Читать книгу Атлас памяти - Стефания Данилова - Страница 12

Всегда думаю о людях лучше, чем они есть на самом деле.

Мы познакомились с тобой в поезде на одну школьную конференцию. Ты писала стихи, мнилась мне совершенно заоблачной, слегка манерной и при этом прекрасно простой. С тобой страшно было заговорить: казалось, ты вся состояла из собственных побед и энциклопедических знаний. Казалось, вылей на тебя ведро грязи, и тебе ничего не будет. На твоей страничке вконтакте все пользователи продолжают быть обманутыми твоим «да так, живу понемногу». Если бы они жили хотя бы вполовину так же «понемногу», как ты. Ты теперь занимаешь серьезную должность в серьезной компании, руководишь сложнейшими проектами, выглядишь на 14 и даже не пробовала курить. И даже умудряешься совмещать это с большой и сильной любовью. В моей голове вспыхивают две очень близкие друг к другу неоновые параллельные прямые куда-то в небо.

Тебя можно ненавидеть за твои похождения на сторону: мне известны они все до единого, пусть я не знаю имён и лиц. В игре про «успей сесть на стул прежде, чем его займут» ты либо сворачиваешься калачиком на всех сразу, либо падаешь на пол, а побеждённых всегда легче простить. Это не мешает тебе петь с честностью акына и манерами филармонии^ также любить города сильнее и дольше, чем женщин.

Мне кажется, некоторым маленьким городкам недостаёт подобной любви: ты любишь именно их. Когда ты будешь выступать на огромной сцене, я подарю тебе эдельвейс, невзирая на то, что ты – мужчина. Я подарю его музыке внутри тебя: женщины любят, когда им дарят цветы.

А тебя мне посчастливилось найти спустя пять лет поисков и случайных встреч, любовь моя. Может пройти минута или пять лет, разговор продолжится, как будто бы никогда не звучало даже «пока». Ты носишь кремовое пальто, начала курить со мной снова и опаздываешь так же блестяще, как отвечаешь потом на сессии. Только я помню ту девочку в голубой клетчатой ветровке и слишком больших очках, непрерывно говорящей со мной о Бродском, а мне так хотелось знать, кого ты любишь, потому что он должен был быть достоин тебя. Теперь с тобой именно такой человек. Твои строки сохранились в альманахе детского литературного конкурсам котором ты одержала неуверенную победу. Я до сих пор перечитываю их вслух первому попавшемуся под голос человеку, когда мне тебя не хватает. Невозможно было не поцеловать тебя на том пьяном чьём-то дне то ли рождения, а то ли смерти. Твои волосы всегда пахнут весной и сухими страницами, что бы это ни значило.

Я думаю о людях лучше, чем они есть на самом деле, и рано или поздно они начинают соответствовать тому, что я думаю.

Когда изобретут принтер, подключающийся напрямую к памяти, я покажу вам вас, смеющихся, до невозможности родных и бессмертных, моими глазами.