Читать книгу K-pop: за кулисами мечты - Стефан Ли - Страница 3

Имани и Итан держат меня за руки – не столько в знак поддержки, сколько удерживая от побега. Без них я убежала бы уже давно, как только заметила толпу.

Сначала я была уверена, что прослушивание проводится для новой женской группы, но, как оказалось, они набирают и мальчиков для SLK 2.0. Очередь растянулась от входа в театр до самой парковки, обогнув здание.

Я была потрясена увиденным. И в мыслях не было, что на Восточном побережье проживает так много фанатов K-pop, не говоря уже о населении Нью-Джерси. В большинстве своем пришли азиаты, но есть и иностранцы. Среди них парень-афроамериканец с розовыми волосами, репетирующий исполнение баллады на идеальном корейском и нашедший фанатов среди родителей конкурсантов. Впереди стоит симпатичная рыженькая девчонка, рассказывающая, как One.J послал ей воздушный поцелуй на одном из концертов SLK в Madison Square Garden. Была и команда сотрудников местных новостей, снимавшая людей за исполнением хореографии к Unicorn – стоит лишь приложить руку ко лбу с выставленным пальцем, будто это рог, и исполнять прыжки. Чем-то напоминает Gangnam Style от PSY, только ребятам из SLK удается придать движениям сексуальность (Тимми и его дружкам из футбольной команды очень далеко до них).

Взгляд скользит по гигантским постерам SLK, расположенным по периметру комплекса SAY Entertainment на сутки. В группе пять мемберов: Намкён – лидер и «отец» группы, Ючжин – главный рэпер, модник Чжуда, весельчак Вуки, напоминающий простого парня, и One.J, центровой, вижуал (лицо группы), и макнэ (самый младший участник коллектива).

На некоторых постерах ребята выглядят пугающе, походя на вампиров из «Сумерек» с сияющей белоснежной кожей, кроваво-красными губами и глазами, отливающими золотом. На других они смотрятся как солнечные тинейджеры, идеальные бойфренды, с которыми вы повстречались в летнем музыкальном лагере.

На секунду я зависаю, уставившись на постер с One.J. Взгляд, пронизывающий насквозь, и идеальные, слегка приоткрытые губы. Вздрагиваю, выходя из транса с помощью Имани, – после двух часов ожидания пришло время регистрироваться. За столом сидит девушка в майке SLK.

– Все три пришли на отборочный тур?

– Нет, только эта K-pop-дива! – отвечает Имани.

Организатор скептично оглядела нас и протянула анкету.

– Следующий!

Мы прошли к залам, в которых проходил отбор. Я опустилась на пол и принялась заполнять анкету.

Имя: Кэндис Пак

Корейское имя (при наличии): Пак Минкён

Возраст: 15

Корейский возраст:???

Рост: 1,55 см

Вес: Не знаю. НЕ ВАШЕ ДЕЛО!

Навыки (пение, танец, актерство): Пение

Другие навыки: Игра на гитаре, написание песен, однажды съела три буррито за раз

Любимые западные исполнители: Ариана Гранде, Рианна, Джастин Бибер

Любимые K-pop-исполнители: SLK, QueenGirl, BLACKPINK

Имани заглядывает через плечо. Хотя я думала, что она посоветует отнестись к моим ответам более серьезно, она сказала, что я молодец и демонстрирую личность!

– О, ты указала хорошие группы. Быстро учишься, юный падаван.

Анкету я отдала организаторам в обмен на номерок – 824. Неплохое сочетание: я родилась 24 августа.

Итан достал телефон и начал снимать.

– Что чувствуешь, зная, что войдешь в состав женской версии SLK?

Я показала «V» на камеру и выдавила миленькую улыбочку, прямо как настоящий K-pop-айдол.

– Ничего из этого не станет правдой, – промолвила я, продолжая по-издевательски улыбаться. – Спою песенку, провалюсь и сделаю вид, что ничего не было!

– Фу, какая ты скучная! – Итану оставалось лишь убрать телефон.

