душ и включила воду. Намылившись и вымывшись, достала пену для бритья и бритву и стала обрабатывать зону бикини.

Она много раз собиралась это сделать и читала, что большинству мужчин это нравится. Но она никогда не осмеливалась довести дело до конца, и решила: сейчас или никогда. Закончив бритье, вытерлась, встала перед зеркалом на коврик и намазалась кремом с оливковым запахом, который Карстен привез ей из своей последней поездки в Стокгольм.

Сказалось ли тепло после принятия ванны, блуждающие мысли или прикосновения собственных рук, она не знала. Но, во всяком случае, она была полна желания, когда натянула на себя кимоно, вышла из ванной и пошла в гостиную, где Карстен сидел за письменным столом, уставившись в экран компьютера.

Он все еще не заметил, что она дома, и Дуня, пользуясь случаем, стала его рассматривать. Как всегда, он замечательно выглядел. Ни разу не переступив порог спортивного зала, он производил впечатление хорошо натренированного мужчины. Ей не нравились в нем только усы, которые он упрямо отращивал последний месяц. Усы ему не шли, и она не сомневалась в том, что на самом деле он того же мнения и не сбривает их лишь для того, чтобы дразнить ее.

– Привет, любимый, – сказала она, подходя к нему.

– Привет. Ты уже дома? – спросил Карстен, не отрывая взгляда от биржевого курса.

– М-м… Знаешь, что я делала?

– Да, ты ведь должна была ужинать с этой шведской полицейской. Где вы были?

– Я не об этом. Сейчас, после того, как пришла домой. – Дуня ждала реакцию. Но Карстена словно поглотили бесконечные таблицы с цифрами. – Я приняла душ, и теперь вся такая теплая и чистая. – Она начала массировать его плечи. – И подумала, не могли бы мы… Ну, ты знаешь, пока мы не слишком устали…

– Чай готов, если хочешь, – Карстен кивнул в сторону кухни.

– Нет, спасибо, – сказала она, не понимая, что делать дальше. Она же не может вот так стоять и массировать его до бесконечности. – Тебе много осталось?

– Скоро открывается Токийская биржа, а я еще не закончил с цифрами от FED.

У Дуни уже пропало желание, и ей хотелось только забраться под одеяло с чашкой дымящегося горячего чая и продолжать читать «Тьму в бутылке» Юсси Адлера-Ольсена. Но она обещала самой себе броситься в омут с головой и надеялась, что Карстен готов ее подхватить.

– Как хорошо. Тогда, наверное, мы сможем немного пообщаться до того? – Она расстегнула верхние пуговицы его рубашки, засунула руки под рубашку и начала массировать ему грудь.

Карстен повернулся на стуле.

– Что ты делаешь?

– А на что это похоже? – Она опустила руки вниз и стала расстегивать его ремень.

– Пожалуйста, не сейчас… – Он отвел ее руки. – Я только что выздоровел и к тому же давно не был в душе.

– Наплевать. – «Теперь я прыгаю», – подумала она, сбросив кимоно на пол.

Карстен посмотрел на нее. Или, скорее, уставился. Она чувствовала себя моделью на фотографии Хельмута Ньютона, но не могла решить, хорошо это или плохо. Карстен, похоже, не знал что сказать, но, в конце концов, поднял глаза и встретился с ней взглядом.

– Ты же знаешь, что это значительно увеличивает риск уретрита.

Дуне хотелось одного: как можно быстрее отойти от него, взять все назад и навсегда уничтожить. Но ноги отказывались ее слушаться, и она продолжала стоять на месте, более обнаженная, чем когда-либо, с таким видом, будто пытается забрать обратно свою невинность. Она расплакалась, и только тогда смогла поднять с пола кимоно и быстро отойти.

– Любимая, прости. Я не хотел… – Карстен пошел за ней в ванную, дверь которой она успела закрыть прямо перед его носом. Он попытался открыть дверь. – Послушай… Это же для твоего блага. Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь. Но…

– Карстен, все в порядке, – сказала Дуня, вытирая под глазами. – Я все равно страшно устала. – Она надела мужскую полосатую пижаму и села на крышку унитаза.

– Я люблю тебя, знай это.

– Я тоже тебя люблю, – отозвалась она, не переставая думать о том, как права ее новая шведская беременная знакомая.