Я оглядываюсь по сторонам. Кинотеатр, закрытый для широкой публики, наполнен подростками, которые внешне напоминают косплееров: жирная подводка, неоновые цвета волос, чокеры, готический макияж. Другие выглядят как хип-хоп-артисты, в мешковатых джинсах и с цепями. Все практикуются в брэйк-дансе или вокале, исполняя акапелльные версии K-pop-хитов вроде «Loser» Bigbang или «Love Whisper» GFriend. Никогда не ощущала себя настолько лишней. И ради этого я пропускаю подготовку к экзамену!

Имани, заметив мои метания, предложила сложить наши руки вместе. Это своего рода инсайдерский юмор, все дело в брошюре из офиса школьного советника о культурном разнообразии. Мы соединяем руки и отмечаем разницу в цветах кожи: смугленькая Имани отличается от бледного Итана и от меня. Не знаю, откуда пошла шутка о желтом тоне кожи азиатов, ведь это совсем не так.

– Ну вы только гляньте! – Итан ведет себя как заботливый отец. Когда звучит мое имя, он помогает мне зафиксировать ремень от гитары. В компании еще двоих конкурсантов я захожу в зал и поднимаюсь на мини-сцену, сооруженную перед огромным IMAX-экраном. Стоило глазам привыкнуть к яркому свету, как становится различимым оператор, парень в модных очках и свитшоте, и женщина со сдержанной улыбкой, облаченная в строгий костюм. Наверняка, именно даму и надо впечатлить своими навыками.

– От лица SAY Entertainment менеджер Кон благодарит вас за участие в конкурсе, – говорит мистер Модная-оправа-и-яркий-свитерок. – Меня зовут Брендон Чхве, сегодня я выступлю в роли вашего переводчика. На каждого отводится по минуте. Покажете вы танец, исполните песню или сыграете сценку – без разницы, это зависит от того, что вы указали в анкете. Когда мы остановим вас, не стоит продолжать – значит, мы увидели все, что нас интересует. Первым будет номер 822, Рики Таунсенд, он исполнит… Jebal. Все верно?

Замеченный мной ранее парень с розовыми волосами выходит вперед. Молча помолившись, он начинает исполнять грустную балладу на корейском языке. Даже со своими скупыми знаниями я в курсе, что jebal переводится как «пожалуйста». Нет, даже как «О Господи, я тебя умоляю!» (Помню, как мама кричала: «Jebal, возьмись за альт!») С первой же ноты Рики задает высочайшую планку.

Надеюсь, он пройдет, но, если верить Имани, лейблы, конечно, принимают ребят неазиатского происхождения, но им редко удается стать знаменитыми. Большая часть K-pop-агентств предпочитают на сто процентов азиатские составы групп. Мы с Имани уверены: перемены должны произойти, пусть на это и уйдет немало времени.

Дальше следует американец корейского происхождения, зачитывающий рэп. Он зовет себя ANIKDOTE, и его способности вполне соответствуют выбранному прозвищу. Мисс Кон и переводчик Брендон останавливают его по истечении десяти секунд.

Настал мой черед. Я делаю шаг вперед.

– Я исполню акустическую версию «Bad Guy» Билли Айлиш, – говорю я, приветственно кивая головой. Я могла бы и отвесить традиционный корейский поклон, если бы этому не препятствовала гитара.

Не вижу ни мисс Кон, ни переводчика, лишь их размытые силуэты. Делаю вдох и набираю первый аккорд. Замечаю, что слегка тороплюсь, стоит начать петь, но ничего не могу поделать – внезапно проносится мысль о том, что выбор песни оказался ошибочным. Голос кажется чересчур писклявым и слабым, может быть, потому, что я привыкла исполнять песни шепотом. Наперевес с розовой гитарой, наверное, выгляжу как малолетка, что считает себя не такой, как все. Не похожа я на ту, что «расстроит твою маму», надо было выбрать Карли Рэй Джепсен.

Хотя я уже исполнила первый куплет и припев, никто и не пытается меня остановить. Или, может быть, я просто не слышу их криков, ведь душа словно покинула тело: мозг отключился, пальцы двигались благодаря мышечной памяти. В проигрыше я просто свищу в ритм мелодии.

В конце резко останавливаюсь и осознаю, что на самом деле стою на сцене и прохожу отбор в K-pop-группу. Кланяюсь еще раз и возвращаюсь к Рики и ANIKDOTE.

– Молодец! – шепчет Рики.

– Ты тоже!

Мисс Кон и Брендон перешептываются между собой. Я трясусь всем телом и чувствую, как капля пота скатывается по виску. Переводчик прокашливается.

– Спасибо за участие! Благодарим вас за работу. К сожалению, никто из вас не проходит дальше.

Ау.

Хоть я и не верила в успех, сердце все равно тает, словно часы на полотне Сальвадора Дали.

Вслед за ребятами я устремляюсь к выходу со сцены, когда голос Брендона гремит в тишине:

– Кроме номера 824! 824! Уходят все, кроме участника под номером 824! 824, останьтесь на сцене.

Неожиданно для самой себя я издаю вскрик.

Не удивлюсь, если переводчик специально проделал трюк прямиком из реалити-шоу, когда судьи такие: «Очень жаль, у нас плохие новости… Вам придется вновь пройти через все эти трудности, ведь вы проходите дальше!»

Оставшись на сцене, машу вслед Рики – он просто обязан стать певцом. Теперь надо сконцентрироваться на следующем раунде. Если им нужна еще одна песня, исполню Cut To The Feeling Карли Рэй Джепсен. Она подходит мне куда больше, чем композиции Билли Айлиш.

– Пожалуйста, убери гитару, – звучит голос переводчика.

О’кей, спою и так.

Кладу гитару прямиком на пол, совершенно беззащитную – ненавижу подобное обращение со своей малышкой, это же не какой-то альт!

– Мисс Кон благодарит тебя за собственное прочтение хита Билли, – говорит Брендон, – под какую песню ты хотела бы станцевать?

Неожиданно.

– Станцевать? – уточняю я. – Простите, наверное, это какая-то ошибка. В навыках я указывала лишь вокал.

Тишина.

– Ну, каждый K-pop-айдол умеет танцевать.

Во что бы то ни стало надо избежать танцев любой ценой.

– Простите, это ваша идея или мисс Кон?

– Прости, что? – удивленно воскликнул Брендон.

Мне вовсе не хотелось грубить, но тут уж как вышло.

– Прошу прощения, я в самом деле не понимаю, зачем мне танцевать на вокальном конкурсе?

Брендон и мисс Кон говорят на корейском. Он поворачивается ко мне и говорит нетерпеливо:

– Не надо демонстрировать ничего из ряда вон выходящего. Просто… подвигайся под музыку.

– Подвигаться? – звучу обреченно. – Простите, я не понимаю, что от меня требуется.

Прежде чем успеваю опомниться, организаторы включают «Havana» Камиллы Кабейо.

Я будто леденею.

Буквально забываю, как следует управлять своим телом. Прошел куплет, а я так и не пошевелилась.

Сделай хоть что-нибудь, Кэндис!

Вижу, как мисс Кон и Брендон выжидающе ерзают в креслах. В этот унизительный момент не нахожу ничего лучше, чем сконцентрироваться на красном огоньке камеры. Кажется, будто я смотрю на себя со стороны, пока изображаю руками пистолетики.

Кажется, я стреляю в свои шансы построить карьеру в индустрии K-pop. Затем делаю движение cabbage patch, потом изображаю курицу, потом вспоминаю бешеные танцы Томми на свадьбе тети Сун Ми – каждое движение.

Не думая ни о чем, представляю, как поступила бы участница Rupaul’s Drag Race, понимая, что вот-вот провалит в битве танцев под фонограмму, и готовясь продемонстрировать что-нибудь поистине невероятное. Я, конечно, не могу упасть замертво на пол или сорвать парик. А вот попытаться изобразить что-то отдаленно напоминающее – вот это я могу!

Дергаю руками, словно раздраженный регулировщик движения. Затем опускаюсь на корточки и изображаю утку, но поздно осознаю, что мышцы на ногах не столь хорошо развиты для подобного, и валюсь на спину. Музыка останавливается.

– Стоп! – кричит переводчик. – Пожалуйста, хватит. Мисс Кон и SAY Entertainment благодарят тебя за приложенные усилия и потраченное время.

Абсолютно униженная, встаю на ноги. Наверное, они решили, что у меня приступ. Кланяюсь мисс Кон и мямлю благодарности на корейском: «Камсамнида!» Хватаю гитару и выбегаю из зала, стараясь прикрыть волосами лицо, красное от стыда, словно кимчи-чиге.